Венгрия: дипломаты в лабиринтах Зазеркалья

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Венгрия: дипломаты в лабиринтах Зазеркалья

Система спецслужб включает в себя:

Управление национальной безопасности ;

Управление информации ;

Специальная служба специальной безопасности ;

Управление военной разведки [540].

Официальный сайт организации: http://www.kfh.hu/.

Управление национальной безопасности

Структура этой организации выглядит так.

В подчинении у генерального директора:

Директорат внутреннего аудита;

Кадровый директорат.

Помощнику генерального директора по оперативным вопросам подчинены:

Первый департамент;

Второй департамент;

Третий департамент;

Четвертый департамент;

Региональные подразделения.

Помощнику генерального директора подчинены:

Директорат финансов и компьютерных технологий;

Административный директорат;

Информационный директорат [541].

В 2006 году в организации работало 419 мужчин и 246 женщин [542].

Официальный сайт: http://www.nbh.hu/.

Гражданские спецслужбы

«Антимилитаристская» атмосфера отношения правительства к спецслужбам стала заметна уже в первые годы их функционирования. Так, 28 марта 1995 года министром-координатором спецслужб был назначен И. Николич. Ранее он был директором парламентской фракции Венгерской социалистической партии (ВСП). Прежний обладатель поста министра без портфеля Б. Катона, курировавший вопросы национальной безопасности, подал в отставку в знак несогласия с действиями правительства, значительно урезавшего ассигнования на социальные нужды.

Эмблема Венгерской службы безопасности

Другой пример. В отличие от большинства стран Варшавского блока Венгрия не стала объявлять Россию вероятным противником. Более того, 7—10 февраля 1993 года Венгрию посетил директор Службы внешней разведки Е. Примаков. Пресс-секретарь директора СВР Т. Самолис, комментируя это событие, подчеркнула, что «это первый шаг в преодолении четырехлетней паузы в отношениях между спецслужбами России и Венгрии, наступившей по инициативе венгерской стороны». По словам пресс-секретаря, «сотрудничество спецслужб Венгрии и России может быть лишь равноправным и взаимовыгодным и не будет основано на идеологической основе, что наблюдалось раньше» [543].

Хотя отношения между двумя странами можно охарактеризовать как дружеские, это не совсем верно. Российские СМИ вспоминают о Венгрии в лучшем случае раз в полгода, да и то по большей части в связи с каким-нибудь международным событием. Зато практически не проходит дня, чтобы венгерские журналисты в очередной раз не написали о России. Набор информационных поводов в основном стандартный: коррупционные скандалы и мафиозные разборки [544].

Порой венгерские журналисты испытывают «кризис жанра», и тогда врагов приходится придумывать. В качестве примера — шпионский скандал с цыганами, который прогремел в марте 2001 года. В конце месяца парламентский комитет по национальной безопасности даже заслушал министра без портфеля Э. Деметера, координирующего работу секретных служб, в связи с шумихой вокруг венгерских цыган из местечка Замой и с якобы имевшим место «следе» российских спецслужб в «цыганской истории».

Ранее несколько цыганских семей попросили политического убежища в Страсбурге, обратив тем самым внимание Запада на сложное положение представителей этой этнической группы в Венгрии. Дискуссия обострилась после того, как британский «Джейнс интеллидженс дайджест» в своих публикациях заявил, что «дело венгерских цыган» связано с деятельностью российских спецслужб, а выезд цыганских семей во Францию якобы был «спровоцирован». Тем самым, утверждалось в статье, спецслужбы поставили задачу скомпрометировать Венгрию на пути ее подготовки к вступлению в Европейский союз.

Заседание парламентского комитета было экстренным. Руководитель комитета по национальной безопасности представитель социалистов Д. Келети заявил, что как парламентарии, так и общественность должны сделать четкие выводы и выяснить, действительно ли существуют службы других государств, которые могли бы использовать цыганский вопрос в Венгрии для подрыва ее авторитета.

Венгерский министр в отчете перед депутатами не смог ни подтвердить, ни опровергнуть утверждения британского журнала. Ни министр, ни его коллега — руководитель Управления по национальной безопасности Г. Добокаи не смогли сообщить каких-либо деталей в связи с утверждениями западной прессы и развернувшейся в стране дискуссией. Они отметили лишь, что располагают информацией по этому вопросу. Министр уклонился также от ответа на вопрос депутатов о том, реальны ли утверждения о причастности российских спецслужб к истории с цыганами. Деметер утверждал, что венгерские органы безопасности не имели никакого отношения к публикациям. К тому же, добавил он, британский журнал не располагает таким политическим весом, чтобы на его публикацию мгновенно последовала бы реакция.

Бывший министр И. Николич, курировавший до этого деятельность венгерских спецслужб, считает, что скандал вокруг венгерских цыган нельзя рассматривать поверхностно. Необходимо точно ответить на вопрос, кто был заинтересован в раздувании этой скандальной истории о роли российских спецслужб. По его мнению, следует проанализировать, не были ли заинтересованы секретные службы других государств в том, чтобы «пустить утку», и какова роль в этой истории венгерских органов национальной безопасности.

Министр МВД Л. Кёвер дал интервью венгерской газете «Мадьяр немзет», в котором назвал мудрым решение первого свободно избранного венгерского правительства, которое выбрало промежуточную модель при создании новых демократических органов национальной безопасности, отметив свое десятилетие — реорганизовав прежние секретные структуры коммунистического режима. Это означало, что наряду с необходимыми кадровыми заменами правительство стремилось сохранить знания, накопленные крупными специалистами, не скомпрометировавшими себя в политическом отношении.

По словам министра, функционирование секретных служб может пробуксовать по двум причинам. Это когда прежние структуры полностью демонтируются или, наоборот, когда в них не вносится никаких изменений. Относительно мнений, что якобы Будапешт стал излюбленным местом встреч различных агентов, Л. Кёвер ответил, что, как правило, иностранные агенты активизируются там, где можно получить максимум информации.

Венгрия активно развивает сотрудничество с западными странами. Так, 24 февраля 2000 года стало известно, что в Будапеште открылось представительство ФБР США [545]. В стране стал популярен анекдот: «Если на тихой будапештской улице вас остановит человек в штатском и потребует на английском предъявить документы, то не пугайтесь — перед вами сотрудник ФБР» [546]. И в нем больше правды, чем вымысла.

Местная печать утверждала, что агентам ФБР предоставлено право носить оружие, участвовать с венгерскими коллегами в совместных акциях по задержанию преступников и лиц, подозреваемых в совершении преступлений, а также останавливать на улицах венгров и требовать их предъявить удостоверения личности.

Генеральный директор Управления по борьбе с преступностью венгерской полиции Л. Ференци попытался успокоить соотечественников, заявив, что представительство ФБР создается в Венгрии далеко не по просьбе венгерского правительства, как сообщалось в американской печати, а для взаимодействия спецслужб двух стран. Главная задача создаваемой совместной группы сыщиков — выявление с помощью законных средств «русскоязычной мафии» и отслеживание ее действий, а также преступных группировок из Восточной Европы. Сыщики будут заниматься сбором информации, связанной с «отмыванием» незаконного капитала, контрабандой и торговлей оружием и наркотиками, выпуском фальшивых денег. Сотрудники представительства ФБР будут действовать исключительно в рамках венгерского законодательства [547].

Несмотря на то что многие газеты подхватили основную идею открытия представительства ФБР и продолжают твердить об угрозе русской мафии, по данным представительства венгерского Интерпола, в 1999 году Венгрия выдала зарубежным правоохранительным органам около 100 преступников, разыскиваемых Интерполом, и среди них, увы, не числились граждане России [548].

Другое направление сотрудничества — борьба с международным терроризмом. В декабре 2001 года Будапешт посетил руководитель «Моссад». Официально было объявлено, что целью его визита стал обмен «опосредованной и непосредственной» информацией в связи с террористическими акциями в США и терактами в Израиле. Лидер «Моссад» провел переговоры фактически со всеми руководителями спецслужб Венгрии — Управления национальной безопасности, «гражданской» и военной разведки [549].

Иногда экс-руководители «органов» начинают что-то забывать или путать. Часто это приводит к курьезным результатам. Так, 25 февраля 2002 года городской суд Будапешта вынес определение, согласно которому в Венгрии нет и не может быть каких-либо «частных спецслужб».

Суть возникшего разбирательства сводилась к следующему. Бывший министр без портфеля И. Николич, отвечавший в «социалистическом» правительстве Хорна за работу спецслужб, в своем телевыступлении заявил о том, что, еще находясь в оппозиции, нынешние власти в интересах дискредитации своих политических противников создали частное охранное предприятие «Дефенд». По мнению Николича, это предприятие являлось не чем иным, как частной спецслужбой. «Дефенд» подал в суд на бывшего министра, обвинив его в преднамеренной дискредитации «доброго имени» предприятия. Столичный городской суд вынес решение, согласно которому в Венгрии создание и деятельность каких-либо частных спецслужб запрещена законодательно. Следовательно, бывший министр необоснованно «приписал» «Дефенду» мифические функции, тем самым бросил тень на «доброе имя» охранного предприятия. По вердикту суда И. Николич в течение восьми дней обязан «взять свои слова обратно» в главной вечерней новостной программе национального телевидения.

А бывают и более серьезные ситуации, когда кто-либо из ведущих политиков «забывает» детали своей трудовой деятельности, например присвоение звания младшего офицера контрразведки. Так, 25 июня 2002 года Венгрия оказалась на грани правительственного кризиса. 59-летний премьер П. Медьяши, которого британский коллега Т. Блэр называл своим другом, готов был уйти в отставку, если соратники выразят ему свое недоверие. А ведь он стал главой государства только в мае, после победы на апрельских парламентских выборах коалиции Социалистической партии и Партии свободных демократов.

Скандал разгорелся 18 июня, когда правая газета Magyar Nemzet опубликовала ксерокопию приказа по МВД ВНР от марта 1978 года о присвоении агенту «Д-209» звания лейтенанта контрразведки. В качестве агента газета идентифицировала премьер-министра, сославшись на совпадения даты рождения и девичьей фамилии его матери.

В этот же день на парламентских дебатах П. Медьяши уклонился от прямого ответа на выдвинутые обвинения, отослав депутатов к своему прошлогоднему интервью в газете Magyar Hirlap. Там он говорил, что «порою в жизни бывают ситуации, когда приходится предпринимать шаги по защите национальных интересов страны против иностранных разведок, будь то КГБ СССР или западные службы». После публикации в среду новой информации официальный представитель премьера заявил о намерении Медьяши подать на газету в суд за клевету.

На чрезвычайной сессии парламента 19 июня премьер заявил: «Я ограждал венгерские секреты о намерении ВНР вступить в МВФ от иностранных агентов. Хочу подчеркнуть, что контрразведчик — не доносчик. Контрразведка и разведка — древнейшие профессии, призванные защищать государство» [550].

В середине июня 2002 года после серии публикаций в газетах, в которых П. Медьяши называли бывшим шпионом, премьер-министр, наконец, признал, что служил офицером контрразведки между 1977 и 1982 годами, однако отрицал, что был информатором. «Тайный агент» сказал, что его задачей было обеспечение безопасности присоединения Венгрии к Международному валютному фонду.

В другом выступлении он заявил, что «офицер контрразведки по определению не может быть агентом или платным осведомителем», и подчеркнул, что «разведка и контрразведка — профессии, которые служат интересам страны и нации». По словам премьера, в период работы в органах спецслужб его главной задачей было противостоять деятельности иностранных разведок, стремящихся к получению «венгерских тайн», и попыткам помешать вступлению Венгрии в Международный валютный фонд (МВФ)» [551].

Действительно, он служил офицером контрразведки в Минфине ВНР в 1977–1982 годах. Именно в этот период Венгрия пыталась выйти из-под советского влияния, вступив в 1982 году в секретные контакты с МВФ и подумывая о присоединении к ЕЭС [552]. Медьяши также категорически отрицал, что он когда-либо писал доносы на коллег по работе.

В его досье, относящемся к июлю 1979 года, сказано следующее: «Он регулярно принимает участие в профессиональных мероприятиях, организуемых департаментом безопасности, что ведет к росту качества его работы как сотрудника службы безопасности». Премьер Венгрии объявил о намерении опубликовать закон об оглашении секретной кадровой информации спецслужб до 1990 года, касающейся государственных лиц, дабы впредь она не использовалась в политических целях [553].

Обвиняемый в «тайных» связях с органами госбезопасности социалистической Венгрии глава государства не только оборонялся, но и начал активное наступление. Он высказался за изменения действующего закона о спецслужбах. По его мнению, «парламенту необходимо в срочном порядке принять поправки и сделать достоянием гласности имена остающихся сегодня в политике бывших в период социализма сотрудниками разведки, контрразведки, в том числе и военной». «Это позволит предотвратить нечистоплотное использование «определенных фактов» в политических целях», — заключил премьер-министр Венгрии [554].

А скандал стремительно нарастал. Уже 28 августа 2002 года специальное расследование парламента страны выявило имена по крайней мере десяти высокопоставленных чиновников, в свое время связанных с тайной полицией и, возможно, с КГБ СССР. Затем эти люди занимали ответственные должности в постсоциалистической Венгрии, однако об их связях с КГБ никто не знал.

Осенью скандал достиг кульминации. Парламентская комиссия по выявлению связей венгерских политиков с разведывательным аппаратом страны времен социализма 25 сентября представила депутатам документ, в котором описана процедура расследования прошлого 24 членов 4 правительств страны, сменившихся с 1990 года.

Комиссия пришла к выводу, что 10 из них «можно считать» имевшими отношение к коммунистическим спецслужбам, однако конкретные имена названы не были. Председатель комиссии И. Меч из Партии свободных демократов (SZDSZ) сказал, что комиссия не может обнародовать имена министров, уличенных в связях со спецслужбами, поскольку в результате выхода из нее в августе трех членов оппозиции отсутствует необходимый кворум. Комиссия направила результаты своего расследования заинтересованным лицам, предоставив им право принимать решение о публикации документов.

Остается открытым вопрос, те ли это 10 министров, чьи имена ранее появились в прессе. Бывший министр финансов, который летом 2002 года руководил Национальным банком Венгрии, Ж. Ярай и заместитель государственного секретаря Г. Салай признали свою причастность к спецслужбам. Меч сказал, что их признания были полезны, поскольку общественности были предоставлены важные факты, дающие представление о характере шпионажа в коммунистическую эпоху. Он также отметил, что комиссия проделала полезную работу, несмотря на невозможность официально опубликовать ее результаты, поскольку важнее узнать о работе коммунистической системы спецслужб, чем просто обнародовать имена тех, кто на нее работал [555].

Не всем понравилась работа комиссии. Поговаривают, что его результатов более всего боятся антикоммунистические радикалы: те, кто громче всех в середине 80-х годов прошлого века критиковал власти за идеологические фетиши. Сегодня подтверждается старая как мир история: некоторые из тех «критиков» в годы «холодной войны» вполне успешно сотрудничали с властями. В капиталистической же Венгрии они делали карьеру в парламенте и правительстве страны [556].

Существуют «диссиденты» и внутри самой комиссии. Один из ее несогласных членов, Э. Деметер, представитель консервативной оппозиционной партии «Фидес», отошел от расследования, назвав его «беспределом со стороны некоторых парламентариев», и сказал, что рад окончанию этого процесса. По его словам, комиссия оценивала всех, кто был связан со спецслужбами, по одним и тем же критериям, не разбираясь, кто сам вызвался стать агентом коммунистического режима, а кто был завербован силой или находился «под колпаком». Меч ответил на это заявлением, что депутатам от оппозиции следует самим трезво взглянуть на свою прошлую деятельность, поскольку они участвовали в шпионской игре не меньше, чем члены нынешнего правительства.

На осенней сессии парламент пообещал вернуться к вопросу прошлых «порочащих связей» должностных лиц, когда будет рассматривать новый законопроект, которым Медьяши предложил заменить «закон об агентах», принятый в 1994 году и подвергаемый критике за недостаточную жесткость. В соответствии с предлагаемым законом имена чиновников, работавших на секретные службы до 1990 года, могут быть рассекречены. Связанный с этим другой законопроект предусматривает создание архива документов спецслужб коммунистических времен.

Предложенные законы стали темой доклада комитета, возглавляемого бывшим председателем Конституционного суда Л. Сольомом. Доклад был опубликован вскоре после представления его премьер-министру в конце августа 2002 года. Комитет считает, что лица, работавшие на коммунистические спецслужбы, не имеют права скрывать свое прошлое, поскольку Венгрия при коммунистах не была правовым государством. В докладе Сольома также говорится, что дела людей, которых, возможно, под давлением заставили сотрудничать с секретными службами, нужно рассматривать отдельно от дел добровольных агентов, активно работавших на контрразведку. Представители парламентской оппозиции заявили, что предложенные законопроекты были разработаны в интересах Венгерской социалистической партии Медьяши. Представитель «Фидес» Деметер сказал, что эта законодательная инициатива появилась только после обнародования тайного прошлого Медьяши.

После доклада Сольома в парламенте и жарких дебатов законопроекты подверглись дальнейшему изучению. 25 сентября 2002 года представители правящей коалиции социалистов и свободных демократов внесли предложение, чтобы закон не распространялся на руководителей профсоюзов, национальных и региональных церковных иерархов и некоторых руководителей СМИ высшего уровня. Материалы спецслужб могут быть доступны тем, кто преследовался коммунистическим режимом, но автоматического права публиковать их не будет [557].

Скандал начал стихать в сентябре и хотя 30 сентября 2002 года комиссия пришла к заключению, что 10 бывших министров, возможно, имели к нему отношение, тем не менее результаты этой нашумевшей истории не пошли дальше политических дебатов [558].

Возможно, что основная причина — заявления оппозиции не произвели какого-либо серьезного впечатления на общественность. Опрос, проведенный агентством «Gallup Hungary», показал рост поддержки социалистов со времени первой волны негодования по поводу прошлого премьер-министра. 40 процентов опрошенных в сентябре заявили, что они проголосуют за социалистов, в то время как только 29 процентов поддерживают «Фидес». Эти две партии имели почти одинаковый рейтинг в июньском опросе, проведенном Институтом Гэллапа. Только менее половины опрошенных считают, что правительство работает хорошо. Возможно, благодаря достижениям Медьяши в первые 100 дней у власти или успешному раскрытию комиссией Меча деятельности премьер-министра при коммунистах, как считают оппозиционеры, 58 процентов опрошенных заявили, что пока удовлетворены работой премьер-министра, и только 18 процентов выразили свое недовольство [559].

Возможно, что спецслужбы Венгрии через несколько лет будут похожи на аналогичные структуры какой-нибудь из западноевропейских нейтральных государств, например, Нидерландов, где все процессы текут размеренно и с соблюдением норм демократической страны. Понятно, что в этом случае будет трудно говорить о высоком уровне профессионализма местных «рыцарей плаща и кинжала».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.