ГРЭХЕМ ЯНГ: Отравитель из Бродмора

ГРЭХЕМ ЯНГ: Отравитель из Бродмора

Может ли ребенок родиться дьяволом? Грэхем Янг был вундеркиндом по части ядов. Он экспериментировал со смертельными дозами, когда ему еще не было и шестнадцати. А затем начал травить свою семью и друзей как подопытных крыс.

Будучи еще маленьким ребенком, Грэхем уже был помешан на ядах. Если у большинства людей одно только слово "яд" вызывает тревогу и страх, то Грэхем спокойно, даже как бы забавляясь, изучал их смертельное воздействие и с нетерпением ждал часа, чтобы приступить к "настоящему делу".

Как и у Иэна Брейди, подлого убийцы, у Янга было безрадостное детство. Затаив глубокую обиду на мир, он искал образцы для подражания среди таких же отверженных. Его идолами стали доктор Гриппен, убивший свою семью, и злодей викторианской эпохи Уильям Палмер. В размышлениях об их жизни и ужасных преступлениях Грэхем находил некоторое утешение, восполняя этим отсутствие ласки в семье.

Грэхем родился в сентябре 1947 года. Мать умерла, когда ему исполнилось всего три месяца. За ним присматривали сестра отца тетушка Винифред со своим мужем Джеком, а также их домовладелец-добряк. Однако в два года жизнь мальчика круто изменилась. Его отправили к отцу, женившемуся на двадцатишестилетней женщине по имени Молли. Позже психологи отметят, что первый урок жестокости Янг получил, когда его насильно разлучили с самыми любимыми людьми — тетушкой Винифред и дядюшкой Джеком. После возвращения в отцовский дом он никогда уже не мог поверить в человеческую доброту, считая, что все в жизни ведет к боли и разочарованиям.

Отношения с мачехой были неплохими, но ему не хватало материнской ласки и любви. Возможно, Молли было трудно заставить себя быть с ним поласковее, так как уже в девять лет мальчик постоянно копался в контейнерах с мусором в поисках ядов, читал книги по сатанизму и начал носить значок со свастикой, который купил у старьевщика. Грэхем отказался снять его даже по требованию школьных учителей.

Тем не менее Грэхем обладал исключительным умом и прекрасными способностями к наукам. Когда дома отмечали его успешную сдачу экзаменов, отец подарил мальчику набор химикатов. Этот подарок послужил волшебным ключиком, открывшим дверь в чудесную страну ядов, с которыми Грэхем так мечтал поэкспериментировать. Реторты и горелки, лабораторные пипетки и тигли стали его игрушками в том возрасте, когда у большинства мальчишек карманы забиты рогатками и тянучками. Его игры были более жестокими, чем у других детей.

Грэхему нравилось наблюдать за предсмертной агонией мыши, которой он дал яд, приготовленный с помощью химикатов из набора. Когда его разгневанная мачеха выбросила еще живую мышь и потребовала впредь не приносить их в дом, он нарисовал надгробную плиту возле холмика, на которой написал: "В память о покойной ненавистной мачехе — Молли Янг", и подсунул рисунок на глаза несчастной женщине.

Мальчик стащил из школы кое-какие химикаты и бутылочку с эфиром, который ему очень нравилось нюхать. Он забрался в комнату мачехи и украл жидкость для снятия лака, которую использовал для умерщвления лягушки в одном из своих опытов.

Ему шел двенадцатый год, и учителя в школе знали, что Грэхем дока не только в ядах, но и в фармакологии. Он знал компоненты большинства лекарств, имевшихся в доме, и мог легко поставить диагноз при легких заболеваниях.

Однако лекарства и их лечебные свойства меньше всего интересовали его. Мальчика притягивали яды и последствия их воздействия. Когда ему исполнилось тринадцать лет, он натолкнулся на книгу, навсегда изменившую его жизнь. Это была история о преступнике XIX века Эдварде Причарде, отравившем свою жену и мать сурьмой. Сурьма — это медленно действующий яд, вызывающий у жертв судороги, рвоту и отеки. Такие симптомы порой приводят к ошибочным диагнозам, и поэтому сурьма часто используется убийцами.

Химик Джеффри Рейс из Нисдена продал Грэхему немного сурьмы. Янг скрыл свой возраст, сказав, что ему уже семнадцать. Рейс позже рассказывал полиции, что его поразили знания парня о ядах и подробные описания планируемых опытов с сурьмой.

Янгу удалось обвести химика вокруг пальца, скрыв истинные цели своих экспериментов.

Крис Уильяме, один из школьных друзей Грэхем а, также увлекся химией. Янг пригласил его в свою домашнюю лабораторию, чтобы вместе понаблюдать за предсмертными муками подопытной мыши. Но Крису, похоже, это не очень пришлось по душе, и он начал дружить с другим парнем. Грэхем расценил это как предательство. Криса необходимо было наказать, и Янг стал добавлять сурьму в его бутерброды и со злорадством наблюдать за результатами. После того как у Криса случились два приступа сильной рвоты, родители направили парня к врачу, который, однако, не смог поставить точный диагноз.

Всю первую половину 1961 года Грэхем добавлял небольшие дозы яда в пищу своего школьного приятеля.

Эпидемия отравлений

Янг всегда носил при себе пузырек с сурьмой, называя его "мой маленький дружок". Когда мачеха случайно нашла пузырек с изображением черепа и скрещенных костей, она потребовала от пасынка прекратить поездки за химикатами к Рейсу и сообщила химику о возрасте Грэхема. Но его уже невозможно было остановить. Грэхем нашел нового поставщика и новую жертву. Этой жертвой должна была стать Молли Янг.

В октябре и ноябре 1961 года миссис Янг перенесла несколько приступов сильной рвоты. Затем то же произошло с отцом Грэхема и с тетушкой Винифред. Как-то раз по ошибке Янг добавил сурьму в свою пищу и тоже сильно захворал, однако это не остановило юного отравителя. Используя окись сурьмы, купленную у Эдгара Дэвиса, тоже химика, одураченного познаниями юнца, Грэхем занялся своей сводной сестрой. Но девочка почувствовала необычный привкус и выплюнула чай, обвинив мать в том, что та плохо смыла с чашки чистящий порошок.

Винифред стала первой, кому поставили диагноз: "отравление". Ей стало плохо в метро по пути на работу летним утром 1962 года. У Нее закружилась голова, лицо перекосилось от боли, и ее доставили на "скорой помощи" в клинику в Мидлсексе, где врач сказал, что она, возможно, отравилась белладонной. Винифред считала виновным своего племянника, но обыск в его комнате не подтвердил ее подозрений.

Тем временем здоровье Молли продолжало ухудшаться, так как Грэхем все увеличивал дозы яда, добавляемого ей в пищу. В начале 1962 года Молли умерла.

Так в четырнадцать лет Грэхем Янг совершил настоящее убийство. Его арестовали по подозрению в отравлении мачехи, но затем выпустили без предъявления обвинения. Тело Молли кремировали, и доказательства присутствия яда в крови испарились вместе с телом.

С этого момента Грэхем поверил в свое право карать тех, кто его раздражал или предавал. Кроме того, он еще не со всеми посчитался до конца.

Отец по-прежнему получал дозы сурьмы, равно как и несчастный приятель Грэхема, продолжавший мучиться от внезапных приступов рвоты. Но все они пока были живы. Наконец яд доконал Фреда Янга, и его отвезли в клинику в Уилсдене, где был поставлен диагноз: "отравление мышьяком". "Забавно! — ухмылялся молодой Янг про себя во время посещения отца в клинике. — Не могу представить, как можно не видеть различий между отравлением сурьмой и мышьяком". Он подсказал врачам, что у его отца все признаки отравления сурьмой, но умолчал, конечно же, как яд попал в организм. Отца обрадовали, сказав, что ему повезло и он будет жить. Но печень его была почти полностью разрушена. Его выписали, но уже через несколько дней опять привезли в клинику, так как Грэхем не удержался и добавил в чай отца очередную порцию сурьмы.

Семья Янгов была теперь не на шутку встревожена подозрениями, что все болезни — дело рук их "милого" мальчика. Их коробило от того, с каким интересом и оживлением Грэхем обсуждал с врачами последствия воздействия ядов на организм. Отец посоветовал тетушке Винифред следить за племянником. Однако "подвиги" юного отравителя раскрыл школьный учитель химии. Он осмотрел парту юноши и нашел тетради с ужасными рисунками людей в предсмертных судорогах, пустые бутылочки из-под окиси сурьмы, а также подробные описания, какие дозы ядов необходимы для отравления взрослого человека. После обсуждения с директором было решено вызвать полицию. Полиция, в свою очередь, решила пригласить психиатра, который помог бы поймать Янга с поличным.

Представившись служащим бюро профориентации, психиатр расспросил парня о том, чем он собирается заниматься после окончания школы. Врач был изумлен глубокими познаниями Грэхема в области токсикологии. После того как Янг постепенно выложил все, что знает, у психиатра не осталось сомнений в том, что этот подросток психопат. Он посоветовал полиции произвести обыск в комнате юноши. При обыске было обнаружено семь видов яда, запрятанного в разных местах, а также значительное количество соединений сурьмы.

Вернувшись домой из школы, Грэхем столкнулся с полицейскими. Он начисто отрицал свою причастность к отравлению близких, однако тщеславие одержало верх. В свое время он не удержался, чтобы не похвастаться своими познаниями перед врачами и психиатром, теперь же его прорвало перед полицией, и он с бравадой начал расписывать, какой он удачливый отравитель. Он признался во всем: назвал дозы, продолжительность введения яда и способы приготовления ядовитых смесей.

В Эшфордском исследовательском центре Грэхема подвергли тщательному психиатрическому обследованию. Врачи признали его случай весьма редким, так как подросток не ощущал своей вины. "У него явно отсутствует понятие о любви к ближнему, нет и не было даже в мыслях понимания того, что он должен жить по каким-то законам, установленным в обществе" — таково было официальное заключение экспертов. Янг распространялся перед врачами о любви к отцу, но при этом относился к нему как к подопытному кролику. Он заявил им: "Я выбрал близких, потому что они всегда рядом и я мог вести дневник наблюдений за результатами опытов". Грэхем не испытывал угрызений совести. "Мне нравится сурьма за ту власть над другими, которую она мне дает", — пояснял он.

Дело школьника-отравителя привлекло внимание общественности. Он предстал перед судом 6 июля 1962 года. Судьей был назначен Мелфорд Стивенсон из "Олд Бейли". Этот Верховный суд Британии полвека назад приговорил к смертной казни кумира Грэхема Янга — доктора Гриппена.

Грэхема обвинили в отравлении своего отца, тети и школьного приятеля. Он выступил на процессе только один раз с попыткой оправдать себя и зачитал заявление, написанное им в камере предварительного заключения. Полиции же Грэхем заявил следующее: "Я думал, что дозы, которые давал, не смертельны, но понимал, что поступаю не очень хорошо. Это действовало на меня как наркотик, хотя я наркотиков не принимал. Я осознавал весь идиотизм своих опытов с ядами. Я понимал это с самого начала, но не мог остановиться".

После того как психиатр установил, что Янг психопат, он рекомендовал поместить подсудимого в известную психиатрическую клинику в Бродморе. Судья удивился, почему именно в такое мрачное и заброшенное место, однако после выступления доктора Дональда Блейра, еще одного эксперта-психиатра, все сомнения отпали. Блейр заявил суду следующее: "Я не сомневаюсь, что этот юноша весьма опасен для общества. Его навязчивые идеи и совершенно ненормальный интерес к ядам и к опытам с ними вряд ли исчезнут, и он будет вершить свои черные дела и дальше".

Янга отправили в Бродмор с указанием не освобождать до получения разрешения из министерства внутренних дел. Однако мир не в последний раз услышал о Грэхеме Янге и его ядах.

Отравитель за решеткой

Бродмор вполне устроил Грэхема и стал его вторым домом. Это учреждение является прежде всего клиникой, и юный отравитель оказался в окружении такого разнообразия лекарств, наркотиков и других медицинских препаратов, о чем и мечтать не мог. Он с удовольствием "читал лекции" персоналу и часто давал советы медсестрам по применению лекарств в отсутствие врачей. Подозрение пало на него после того, как двадцатитрехлетний убийца Джон Берридж умер от отравления цианистым калием. Однако Грэхема не обвинили в этом преступлении, несмотря на то что он неоднократно рассказывал другим заключенным, как можно выделить этот яд из листьев лавра, растущего во дворе клиники.

Палата Янга в Бродморе стала местом поклонения фашизму и была в изобилии украшена изображениями свастики. Он даже отрастил усики и причесывался под Адольфа Гитлера. Ему удалось раздобыть "зеленую карточку" — специальный пропуск, позволяющий свободно ходить по палатам и по саду. Пропуск ему выдали психиатры, несмотря на протесты и предостережения остального медицинского персонала. Этот документ дал Янгу возможность собирать листья и растения с ядовитыми компонентами и воровать химикаты и лекарства. Медсестры часто находили пузырьки с ядом не на соответствующих полках, а в совершенно неожиданных местах. Янгу удалось спрятать некоторые, но не все.

И тут персонал и пациенты стали чувствовать рези в желудке, появились судороги. Позже выяснилось, что Янг беспрепятственно распространял яды по всей клинике.

При поддержке двух врачей, мечтавших избавиться от него, Грэхему удалось убедить службу охраны выпустить его на Рождество 1970 года. Он провел праздник у тетушки, но, вернувшись в Бродмор, почувствовал себя униженным как никогда. Свое возмущение он выразил следующими словами: "Когда я выберусь отсюда, я буду убивать по одному человеку за каждый год, проведенный здесь".

Персонал клиники предостерегал, что в голове этого парня прочно сидит одна-единственная мысль: стать самым знаменитым отравителем после Гриппе- на. Его записка с угрозами будет храниться в архиве клиники.

И тем не менее Грэхем Янг уже через девять лет будет на свободе. В 23 года он вернется к простившей его тетушке Винифред, в ее дом в Хэмпстеде, графство Хертфордшир, чтобы затем отправиться в пансионат в Чиппенхэме и начать новую жизнь.

Еще одно отравление

Через несколько недель он опять принялся за старое. Страстный любитель футбола Тревор Спаркс, познакомившийся с Янгом в тренировочном зале, вдруг почувствовал боли, затем появились судороги. Это длилось шесть месяцев, и он был так изнурен загадочной "болезнью", что полностью забыл о футболе. Спаркс впоследствии подтвердит, что дружил с Грэхемом и никогда бы не подумал, что тот систематически травил его ядом.

В апреле 1971 года на глаза Янгу попалось объявление с приглашением на работу кладовщиком в компанию Джона Хэдленда в Бовингдоне. Эта компания занималась производством высокоточного оптического оборудования и фототехники. Грэхем понравился администратору Годфри Фостеру. Свой длительный перерыв в работе он объяснил заболеванием нервной системы. Фостер навел справки в тренировочном центре и получил прекрасные отзывы. После этого Фостер без колебаний принял Янга.

10 мая 1971 года он прибыл на место работы. Фирма полагала, что приобрела исполнительного кладовщика, однако на самом деле наняла на работу ангела смерти. Янг снял комнату, и вскоре все шкафчики в ней были заставлены пузырьками с ядами. На работе его считали тихим и скромным молодым человеком, однако когда разговор касался химии, он сразу непривычно оживлялся и менялся.

Его лучшим другом стал 41 — летний Рон Хэвит, который собирался покинуть компанию, но остался, чтобы передать дела своему преемнику — Грэхему Янгу. С другими отношения тоже были доброжелательными. Рон не раз давал Янгу деньги взаймы, угощал сигаретами, а Янг платил за доброту, разнося служащим чай, приправленный ядом.

Менее чем через месяц с начала его работы в компании у 59-летнего Боба Эгла, заведующего складом, внезапно началось расстройство желудка с судорогами и рвотой. Затем с похожими симптомами слег Рон Хэвит, у которого к тому же возникло ощущение жжения в гортани. Служащие Хэдленда назвали загадочные боли "инфекцией". В действительности же симптомы были вызваны поступлением в организм очень токсичного химического элемента — таллия. Янг купил таллий у химиков в Лондоне и подсыпал его в чай сослуживцам. Никто ничего не подозревал, так как таллий не имеет вкуса и запаха и поэтому вдвойне опасен.

7 июля Боб Эгл скончался. Его смерть была мучительной, однако вскрытия не делали, так как врачи диагностировали бронхиальную пневмонию, вызванную пиелонефритом.

В сентябре, после относительно спокойного для служащих лета, вдруг умер Фред Биггс, двадцать дней промучившись от судорог и болей. Янг разыграл сочувствующего, как и в случаях с другими своими жертвами. "Бедняга Фред, — воскликнул он лицемерно. — Это ужасно! Я не могу понять, как это случилось. Я его так любил". Вскоре еще четверо работников стали жертвами необъяснимой "болезни". У двоих выпали волосы и возникло сильное нервное расстройство.

Руководство компании было очень обеспокоено ухудшением здоровья служащих и пригласило местного врача Иена Андерсона для проведения медицинского обследования. Ему не удалось выявить источник загадочной "инфекции", однако после беседы с Янгом, в которой тот снова не сдержался и проявил недюжинные познания в области токсикологии, недоумение Андерсона переросло в подозрение. Он посоветовался с администрацией, и та вызвала сотрудников Скотленд-Ярда. Полиция основательно допросила всех служащих, а эксперты из правительственной исследовательской лаборатории изучили анализы больных служащих.

Медики установили, что причиной смертей и болезней персонала был таллий.

Янг был арестован в доме отца, и, когда его увозили, он нагло спросил: "За кого же из них меня арестовали?"

Однако на суде Янг заявил, что невиновен, несмотря на найденный в кармане его пиджака пузырек с таллием и список служащих, обнаруженный в его спальне. Список стал уликой, так как двое из этого списка уже скончались, а остальные были в тяжелом состоянии.

Но Янг не мог противиться желанию похвастаться. Он подробно рассказал о своем первом преступлении — убийстве мачехи и так объяснил, почему травил своих сослуживцев: "Мне кажется, что я перестал видеть в них людей, подобных мне. Для меня они стали подопытными кроликами". Старший офицер Харви, которому было поручено расследование по делу Грэхема Янга, предупредил, что за такое признание ему грозит пожизненное заключение. На что Грэхем ответил: "Вы еще должны доказать мою вину". На суде он намеревался отказаться от своих признаний, сделанных на предварительном следствии.

3 декабря Грэхему Янгу было предъявлено обвинение в убийстве Эгла на основании исследования пепла из урны с его прахом. В пепле были обнаружены следы таллия. Янг не признал вины. Ему также предъявили обвинение в убийстве Фреда Биттса и в попытке убийства двух других, а также в использовании яда против еще двух сотрудников.

В тюрьме Янг поинтересовался у охранников, не собирается ли музей восковых фигур мадам Тюссо пополнить свою экспозицию, выставив его скульптуру рядом с его любимыми героями — Гитлером и отравителем Палмером. Он пригрозил покончить с собой, если его признают виновным, и обещал сделать это на скамье подсудимых. Однако ничего подобного не случилось.

Суд после рассмотрения всех улик и заслушивания свидетелей признал его виновным по всем выдвинутым обвинениям. После короткой беседы с семьей он был взят под стражу, и в июле 1972 года начался срок его пожизненного заключения.

Божий суд

Янга не отправили обратно в Бродмор, а отвезли сначала в Вормвуд Скрабс, а затем в закрытую психиатрическую клинику в Парк-Лэйн, неподалеку от Ливерпуля. В ней он пробыл два года, и врачи поняли, что он не избавился от навязчивых идей.

В 1990 году они обнаружили, что Янг вырастил во дворе тюрьмы ядовитый гриб и смешал его со своими испражнениями, чтобы приготовить смертельный яд.

Грэхема Янга перевели в тюрьму строгого режима в Паркхерсте на острове Уайт, а 2 августа 1990 года его нашли мертвым в камере.

Сначала администрация посчитала, что он отравил себя одним из ядов, однако вскрытие показало, что смерть наступила от сердечного приступа.

Мало кто скорбел о Янге.

Его сестра Винифред немного, правда, поплакала, заметив при этом, что покойному брату очень не хватало общественного признания и известности, но своими преступлениями он определенно этого добился. Она сказала также, что в жизни Грэхем был всеми отвергнут и одинок. Когда она предлагала ему скрасить одиночество посещением клуба или дансинга, он отвечал: "Ничем мне это не поможет. Мне страшно. Понимаешь, у меня внутри лед…"