Карим аль-Сауд и Султана аль-Сауд
Карим аль-Сауд и Султана аль-Сауд
1972 год
Свадьба в мусульманской семье, а тем более — в королевской семье Саудовской Аравии, всегда была обрядом, скрытым от посторонних глаз. Особенно — от глаз европейцев. И только в 90-х годах ХХ века, когда начали выходить книги американки Джин П. Сэссон, завеса тайны над свадебными обрядами саудовцев приоткрылась.
Джин с детства интересовалась восточной культурой. Любопытство исследователя привело к тому, что в 1978 году Джин устроилась на работу в качестве административного координатора в King Faisal Hospital и в Исследовательский центр в Эр-Рияде, Саудовская Аравия. Там Джин проработала четыре года, после чего вышла замуж за англичанина Питера Сэссона. В Саудовской Аравии Джин прожила до 1991 года. В 1983 году на приеме в итальянском посольстве Джин познакомилась с женщиной из саудовского королевского семейства аль-Саудов. Женщины подружились. Саудовская принцесса рассказывала американке о жизни на женской половине арабского мира. И согласилась на то, чтобы Джин написала с ее слов книгу, поставив единственное условие: изменить имена. С тех пор ни один самый любопытный и ушлый журналист не смог узнать, кто же скрывается под именем Султаны аль-Сауд. Потому что открытие этой правды могло стоить женщине жизни.
Пиршественный зал, где праздновалась свадьба Султаны и Карима аль-Сауд
Среди прочего, Султана рассказала о том, как проходят свадьбы в арабских королевских семьях. Сначала — о традиционной, свидетельницей которой стала в 1969 году, когда выдавали замуж ее сестру Сару. Свадьба самой Султаны, происходившая тремя годами позже, была уже не столь традиционной, уже с западным уклоном. По крайней мере, без открытого принуждения, к тому же Карим и Султана по окончанию церемонии уехали в свадебное путешествие в Европу.
1969 год, свадьба Сары:
«Не менее пятнадцати женщин озабоченно сновали взад и вперед, стараясь не упустить ничего важного в приготовлении невесты к свадьбе. Первая церемония, халава, проводилась матерью и одной из старших теток. С тела невесты полагается удалить все волосы, за исключением ресниц и волос на голове. Специальная смесь из сахара, розовой воды и лимонного сока, которую наносят на тело, кипела на медленном огне в кухне. Когда сладкая масса высыхает на теле, ее отдирают вместе с волосами. Запах смеси был очень приятным, но эта процедура причиняет ужасную боль, и крики Сары до сих пор звучат у меня в ушах, заставляя содрогаться от ужаса.
Для мытья волос была приготовлена хна, которая должна была придать роскошным волосам Сары легкий блеск полированного красного дерева. Ногти на руках и ногах были покрашены в яркий красный цвет, напоминающий мне цвет крови. На крючке у двери висела бледно-розовая свадебная рубашка, украшенная великолепными кружевами, а бриллиантовое колье с таким же браслетом и серьгами лежало на туалетном столике. Драгоценности прислали Саре несколько недель назад в качестве свадебного подарка от жениха, но она даже не прикоснулась к ним.
Когда саудовская невеста счастлива и выходит замуж по любви, комната, в которой ее готовят к свадьбе, полна смехом и радостью. В день свадьбы моей сестры в ее комнате царила гнетущая тишина — можно было подумать, что женщины готовят ее тело к погребению. Все говорили шепотом, а Сара вообще не произнесла ни слова. Мне странно было видеть ее такой после событий последних недель, однако позже я поняла, в каком трансе она к тому времени находилась.
Отец, озабоченный тем, что Сара может испортить свадьбу, вслух высказав свое отвращение к жениху, приказал одному из врачей в день свадьбы ввести ей сильный транквилизатор, чтобы лишить ее сил к сопротивлению. Позже мы узнали, что тот же врач передал жениху успокаивающие лекарства для Сары в виде таблеток. Жениху сказали, что Сара слишком сильно возбуждена предстоящим замужеством и таблетки нужны ей, чтобы избежать нежелательных желудочных явлений. Поскольку жених никогда прежде не видел Сару, то он, по-видимому, какое-то время после свадьбы пребывал в уверенности, что его новая жена — очень тихая и покладистая женщина. С другой стороны, множество стариков в нашей стране женятся на молоденьких девушках, и я уверена, что они знают о том страхе, который испытывают перед ними их юные невесты.
Барабанная дробь возвестила о прибытии гостей. Женщины, наконец, закончили приготовление невесты. На нее надели красивое платье, застегнули на спине молнию, а ноги обули в мягкие розовые туфли. Мать застегнула на шее Сары бриллиантовое колье. Я со своего места громко провозгласила, что это колье ничем не лучше петли или аркана. Одна из теток отвесила мне шлепок, а другая больно крутанула ухо, но Сара никак не отреагировала на мои слова. Все собрались вокруг нее в восхищенном молчании. Никто из присутствующих еще в жизни своей не видел более прекрасной невесты.
Для церемонии во дворе виллы установили огромный навес. Весь сад был заставлен цветами, присланными из Голландии и игравшими на солнце всеми цветами радуги. Зрелище оказалось настолько красивым, что я на время даже забыла о том, какое трагическое событие происходит в жизни моей сестры.
В тени под навесом собралось множество гостей. Женщины из королевской семьи, буквально увешанные бриллиантами, рубинами и изумрудами, собрались вместе с представительницами низших слоев общества, что само по себе редко случается в Саудовской Аравии. Простолюдинкам разрешается присутствовать на свадьбах знатных девушек при условии, что они не снимают чадру и не вступают в разговоры с аристократками. Одна из моих подруг говорила мне, что бывали случаи, когда некоторые мужчины переодевались в женское платье с чадрой, чтобы иметь возможность взглянуть на лица тех, кто никогда не покажется мужчине. Сами мужчины отмечали это событие в одном из крупнейших отелей города, где развлекались таким же образом, как и женщины в доме невесты — болтали, ели и танцевали.
В Саудовской Аравии во время свадьбы женщины и мужчины собираются в разных местах. Единственными мужчинами, которым разрешено присутствовать на женском празднике, являются жених, отец жениха и отец невесты, а также священник, совершающий обряд. В нашем случае отец жениха исключался — его давно уже не было в живых, так что, кроме священника, только мой отец и жених присутствовали на церемонии.
Наконец рабы и слуги начали подавать еду, возле которой сразу же наступило столпотворение. Первыми к столам были допущены простолюдинки, пришедшие на праздник в чадре. Эти бедные женщины жадно хватали еду, которую им слишком редко случалось попробовать. Руки их так и мелькали, когда они отправляли под свое покрывало кусок за куском. После них и остальные гости подошли к своим столам и принялись за копченую лососину из Норвегии, русскую икру, перепелиные яйца и прочие деликатесы. Четыре огромных стола ломились под тяжестью пищи. Закуски стояли слева, главные блюда посредине, десерты справа, а на отдельном столике располагались прохладительные напитки. Алкоголь, запрещенный Кораном, конечно же, отсутствовал, хотя я видела, что многие женщины принесли с собой в сумочках маленькие фляжки и, хихикая, время от времени удалялись в ванные комнаты, чтобы сделать глоточек.
Наконец наступила самая интересная, по моему мнению, часть праздника. Появились египетские танцовщицы, которые должны были исполнять танец живота. Толпа женщин самых разных возрастов затихла, с настороженным интересом наблюдая за танцем. Мы, саудовцы, привыкли принимать себя слишком уж всерьез и с подозрением относимся к любому проявлению веселья, так что я была изрядно ошеломлена, когда одна из моих пожилых тетушек вдруг выбежала в центр и присоединилась к танцующим египтянкам, показав на удивление высокий класс, чем привела меня в полное восхищение, несмотря на неодобрительное перешептывание остальных родственниц.
Снова послышался грохот барабанов, и я поняла, что сейчас должна появиться невеста. Все гости в ожидании смотрели на двери, через которые она должна была выйти во двор. И действительно, через несколько секунд двери распахнулись, и появилась Сара, сопровождаемая матерью и одной из старших теток.
Лицо Сары закрывала полупрозрачная розовая вуаль, поддерживаемая тиарой из розового жемчуга. Моя сестра была ослепительно красива, и все присутствующие заахали от восхищения и зацокали языками. Под вуалью можно было разглядеть, как напряжено от страха ее лицо, однако гостей это ни в коей мере не смутило — в конце концов, юная невеста и должна быть испуганной.
Вслед за Сарой из дверей вышли дюжины две родственниц, выражающих радость от предстоящей церемонии громкими восклицаниями и цоканьем. Женщины во дворе также разразились радостными возгласами. Сара пошатнулась, но мать поддержала ее под локоть.
Вскоре появился и мой отец в сопровождении жениха. Я знала, что жених старше моего отца, но одно дело знать, а другое — увидеть своими глазами. Он показался мне совсем древним стариком, а внешностью напоминал лисицу. Меня даже передернуло, когда я представила себе, как он прикасается к моей стыдливой, нежной сестре.
Жених поднял вуаль Сары и расплылся в довольной ухмылке. Сестра была слишком накачана успокоительным, чтобы реагировать, и не шелохнулась, глядя на своего нового хозяина. Настоящая свадьба состоялась много раньше, и на ней не присутствовали женщины. Мужчины собирались отдельно и подписывали брачный контракт между собой, оговаривая детали, от которых моей сестре не было ни холодно ни жарко. Сегодня будет сказано всего несколько слов, и бедная Сара навсегда лишится и той иллюзорной свободы, которой обладала, живя в доме своего отца.
Священник объявил, что Сара теперь является законной женой и что положенный в таких случаях выкуп за невесту выплачен сполна. Затем он взглянул на жениха, который, в свою очередь, сказал, что он берет Сару в жены и с этого момента она находится под его покровительством и защитой. Ни один из мужчин во время церемонии даже не взглянул на Сару. Прочитав несколько выдержек из Корана, священник благословил брак моей сестры. Все присутствующие женщины снова разразились приветственными криками и цоканьем. Свершилось! Сара замужем. Довольные мужчины, улыбаясь, обменялись рукопожатиями.
Сара по-прежнему стояла неподвижно, а жених достал кошелек из кармана своей тобы (длинное одеяние, вроде свободной рубахи до пят, которое носят саудовские мужчины) и начал раздавать гостям золотые монеты. Я вздрагивала от отвращения, слыша, как он принимает поздравления по поводу женитьбы на такой красивой девушке. Он подхватил мою сестру под руку и торопливо повел ее прочь».
1972 год, свадьба Султаны:
«К нам приехала Нура и сказала, что мне предстоит выйти замуж за Карима — одного из наших кузенов. Когда я была еще маленькой девочкой, мне приходилось встречаться с его сестрой, но я ничего не помню из того, что она говорила о своем брате, разве что упоминание о том, что он любит покомандовать. На тот момент ему было двадцать восемь, и мне предстояло стать его первой женой. Нура сказала, что видела его фотографию и он показался ей чрезвычайно привлекательным. Он был образованным молодым человеком и даже закончил юридический факультет в Лондоне. Нура сказала, что, в отличие от остальных наших кузенов, он всерьез занимается бизнесом и обладает реальным весом в деловом мире. Он был главой одной из крупнейших юридических фирм в Эр-Рияде. Мне очень повезло, заметила Нура, так как Карим сказал моему отцу, что хочет, чтобы я завершила образование до того, как выйду замуж, так как ему неинтересна жена, с которой он не мог бы общаться на должном уровне.
По случаю моей свадьбы комната, в которой меня готовили к церемонии, была полна весельем. Окруженная женщинами моей семьи, я не могла разобрать ни одного слова из того, что они говорили, так как их одновременная болтовня сливалась в сплошной веселый, жизнерадостный гул.
Мое платье было сшито из самого яркого красного кружева, какое я только смогла найти. Я чувствовала огромное удовлетворение от того, что могу лишний раз шокировать своих родных, которые настоятельно советовали мне надеть что-нибудь бледно-розовое. Как всегда, я настояла на своем, так как была уверена, что права. В конце концов даже мои сестры вынуждены были признать, что ярко-красный цвет выгодно оттеняет мою кожу и глаза.
Я испытала истинное блаженство, когда Сара и Нура надели на меня платье и застегнули все пуговицы. Легкая грусть охватила меня, когда Нура застегнула на моей шее подарок Карима — ожерелье из рубинов и бриллиантов.
Наступила пора начинать новую жизнь. Раздался грохот барабанов, заглушивший даже звуки оркестра, прибывшего из Египта специально для того, чтобы играть на нашей свадьбе. Сопровождаемая Нурой и Сарой, я с гордо поднятой головой вышла к гостям, которые уже давно в нетерпении толпились в саду.
Как это принято в Саудовской Аравии, официальная церемония была проведена загодя. Карим со своими родственниками находился в одной половине дворца, я со своими — в другой, а священник ходил из комнаты в комнату и спрашивал нас, согласны ли мы на бракосочетание. Ни Кариму, ни мне не было позволено перемолвиться словом друг с другом. Празднество длилось уже четыре дня и четыре ночи, а после нашего с Каримом появления перед гостями предстояло еще трое суток веселья.
Нынешний же день был посвящен соединению молодоженов на брачном ложе. Это был наш с Каримом день! Я не видела своего жениха со времени нашей первой встречи, хотя не было и дня, чтобы мы с ним не вели длинных бесед по телефону. И вот, наконец, я снова увидела его.
Он не спеша шел по направлению к павильону в сопровождении своего отца. Возбуждение охватило меня, когда я подумала, что этот красивый мужчина сейчас станет моим мужем. Все чувства мои обострились, я замечала каждую мелочь: то, как нервно подрагивают его руки, как бьется жилка у него на горле, выдавая участившееся сердцебиение.
Я представила, как бьется сердце в его груди, и с удовольствием подумала, что это сердце отныне будет принадлежать мне. Теперь от меня зависело, будет оно биться от счастья или от горя. Я поняла, что беру на себя ответственность.
Когда Карим наконец подошел ко мне, меня внезапно захлестнула волна эмоций. Губы мои задрожали, на глаза навернулись слезы, и я едва сдерживалась, чтобы не разрыдаться. Впрочем, это длилось буквально несколько секунд, и когда мой жених бережно поднял мою чадру и открыл мне лицо, оба мы рассмеялись от радости.
Окружавшие нас женщины разразились приветственными криками и громко затопали ногами. Нечасто в Саудовской Аравии случается, что жених и невеста с такой радостью встречают друг друга. Я посмотрела Кариму в глаза и буквально утонула в них, не в силах поверить своему счастью. Я выросла во мраке, а мой муж, который по всем законам должен был бы стать для меня очередным источником страха и горя, на самом деле сулил мне избавление от оков рабства.
Нам с Каримом так хотелось остаться наедине, что мы совсем недолго пробыли среди гостей, принимая поздравления. Пока Карим разбрасывал золотые монеты среди веселящихся гостей, я потихоньку ускользнула, чтобы переодеться для свадебного путешествия».
Султана оказалась женщиной свободолюбивой и не смогла простить Карима, когда он спустя много лет пожелал взять себе вторую жену. Она перебралась на жительство в Европу и боролась с угнетением женщин в родной стране, рассказывая правду о том, как на самом деле живут пленницы золотых клеток в полусказочной Аравии. В наше время книги, написанные под диктовку Султаны, представляют собой интерес в основном потому, что они живописуют тайный для европейца быт саудовских женщин.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.