ВОЕННЫЙ ПЕРЕВОРОТ ПРИМО ДЕ РИВЕРЫ

ВОЕННЫЙ ПЕРЕВОРОТ ПРИМО ДЕ РИВЕРЫ

Испания. 1923 год

В марте 1923 года в Испании состоялись выборы в кортесы. Победу одержали либерально-монархические группы. Над военной кастой и королем нависла угроза разоблачения виновников военной катастрофы в Марокко. Народ Испании требовал разобраться в причинах поражения под Аннуалом и наказать виновных. Становилось ясно, что час правосудия приближается. Список виновных пополнялся все новыми лицами, близкими к королю и министрам. Военные хунты и генералы приходили в бешенство.

Единственный выход из создавшегося положения возглавляемая королем партия видела в совершении государственного переворота для установления в стране режима военной диктатуры.

Начиная с весны 1923 года всем было ясно, что военные готовились к захвату власти весьма деятельно, бесцеремонно и почти открыто. Тем не менее, как пишет министр последнего монархического правительства граф Романонес: «Ни малейшим образом мы [министры] не приняли всерьез деятельность, которую проводили военные для того, чтобы разгромить нас».

К осени план переворота окончательно созрел. Определился и его руководитель. Им стал генерал-лейтенант Мигель Примо де Ривера, являвшийся в то время капитан-генералом Каталонии. Он был выразителем интересов и стремлений военной касты, хотя и не пользовался среди офицеров популярностью из-за быстрого продвижения по службе.

Мигель Примо де Ривера-и-Орба-неха, маркиз Эстелья, родился в дворянской семье в Херес-де-ла-Фронтера (провинция Кадис). Благодаря связям его дяди Фернандо Примо де Риверы – Альфонс XIII одного из участников реставрации Бурбонов в 1875 году, – он быстро продвинулся по служебной лестнице. Примо де Ривера принимал участие в военных действиях в Марокко, на Кубе во время испано-американской войны, на Филиппинах. До назначения капитан-генералом Каталонии он занимал посты военного губернатора Кадиса и капитан-генерала Мадрида.

Габриэль Маура, хорошо знавший диктатора, писал – «Его достоинствами были личная отвага и неустрашимость перед опасностями, постоянная энергия, распорядительность, дар командования, прямота в обращении, щедрое благородство и своеобразная андалузийская привлекательность».

Примо де Ривера был ярым монархистом. Его кандидатура оказалась подходящей еще и потому, что он приобрел некоторую популярность как сторонник весьма распространенного тогда среди испанского народа убеждения в необходимости оставить Марокко.

Примо де Ривера стремился и раньше занять высокий пост в испанском государстве. Он, в частности, мечтал о месте военного министра. Незадолго до падения последнего консервативного правительства весной 1923 года Примо де Ривера обратился с письмом к одному из лидеров либералов (в то время либералы готовились взять власть в свои руки) – Альбе, в котором писал, что он был бы весьма польщен получить портфель военного министра в новом кабинете.

4 сентября 1923 года король через генерала Кавальканти предложил Мигелю Примо де Ривере возглавить переворот. Согласившись на предложение короля, генерал развил бурную деятельность. Под предлогом стабилизации политического положения в Каталонии он явился в Мадрид и потребовал от правительства либералов свободы действий в Каталонии. Получив отказ, он направил военному министру генералу Айспуро письмо, содержавшее резкие нападки на правительство. Письмо рассматривалось на заседании кабинета. Министр иностранных дел Альба предложил снять Примо де Риверу с поста капитан-генерала Каталонии.

Примо де Ривера чувствовал себя независимым от правительства. Пользуясь неограниченной свободой, генерал вел переговоры с начальниками мадридского гарнизона и людьми, близкими ко двору. Речь шла о последних приготовлениях к перевороту.

По прибытии в Барселону 9 сентября Примо де Ривера собрал генералов и начальников гарнизонов Каталонии и познакомил их с планом переворота. Его предложения были всеми одобрены. Примо де Ривера встретился также с представителями каталонских националистов и пообещал им предоставить Каталонии автономию и изменить таможенные тарифы.

12 сентября Примо де Ривера сообщил генералам и начальникам корпусов, что переворот должен произойти в ночь на 13 сентября.

В ночь на 13 сентября две роты казарм Алкантара и Вергара заняли здания телеграфа и телефона. Вся Каталония была объявлена на осадном положении. В два часа ночи Примо де Ривера собрал журналистов и передал им для обязательного опубликования в печати распоряжение о введении в стране военного положения, а также воззвание к испанскому народу.

В этом воззвании говорилось, что отныне будут управлять страной военные и гражданские лица, «представляющие мораль и доктрину армии», и что будет проведена «чистка страны от профессиональных политиков и заняты центры коммунистической и революционной пропаганды, а подозрительные элементы будут задерживаться».

К мятежному генералу присоединился военный гарнизон Сарагосы во главе с Санхурхо. Остальные гарнизоны страны заняли выжидательную позицию. Гарнизон Валенсии принял сторону правительства. Таким образом, фактически военный переворот охватил лишь Каталонию и Арагон В других районах Испании войска и офицерство ждали дальнейших событий. Нет сомнения, что большинство генералов и начальников гарнизонов сочувствовали перевороту, но вместе с тем они опасались ответных мер со стороны правительства. Ход переворота был далеко не блестящим. «Если нам навяжут бой, – говорил Примо де Ривера генералу Очоа, – мы пропали».

Таким образом, энергичная деятельность правительства Гарсиа Прието и короля могла полностью парализовать военный переворот. Но если правительство фактически с самого начала капитулировало, то Альфонс XIII встретил известие о военном перевороте с радостью и облегчением.

13 сентября в 4 часа утра Гарсиа Прието созвал совет министров, который принял решение рекомендовать королю снять Примо де Риверу с поста капитан-генерала Каталонии. Это решение осталось без последствий, так как Альфонса XIII в городе не было. Каких-либо других мер правительство не приняло. Отсутствие инициативы и авторитета у министров способствовало присоединению гарнизонов к Примо де Ривере одного за другим. Верным правительству остался лишь гарнизон Валенсии.

Альфонс XIII прибыл в Мадрид утром 14 сентября. Глава правительства передал ему на подпись решение об отставке Примо де Риверы. Однако король отказался подписать решение, и правительство в полном составе подало в отставку. Таким образом, либералы-монархисты фактически сами отказались от власти. Государственный переворот был осуществлен без малейшего сопротивления со стороны правительства, хотя Гарсиа Прието и заявил журналистам, что военные захватят власть в стране, только перешагнув через его труп.

Между тем Примо де Ривера торжественно готовился к вступлению в столицу. В Мадрид диктатор прибыл 15 сентября и сразу отправился в королевский дворец. Монарх и генерал встретились как старые друзья. «Дай бог тебе удачи, – сказал ему Альфонс, – я вручаю тебе власть».

Король Испании, несомненно, сыграл важную роль в организации и проведении государственного переворота.

Альфонс XIII частично сумел превратить армию в придворную преторианскую силу. Высшие военные должности, повышения и награды зависели от «милости» монарха. Для того чтобы придать большее значение роли короля в вооруженных силах, 15 января 1914 года был подписан декрет, в котором указывалось, что король может постоянно и непосредственно вмешиваться во все, что относится к войскам, что он может назначать на посты и повышать в должности офицеров.

Альфонс XIII рассчитывал, что переворот, помимо всего прочего, поможет ему осуществить давнюю мечту – «стать единственным хозяином» Испании. Однако уже на первых порах после прихода к власти Примо де Риверы монарху пришлось убедиться, что диктатор не позволит ему вмешиваться в дела государства так, как он того желал бы.

Как только правительство Гарсии Прието подало в отставку, король поручил Примо де Ривере сформировать новый кабинет 15 сентября была создана так называемая временная военная директория из числа генералов, служивших в Мадриде. Немедленно было объявлено во всей Испании военное положение.

В состав военной директории вошли: Гомес Хордана (от генерального штаба), Эрмоса (от артиллерии), Руис дель Порталь (от кавалерии), Маяндиа (от корпуса инженеров), Валье Эспиноса (от корпуса военных юристов), Наварро, барон де Каса-Давалильос, Родригес Педре и Муслера (от пехоты). Вице-президентом директории стал маркиз Магас (представитель военно-морского флота). Пост секретаря директории занял полковник Ноувилас, глава хунты пехоты, один из наиболее рьяных сторонников Примо де Риверы. Генералы, входившие в директорию, отчитывались только перед главой правительства, им они назначались и смещались.

15 сентября 1923 года Примо де Ривера приказал прекратить рассмотрение дела об ответственности за разгром в Марокко.

Кортесы (сенат и конгресс) были распущены. Но так как статья 32 конституции 1876 года давала право распущенным кортесам в течение трехмесячного срока собраться на заседание, то председатель сената граф Романонес и председатель конгресса Мелькиадес Альварес посетили короля и напомнили ему о постановлениях этой статьи. Кортесы так и не созвались, а оба председателя лишились своих постов.

Гражданские губернаторы были заменены военными. Были отстранены от исполнения своих обязанностей мэры всех испанских городов, муниципальные советы распущены и заменены административными комиссиями.

В стране повсеместно вводилась цензура на печать, и газеты печатали лишь официозный материал, зачастую посылавшийся диктатором. Через пять дней после государственного переворота, 18 сентября, Примо де Ривера опубликовал декрет, согласно которому в испанском государстве разрешалось только монархическое знамя: знамена всех национальностей Испании были запрещены. Тем же декретом распускалась Каталонская манкомунидада. Декрет запрещал пользоваться языками национальных меньшинств.

Поскольку диктатура не располагала политической партией, которая представляла бы «идеалы нового режима», Примо де Ривера занялся организацией этой партии сверху. В речи, произнесенной им 14 апреля 1924 года в Барселоне, он объявил о создании так называемого Патриотического союза – партии, которая, по его словам, должна служить «идеалам порядка и справедливости» и претендовать «на объединение людей со здравыми идеями, из числа которых можно было бы избрать кандидатов для всеобщих выборов и которым правительство могло бы оказать решительную поддержку».

Во вновь созданную партию вступили наиболее ревностные сторонники диктатуры (главным образом банкиры, промышленники, землевладельцы, духовенство), политиканы, которых всегда достаточно при такого рода политических переменах, представители мелкой буржуазии и почти все испанские ка-сики (исключение составили лишь те, кто играл до государственного переворота активную роль в испанской политической жизни). Новая партия создала свои организации во всех городах и во многих селах Испании. Ее организаторами на местах были губернаторы, епископы и «элементы порядка» в городе и правительственные делегаты, духовенство и касики – в деревне.

Созданная Примо де Риверой политическая партия хотя и была многочисленной, но представляла собой искусственный и, как показало время, нежизненный конгломерат.

Государственный переворот Примо де Риверы вызвал многочисленные отклики в Европе Событиям в Испании отводилось видное место в иностранной печати, особенно во французской Однако информация, опубликованная во французской печати о событиях в Испании, была весьма сумбурной. Достаточно сказать, что во французских газетах был опубликован портрет и биография не диктатора, а его дяди – покойного генерал-капитана Фернандо Примо де Риверы…