Священная громада
Священная громада
Кафедральный собор на Вавеле строился на протяжении нескольких эпох, в итоге вобрав в себя разные архитектурные стили и став сооружением причудливым, но вполне гармоничным. Собственно здание – громаду, сложенную из красного кирпича и белого камня, – окружает 19 часовен, созданных в разные времена в разных стилях и совершенно непохожими друг на друга мастерами. Разномастные строения, казалось бы, хаотично набегают одно на другое, словно соревнуясь в красоте и уникальности. Однако основная масса нефа с барочной Часовой и готической Викариевой башнями своим величием сдерживает беспокойную пластику линий. Таким образом, весь архитектурный ансамбль кафедрального собора представляет собой гигантский, но все же единый массив. Неспроста польские правители стремились придать главному храму города как можно более величественный вид, ведь в нем короновались польские монархи, оставившие значительный след в истории своей страны, и здесь же они нашли вечный покой.
Первым здесь был погребен Владислав Локетэк, почивший в 1333 году. С тех пор рядом с ним и немного поодаль хоронили почти всех польских королей. Но не только монархи заслуживали такой чести. Кроме них, в главном храме города покоились простые люди – такие, как народный герой, предводитель восстания 1794 года Тадеуш Костюшко, в честь которого был насыпан курган и поставлен памятник перед Вавельским замком. Под каменными плитами собора лежат военачальники Юзеф Пилсудский и Юзеф-Антон Понятовский, поэты Юлиуш Словацкий и Адам Мицкевич. В самом центре собора находится серебряный Алтарь Отчизны – саркофаг святого Станислава, – куда короли по традиции возлагали свои военные трофеи. В ризнице собора хранятся шедевры польского искусства прошлых веков, а также уникальная реликвия – меч последнего из Ягеллонов, короля Сигизмунда Августа, который, согласно древнему обычаю, был сломан на его похоронах.
Башня Серебряные звоны
Каждая из башен собора имеет свою историю и собственное предназначение. Большие часы дали название Часовой башне, на башне Викариев находятся колокола, славящиеся чистотой своего звука, Сигизмундова башня представляет собой звонницу с пятью колоколами.
Среди них 11-тонный колокол «Сигизмунд», равных которому по величине нет во всей Польше. Он был отлит по заказу короля Сигизмунда Старого и украшен рельефными изображениями покровителей Польши святого Станислава и святого Сигизмунда и самого короля, а также гербами польского и литовского государств. Язык колокола, весящий 300 кг, удерживают огромные кожаные ремни. Связанное с ним давнее романтическое поверье обещает молодым девушкам, прикоснувшимся к огромному языку «Сигизмунда», скорое замужество. Звон этого колокола-гиганта раздается в особые моменты жизни Польши. Краковяне считают, что если в это время загадать желание, оно обязательно сбудется.
Колокол «Сигизмунд» на башне кафедрального собора
Готический образ кафедральный собор приобрел в пору правления Владислава Локетэка в 1320 году, и только через 44 года король Казимир Великий смог присутствовать на его освящении. До наших дней сохранились 3 нефа каменной базилики, фасад с узкими окнами, окно в виде готической розы, освещающее главный неф, и кованая дверь, инкрустированная монограммой самого Казимира Великого, на которой теперь висят кости легендарного дракона.
Собор, который можно видеть сейчас, – третий по счету храм, построенный на этом месте. Первый появился, вероятнее всего, в XI веке еще при Болеславе Храбром, но простоял недолго и был разрушен. Спустя полвека на развалинах вырос второй собор, более крепкий, в модном тогда романском стиле, имевший традиционную форму трехнефной базилики, окруженной 4 башнями. От нее сохранились фундамент Часовой башни, часть стен башни Викариев и подземная крипта (часовня), названная в честь святого Леонарда. Последняя была сложена из больших каменных блоков и состояла из 3 нефов, разделенных невысокими колоннами. Подобно всем подземным, а значит, таинственным сооружениями, она и поныне хранит легенду, которая гласит, что в Рождественскую ночь у святого Леонарда собираются на совет все короли Польши, которых погребли в кафедральном соборе.
Интерьер храма завораживает своей величавостью. В боковых нефах и пристроенных позже часовнях хранятся настоящие шедевры польского искусства, а именно гробницы, ценные и тем, что находится внутри, и тем, что представляется взору – прахом великих особ и уникальной скульптурой XIV–XVIII веков.
Дверь кафедрального собора
В древнейшей из них, сделанной из серого известняка приблизительно в 1340 году, покоится Владислав Локетэк. Похожие, хотя и не столь эффектные надгробия создавались польскими мастерами в разных местах и в последующие века, но ни одно из них не может сравниться с вавельскими. Скульптура короля, лежащего на саркофаге в парадной одежде, с коронационными предметами, сделана из грубого шершавого камня по канонам раннего готического искусства.
Гробница Казимира Великого создана во времена расцвета краковской готики. Здесь восхищают великолепная резьба по камню, мастерски обозначенные линии, портретное сходство в изображении короля. Над массивом саркофага из красного мрамора расположен живописный балдахин из того же шероховатого известняка. На стенах видны рельефы с изображениями придворных короля: видно, что изящные каменные рельефы создавал талантливый мастер.
Также из красного мрамора и тоже в готическом стиле выполнен саркофаг Владислава Ягелло. Однако здесь балдахин пленяет строгими линиями, присущими искусству Ренессанса. Этот саркофаг высекал мастер-профессионал, о чем свидетельствует динамичная нижняя композиция, образно повествующая об охотничьих увлечениях короля. На стенах надгробия в выразительных деталях переданы фигуры плакальщиков, которых в Польше представляли разные сословия.
Фигуры плакальщиков на саркофаге Владислава Локетэка
Из большого количества часовен собора наибольший интерес вызывают часовня Святого Креста и Сигизмундова капелла. Первая была построена в XV веке и позже стала в угловой своей части гробницей Казимира Ягеллона. Ее оформлял Вит Ствош, получивший заказ, по обычаю того времени, еще при жизни короля.
Не нарушая вавельских традиций, Ствош также высек из камня саркофаг и балдахин. На стенах саркофага, по обычаю, изображены плакальщики из разных сословий. Отличие гробницы, созданной этим скульптором, в том, что в рельефах можно уловить тревогу и драматизм, сопровождающие земную жизнь человека.
На каменном лице короля застыли переживания, которые он испытывал в свои последние минуты.
Для оформления этой часовни Казимир Ягеллон пригласил псковских живописцев.
Росписи русских мастеров, созданные в лучших византийских традициях, производят необыкновенное впечатление: редкостная смесь восточного и западного живописного искусства здесь просто ошеломляет.
Вит Ствош. Надгробие Казимира Ягеллона
Сигизмундова капелла – яркий образец итальянской ренессансной архитектуры и одновременно обычный мавзолей, где захоронены последние короли из династии Ягеллонов. В 1517 году флорентиец Бартоломео Береччи получил на нее заказ от Сигизмунда Старого и взялся за строительство. Столь сложная работа требовала от мастера колоссальной отдачи, ведь он к тому же руководил перестройкой Вавельского замка и проектировал дворцы краковских магнатов.
За 16 лет работы в Польше талантливый архитектор сумел создать необыкновенно яркое произведение, восхищающее совершенством пропорций и скульптурным оформлением. Судя по тому, что у мастера спустя века появлялись подражатели, работы Береччи имели настоящее народное признание. А где признание – там и завистники: однажды вечером, когда скульптор возвращался домой, на него напал неизвестный и зарезал ножом. Великий мастер оставил потомкам воистину чудесный дар, вложив в свое творение весь пыл своей души. Сигизмундова капелла стала одной из лучших работ Бартоломео Береччи. Каждая деталь в ней отражает новаторские идеи автора и гармонию единого архитектурного сооружения.
Стены имеют огромные окна с тонкой лепниной, золотой купол часовни увенчан королевской короной. Элементы ренессанса привнесли в это в целом трагичное произведение жизнерадостность и ликование. Даже внутри богатые орнаменты из лепнины, рельефы на библейские и мифологические мотивы ничуть не напоминают о том, что часовня служит усыпальницей. Ее купол внутри оформлен кессонами, в каждом из которых «расцветает» высеченный из камня дивный цветок. Уникальность в том, что ни один из них не похож на другой. В нишах перед куполом – мраморные бюсты святых.
Купол часовни Сигизмунда в кафедральном соборе Подле стен находятся королевские гробницы Сигизмунда Старого работы Бартоломео Береччи и Сигизмунда Августа, созданная спустя 4 десятилетия его соотечественником Санти Гуччи. Гробницы расположены одна над другой. Выполненные из красного мрамора, они оформлены скульптурой, представляющей не умершего, а скорее заснувшего в статичной позе человека. В течение следующего XVII века этот тип надгробия распространился по всей территории Польши. Однако такие изображения на стенах гробниц – не только явление времени. Если посмотреть на надгробную плиту саркофага королевы Анны Ягеллонки в той же часовне, можно увидеть необычную строгость в позе героини композиции. Как свидетельствуют источники, покойница была самой чопорной дамой в Польше и, кроме того, отличалась крайним благочестием. И хотя саркофаг Анны Ягеллонки создавал тот же Санти Гуччи, в нем незаметно отступлений от канонов стиля: видимо, личность заказчика играла слишком большую роль.
Надгробия Сигизмунда Старого (сверху) и Сигизмунда Августа С усыпальницей польских монархов связана интересная история, подобная легенде о проклятии фараонов. Говорят, что один из похороненных здесь королей умер от неизвестной хвори. Ее симптомы, достаточно подробно изложенные в летописях, не были похожи ни на одну из известных как тогда, так и теперь болезней. Ученые заинтересовались этим фактом и извлекли из гробницы короля коленный сустав, где сохранилось достаточно тканей для исследования. Найти возбудителя загадочного недуга так и не удалось, но некоторые члены группы, принимавшие участие в эксперименте, скончались. Причем симптомы у них были такие же, как и у короля, ведь перед экспериментом исследователи подробно изучали летописи. Исследования прекратили, а злополучный сустав решено было сжечь в крематории. В итоге ученые сошлись во мнении, что им пришлось столкнуться с неизвестным науке вирусом.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.