К

К

КАЗНЬ

В старину, когда публичная казнь была одним из основных народных развлечений, этот процесс порой походил на театральный спектакль. Когда в XV веке головорез Сони Бин наконец предстал перед судом, его вместе с остальными мужчинами их каннибальского клана приговорили к четвертованию. Женщин этого клана заставили наблюдать, как умирают, истекая кровью, мужчины, а затем их всех сожгли на трех пылающих кострах. Разумеется, все это происходило на глазах у огромной толпы возбужденных зрителей. (Подробнее о зверствах семейства Бинов см. в статье «Кланы».)

Столетием позже, в конце XVI века, немецкий серийный убийца Петер Штуббе совершал такие невероятные преступления, что прослыл настоящим оборотнем. Помимо прочих злодеяний, Штуббе убил собственного сына, проломил череп и сожрал его мозг. Когда, наконец, монстра арестовали, то определили наказание, соответствующее его преступлениям: после пыток на дыбе он был колесован. Раскаленными щипцами из его тела вырвали куски мяса, а руки и ноги раздробили обухом топора. Затем ему отрубили голову, а тело сожгли.

Но сейчас мы живем не в такие варварские времена. В наши дни даже таких тварей, как Джон Уэйн Гэйси, умерщвляют тем же способом, что и любимых, но неизлечимо больных домашних животных: их усыпляют смертельной дозой инъекций. Но все же бывают исключения. Особо омерзительное преступление произошло в нацистской Германии в период между 1928 и 1943 годами. Некий Бруно Людке, разносчик белья из прачечной, убил восемь женщин. Нацистские власти неоднократно запутывались в расследовании, но когда наконец поймали убийцу, то поступили с ним с особой жестокостью: в обход закона Людке был отправлен в «исследовательский госпиталь» в Вену, где его использовали в качестве «подопытного кролика». И лишь когда нацистские врачи-мучители закончили эксперимент, то умертвили его смертельной дозой инъекции.

Однако по части наказания или возмездия с серийными убийцами не все так просто. Порой выясняется, что некоторые из маньяков на самом деле буквально предвкушают казнь. Соотечественник Людке Петер Кюртен — так называемый «Дюссельдорфский монстр» — не мог дождаться, когда его обезглавят: он заявлял, что звук хлынувшей струи его собственной крови будет для него последним наслаждением. Американский детоубийца Альберт Фиш, похоже, чувствовал то же самое. Фиш был не только убийцей-садистом, но и мазохистом, который наслаждался собственным членовредительством — например, втыкал иголки себе в пах. Когда Фишу был вынесен смертный приговор за убийство двенадцатилетней девочки, газеты цитировали его слова: «Какой восторг — умереть на электрическом стуле! Это будет высшее наслаждение — единственное, которого я еще не испытывал!»

Данный текст является ознакомительным фрагментом.