1985 год. «Ювентус» — «Ливерпуль». Кубок европейских чемпионов
1985 год. «Ювентус» — «Ливерпуль». Кубок европейских чемпионов
Главный футбольный стадион Брюсселя «Руа Бодуэн» — сооружение далеко не старое. Он был построен к чемпионату Европы 2000 года, проходившему в Бельгии и Голландии. 10 июня того года на нём был сыгран матч открытия европейского первенства между сборными Бельгии и Швеции, а потом состоялись ещё несколько игр, в том числе полуфинал, где встретились команды Франции и Португалии.
А вот фасад нового стадиона намного старше его самого — ему несколько десятков лет. Архитекторы, проектировавшие «Руа Бодуэн», решили сохранить фасад старого стадиона «Эйзель», стоявшего на этом же месте с 1930 по 1995 год. Сохранить как память, потому что с «Эйзелем» были связаны многие футбольные события.
В 1972 году здесь состоялся финальный матч чемпионата Европы, в котором сборная ФРГ победила сборную СССР со счётом 3:0. Трижды «Эйзель» принимал финалы Кубка европейских чемпионов, и победы на его поле два раза праздновал мадридский «Реал» в 1958 и 1966 годах, а также мюнхенская «Бавария» в 1974 году Также три раза на «Эйзеле» были сыграны финалы Кубков обладателей кубков: в 1964 году его завоевал здесь лиссабонский «Спортинг», в 1976 году — родной брюссельский «Андерлехт», и в 1980 году — испанская «Валенсия».
И там же, на «Эйзеле», 29 мая 1985 года состоялся ещё один финал Кубка европейских стадионов, в котором встретились итальянский «Ювентус» и английский «Ливерпуль». Но куда больше, чем своим спортивным результатом, этот матч памятен трагедией, которая разыгралась на трибунах и унесла жизни нескольких десятков человек. В тот день английские и итальянские болельщики наглядно показали миру, что футбольный праздник может вдруг обернуться хаосом, дикой ненавистью, звериной жестокостью, смертью.
Собственно, отдельные стычки между разогретыми алкоголем английскими фанатами «Ливерпуля» и итальянскими болельщиками «Ювентуса» начались в Брюсселе заранее, до игры. Увы, к этому времени бесчинства английских футбольных хулиганов уже хорошо были известны в Европе. Разумеется, футбольные «ультрас» не стеснялись и у себя на родине. Английская полиция даже составила «чёрный список» наиболее одиозных из них и направляла эти сведения своим коллегам тех европейских городов, куда отправлялась на игру какая-нибудь из английских команд.
Годом раньше благодаря этому списку итальянская полиция сумела в зародыше предотвратить беспорядки в Риме, где тот же «Ливерпуль» играл в финале Кубка чемпионов с «Ромой» и победил в серии пенальти. Теперь факс с «чёрным списком» получила из Англии полиция Брюсселя, но, увы, не придала ему должного значения, хотя могла, подобно своим римским коллегам, заранее обезвредить самых ярых английских футбольных хулиганов. Больше того, брюссельская полиция проявила поразительную беспечность и в другом: даже на стадион были отряжены лишь две тысячи бельгийских полицейских.
Огромную ошибку допустила также администрация стадиона «Эйзель». Организованным болельщикам «Ливерпуля» и «Ювентуса» были отведены сектора на противоположных концах стадиона — по разные стороны футбольных ворот. Но в один из секторов рядом с двумя «ливерпульскими» секторами зрители покупали билеты самостоятельно. А среди этих обыкновенных болельщиков, далёких от футбольного фанатизма, большинство оказались итальянцами, зачастую с детьми. От ливерпульских «ультрас» их отделяла лишь металлическая сетка.
Вдобавок и УЕФА, выбрав местом проведения очередного финала Кубка чемпионов «Эйзель», не принял во внимание, что стадион, открытый в 1930 году, уже порядком обветшал. Бетон трескался и осыпался, кое-где под ногами зрителей лежали его обломки. Все эти факторы, сложившись, привели к чудовищной катастрофе.
Кто спровоцировал начало побоища, так и осталось неизвестным. Но примерно за час до начала игры английские «ультрас», сломав металлическую сетку, ринулись в соседний сектор, где большинство зрителей были итальянцами. В ход «ультрас» пустили обломки бетона, древки от знамён, ножи. Спасаясь, люди бросились к бетонной стене, отделяющей этот сектор от соседнего, и она, не выдержав напора, рухнула. Люди гибли под её обломками и под ногами других обезумевших людей.
Вдобавок, вместо того чтобы открыть все выходы с сектора, бельгийская полиция поспешила их закрыть, решив, что болельщики хотят выскочить на футбольное поле. В это же время на трибуне за противоположными воротами, отведённой для организованных итальянских тиффози, болельщики «Ювентуса», поняв наконец, в чём дело, начали выламывать из ограждения железные трубы, чтобы с этим оружием ринуться на англичан…
Обе команды, уже успевшие опробовать поле «Эйзеля», к этому моменту были в своих раздевалках. Не подозревая о том, что началось на трибунах, футболисты получали последние наставления от тренеров.
Англичане горели желанием повторить свой прошлогодний успех, да и вообще на счету «Ливерпуля» уже были четыре победы в Кубке европейских чемпионов — в 1977, 1978, 1981 и 1984 годах, и две в Кубке УЕФА — в 1973 и 1976 годах. Успехи «Ювентуса» были скромнее: одна победа в Кубке УЕФА в 1977 году, а также Кубок обладателей кубков, выигранный в 1984 году. Теперь футболисты «Ювентуса», лидером которых был француз Мишель Платини, могли впервые выиграть Кубок европейских чемпионов.
Но вскоре о трагедии на трибунах стало известно и в раздевалках. Руководители УЕФА между тем лихорадочно решали мучительную проблему: отменить матч или всё-таки сыграть его. Возможно, начало матча остановит безумие…
В своей книге «Жизнь как матч» Мишель Платини позже рассказывал о том, что он чувствовал в этот день.
«В коридорах царит тревожное оживление, бегут врачи, пожарные, санитары с носилками. Слышатся голоса: „Несчастный случай“, „Рухнула стена“. Мы больше не в силах сдерживать себя и выходим на стадион, к нашим болельщикам, чтобы, во-первых, определить на месте масштаб катастрофы, а во-вторых, кто знает, может, успокоить разбушевавшиеся страсти. Вместе с Бонини, Ширеа и несколькими другими игроками мы бежим к трибуне, ставшей ареной смерти для стольких мучеников.
„Эйзель“ напоминает извергающийся вулкан. Звуки праздника и предсмертные вопли слились там в один невообразимый адский гул. Наконец мы в середине толпы болельщиков, которым удалось спастись с трибуны „2“. Вокруг раненые, люди, ещё не вышедшие из шокового состояния.
Болельщики окружают нас, они кричат нам о своей боли. У меня в глазах стоят слёзы. И я понимаю, что утешительные слова о спокойствии, выдержке, братстве звучат смешно, когда я вижу, какие страдания испытывают эти люди. Они хотят прорвать хилый полицейский кордон, который отделяет их от „красных“, и отомстить за всё. Опасаясь, как бы они не последовали примеру английских хулиганов, я пытаюсь спокойно объяснить им, что их действия нам помешают, так как мы должны играть этот матч. Это — единственный способ избежать ещё больших жертв. „Эйзель“ всё ещё остаётся чудовищной пороховой бочкой, где полыхают ненависть и желание отомстить. Я говорю себе: только игра может охладить эти накалённые страсти.
Я возвращаюсь в раздевалку, сажусь на скамью и погружаюсь в свои мысли. Я, конечно, растерян, но я твёрдо знаю: нужно играть. Если мы не станем играть, то у выхода со стадиона развяжется новая бойня между пьяными хулиганами и нашими тиффози, жаждущими мести. Даже трудно представить, чем это всё закончится. Пусть лучше страсти улягутся во время матча. Это позволит избежать худшего.
Мы никак не можем сосредоточиться. Мы говорим отрывистыми фразами. Словами, лишёнными смысла. Наш капитан Ширеа отправляется зачитывать по микрофону призыв к спокойствию и благоразумию.
Матч начинается с опозданием на 45 минут. Мы выходим на поле, англичане и итальянцы, едва поднимая глаза друг на друга. Англичане понимают нашу боль, мы понимаем, что им стыдно. Игра начинается.
В течение 90 минут матча по радио постоянно зачитывают приказ военнослужащим сосредоточиться возле стадиона „Эйзель“.
Кровавая арена превращается в настоящий укреплённый лагерь. Вертолёты, скорбно гудя, эвакуируют раненых в ближайшие госпитали, а полиция пытается вернуть на трибуны тех зрителей, которые ещё толпятся внизу, у поля. На стадион падает ночь, словно траурная занавеска.
Матч состоялся, и это был неплохой матч: трудный, жёсткий, но всё было по правилам, как и должно быть. Казалось, что футбол пытался вернуть своё достоинство.
Мы сыграли хороший матч, который делает честь футболу. „Ливерпуль“ старался не упустить своего шанса, но я, забив единственный гол в этом матче, подарил победу, а вместе с ней и почётный трофей Турину. Мы не хотели совершать круг почёта. Мы подбежали к трибуне, где погибли мученики, опустились перед ней на колени. Спасибо вам, наши верные болельщики, за то, что вы были вместе с нами до конца матча. Спасибо, что вы выиграли этот матч вместе с нами.
Кубок европейских чемпионов нам вручил президент УЕФА Жак Жорж у входа в раздевалку в строгой и торжественной обстановке. Там же мы получили и свои медали. В этот вечер, 29 мая 1985 года, не было победителей, были лишь проигравшие, которые пытались спасти своё лицо. Проигравшие, ошеломлённые случившимся. Проигравшие: публика, обе команды и футбол.
Позже, отправляясь на пресс-конференцию, я столкнулся с английскими игроками: Далглишом, Нилом и другими. Они не принимали участия в бойне, но, тем не менее, шли, низко опустив головы. Им было стыдно за этих хулиганов».
Остаётся добавить, что единственный в этом матче гол Платини забил на 56-й минуте с пенальти, назначенного за снос польского легионера Збигнева Бонека.
А другие итоги финала Кубка европейских чемпионов сезона 1984–1985 годов были ужасающими: на стадионе «Эйзель» погибли тридцать два итальянца, четыре бельгийца, два француза и один ирландец. Около шестисот человек были ранены…
После этой трагедии УЕФА принял исключительные меры: всем английским клубам запрещалось принимать участие в еврокубках в течение пяти лет. И следующий европейский трофей английский клуб завоевал только в 1991 году — это сделал «Манчестер Юнайтед», выигравший Кубок обладателей кубков.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.