Архитектор Камерон и Павловский парк

Архитектор Камерон и Павловский парк

На характер творческого решения ансамбля в Павловском существенно повлияли некоторые предпосылки. Камерону приходилось считаться с мнением наследника престола и с его материальными возможностями. Кроме того, архитектор должен был учитывать национальные архитектурные традиции России, особенности ландшафта, характер местности и природных условий.

Чарлз Камерон был человеком своего времени, и ему не были чужды просветительские идеи Жан-Жака Руссо, воспевавшего естественную природу. Зодчий стремился не подчинять природу, а выявлять ее неповторимое очарование.

Поэтому для него был совершенно неприемлем тип регулярных садов с четкими геометрическими линиями аллей и тщательно подстриженными деревьями. Именно таким был Екатерининский парк в Царском Селе. В Павловском все должно было стать совершенно другим. Камерон мечтал, что посетители парка будут бродить по извилистым тропинкам и аллеям, любуясь непрерывной сменой пейзажей, и ничто не напомнит им, что эта красота – дело рук человеческих. Иллюзия естественной природы в полной мере была достигнута Камероном в Павловском парке.

Тройная липовая аллея

Один из современников оставил следующее впечатление об увиденном в Павловске: «Сии угрюмые утесы, сии пенящиеся водопады, сии бархатные луга и долины, сии мрачные, таинственные леса кажутся первоначально творениями изящной природы, но они суть дело рук человеческих».

Важнейшими компонентами замысла Камерона стали холмистые берега извилистой Славянки с редкими по красоте живописными уголками, перелесками и полянами. Наверное, все это напомнило Камерону близкие его сердцу уголки родной Шотландии, и архитектор смог глубоко прочувствовать особенности русского северного пейзажа.

Направление липовой аллеи зодчий обозначил еще на первом плане Павловского в 1780 г. Зеленый коридор могучих деревьев представляет собой своеобразную продольную ось центральной части парка, своим продолжением пронзающей дворец.

Собственный садик

Маленький садик носит совершенно интимный характер и весьма своеобразен по своему облику. Он выглядит чрезвычайно домашним и очень уютным.

В летнее время необыкновенно нарядные клумбы напоминают красочный ковер в дворцовых покоях. Планировка садика предельно проста: его главные оси соответствуют осям внутри дворца.

Узкие аллеи были когда-то перекрыты невысокими легкими деревянными арками, искусно замаскированными диким виноградом и декоративными вьющимися растениями. В куртинах выращивались редкие растения, кустарники и цветы, собранные со всего мира. Пирамидальные тополя, стриженые липы и другие деревья, бюсты, статуи, вазы подчеркивали регулярный характер садика.

Он словно связан с дворцовыми залами, террасами, балконами и лестницами. Этот уютный уголок называли «Царство Флоры» (богини цветов и весны).

Во время пожара 1803 г. все деревья редких пород погибли в огне, и главным украшением садика остались превосходные цветники и огромные декоративные вазы с цветами.

Недалеко от Собственного садика долгие годы существовал созданный Камероном «сад с играми», где устраивались всевозможные забавы, подобные тем, что имели место во всех дворцовых парках XVIII в. Внутри боскета, выполненного в форме звезды и крытого вьющимися растениями, были кегли, качели и другие игры и развлечения. Рядом с боскетом был устроен лабиринт из хитроумно извивавшихся дорожек, обрамленных стрижеными кустами акаций. Выбраться из замысловатых сплетений дорожек этого игрушечного лабиринта было несложно, но гости с удовольствием бродили там, мечтая хоть ненадолго заблудиться.

Центральная часть Вольера

Этот павильон был создан Камероном в 1782 г. Он примыкает непосредственно к Тройной липовой аллее. Средняя часть павильона представляет собой прямоугольное здание, увенчанное куполом.

К нему пристроены по обеим сторонам открытые галереи-колоннады с небольшими павильонами. Колонны придают павильону величавую строгую красоту. Пространство между ними было заполнено деревянной сеткой, заплетенной диким виноградом.

На карнизах и плафоне резвились амуры среди живописных гирлянд, а в центре центрального зала стояла статуя богини Флоры. Первоначально к Вольеру с юга примыкали две оранжереи с садиком. Впоследствии на их месте был вырыт пруд с установленной в его центре мраморной фигурой Венеры.

В первые годы существования парка в его уголках было создано множество построек пасторального характера, представлявших идеальные условия жизни в сельской местности.

Молочня

Это большое по размерам сооружение, сложенное из булыжников и валунов, подобно молочням в альпийских селах. Высокая кровля была покрыта соломой, а сквозь крышу проходил мощный ствол огромной березы, росшей рядом. Внутри Молочни размещался коровник со стойлами для 6 коров, склад для хранения продуктов и просторная комната отдыха, где придворные любили «приобщиться к естественной жизни» – они пили молоко, заедая его черным деревенским хлебом со сливками.

Внутреннее убранство комнаты отдыха мало напоминало интерьер сельского дома. Стены были облицованы белым фаянсом, повсюду стояли диваны, обитые шелком и декорированные золоченой резьбой. Все это, включая живописный плафон, делало помещение похожим на нарядный зал дворцовых покоев. На мраморных столах и полках были расставлены вазы и блюда японского и китайского фарфора. В центре комнаты стояла большая фарфоровая японская ваза на треножнике. В нее всегда было налито свежее молоко.

Колоннада Аполлона

Сама же Колоннада Аполлона представляла собой двойное кольцо колонн, соединенных в своей верхней части своеобразным архитравом с карнизом, что придает памятнику строгую монументальность. На высоком постаменте в окружении колонн установлена статуя Аполлона Бельведерского.

В 1817 г. от сильнейшего грозового ливня часть колоннады обрушилась, но произошло удивительное: вмешательство природы не испортило, а еще больше усилило художественное своеобразие памятника. Обломки колоннады, разбросанные в живописном беспорядке по склону холма, придали Колоннаде Аполлона древний и очень поэтичный вид.

Один из современников писал: «Случайность создала более, нежели самый утонченный вкус; настал день – каждый восхищался этим романтическим видом, этим изящным разгромом, и даже говорят, что Аполлон одобрил это». После обрушения колоннады фигура Аполлона стала видна из окон дворца. В эти же годы Камерон создал в Павловском парке одно из лучших своих творений – Храм дружбы. Название павильону дал сам Павел Петрович, что было своеобразным вызовом Екатерине II, так как в Царском Селе она запретила назвать так павильон, который переименовали в Концертный зал. Павел таким образом как бы противоречил матери, не выносившей даже самого слова «храм».

Павильон Храм дружбы

Главным украшением павильона являлась Ротонда с шестнадцатью белоснежными колоннами. Круглые барельефы с изображениями дельфинов выглядели безупречно на фоне золотистых стен в просветах между колоннами.

Храм дружбы считается совершенным произведением архитектурного искусства, поэтическим символом зодчества, пробуждающим звучание «музыки для глаз» и наполняющего камень живым дыханием.

За дворцовыми стенами велись пересуды о противостоянии между императрицей и сыном. Павел в глазах народа превратился в жертву. Это усилило рост народных симпатий к притесняемому великому князю. Народ мечтал видеть Павла на престоле, и все 34 года правления Екатерины в России продолжались брожения по этому поводу.

Екатерине тоже было доложено о возможных беспорядках. Она сурово карала всех, кто покушался на ее право царствовать, сама участвовала в следствии, читала все протоколы допросов.

Великокняжеская чета продолжала жить в ссылке в Гатчине и Павловском, где все еще творил Чарлз Камерон, обласканный Екатериной. Казалось, что архитектору нечего было жаловаться на свою судьбу. Он был завален заказами, его уважали и восхваляли, но его жизнь была далеко не безоблачной.

Павла Петровича раздражала излишняя самостоятельность зодчего, часто переходящая в строптивость. За свои принципы в художественном решении сооружений Камерон готов был сражаться до последнего вздоха.

Владельцы Павловского столкнулись с человеком, обладающим сильной и твердой волей. В начале 1780-х гг. в своих письмах к Кюхельбекеру, управляющему Павловским, Мария Фёдоровна писала с явным неудовольствием о работе Камерона. Она возмущалась, что он не придерживается строго установленного порядка комнат в строящемся дворце, игнорирует ее требования.

Однажды Камерон не выдержал и написал великому князю письмо, наполненное горечью и обидой: «Я со всем старанием рассуждал, как бы оную работу в самой наилучшей и в самой надежности произвести и чтобы никакие обмишурки не бывали. По какому приказу, то мне неизвестно, однако все не по-моему делано. Я поэтому объявляю, что вышеупомянутая работа не по моему рассуждению и повелению исполнена, и против оной сим протестую».

Только твердость духа и убежденность в своей правоте помогали архитектору воплощать задуманное в жизнь без значительных искажений.

Все годы, что Екатерина была у власти, где-то глубоко в ее сердце жил липкий страх, не позволявший ей ни на минуту расслабиться. Она никогда не выпускала из вида своего сына. Павел, собираясь стать императором, много думал над переустройством государства, работал над планами преобразования того или иного учреждения.

Странно, что при воцарении на престоле он поступал совершенно не так, как хотел прежде. Более того, он издавал указы и распоряжения прямо противоположные задуманным. В итоге Павел оказался одним из самых деспотичных правителей России. Когда Павел Петрович из опального наследника и нелюбимого сына превратился в императора, он немедленно приступил к уничтожению всего, что создавала его мать.

Екатерина II умерла 6 ноября 1796 г., а уже 10 ноября в Павловское походным маршем вошли 6 батальонов личной гвардии Павла Петровича. Через 2 дня был провозглашен указ: «Село Павловское переименовываем мы городом». С этого момента летняя резиденция императора стала называться Павловск.

Первым важным делом нового императора после смерти Екатерины II было совершение обряда перезахоронения останков императора Петра III. Прах отца Павла погребли рядом с Екатериной в Петропавловском соборе Петербурга.

Павел I

Вал распоряжений, указов и законов захлестнул Россию. Император предстал перед народом как всемогущий монарх, обладавший абсолютной властью, не терпящий никакого инакомыслия.

Начались жестокие гонения на людей с либеральными взглядами, была введена цензура в литературе, ограничения на издание и ввоз всяких книг. Все частные типографии в России были закрыты.

Управление государством император Павел строил на основе своих, и только своих, законов. В России воцарился военно-полицейский режим.

Для дворян была введена обязательная военная служба и отменены многие привилегии. Если дворянин не подчинялся, его жестоко наказывали. Многие дворяне, пользовавшиеся расположением Екатерины II, попали в опалу: были арестованы, сосланы в Сибирь, понижены в правах.

Не прошло и месяца со времени вступления Павла I на престол, как он выразил Чарлзу Камерону свое нерасположение: «Высочайше повелеть соизволил архитектора Камерона по ненадобности его отпустить». Он выселил архитектора из дома, подаренного Екатериной, лишил его помощников и учеников.

Но все это совсем не означало, что Павел решил прекратить строительные работы в Павловске. Скорее, наоборот, он очень хотел, чтобы его летняя резиденция ни в чем не уступала Царскому Селу.

Камерон уехал на Украину и занялся строительством дворца для графа Разумовского. Прошло полтора года после его изгнания из Павловска, и Камерон вдруг получил высочайшее приглашение вернуться в Петербург. Император был очень неуравновешенным человеком с изменчивым настроением. Он решил, что талант Камерона нужен ему в столице и сменил гнев на милость.

Архитектор получил возможность продолжить работы в Петербурге и его окрестностях, в том числе и в Павловске. Среди памятников того периода деятельности зодчего в Павловском дворцово-парковом комплексе осталось немало интересных сооружений.

Мост Кентавров

Рядом с Семейной рощей в густой зелени парка Камерон построил павильон Холодная баня. Она была выполнена в виде ротонды с прямоугольной пристройкой, которую венчает фронтон.

Совсем рядом с Холодной баней перекинули через Славянку небольшой мостик, украшенный фигурами кентавров, которые представляли собой копии с античных оригиналов. Они и определили название сооружения – мост Кентавров.

Фантазия Камерона была неистощима. Среди его построек нет сооружений, похожих друг на друга. Каждое его творение сугубо индивидуально и сочетает традиционные элементы классической архитектуры самым необыкновенным образом.

Скульптура «Три грации»

Нелегко представить, что эту античную фантазию создавал мастер весьма преклонного возраста. В совершенстве легких, изящных пропорций этого удивительно приветливого павильона видна рука художника, полного сил и обладающего юной душой. Павильон спроектирован подобно античному портику, который опоясывают 16 колонн, поддерживающих легкий свод, украшенный кессонами. Рельефы на фронтонах были выполнены по рисункам скульптора И. П. Прокофьева. С одной стороны изображен Аполлон, а с другой – Минерва, богиня мудрости. Несколько позже, в 1803 г., в центре павильона была установлена скульптура работы знаменитого итальянского скульптора Паоло Тискорини – «Три грации». Эти прекрасные женские фигуры, полные изящества, гармонии и поэзии, дали название всему павильону.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.