Тайны тарусских драг

Тайны тарусских драг

Километрах в пяти от Тарусы, ниже по течению Оки, летом добывают гальку. Добытчики работают на левом берегу реки. Там же высятся огромные специальные механизмы, вгрызающиеся стальными зубьями в речное дно и извлекающие из него драгоценные булыжнички. Механизмы эти называются драгами. В стылые зимние дни уставшие за долгую летнюю смену железяки тихо спят в окружении причудливых сугробов. И только весной, когда стремительное окское течение размоет желто-коричневые краски на глинистых берегах пробудившейся реки, очнутся драги от сна, заревут во всю свою железную мощь, и закипит жаркая работа аж до самого нового ледостава.

Но пока драги не проснулись, по скованному льдом искусственному заливу с утра, чуть свет, шагают с пешнями в руках местные мужички. Нехитрые рыбацкие принадлежности, уместившиеся в скромных по размерам ящиках, постукивают в такт неровным шагам рыболовов: снегу по колено – поди-ка продерись к заветным местечкам.

Не у каждого получается на Оке рыбу удить. Для этого особая сноровка нужна. Приедут, бывало, москвичи, насверлят диковинными финскими ледобурами десятки лунок, расставят вдоль берега длинные ряды фирменных жерлиц – от флажков даже в глазах рябит. А под вечер, злые, второпях соберут свою так и не выстрелившую ни разу артиллерию и отвалят в сторону джипов, чтобы уехать ни с чем.

А местные тихонечко так, совсем для постороннего взгляда незаметно потягивают из своих прорубленных простой пешней лунок серебристых красавиц.

Река не болото, тут рыбе в феврале попроще: течение все равно приносит кислород, и выживать в речных условиях легче, чем, скажем, в озере. Если, конечно, не слопают рыбешку собратья.

Однако и речной рыбе до настоящего праздника еще далеко. Скованная прочными льдами река не в состоянии подарить своим подводным обитателям даже скромного лучика света. Много месяцев пребывающие в полной темноте среди отмирающей прошлогодней растительности рыбы постепенно впадают в оцепенение: огромные судаки и щуки, как мощные подводные лодки, застывают в глубоких ямах или за корягами, стаи плотвы застенчивыми актрисами скрываются за декорациями подводных зарослей. Кормится рыба теперь не часто, а только в силу крайней необходимости. Да и корма ей надо совсем немного.

А тарусские мужики не лыком шиты. Они все про рыбу знают. Вот и придумали хитрецы, как зимой каждый раз домой с уловом возвращаться. Течение на Оке такое, что хоть мешок корма в лунку вывали – через минуту все унесет. Но в заливчике, что под драгами, течение слабое. Однако и рыба в том заливчике не очень-то любит обитать. А вот на границе течений – дело другое, здесь ей гулять нравится. Но если в таком месте опустить в лунку леску с мормышкой даже недалеко от берега, то создается ощущение жуткой глубины. Парусящая под напором воды тонкая леска, стремительно слетая со шпули, молнией уносится под темнеющую в круглом провале лунки нижнюю кромку льда. Можно, конечно, увеличить груз до размеров оливки. Снасть, правда, при этом будет уже не такой чувствительной. Но многие, тем не менее, так и делают. Кроме местных.

Поздним летом или ранней осенью они заплывают на лодках к речным ямкам, якорятся и устраивают перед ямками плетни. Для этого они вбивают в речной грунт толстые, диаметром 10–15 см, длинные сосновые колья, по 3–4 или даже 5 кольев в ряд по направлению с глубины к берегу. Заранее заготовленные плетни, уходящие почти от поверхности воды до самого дна, прочно привязываются затем рыбаками к этим кольям.

Получается оригинальная маленькая заводь среди течения не более одного метра в длину. Но зато на этом метре становится возможным удерживать прикорм в течение очень продолжительного времени. Этого времени оказывается вполне достаточно, чтобы рыба постепенно привыкла к «обеденному столу». Да и леску с приманкой за такой маленькой, но мощной запрудой течением почти не сносит.

А потом наступает зима. И все рыбаки буквально облавливаются жирующей подо льдом рыбой. Но проходит неделя-другая, и клев постепенно ослабевает. А затем и вовсе практически прекращается. Многие даже сворачивают свои зимние удочки до конца марта, чтобы порадоваться долгожданной поклевке уже по самому последнему льду. Многие, но не все.

Вот и бредут себе вьюжным февральским утром тарусские мужички мимо дремлющих драг. Бредут не спеша, скромные такие, спокойные и уверенные. Они знают: не забыла рыба про свой «обеденный стол» – приплывет.