Пекинская опера

Пекинская опера

Китайские зрители сразу же узнают исполняемую роль по костюму.

Трудно найти другой жанр китайского классического искусства, столь же известный на Западе и при этом столь же непонятный, как пекинская опера (цзинцзюй). Виной тому и языковой барьер (арии исполняются на старокитайском языке), и экзотическая тематика (сказания дальневосточного эпоса). При этом пекинская опера как синтетический вид искусства вполне может соперничать со своим западным собратом: это действительно «всеобъемлющий театр» – превосходный сплав пения, музыки, танца, акробатики, жестов, пантомимы, масок и костюмов.

Любому гостю Пекина, интересующемуся культурой, хоть раз нужно взглянуть на это непривычное зрелище – лучше всего на какой-нибудь спектакль, специально сокращённый для туристов. Такие спектакли предлагаются в нескольких театрах и обычно снабжены титрами на английском языке.

История

Истоки китайской оперы уходят в далёкое прошлое, ко временам ритуальных песнопений и танцев эпохи Чжоу (XI–III вв. до н. э.). В её дальнейшее развитие внесли лепту многие поколения, к примеру, первая китайская театральная школа с поэтическим названием «Грушевый сад» (Ли-юань), существовавшая во времена династии Тан (618–907 гг.).

Звёздный час пекинской оперы пробил довольно поздно, а именно во время празднования 80-летия императора Цяньлуня (1790 г.). Тогда в императорский дворец съехалось несколько театральных трупп из разных провинций (главным образом из Аньхоя), а затем они остались в столице. К середине XIX века их стили, прежде довольно различные, слились в существующий ныне жанр.

Сюжеты

Пьесы – а всего их около 1500 – излагают мифы и старинные исторические повести, главными героями которых являются императоры и их наложницы, храбрые генералы, мужественные юноши, злодеи, благородные дамы и девушки из знатных семейств. В конце добро чаще всего торжествует над злом: тем самым театр ещё и утверждает вечные ценности.

Роли и костюмы

Китайские зрители тотчас же распознают различные характеры по их роскошным и дорогим костюмам (синтоу) и по раскраске лиц, порой очень сложной. В отличие от европейского оперного театра, здесь нет гримёров, и актёры гримируются сами – иногда по много часов подряд.

Всё множество ролей, строго регламентированных традициями, можно объединить в четыре группы. Это шэн, положительный герой, если молодой – то безбородый, если старый – с бородой; цзин, персонаж с ярко раскрашенным лицом, который может быть и положительным, и отрицательным; чоу, комик с глазами и носом, раскрашенными белой краской; дань, женский персонаж, роль которого раньше исполняли мужчины (сейчас эти роли почти всегда играют женщины). Самым знаменитым исполнителем ролей дань был Мэй Ланьфан, который прославил Пекинскую оперу на Западе и очаровал своими эффектами отстранённости немецкого драматурга Бертольта Брехта.

Мимика, жесты и акробатика

Исключительное значение придаётся жестикуляции и мимике. Каждый актёр разучивает лишь один-единственный тип ролей и совершенствует его с детских лет путём долгих и упорных тренировок. Одних только взмахов рукава существует около 50, и у каждого есть своё значение! Изящество движений демонстрируется и в акробатических вставках, язык которых отчасти заимствован из боевых искусств.

Декорации и реквизит

Как правило, декорации очень просты и предметов реквизита немного. Не считая знамён, актёры используют чаще всего стол и два стула – при такой скупой обстановке от зрителя требуется большое внимание. Ведь если исполнитель, например, поднимает ногу, это означает, что он входит в дом, и следующая сцена проигрывается уже внутри. Если он взбирается на стул, значит, он поднялся на гору. Подобным же образом кнут обозначает коня, а весло – лодку. Так как свет во время представления всегда одинаково ярок, присутствие свечи или лампы указывает на ночную сцену.

Для некоторых персонажей грим приходится наносить часами.

Музыка и пение

«Длинноносым» (т. е., европейцам) приходится привыкать к ударам барабанов сценического оркестра (чанмянь), которые подчёркивают и усиливают драматичность действия. Особое очарование пекинской опере придаёт пение, которое всегда состоит из монологов (зачастую целых арий) и диалогов и никогда – из дуэтов или хоров.

Публика

Есть ещё одно отличие от западной оперы – сама публика. В то время как у нас лишь единицы подробно знакомы с сюжетом, большинство китайцев знает отдельные сцены наизусть, вплоть до мельчайших деталей. Во время представления в китайском театре царит благоговейная тишина, а у нас сплошь и рядом – комментарии вслух, звонки мобильных телефонов и бурная реакция «браво!» на особо удачный номер.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.