Мурино

Мурино

Старинное село Мурино на реке Охте находится ныне на самом краю Петербурга, напротив северных новостроек, хотя и относится к Всеволожскому району Ленинградской области. Добраться сюда можно на метро – здесь расположена конечная станция первой линии, бывшей «Кировско-Выборгской». Кстати, это единственная станция метро, расположенная за пределами Петербурга – на территории Ленинградской области.

Однако вот парадокс: станции метро и железной дороги, находящиеся возле Мурино, носят имя «Девяткино», хотя сам поселок Девяткино (ныне – Ново-Девяткино) находится в нескольких километрах отсюда. Почему же так произошло? Как отмечает исследователь муринской истории, автор изданной в 2009 г. книги «Мурино. Хроника трех столетий» краевед Наталья Яковлевна Серебрякова, станция появилась в 1917 г., когда ввели в действие железную дорогу «Петроград – Раасули (Орехово) – Хиитола». Остановочные платформы называли по именам близлежащих населенных пунктов. Логично предположить, что и станция, расположенная в Мурино, должна была носить одноименное название. Что же помешало?

Н.Я. Серебрякова не без оснований считает, что причина лежала в сфере не географической, а политической. Ведь Мурино на протяжении почти двух столетий принадлежало дворянскому роду Воронцовых, а на дворе стоял 1917-й год. После Февральской революции страна строила «новую Россию» – без царя и бывших царских слуг. Потом, после Октября, – еще больше: «отреклись от старого мира»… «Быть может, „революционному Петрограду“ надо было уничтожить название, напоминавшее об имении графов и князей Воронцовых?» – задает риторический вопрос Наталья Яковлевна.

Что же касается железнодорожной платформы Мурино, то она расположена в нескольких километрах от самого Мурино. Она появилась в 1960 г. и получила свое название вовсе не по поселку Мурино, а по протекающему рядом Муринскому ручью. С одной стороны от платформы Мурино – поле, с другой – новостройки на улице Руставели и проспекте Просвещения.

Однако, из дня сегодняшнего перенесемся в глубь веков. Как отмечает Н.Я. Серебрякова, история происхождения названия «Мурино» затерялась в веках. По легенде, название села связано с первыми поселенцами этих мест в петровские времена, насильно переселенными из Муромского уезда. Будто бы Петру I надоело, что его сподвижники набирают на строительство новой столицы «хилый работный люд, который мрет, как мухи», и он повелел набрать в Муроме двухметровых богатырей, «поселил их на холмистых лесных берегах реки, где они ловили к царскому столу рыбицу-форель, валили лес для строек, осчастливили местных финночек и корелочек, завели многочисленные семьи».

Тем не менее известно, что поселение в этих местах существовало еще со шведских времен. На шведских картах 1666 и 1699 гг. деревня с названием Murela, или Murila, уже существовала, только находилась она на левом берегу Охты, по дороге от шведского города Ниена к Кексгольму. «Вероятно, современное название „Мурино“ – русифицированное шведское название, что, кстати, не противоречит легенде о муромских переселенцах», – считает Н.Я. Серебрякова. Кстати, к югу от дороги на Ниеншанц находилась деревня Мурела. Н.Я. Серебрякова приводит мнение лингвиста: «Мурела – от финского „muura“ – „барсук“».

Когда появилась новая дорога, которая вела от Петербурга по правому берегу реки, деревня как бы «переехала» с левого берега на правый. Что же касается современного названия «Мурино», то оно впервые указывалось на карте в книге И.К. Кириллова «Цветущее состояние Всероссийского государства» 1727 г.

В 1712 г. Петр I подарил деревню Мурино со старым шведским кабачком своему сподвижнику барону П.П. Шафирову. Однако не все муринские земли царь подарил Шафирову, поскольку спустя пять лет, в 1717 г., по приговору губернской канцелярии часть Мурина (в размере 702 дес. 1050 саж.) отдали генерал-фельдмаршалу Р.В. Брюсу.

После того как в 1723 г. Шафиров попал в опалу и был отправлен в ссылку, Петр I издал указ: «…все Шафировские имения писать на государя». В том же году Петр I подарил Мурино генерал-майору И.Д. Дмитриеву-Мамонову, дочь которого в 1749 г. продала имение Роману Илларионовичу Воронцову. С тех пор и вплоть до самой революции селом Мурино владел знаменитый род Воронцовых, давший России многих выдающихся государственных деятелей.

Следующими владельцами Мурина были сыновья Романа Илларионовича – Александр и Семен. «Получая доходы с имений, Александр отправлял брату причитающуюся ему часть, и споров о размерах этой части никогда у них не возникало», – отмечает Н.Я. Серебрякова.

В 1770-х гг. завершилось строительство господского дома в Мурино. Его окружал прекрасный, поистине сказочный парк. В имении существовали фруктовые сады, теплицы, оранжереи, разделенные просеками, окаймленные рядами стриженых лип и елей. В четырех оранжереях росли абрикосы, персики, лимоны, виноград и даже ананасы. Дно и берега пруда напротив господского дома были выложены мрамором. Местные жители и сегодня называют этот пруд Графским. А рядом, на правом берегу Охты, как сообщал Георги, «есть в построенном нарочно открытом Греческом храме сильно бьющий ключ, коего вода в чистоте Бристольской воде совершенно сходствует».

Ныне от господского дома Воронцовых не осталось и следа: он сгорел в 1925 г. По воспоминаниям старожилов, последние остатки «барского» фундамента разобрали на кирпичи в 1960-х гг. Ныне на месте господского дома – современная дачная постройка. Правда, следы старинного парка все-таки уцелели до наших дней…

Как отмечал в конце XVIII в. путешественник Георги, в Мурино «есть знатные господские каменные жилые строения, прекрасный сад с валами и пр., наипрекраснейшая церковь, такожде и завод для двоения водки». Этот водочный завод, устроенный Романом Илларионовичем Воронцовым в 1755 г., просуществовал до 1825 г.

Достопримечательностью села до сих пор служит видная издалека церковь с колокольней, построенная в 1785 – 1790 гг. по велению владельца муринского имения графа Александра Романовича Воронцова, президента Коммерц-коллегии. Освятили храм 17 февраля 1790 г. во имя Святой Екатерины – в память о супруге брата Семена Романовича Воронцова графини Екатерины Алексеевны, урожденной Сенявиной. Она скончалась в 1784 г. в Венеции, где Семен Романович являлся полномочным министром – первым в истории дипломатических отношений между Россией и Италией. Причиной смерти Екатерины Алексеевны стала чахотка, настигшая ее в аномально холодную для Италии зиму 1783/84 гг.

Горе Семена Романовича Воронцова не знало границ. В письмах брату он просил в память умершей супруги построить в Мурине церковь и сделать в ней склеп-мавзолей, куда он хотел перевезти прах своей любимой жены, и сам хотел быть погребенным рядом с ней. Брат выполнил просьбу и в 1786 – 1790 гг. построил храм, автором которого стал замечательный петербургский архитектор Николай Александрович Львов. Примечательно и то, что образа для иконостаса муринской церкви создавал знаменитый художник Владимир Лукич Боровиковский, более известный как портретист. Что же касается праха Екатерины Алексеевны, то он так и остался в церкви Святого Георгия в Венеции, где находится и поныне, а в церкви Святой Екатерины в Мурино никаких захоронений никогда не проводилось…

Семен Романович Воронцов продолжил дипломатическую службу. С 1784 по 1806 г. он являлся послом России в Англии. В 1802 г. Воронцов последний раз побывал в Петербурге, а все дальнейшие годы жил в Англии, лишь изредка бывая в России.

Семена Романовича похоронили в старинной церкви Мерилибон (церковь Св. Марии), а в 1980 г., когда усыпальницу расформировали, прах Воронцова вместе с останками других погребенных в церкви перенесли на крупнейшее под Лондоном Бруквудское кладбище. К сожалению, желание графа быть похороненным в Мурине, рядом с супругой Екатериной Алексеевной, не осуществилось…

После смерти Семена Романовича Воронцова, случившейся в 1832 г., все его имения, в том числе и муринское, достались его единственному сыну Михаилу Семеновичу – видному государственному деятелю, герою войн против Наполеона, новороссийскому генерал-губернатору и полномочному наместнику в Бессарабии, затем наместнику на Кавказе. Его портрет работы художника Дж. Джоу находится в знаменитой Военной галерее Зимнего дворца.

В 1834 г. М.С. Воронцов, заботясь о сохранении фамильных имений, учредил в своих имениях майорат – систему наследования, при которой все имущество нераздельно переходит к старшему в роде, считая женский пол после всех, даже младших сыновей. В состав майората кроме Мурино вошли также деревни Ручьи, Новая, Рыбачья, Гражданка, Сторожки и Лаврики. Как отмечает Н.Я. Серебрякова, благодаря майорату, учрежденному М.С. Воронцовым, имение Мурино вместе с окрестными деревнями вплоть до 1917 г. принадлежало только Воронцовым и Воронцовым-Дашковым.

В 1843 г. М.С. Воронцов сделал то, что в государстве Российском исполнили только в 1861 г.: освободил своих крестьян от крепостной зависимости. Он перевел их в «обязанные». Далось это ему непросто: столичные чиновники тормозили заключение договора, причем даже пытались обвинить Воронцова, будто бы он своими планами побуждает крестьян к бунту. В дальнейшем именно из-за бюрократической волокиты и всевозможных рогаток Воронцову пришлось отказаться от своих прежних планов перевести крепостных в «обязанные» и в других своих имениях.

Памятник Александру II возле часовни. Фото начала 1910-х гг.

Таким образом, в 1843 г. муринские крестьяне получили земельные наделы и самоуправление, причем наделы у них были больше, чем закреплялось за крестьянами после освобождения от крепостного права в 1861 г. Когда в том же году в России учредили волости, объединяющие несколько сел и деревень, муринское имение первоначально причислили к Полюстровской волости. Однако муринские крестьяне воспротивились этому и обратились к Семену Михайловичу Воронцову с прошением об учреждении волости только из Муринской вотчины. Тот согласился с мнением крестьянской общины и обратился в губернское присутствие, объясняя, что в Мурине с деревнями – 532 души, что уже является достаточным условием для образования самостоятельной волости. Кроме того, указывал он, в Мурине с давних пор действует свое правление и существует для того особый дом, а на содержание Полюстровского правления потребуется вторичный сбор с муринской вотчины на наем квартиры и т. п., что обременительно для крестьян. Чиновничья волокита длилась пять лет, и, наконец, в 1867 г. просьбу муринцев уважили: появилась отдельная Муринская волость.

После смерти в 1882 г. Семена Михайловича Воронцова, не имевшего детей, прямая мужская ветвь учредителя майората М.С. Воронцова прекратилась. Как отмечает краевед Н.Я. Серебрякова, майоратные владения должны были перейти к сестре С.М. Воронцова Софье Михайловне. Однако ее уже не было в живых, и майорат по наследству перешел к ее старшему сыну Павлу Андреевичу Шувалову. По условиям майората, П.А. Шувалову именным Высочайшим указом даровали герб, титул и фамилию Воронцовых, после чего он стал именоваться «Светлейший князь Воронцов граф Шувалов».

С 1885 г., после смерти Павла Андреевича, хозяином муринского имения становится Михаил Андреевич Шувалов, а после его ухода из жизни в 1903 г., когда мужская ветвь Шуваловых пресеклась, муринское майоратное владение перешло к его старшей сестре Елизавете Андреевне Воронцовой-Дашковой. Она и стала его последней хозяйкой.

Именно при ней Мурино украсил памятник царю-освободителю Александру II (1911 г.). Памятник поставили около часовни Святого благоверного князя Александра Невского, построенной в 1882 г. на пожертвования крестьян в память мученической кончины «царя-освободителя». После революции практически все памятники Александру II разрушили в ходе кампании по избавлению России от монументов «царям и царским слугам».

По всей видимости, тогда же, во время Гражданской войны, уничтожили и памятник царю в Мурино. А вот постамент, сооруженный из нового для тех времен строительного материала, железобетона, почему-то оставили. Кстати, по соседству находилась больница, и впоследствии многие местные жители, не знавшие об истинном происхождении постамента, думали, что это могила какого-то доктора, служившего в больнице… Часовню, в которой в советское время устроили керосиновую лавку, восстановили в 1997 г. А старый пустой постамент так и стоит сиротливо перед возрожденной часовней…

И, наконец, о судьбе Е.А. Воронцовой-Дашковой. После революции в 1919 г. ей удалось уехать за границу, где сначала жила в Каннах, а затем – в Висбадене. Она ушла из жизни в 1924 г. и похоронена на кладбище при русской церкви в семейной усыпальнице Шуваловых. «Эмиграция разбросала Воронцовых по всему миру, от Северной Америки до Австралии, – отмечает Н.Я. Серебрякова. – Многим потомкам, лишенным Родины и состояния, выпала на чужбине трудная судьба. Некоторые из них вынуждены были работать таксистами, малярами и т. п.»…

Еще с середины XIX в. Мурино являлось популярной дачной местностью, однако первые сведения о дачниках в здешних местах относятся к 1793 г. В том году крестьянин Шагин построил два деревянных дома для прусского консула И.И. Масса и английского купца Томаса Рональда. Однако массовое появление здесь дачников и развитие дачной жизни происходило с середины XIX в. Немало способствовало этому и сообщение с Петер бургом – «спасский дилижанс».

Петербуржцев привлекали сюда дешевые цены за дачи, а также полный набор сельских удовольствий – изобилие грибов, ягод, молока. Славилось также Мурино местами для охоты и рыбалки. А для самих муринских крестьян дачный промысел стал выгодной и важной статьей дохода. Кстати, в Муринской волости в большом количестве заготавливались веники для столичных бань, а также метлы. Кроме того, муринские жители промышляли ловлей раков, которые употреблялись не только в столице, но в большом количестве шли и за границу.

«Какая же чистейшая вода была в Охте, если в ней водились раки! – восклицает краевед Н.Я. Серебрякова. – С грустью хочется отметить, что в наше время река Охта является наиболее загрязненной рекой во Всеволожском районе».

В 1855 г. современник отмечал, что Мурино известно «своими патриархальными нравами, отдаленностью от Петербурга, довольно скучной дорогой, отсутствием большого сада и другими более или менее противообщественными качествами. Казалось бы, что поселяющиеся в Мурино для того только и выбирают это место, чтобы уединиться, обособиться и получить возможность жить совершенно по-деревенски. Ничуть не бывало: свобода в одежде, нравах и обычаях действительно существует там, но вовсе не исключает потребности сходиться, хоть издредка, и проводить время вместе». Добавим, достопримечательностью Мурино с давних пор являлся святой колодец («священный колодезь») с чистейшей ключевой водой.

В Мурино в середине XIX в. отдыхал начинающий тогда поэт Н.А. Некрасов. Бывал в Мурино И.С. Тургенев: в окрестностях Мурина он охотился вместе с Луи Виардо – мужем Полины Виардо. С Мурино оказались связаны имена известных композиторов А.С. Даргомыжского, М.П. Мусоргского, Н.А. Римского-Корсакова и А.П. Бородина. Среди муринских дачников был весьма уважаемый в столице монах-ученый отец Иакинф (в миру – Никита Яковлевич Бичурин). Здесь, на загородной даче Карсунского, он занимался переводами древних китайских рукописей.

Кстати, дачную жизнь в Мурино почти с документальной точностью описал в своем романе «Опавшие листья» один из лидеров белого движения генерал П.Н. Краснов.

Была у Мурино и еще одна любопытная деталь: это прекрасное место с 70-х гг. XIX в. облюбовали для своего летнего отдыха петербургские англичане, недаром в поселке до сих пор существует Английская улица. В окрестностях Мурина англичане занимались охотой, ловили раков и форель в реке, в самом же Мурино играли в крикет, крокет, теннис, футбол и даже устроили единственное в России поле для гольфа. Перед революцией одним из постоянных посетителей поля для гольфа был посол Великобритании в России сэр Джордж. А однажды, в апреле 1897 г., члены английского посольства пригласили в Мурино «для получения первых уроков игры в гольф» великого князя Кирилла Владимировича – будущего главу российского Императорского дома в изгнании, провозгласившего себя императором Кириллом I…

Что же касается муринских крестьян, то перед революцией бо?льшая их часть занималась извозом. Крестьянские девушки нанимались на работу к «господам» – няньками, кухарками, горничными. Тем самым зарабатывали деньги на приданое и свадьбу. Известен и такой любопытный факт: во время Первой мировой войны, вплоть до самой революции, поселок был занят отрядами ополченцев.

Муринский храм Св. Екатерины, как в капле воды, отразил трагическую судьбу церквей в советское время. В 1922 г. власти отобрали у Муринской церкви драгоценную утварь, оклады икон и старинные книги. Однако религиозная жизнь в храме, хотя и с большими трудностями, продолжалась еще почти два десятилетия. Последнее богослужение состоялось в мае 1938 г., на Радоницу.

В дни блокады толстые церковные стены укрывали местных жителей во время воздушных налетов врага…

После войны первыми арендаторами церковного здания стали Парголовская контора «Заготпункт» и Муринское сельпо. Усыпальницу превратили в склад соли, а в алтаре хранили морковь. Варварское отношение к храму довело его до такого состояния, что в 1968 г. власти ставили вопрос о его сносе, и только благодаря поддержке общественности и местных жителей здание удалось отстоять.

К концу 1980-х гг. церковь находилась в полуразрушенном состоянии. В то время бывший храм принадлежал Худфонду РСФСР, разместившему в здании Экспериментальный скульптурно-производственный комбинат. В 1988 г., после настойчивых просьб, храм вернули верующим, и он стал одним из первых храмов, возрожденных в Ленинграде после начала перестройки. Восстанавливали его всем миром. Возрождение храма стало общим делом десятков добровольцев, обеспокоенных тяжелой судьбой памятника культурного наследия. Спасение муринской церкви стало одной из акций, сформировавших во второй половине 1980-х гг. широкое общественное движение за спасение и возрождение старого Петербурга.

Однако все это время никак не удавалось решить вопрос о возвращении церкви верующим. Только в конце июня 1988 г., вскоре после торжеств по поводу тысячелетия крещения Руси, власти вернули храм, а 6 декабря 1988 г. его освятил митрополит Ленинградский и Новгородский Алексий (впоследствии – Патриарх Московской и Всея Руси Алексий II). На следующий день, в праздник святой великомученицы Екатерины, во вновь освященном храме прошла первая после долгих лет опустошения и разорения божественная литургия. Храм подняли буквально из руин за десять лет, к 1998 г. Но только на Пасху 2002 г. впервые в полный голос зазвучали колокола на обновленной звоннице…

Церковь Св. Екатерины в Мурино. Фото автора, октябрь 2006 г.

Еще в 1970-х гг. Мурино оказалось практически на краю Ленинграда. Почти вплотную к Мурино подступили новостройки. Появление здесь в 1978 г. конечной станции метро «Комсомольская» (с 1992 г. – станция «Девяткино») еще больше приблизило жителей к городу, хотя Мурино и по сей день территориально относится к Ленинградской области.

С тех пор Мурино стало повторять судьбу многих ближних предместий города, существовавших под дамокловым мечом расселения. По поселку поползли слухи о грядущем сносе домов и выселении. А раз так, то какой смысл ремонтировать дома, строить новые, если они обречены на слом…

В начале 2000-х гг. часть поселка попала в зону строительства Кольцевой автодороги: она прошла по западному краю Мурино, в нескольких сотнях метров от Екатерининской церкви. Строительные работы серьезно повлияли на экологическую ситуацию в Мурино. Как только началась забивка свай и прокладка туннеля, стали происходить подвижки грунтов. В значительной части села резко повысился уровень грунтовых вод, что привело к затоплению подвалов и садовых участков. От работы тяжелой строительной техники старые сельские дома испытывали постоянную вибрацию, которая пагубно влияла на состояние старых построек. Ради строительства кольцевой автодороги и развязки возле нее пришлось «пожертвовать» несколькими старыми муринскими домами.

Как отмечают специалисты в сфере недвижимости, в последние годы районы Мурино и Новое Девяткино пользуются повышенным спросом у покупателей жилья, поскольку отсутствие промышленных предприятий и близость Карельского перешейка обеспечивают этому району хорошую экологию. Кроме того, привлекает транспортная доступность и близкое расположение к городу.

В конце 2009 г. группа компаний начала строительство жилого квартала «Новое Мурино» – юго-восточнее пересечения Центральной улицы и Токсовского шоссе. Он представляет собой проект комплексного строительства микрорайона с собственной инфраструктурой – школами, детскими садами, спортивными сооружениями и магазинами. В квартале будет построено девять жилых домов, спроектированных по концепции «Полноценные квартиры небольшого метража». Первая очередь строительства представляет собой 27-этажный дом. Предполагается, что «Новое Мурино» займет одно из самых перспективных в плане жилой застройки мест в ближайших пригородах Петербурга.

Муринский пейзаж. Фото автора, октябрь 2006 г.

У администрации волости и области возникла идея об объединении всех поселений и образовании города Девяткино Ленинградской области. Возможно, экономически это оправдано, но неминуемо приведет к исчезновению названия «Мурино» с географических карт и забвению уникального прошлого этих мест… Все это вызвало волну возмущений у местных жителей, а также у интеллигенции Санкт-Петербурга.

В середине 2000-х гг. развернулась борьба за топоним «Мурино», завершившаяся победой муринцев. В 2006 г. было создано МО «Муринское сельское поселение». В следующем году в нем появились свои герб и флаг. В их основу легло изображение святой великомученицы Екатерины, являющейся небесной покровительницей поселка.

«Предполагается, что к 2020 году число жителей в Мурино возрастет до 65000 человек, – отмечает Н.Я. Серебрякова. – Вероятнее всего, Мурино превратится в типичный район новостроек, как уже стал соседний Медвежий Стан… Но так хочется, чтобы поселок стал еще и музеем под открытым небом. Для этого необходимо сделать многое: сохранить церковь и часовню, восстановить памятник Александру II, Святой колодец, парк и водонапорную башню, берега Графского пруда и замечательный розарий вокруг него. Сберечь хотя бы одну крестьянскую избу и воссоздать первое в нашей стране поле для гольфа».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.