Полюстрово
Полюстрово
Название произошло от латинского слова «палюстер», что означает «болотистый». Действительно, местность, лежащая в излучине Невы, в прошлом изобиловала болотами. По словам историка Петра Столпянского, именно здесь в 1718 г. лейб-медик Арескин открыл холодный железистый источник, целебные свойства которого стали вскоре широко известны. Петр I, по совету своего лейб-медика Блюментроста, не без успеха пользовался этой водой, а простые люди окрестили источник «народной водой».
В петровское время и позднее местность эта именовалась «казачьим огородом», который находился неподалеку от Казачьей слободки. В 1770-х гг. бывший огород приобрел известный екатерининский вельможа, писатель и композитор Григорий Николаевич Теплов. Так началась история мызы Полюстрово. Для Теплова устроили усадьбу и возвели загородный дом в стиле средневекового замка, перестроенный спустя десятилетие архитектором Джакомо Кваренги.
«Нынешний дом невелик, но построен с изящным вкусом на набережной улице: он каменный, о двух этажах и с обоих концов имеет по покрытой прекрасной колоннаде, отчего площадь, что перед домом против Невы, получает вид амфитеатра, – говорилось в „Описании российско-императорского столичного города Санкт-Петербурга и достопамятностей в окрестностях оного“ И.Г. Георги, изданном в 1794 г. – Берег на Неву выкладен диким камнем, и на оном стоят медные пушки для увеселения.
Сад в длину и ширину около 250 сажень, совсем в Англинском вкусе, с кустарниками, излучистыми дорожками, каналами, островками, беседками и проч. В одном леску сего сада встречается круглый, особо стоящий прекрасный храм из 12 столбов, поддерживающих купол. В сем храме стоит статуя монархини с символами богини Цибелы, коея модель сочинена г. Рашетом; литье же меди произведено в Академии художеств. …На стороне есть в саду высокие развалины в два этажа, похожие на обветшалый замок. Всходить на них удобно, и весьма хорошо можно оттуда видеть город и окрестности оного. Также и сей сад по похвальному обычаю наших знатных господ отворен во всякое время всем порядочно одетым людям».
Правда, с минеральной водой Теплову не повезло. В своей книге «Рассуждение о врачебной науке» он признавался, что питье минеральный полюстровской воды однажды едва не погубило его…
Севернее графской усадьбы, в районе нынешних улиц Замшиной, Ключевой, Антоновской, – возникла деревня Полюстрово, в которой жили крепостные, принадлежавшие владельцу усадьбы. Позднее в ней стали селиться «работные» люди, прибывавшие на строительство Северной столицы, а также рабочие с промышленных предприятий Выборгской стороны и ремесленники. Восточной границей этой деревни служил нынешний Пискаревский проспект.
После смерти Теплова в 1799 г. усадьба перешла во владение екатерининского вельможи и государственного деятеля светлейшего князя А.А. Безбородко – сенатора, канцлера, кавалера всех российских орденов. Он устроил громадный роскошный парк в английском вкусе. После его смерти усадьбу унаследовал его брат, а позже, в 1816 г., внучатый племянник А.Г. Кушелев-Безбородко (отсюда пошло еще одно название усадьбы – «Кушелева дача»). Именно он вновь обратил внимание на минеральный источник. При нем осушили всю местность полюстровских болот, прорыли каналы, проложили трубы, разбили аллеи, проспекты, дали названия дорогам.
Бывшая усадьба превратилась в модный курорт. Для заведывания водами из-за границы выписали доктора Гана. Он назначал полюстровскую воду больным при всевозможных болезнях и рекомендовал использовать ее при лечении золотухи и «английской болезни» (так называли тогда «размягчение костей»).
Спустя еще десять лет молодой столичный аптекарь Фишер построил при ключах небольшой деревянный дом с ваннами для купания и первым предоставил публике возможность пользоваться полюстровской водой как наружным средством. После смерти Фишера заведование принял на себя доктор Каан, увеличивший число ванн. По вечерам на водах играл оркестр, по субботам устраивались танцевальные вечера.
Расцвет курорта продолжился и при Г.А. Кушелеве-Безбородко, ставшем владельцем в 1855 г. Он устроил двадцать ванн с полюстровской водой и специальное отделение для серных ванн. Для согревания воды из Англии выписали специальную паровую машину. При водах открыли библиотеку, читальню, кегельбан, буфет и большой танцевальный зал. Заведовать кофейней и рестораном пригласили известного ресторатора Излера. Здесь, в полюстровском курорте, проводились даже полеты воздушного шара и фейерверки.
Как отмечали современники, место отличалось «завидным благоустройством» и охотно посещалось публикой. С развитием курорта стала процветать и графская деревня, ставшая излюбленной дачной местностью. Бывало, тут селились знаменитые актеры и ученые. Одно время здесь жил Александр Дюма-отец.
Полюстровский курорт процветал бы и дальше, если бы не произошедшее вдруг несчастье: в 1870 г. (по другим данным – в 1868 г.) случайный пожар уничтожил почти все постройки на курорте. К тому времени усадьба перешла от Кушелева-Безбородко его сестре – графине Мусиной-Пушкиной.
После опустошительного пожара наследники не пожелали восстанавливать полюстровский курорт. Из уцелевшего материала соорудили несколько помещений для ванн, но дела шли плохо, посетителей было мало, и через несколько лет заведение окончательно закрыли. Громадный участок земли стали распродавать. Бывший усадебный дом перешел в ведение Елизаветинской общины сестер милосердия, часть парка приобрел пивоваренный завод. О временах Безбородко долгое время напоминал Безбородкинский проспект – в декабре 1918 г. он стал Кондратьевским. Забегая вперед, скажем, что Полюстровскую набережную в 1925 г. переименовали в Свердловскую.
Гравюра Б. Патерсена (1800 г.) изображает вид на Таврический дворец со стороны нынешней Свердловской (бывшей Полюстровской) набережной
Еще в середине XIX в. в Полюстрово стали появляться и промышленные предприятия. В 1847 г. английские промышленники Фортоман и Гольдгаузер выстроили первые корпуса Охтинской бумагопрядильной мануфактуры – нынешней фабрики «Возрождение». А в 1875 г. коммерсант Кавос, сын известного композитора К.А. Кавоса, переехавшего из Италии в Россию, севернее фабрики «Возрождение» основал фабрику канатных изделий. В начале ХХ в. она стала называться Акционерное общество канатной фабрики «Нева».
«От былого парка, созданного Кваренги, великолепной ротонды, где стояла рашетовская статуя Екатерины II, грота и извилистых прудов ничего не осталось, кроме пней», – с грустью замечал перед самой революцией историк В. Курбатов.
Тем не менее с пожаром полюстровского курорта не закончилась история полюстровской минеральной воды. Дело возобновилось после приобретения части бывшего имения уральским магнатом князем Семеном Семеновичем Абамелек-Лазаревым. В 1892 г. он передал управление водами в Бюро исследования земель, которым управлял талантливый горный инженер профессор Сигизмунд Войслав. По его проекту оборудовали колодец, поставлявший до 20 тысяч ведер воды в сутки. Он же внедрил в практику консервацию воды в бутылках углекислотой, благодаря чему она могла сохраняться долгое время.
«Источник № 22, дающий около 20 тысяч ведер воды в сутки, укреплен обсадными железными трубами, – сообщалось в августе 1897 г. в „Петербургском листке“. – Вода из него, проведенная по трубам в отапливаемое помещение, разливается в бутылки или же предварительно газируется, а затем отправляется в провинцию. В Петербурге полюстровская вода попадается крайне редко.
В настоящее время вся местность вокруг принадлежит канатному фабриканту Эдвардсу, который приобрел весь участок за дешевую цену, снес старое здание ванн, построил сторожевую будку и мечтает нажить капиталы. Вид самого источника не оставляет желать ничего лучшего: из него струится чистый поток хрустальной воды, весьма приятной на вкус. Местные жители твердо верят в целебность воды и лечат ею глазные болезни у детей. Местность кругом источника мало-помалу оживляется. Настоящий владелец прокладывает новые дороги и осушает местность».
Загородный дворец в Полюстрово. Гравюра начала XIX в.
На протяжении 80 – 90-х гг. XIX в. специалисты несколько раз производили анализ полюстровской воды. Выяснилось, что по содержанию железа она крепче вод Спа, Мариенбада, Сент-Морица, Липецка и др. Врачи признали ее в высшей степени полезной и целебной. Так, доктор Н.М. Галацер провел бальнеологические испытания полюстровской минеральной воды для экспортного варианта и установил, что она благотворно влияет на кроветворные процессы в организме. Он считал, что искусственное газирование улучшает ее свойства для внутреннего употребления. А доктор Каан указывал на следующие действия полюстровской воды: улучшение аппетита и пищеварения, нормализация деятельности сердца и вообще укрепление всего организма.
Полюстровская вода стала продаваться по 15 копеек за бутылку и с большим успехом поставляться во многие города Российской империи – Москву, Самару, Нижний Новгород, Ростов-на-Дону, Саратов, Харьков, Севастополь, Киев, Ялту, Одессу, Варшаву, Ригу, Юрьев (ныне – Тарту) и другие города. Широкий спрос на воду вызвал необходимость оборудования второго колодца, который построили в 1899 г. по проекту горного инженера Миклухо-Маклая. Этот завод по розливу минеральной воды просуществовал до самой революции, а потом пришел в запустение.
В конце XIX в. в Петербурге заговорили о возрождении полюстровского курорта. «Возможность устройства в Полюстрове прекрасного курорта не подлежит сомнению, – указывал обозреватель „Петербургского листка“ в августе 1897 г. – Петербуржцу средней руки, обладающему малыми средствами и не имеющему возможности отправиться лечиться за границу или на дальние русские курорты, открывается возможность лечиться на месте весьма дешево».
Полюстрово на карте Петрограда 1916 г.
В ту же пору полюстровскими ключами заинтересовались немецкие врачи, высказавшие намерение привлечь германский капитал для возрождения курорта. Реакция в Петербурге оказалась весьма неоднозначной. «Не стыдно ли будет нам, когда и на этот раз иностранцы нас предупредят и захватят в свои руки полюстровский курорт? – восклицал репортер „Петербургского листка“. – Где же русские капиталисты и предприниматели, которые бы взялись за устройство этого во всех отношениях выгодного дела, вместо того чтобы отдавать его в руки иностранцев?»
…После разорительной Гражданской войны и «военного коммунизма» интерес к полюстровским водам проснулся во времена НЭПа, в 1925 – 1928 гг., в связи с жилищным строительством на Выборгской стороне. По проекту инженера Павла Ильича Бутова заложили скважину на Введенской улице (ныне эта улица не существует). В это же время по инициативе горного инженера Г.И. Мейера подняли вопрос о возобновлении использования вод как лечебного средства.
«Параллельно проспекту Ленина (бывший проспект Петра Великого, ныне – Пискаревский. – С. Г.) расположена местность, носящая название «Палюстрово» (именно так, через «а»! – С. Г.) , – говорилось в путеводителе по Ленинграду 1931 г. – Осью ее является Тепловодский проспект, посередине которого, в глубокой канаве, обсаженной березами, течет железистая вода Палюстровских ключей».
В 1933 – 1935 гг. в Полюстрово построили завод, который специализировался на выпуске столовой минеральной воды и различных напитков на ее основе. Во время блокады он не работал, а в 1944 г. была пробурена еще одна скважина. В 1958 г. завод реконструировали и пробурили еще две новые скважины.
Среди занятий полюстровских жителей популярностью пользовался портняжный промысел, причем швеи преобладали над портными. Заказы брались или прямо из магазинов, или через «хозяек», которые имели дело с магазином, или при посредстве состоятельных портних или швей.
В южной части деревни Полюстрово селились люди победнее, а в районе Ключевой улицы – более зажиточные. Во второй половине XIX в. в этих местах стали появляться и крупные землевладельцы. Они в основном использовали земельные угодья по восточной стороне Охтинской дороги. Наиболее богатым из них стал немец Шмеллинг, устроивший тут усадьбу с фруктовым садом и парком, получившим название Шмеллингофской рощи (о ней рассказывается в отдельном очерке этой книги).
В этом же пространстве во второй половине XIX в. стали возникать отдельные проселочные трассы, называвшиеся в ту пору «дорогами», в том числе около сорока Полевых дорог. Большинство из них пересекало нынешний Пискаревский проспект или отходило от него. Вдоль этих дорог тянулись поля и рощи с домиками в окружении садов и огородов.
А каково жилось в конце XIX в. полюстровским дачникам? Вот лишь несколько свидетельств столичных газет.
«Полюстрово прогрессирует необыкновенно быстро, – говорилось в „Петербургском листке“ в июне 1891 г. – До невозможности грязные дороги Полюстрова быстро исчезают, часть из них, как, например, Тепловодский бульвар и Безбородкинский проспект, стали неузнаваемы: дороги здесь в настоящее время вымощены, а по Тепловодскому проспекту сооружены мостки и устроено освещение, которое ранее отсутствовало. Кушелевский переулок, непроходимый до этого времени, также украсился мостками и на всем протяжении перилами, так что проход по нему стал безопасен. Теперь дачевладельцы и землевладельцы пустых участков, по совету местного пристава, пошли еще дальше: на днях, собравшись на совещание, они сделали „складчину“ и решили заново отремонтировать так называемую „белую дорогу“ позади Полюстрова, ведущую к деревне Пискаревка и Лесному корпусу».
В начале 1910-х гг. вокруг района Полюстрова прошла «соединительная железная дорога между Финляндской и Русской железнодорожными сетями». Она была построена по ходатайству сейма Великого княжества Финляндского для того, чтобы связать линию Петербург – Гельсингфорс с основной магистралью России – Николаевской (ныне – Октябрьской) железной дорогой.
Эта соединительная ветка проходила через станцию Кушелевка, разъезд Пискаревка, затем, за больницей им. Петра Великого, круто сворачивала на юг, огибала район Полюстрова и у пересечения с Пороховским шоссе, в местности под названием Рублевики, имела одноименную станцию Рублевики. Затем пересекала речку Охту и выходила к деревне Яблоновке, где существовал разъезд Яблоновка (впоследствии – станция Дача Долгорукова, ныне там Ладожский вокзал), далее через Финляндский железнодорожный мост пересекала Неву и выходила к нынешней станции Сортировочная (тогда – станция Петербург II)…
В современный «спальный район» Полюстрово стало превращаться с 1960-х гг. Главными его магистралями стали шоссе Революции, отделяющее Полюстрово от Большой Охты, Пискаревский проспект и Апрельская улица. Они расходятся лучами, повторяя трехлучевую градостроительную композицию у Адмиралтейства.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.