Глава 7 Боспорское царство

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Глава 7

Боспорское царство

Иное дело на Боспоре. Города там плотно обступали пролив с обеих сторон. Западный его берег считался европейским, а восточный – азиатским. По географическим понятиям того времени, по нему проходила граница между Европой и Азией. Значит, местная симмахия, военный союз, объединяла жителей двух частей света – это, несомненно, существенно повышало их самооценку.

Стоявшие во главе симмахии Археанактиды неплохо справлялись со своей основной задачей: подготовкой полисных отрядов, умелым руководством ими, строительством оборонительных сооружений. Все это позволило сдержать скифский натиск. Хотя, возможно, номинальное верховенство скифских царей признавалось, а скифские вельможи и вожди довольно вольготно располагались порою в Пантикапее и окрестностях: об этом и сегодня напоминает гряда из сотни курганов, протянувшихся под Керчью (ее татарское название Юз-Оба). Скифские кочевья подходили к самому Тиритакскому валу.

Примерно в 438 г. до н. э. на Боспоре произошла перемена. К власти, оттеснив Археанактидов (при неясных историкам обстоятельствах, но скорее всего насильственно), пришел основатель новой династии Спарток – возможно, фракиец по происхождению. Он и последовавшие за ним Спартокиды следовали определившейся уже тенденции боспорской власти – усиления ее централизации.

Спартокиды отказались от видимости союза городов – сложилось единое государство со столицей в Пантикапее. В историографии оно значится как Боспорское царство, или как Боспорская тирания. Царского титула его правители долгое время не принимали, но название «Боспорское царство» все же более распространенное.

* * *

В самом начале правления Спартока, в 437 г. до н. э., произошло знаменитое событие: в Порт Эвксинский вошла большая эскадра под командованием великого политического деятеля, афинского стратега Перикла. Целью похода было демонстрацией силы поддержать жителей припонтийских эллинских городов: от них к нему, главе Афинского морского союза, поступали жалобы на притеснения, чинимые местными варварскими правителями и их подданными.

Но была и другая задача: постараться склонить здешние полисы присоединиться к морскому союзу, обеспечив тем самым надежное снабжение продовольствием Афин и их союзников. Перикл знал – вот-вот начнется война со Спартой и возглавляемым ею Пелопонесским союзом.

По ходу плавания в южнопонтийской Синопе была оказана помощь местным демократам в изгнании правившего городом тирана Тимесилея – он, его семья и сторонники бежали в близкую им по духу правления Ольвию.

Далее корабли совершили отважный переход: кратчайшим путем по открытому морю прибыли к Боспору Киммерийскому. Здесь надо было решить немаловажный вопрос: склонить Нимфей, не входивший в Боспорскую симмахию, вступить в Афинский морской союз. Это удалось. Следующим пунктом назначения была Ольвия: оттуда жаловались на усилившееся вмешательство скифов во внутренние дела полиса, дошло до того, что в городе уже некоторое время верховную власть осуществлял скифский наместник. Переговоры со скифскими правителями (похоже, у них в то время была какая-то усобица) прошли успешно: наместник был удален, тирания восстановлена, Ольвия получила право самостоятельно решить, вступать ли ей в Афинский союз или нет.

На обратном пути, проходившем вдоль западного побережья, в Истрии и Аполлонии олигархическое правление было заменено на демократическое.

* * *

На ход событий на Боспоре визит Перикла и его эскадры никак не повлиял: его правителей не интересовали проблемы Афин и Спарты, им хватало своих. Спарток I (правил в 438–433 гг. до н. э.), его преемник Сатир I (правил в 433–389 гг. до н. э.) и Левкон вели затяжную войну с Феодосией, в которой укрылись противники династии. Феодосии активно помогала южнопонтийская Гераклея – из опасения, что боспорская экспансия распространится на ее дочернюю колонию Херсонес. Город все же был взят, но при его долгой осаде скончался Сатир – лавры победителя достались его сыну Левкону.

Теперь Спартокиды стали именовать себя «архонтами Боспора и Феодосии». Их государство стало самым большим во всем греческом мире. О Левконе же шла слава как о «добродетельном тиране», покровителе искусств, самом просвещенном правителе, «самом прекрасном человеке – каким только может быть самодержец». Афины пожаловали ему свое гражданство и наградили золотым венком – отчасти потому, что город ввозил 80 % потребляемого им продовольствия, а Боспорское царство при Левконе бесперебойно снабжало его зерном. Про Левкона известен анекдот: он переставал платить жалованье тем своим солдатам, которые неумеренно тратились на любовные утехи и проигрывались в кости – «все равно деньги им не впрок».

Незадолго до трагического для Афин завершения Пелопонесской войны (431–404 гг. до н. э.) их представитель в Нимфее Гелон, дед знаменитого оратора Демосфена, передал правление над городом Боспорскому царству – и получил у него за это в управление городок Кепы.

Экспансия Боспора шла также на Таманский полуостров, на меотийское (азовское) побережье, где обитали синды, меоты, фатеи – народы древнего индоевропейского корня (но, может быть, и кавказского – некоторые историки считают их предками адыгов), имевшие к тому времени свои царства. С присоединением их Боспор стал еще более значительным государством. Титул его правителей теперь звучал: «архонт Боспора и Феодосии и царь синдов и всех меотов и фатеев».

Боспор вел большую внешнюю торговлю, в Пантикапее кипела работа на судостроительных верфях. Производилось много прекрасных ремесленных изделий. За счет широкого использования кубанских земель царство не только самообеспечивалось продовольствием, но и стало «житницей Греции».

* * *

Однако Боспорское царство знало и усобицы, во время которых враждующие стороны не стеснялись звать на подмогу скифов и других варваров.

Во время одной такой смуты, вспыхнувшей в 310 г. до н. э., после смерти царя Парисада, и приведшей к гражданской войне, на стороне одного из претендентов сражались наемники-греки и фракийцы, а также большой отряд скифов, другого поддержали местные фатеи. Кончилось тем, что победитель по имени Евмел приказал умертвить не только соперника, но и всю его родню и сторонников.

Это привело в негодование понтийских граждан. Но новому правителю, смело пришедшему на народное собрание, удалось успокоить их обещанием править по справедливости и предоставить всяческие льготы. Люди поверили ему – и не ошиблись. При Евмеле возросло благосостояние, расширилась территория. Укрепив военный флот, он вел беспощадную борьбу с пиратством – и немало в этом преуспел, причем на всем Черном море. Видимо, неспроста поговаривали, что у него в мыслях подчинить все берега Понта Эвксинского. Но если такие планы и были, им помешала преждевременная смерть Евмела в 304 г. до н. э., после всего лишь шести лет правления. Однажды возница его колесницы не справился с управлением, лошади понесли – царь, ища спасения, спрыгнул, но его меч попал в колесо, и он разбился насмерть.

Однако процветание Боспора продолжалось и при его сыне Спартоке II, правившем 20 лет (в 304–284 гг. до н. э.). Начиная с него царский титул «басилевса» по отношению к правителю применяли не только в варварских частях государства, но и эллины. Афины, в благодарность за поставки хлеба, постановили поднести царю, как когда-то Левкону, золотой венец.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.