Самость и индивидуация

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Самость и индивидуация

Самость, по Юнгу, выражает психическую целостность человека и оказывается субъектом всей психики. Между внутренним и внешним миром человека пребывает эго-комплекс, задача которого – приспособление к обоим этим мирам. Экстравертной ориентацией эго связывает себя с внешней реальностью. Интроверсией эго постигает внутреннюю субъективную реальность и адаптируется к ней.

Уделяя внимание голосу, идущему изнутри, человек обретает новое единство сознания и бессознательного, которое Юнг назвал «индивидуацией». Путь индивидуации – это непременно духовное путешествие; «только тот, кто сознательно внемлет силе внутреннего голоса, становится личностью» (CW 17, par. 308; рус. пер. – КДД, с. 200).

Исчерпывающим выражением пути индивидуации является уже упомянутая самость. Это центральное понятие юнговской психологии, архетип единства и целостности. Выражаясь иначе, самость есть «образ и принцип Бога в человеке»[34].

Индивид в своих поисках самореализации и единства становится средством «Божественного промысла» (CW 10, par. 588).

Выполняя свое высшее предназначение, он не только познает смысл жизни, но и исполняет Божью волю.

Следует учесть, что существует определенная опасность оказаться в ловушке релевантности юнговских идей относительно внутренней жизни, в результате чего мы забываем, что индивидуация включает в себя также активное участие в жизни внешнего мира. Юнг, например, проявлял живейший интерес к вопросам швейцарской политики, выступал в печати по различным вопросам общественной жизни, ежегодно проходил двухнедельные армейские сборы. Невозможно достичь подлинной индивидуации, замкнувшись в башне из слоновой кости. Об этом Юнг писал:

«Мы живем во времена великих потрясений: политические страсти воспламенены, внутренние перевороты привели национальности на порог хаоса, сотрясаются даже сами основы нашего мировоззрения. Это критическое состояние вещей имеет огромное влияние на психическую жизнь индивида, так что доктор должен принимать во внимание эффекты такого воздействия с особым тщанием. Раскаты грома социальных потрясений слышны не только на улицах и площадях, но и в тишине консультационных кабинетов. И если психотерапевт ответствен перед своими пациентами, то он не смеет уводить их на спасительный остров тихой природы теорий, но сам же должен постоянно погружаться в пучину мировых событий, для того чтобы участвовать в сражении конфликтующих страстей и мнений. Иначе он не сможет правильно понять и оценить сущность проблемы пациента или помочь выйти ему из недомогания, выглядывая из своего убежища. По этой причине психолог не может избежать схватки с современной историей, даже если его собственная душа страшится политического волнения, лживой пропаганды, дребезжащих речей демагогов[35].

Геометрически самость представлена Юнгом как центр и окружность одновременно. В пределах своего парадоксального союза самость объединяет все противоположности, воплощенные в мужском и женском архетипах. Так что продукт подобного союза символически часто описывается как гермафродит. Другие многочисленные примеры центрального архетипа как единства противоположностей дает нам алхимический символизм. К примеру, философский камень – одна из главных целей алхимического процесса – изображался в символике брачного союза красного короля и белой королевы или единства солнца и луны, огня и воды. В алхимии, о чем не следует забывать, неутомимые любознатели из средневековья стремились не только к «деланию» золота из неблагородных металлов, но и к совершенствованию своей собственной природы[36].

Поэтому «деяние» алхимиков по совершенствованию вещества одновременно являлось психологическим процессом, ставящим целью совершенствование человека. Поздние работы Юнга во многом связаны с алхимией. Он находил параллели между превращениями, описываемыми алхимиками, и процессом индивидуации, наблюдаемым им у своих пациентов.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.