Соловки

Вслед за вволю «пошалившими» здесь новгородскими авантюристами — «ушкуйниками» — Карельский берег Белого моря в XII–XIII веках стал осваиваться монахами, создававшими монастыри, скиты и пустыни. Бывавшие на Соловецких островах охотники и рыбаки рассказали о них в 1429 году старцу Савватию, искавшему уединения после смерти своего учителя Кирилла Белозерского.

Савватий впоследствии почитался жителями монастыря как первооткрыватель островов; место, где он прожил 6 полных лишений лет, носит его имя, но монастырь создал не он. В 1436 году на Соловках появился энергичный местный поморский житель Зосима, раздавший бедным своё имущество, решивший отречься от мира и собравший вокруг себя единомышленников. Образовалась крепкая религиозно-хозяйственная община, начавшая активно обустраиваться на избранной ими земле. Характерна запись об этом в древней монастырской летописи: «Тружахуся постом и молитвами купно же и ручным делом…» Собственно, это главный принцип поведения островитян, обеспечивший в будущем славу и процветание монастырю и всей территории островов.

Первоначально монастырь получал помощь от Новгорода, на землях которого он стоял, но и после падения Новгородской республики великий князь Московский, заинтересованный в наличии на пограничном севере крепкого хозяина, миссионера и защитника, поддерживал права соловецких монахов на владение островами.

До середины XVI века Соловецкий монастырь был довольно скромной обителью с деревянными церковными, жилыми и хозяйственными постройками. Однако сильный дух его обитателей проявился в скором времени. В 1548 году игуменом стал незаурядный и деятельный Филипп (в миру — боярин Фёдор Колычёв). При нём в монастыре начинают строиться величественные каменные храмы, крупные хозяйственные сооружения, развивается торговля и собственный флот. Прокладываются новые дороги, многочисленные озёра соединяются каналами, что улучшает водоснабжение и передвижение на лёгких судах и лодках (эти каналы действуют и сейчас). Для решения «продовольственной программы» создаются пастбища и скотный двор на острове Большая Муксалма, а вблизи монастыря устраиваются большие искусственные пруды-садки для разведения и содержания морской рыбы. Летописец сообщает: «…при Филиппе игумене прибыли шти с маслом, да масляные приспели разные блины…» Различные технические новшества облегчали ручной труд — «автоматическая» подача зерна на сушку, разлив сваренного кваса по бочкам… Размах каменного строительства потребовал создания кирпичного завода, а также добывания средств и приглашения мастеров, что и было с успехом сделано — энергичный Филипп не сидел затворником на Соловках, а ездил по России и налаживал связи со многими «полезными людьми».

Восемнадцать лет управлял Филипп монастырём, превратив его за эти годы в один из крупнейших на Севере. В 1566 году Филипп был призван Иваном IV на место митрополита Московского, а в 1569 году по его же приказу был задушен Малютой Скуратовым в Твери, куда был сослан за протест против произвола опричников. Имя Филиппа в Соловецком монастыре свято и увековечено неоднократно.

Во второй половине XVI века над Соловками нависла военная опасность. Удивлённые и раздражённые активностью соловецкого торгового судоходства шведы в самый разгар Ливонской войны посылают к русским берегам военные корабли. Обеспокоенные соловецкие островитяне начинают возводить деревянную крепость, заменённую в 1582–1596 годах каменной. В крепости появляется войско с воеводой, призванное защищать берега Белого моря и монастырь от нападения шведов.

К середине XVII века монастырь достигает расцвета, растёт его политическое и нравственное влияние не только на Севере, но и во всём государстве. Но именно в это время, единственный раз в своей истории, монастырь подвергся страшному разгрому с многочисленными кровавыми жертвами. Так наказали его в конце знаменитого восьмилетнего «Соловецкого сидения» (1668–1676) царские войска за сопротивление церковной реформе патриарха Никона (кстати, жившего когда-то на Анзерском острове). При этом взять крепость штурмом так и не удалось — помог предатель.

Событием, покрывшим монастырь неувядающей военной славой, была неожиданная, весьма интенсивная и продолжительная, но совершенно безрезультатная бомбардировка монастыря двумя английскими шестидесятипушечными фрегатами в 1854 году, во время Крымской войны. Военные корабли, выпустившие из своих пушек за 9 часов канонады около 2000 ядер и бомб, ушли, слегка повредив отдельные здания и никого не убив. Это событие резко повысило авторитет монастыря среди верующих. Значительно увеличивается количество паломников и почётных гостей, в числе которых был и посол Франции в России Талейран.

Заботы об обустройстве монастыря продолжались и во времена, близкие к нашим. Характерна в этом отношении сооружённая в 1912 году гидроэлектростанция на самотёчном канале из Святого озера в Белом море.

Продолжалось бы дальнейшее обустройство островов, если бы монастырь остался действующим? Кто знает. Но зато точно известно, что из всех привлекательных качеств и особенностей архипелага и монастырских строений большевиков заинтересовали только те, которые позволили без особых лишних затрат устроить здесь тюрьму.

Стены монастыря и раньше использовались для изоляции и наказания преступников и еретиков. Но если за 400 предыдущих лет здесь перебывало чуть более трёхсот узников, то всего за 20 неполных лет существования «Соловецкого Лагеря (потом тюрьмы) Особого Назначения» (СЛОНа) их было сотни тысяч, большинство из которых так и остались на Соловках в безымянных братских могилах…

К концу 1940-х годов Соловецкий архипелаг утратил это своё предназначение…

В 1965 году в Соловецком кремле начались реставрационные работы. Сегодня уже многие объекты приняли свой прежний облик, утраченный в первую половину XX века; изучается его история, строится посёлок у стен древнего монастыря, взяты под охрану государства все многочисленные культовые, хозяйственные, жилые и инженерные сооружения островов, их уникальная природа.

Ризница — богатейшее собрание редкостей и предмет гордости монастыря. Среди самых знаменитых коллекций древнерусского искусства ризница стояла в первых рядах. Там хранились сервизы золотой и серебряной посуды, позолоченные чаши, блюда, кубки, ковши, потиры, кадила, литые золотые и серебряные кресты, драгоценные ковчеги, оклады евангелий и икон, украшенные чеканкой, гравировкой, эмалью, финифтью, жемчугом, чернью, камнями. Сокровища ризницы, описанные в прежних путеводителях, поражают воображение. К числу древнейших (опись 1514 г.) относились: резной крест из моржового клыка, деревянный потир Зосимы, каменный колокол, железное клепало. Цари, патриархи, князья, вельможи в надежде замолить свои проступки и грехи щедро жаловали деньги и вещи. Особенно засыпал обитель дарами Иван IV: часы, кресты, меха, драгоценные ткани, тысячу рублей и «немало серебряной утвари» (1557), один из золочёных серебряных кубков весил более восьми килограммов. По его заказу в мастерских Кремля изготовили (1562) для передачи Соловкам напрестольный золотой крест во здравие царевичей Ивана и Фёдора.

Тысячу сто рублей «в поминовение» замученных новгородцев поступило в 1584 году. Среди подарков царей Романовых поступали церковные облачения, шитые из аксамита, парчи, бархата, атласа. Пожертвования и вклады текли со всей Руси, а поминовения вкладчиков в ризницу и монастырскую казну совершалось круглосуточно в церкви Благовещения. Многие предметы не имели религиозного назначения, зато представляли колоссальную историческую ценность. Например, два вклада, переданные (1647) князем С. Прозоровским: сабля Пожарского и палаш Скопина-Шуйского, оправленные в серебро с золочением, жемчугом, бирюзою. Сабля, видимо, отдана по желанию владельца, почитавшего Соловецкую обитель. (Г. Богуславский сообщает, что она с 1850 года хранится в Оружейной палате Кремля). Палаш, после загадочной смерти (1610) хозяина, 28 лет был у его брата и о том, кто передал его князю, сведений нет. Другие предметы ризницы, созданные мастерами-умельцами, составляли художественную ценность. Это тончайшей работы чаши, кубки, блюда, посохи и среди них кружка с крышкой, выполненная (1774) холмогорским косторезом О. Х. Дудиным — «будущим родам на посмотренье». Мастер умело сочетал тонкую фактуру кости с формой металлической кружки. Украсил её шестью круглыми медальонами с портретами от Петра I до Екатерины II среди причудливых завитков с мелкими цветочками и сквозной резьбой. Остаток дней своих он провёл в Соловецком монастыре. Умер (около 1785 г.), оставив там свою замечательную библиотеку.

Книги собирал ещё его отец, и с ними был знаком юный Ломоносов. Художник В. Верещагин, критически отозвавшись о монахах после посещения (1895) Соловков, о ризнице писал, что она «очень богата, много дорогих, хорошей работы, вещей». Но сожалел, что среди драгоценных металлов «нет поделок из дерева, которыми Север так богат».

Анна Гиппиус, сестра знаменитой писательницы, всей душой преданная Русской православной церкви, находясь в эмиграции, писала: «Соловецкий монастырь владел не только большими богатствами, но и ценными редкостями. Драгоценными старинными ковчегами, крестами, иконами, митрами. Были ризы с оплечьями из жемчуга и драгоценных камней. Особая редкость — риза белого полотна с оплечием из шёлковой материи, данная преосвященным Ионою архиепископом Новгородским преподобному Зосиме при поставлении его игуменом. Риза св. Филиппа камчатной двумяной материи с чёрным, шитым золотом оплечием. Сабля Пожарского. Серебряная кружка соловецкого старца Стефана, бывшего казанского царя Симеона Бекбулатовича. Небольшой зазвонный каменный колокол, сделанный при преподобном Зосиме. А также много ценных книг».

Во второй половине XIX века сокровища оценивались в 10 млн. рублей. Его богатство составляли не только золото, жемчуг и серебро. Кроме вещевых коллекций в ризнице хранилось более пятисот ценных документов, связанных с историей монастыря (в их числе 58 — на пергаменте). Это: жалованные грамоты Ивана III, 7 грамот — Ивана IV, 13 — царя Фёдора, 4 — Бориса Годунова, 9 — Василия Шуйского, царей Михаила и Алексея — 151, Петра Первого — 61, грамот митрополитов и патриархов — 186. Первоначально ризница размещалась, видимо, в Преображенском соборе, затем было сооружено (1602 г.) специальное двухэтажное каменное здание. Внизу хранилось ручное оружие, а в сводчатой палате наверху — облачения, церковная утварь и драгоценности. Со временем ризница уже не вмещала всех накоплений, тогда под Никольской церковью была построена новая, с отдельной библиотекой. Помещение второго этажа (1797 г.) было расширено за счёт объединения с библиотекой, и драгоценности, древние книги, документы хранились в одном месте. Затем (1831 г.) к ризнице под церковью пристроили новую палату (445 кв. м). По стенам залы установили застеклённые деревянные шкафы с бесценными коллекциями. Часть их была разграблена в 1918–1919 годах белогвардейцами и англичанами. А в помещении ризницы (23 ноября 1923 г.) «открылся серый занавес с нашитой на нём белой соловецкой чайкой, символом весны и свободы». Её отдали под «слоновский» театр: соорудили подмостки и скамьи на 400 человек и играли постановки.

Библиотека — крупнейшее древнерусское книжное собрание на Севере, художественная и научная ценность которого исключительно высока. Она была основана во второй половине XV века иноком Досифеем, впоследствии игуменом, просвещённым книголюбом. Он заказывал переписывать книги, «не мало лет» находясь в Новгороде, а сохранившиеся списки (1493–1494) показывают, что те книги были не богослужебные, а «для чтения и образования». Досифей известен как первый на Руси автор книжного знака, экслибриса, и как первый соловецкий писатель, автор Жития Зосимы и Савватия. В описях XVI века упоминаются книгохранительные палатки под присмотром специального книгохранителя. К концу XVI века в библиотеке находилось: 481 рукопись и 38 печатных книг. В её фонде и исторические сочинения — летописи, где сообщалось о внутренней жизни монастыря, о событиях на Севере, в России. Например, о поездке Ивана IV в Новгород и Псков, о землетрясении в Керети, Ковде и Кандалакше (1542). Соловецкие летописцы сопровождали игуменов и старцев в Москву и Новгород. В XVI — начале XVII века библиотека пополнилась сборниками двух групп текстов: традиционного содержания и современной исторической публицистики. Позднее солидное собрание заимело «книгописную палату» с отделом квалифицированных переписчиков — скрипторием и при нём переплётной мастерской. Лучшие экземпляры шли «на раздачу», продажу, в другие монастыри.

Рукописные книги были произведениями не только литературного, но и прикладного искусства. Деревянный переплёт обтягивали кожей, которую вручную теснили затейливым орнаментом. Самые дорогие — оковывали серебряными или медными окладами и украшали жемчугом, драгоценными камнями. Для лучшей сохранности их снабжали металлическими застёжками, а чтобы внутрь не попадала пыль, в Соловках придумали хранить их корешком вверх. Для защиты переплёта на рёбрах досок со стороны, противоположной корешку, делались маленькие выступы-ножки (иногда и по углам переплёта), чтобы тиснёная кожа не истёрлась и не поцарапалась при чтении. Переписка книг в монастыре велась, видимо, до семидесятых годов XVII века. Дороговизна рукописной книги делала её пожертвование существенным и ценным вкладом. Книжные вклады составляли половину всех поступлений библиотеки. Так, были подарены книги Иваном IV (12 штук), священником Сильвестром, Фёдором Колычёвым, его преемником Иоасафом, патриархом Никоном, келарями Троице-Сергиева монастыря Авраамием Палицыным и Александром Булатниковым («Житие Зосимы и Савватия» 1623 г. и др.), Дмитрием Пожарским (рукописное евангелие XVI века в 1613 году — редкий памятник отечественной письменности: в серебряном с позолотой окладе, с чернью, драгоценными камнями, хрусталём, жемчугом, бесследно исчезнувшим, местонахождение его неизвестно).

В числе раритетов значились: Псалтырь, принадлежавший Зосиме; «Апостол» 1586 года; Временник Георгия Амартола, греческого писателя IX века; «Слово о законе и благодати» — XI века; старопечатные евангелия начала XVII века в драгоценных окладах (вес одного 40 кг). Книги больше «приходили» в библиотеку, а если и расходились, то в филиалы и колонии (скиты, соляные варницы), после закрытия которых вновь возвращались. О том, кто пользовался ими, остались «пометы»: «сия книга даётся на прочтение в братскую больницу», «живёт в поварне», «обменяна на псалтырь Никифору кузнецу», «читал сторож Ивашко Иларионов сын Верёвкин». С возвратом книг читателей не торопили, один книгочей пользовался книгой 42 года. Когда в XVII–XVIII веках рукописные книги из монастырей изымались, Соловецкий, как ставропигиальный, оставил их у себя. Источники пополнения библиотеки расширялись постепенно: сначала это были дары, вклады, поступления из других монастырей, покупка, переписка. Позже книги стали поступать по завещаниям, изыматься у ссыльных (особенно раскольников) и благодаря подвижничеству самобытных библиофилов. Состав и содержание книг не был только церковно-религиозным, и, несмотря на отдалённость от центра, имелись все произведения официальной идеологии, за исключением летописных сводов. Старинные рукописные книги были в особом почёте, по поводу именно их защиты от нововведений Никона началось Соловецкое восстание, после которого пропаганда опального монастыря уже не входила в интересы правительства. В сборниках того времени отразилась борьба церкви в связи с расколом. Комплектование библиотеки рукописными книгами закончилось в XVIII веке, её изучение началось позднее.

Первым историком стал в 1826 году архимандрит Досифей (Немчинов), тёзка основателя библиотеки. Он издал «Соловецкий летописец» и солидный трёхтомный труд по истории и географии монастыря. Книжные богатства Соловков были поистине грандиозными. По описи (1676 г.) указано 948 рукописных, 530 старопечатных книг, представляющих большую ценность. Есть сведения, что «одно время» их было 2000 томов, и среди них памятники русского книгопечатания, выпущенные Иваном Фёдоровым: «Апостол» 1564 года, «Острожская библия» 1581 года. Были также грамматики, арифметики, космографии, хронографы, лечебники, травники, певческие рукописи. Разные источники сообщают, что в 1835 году в библиотеке было 4606 томов, а в 1844 году — 1378, в т. ч. 978 рукописных. По численному составу соловецкое собрание сравнимо с Кирилло-Белозерским и Иосифо-Волоколамским, а по разнообразию — с Троице-Сергиевским. Уже к концу XVI века библиотека так разрослась, что потребовала специального помещения. С этой целью в паперти Преображенского собора (1602) устроили каменную палату. Позднее книги перенесли в помещение, примыкавшее к ризнице, в 1797 году — на первый этаж ризницы. В тот же год для библиотеки была оборудована небольшая комната со сводчатыми потолками в первом ярусе новой колокольни. Вход в неё был с галереи между колокольней и ризницей. Последнее перемещение (1846) было в специальное каменное строение над самой галереей, примыкавшее к западной стене колокольни. Из обильного и разнообразного культурного наследия Соловков библиотека до наших дней сохранилась полнее и лучше всего. Это связано с событиями 1854 года, когда обители угрожало нападение английского флота. Распоряжением Синода наиболее дорогие книги вместе с драгоценностями были эвакуированы в Антониево-Сийский монастырь.

В то время для изучения раскола и борьбы со старообрядчеством в Среднем Поволжье казанский архиепископ ходатайствовал о передаче 406 соловецких книг. Библиотеку в Сии не распаковывали, книги были в ящиках, поэтому её передали в Казанскую духовную академию «для отбора требуемых книг» полностью (драгоценности и всего 33 рукописные книги вернулись на Соловки в 1856 году). В 1858 году решением Синода 1513 томов рукописных и 83 тома старопечатных книг были оставлены в Казани «навсегда». В т. ч. рукописи Анзерского скита, жития святых, богослужебные и историко-церковные («Лавсаик Зосимы»). Книги содействовали разработке монастырского наследия, изучению истории Севера и России. Послужили основой для издания журнала «Православный собеседник» и отдельных книг древнерусских писателей Филофея, Иосифа Волоцкого, Максима Грека. В разное время в Казани к ним обращались историки Н. Аристов, В. Ключевский, В. Стасов, Ф. Буслаев. После революции и упразднения духовной академии соловецкое книжное собрание перешло в ведение архивов (куда поступили и оставшиеся на Соловках книги). Все 1513 тома (по другим источникам — 1482) из Казани (29 июня 1928) были переданы в Рукописный отдел Публичной библиотеки им. Салтыкова-Щедрина Ленинграда и выделены в отдельный фонд, где ведётся их постоянное изучение. Досифеевские книги находятся в фондах древнерусских рукописных томов и до сих пор узнаваемы по экслибрису на титульном листе.

Осенью 1922 года из монастыря вывезены в Петроград и переданы в распоряжение АН СССР оставшиеся (от пермской части) документы соловецкого архива. Археографическая комиссия считала необходимым сосредоточить их в одном месте, но фактически они «с конца двадцатых годов» хранятся и изучаются в двух центрах. Это российский государственный архив древних актов в Москве и научный архив Санкт-Петербургского отделения Института российской истории РАН.[2] Последним опубликованы (1988, 1990) «Акты Соловецкого монастыря» периода 1479–1584 годов, отражающие историю народного хозяйства, земельной собственности, способы приобретения монастырём деревень, угодий, промыслов, мельниц и прочего за счёт впадений черносошных крестьян. Подобные издания позволяют широкому кругу читателей прикоснуться к первоисточнику, живой истории Соловков и Русского Севера.

В советское время наиболее значимые вещи были определены в музеи Московского Кремля, Третьяковскую галерею, Музей древнерусского искусства им. Андрея Рублёва, Исторический музей. Директор последнего Н. Щёкотов в конце 1923 года сообщил руководству Музейным отделом Наркомпроса, что к ним поступили «соловецкие ценности, среди которых ряд выдающихся памятников». Бумаги и рукописи были переданы в ЦГАДА. Другие источники сообщают, что Померанцев и Силин, направлялись на Соловки Главнаукой «для обследования сохранившихся ценностей, в результате чего часть монастырских коллекций была передана в советские музеи».

Высокохудожественные соловецкие сокровища более 80 лет украшают коллекции музеев России. В Оружейной палате находится один из самых значительных вкладов монастыря — напрестольный крест от Ивана IV (1562), евангелия XVI века в драгоценных окладах, «шуба чёрной шерсти» митрополита Филиппа, прекрасное шитьё, в т. ч. «Покров», выполненный московскими рукодельницами. (В Архангельском музее ИЗО из соловецких — лишь «поздние шитые пелены».) Предметы средневекового шитья были вывезены (1922–1923) и в Петроград, но значительное количество произведений искусства, особенно икон, ещё оставалось в монастыре после 1923 года.

В XVII–XVIII веках, когда во многих областях иконопись приходила в упадок, соловецкие мастера сохраняли традиционные черты русской темперной живописи. Для обучения иконописцев в монастыре работала школа. В XVIII веке её возглавлял Ф. Савин, во второй половине XIX века — архангельский художник К. Цветков (среди учеников был А. Борисов). Иконопись Соловков изучал искусствовед и собиратель Д. Ровинский, трудами которого спасены от забвения работы местных живописцев. В ризнице (1876) он обнаружил медные гравировальные доски, спустя восемь лет часть гравюр была им опубликована. Большинство создаваемых мастерами икон составляли «чудотворцовы образа», которые шли на раздачу и продажу паломникам.

Первое изображение Зосимы (1478) сделал игумен Досифей, знавший и помнивший его облик. (В литературе описана его икона с изображением Зосимы и Савватия.) Иконописцами были основатель Анзерского скита Елеазар и будущий патриарх Никон. В XVII веке в обители работало 45 иконописцев: монахи, монастырские слуги, трудники и приезжие из Вологды, Костромы, Холмогор. Иконы для монастыря выполняли и вотчинные крестьяне. В иконописной палате (открыта в 1615 г.) иконы писали и реставрировали, делали мелкий ремонт. Работа резчиков по дереву была безупречной: «места соединений при ремонте приходилось разглядывать в лупу». Соловецкая резьба сохранялась веками. На деньги, жалованные Петром Первым, ими были созданы царские врата и пятиярусный иконостас для Преображенского собора (1697). Высокий, состоящий из огромных трёхметровых икон деисусного ряда (высота их была определена и описана А. Мельник по расстоянию между гнёздами в стенах собора), он вторил мощным архитектурным формам интерьера собора.

…Как известно, в период Великой Отечественной войны в стенах монастыря располагался учебный отряд Северного флота. Соловецкая школа юнг подготовила для фронта тысячи юных моряков, специалистов в различных областях военно-морского дела. По сей день съезжаются на Соловки бывшие юнги, делясь воспоминаниями и храня память о суровой и славной странице недавней истории. В 1972 году к северу от кремля, на склоне древнего вала, во время первого слёта юнг-ветеранов был установлен памятник воспитанникам учебного отряда. В честь героев юнг в посёлке названы две улицы. Одна — в память Героя Советского Союза Ивана Сивко, погибшего за освобождение Севера в 1941 году, и другая — в честь Саши Ковалёва, умершего от ран в 1944 году. Память о героях юнгах жива в сердцах соловчан, в музее открыта посвящённая им экспозиция, периодически устраиваются слёты ветеранов.

После вывода из монастыря военных моряков возобновляется интерес к истории и архитектуре, начинаются научно-исследовательские и реставрационные работы. В 1974 году организуется Соловецкий государственный историко-архитектурный и природный музей-заповедник — единственный в своём роде хранитель культуры и своеобразной природы российского Севера.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.