Глава 4 «ГРОЗНЫЕ СИЛОЙ, ОБРАЗУЯ ОТВАЖНУЮ РАТЬ»: союзники и противники богов

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Глава 4

«ГРОЗНЫЕ СИЛОЙ, ОБРАЗУЯ ОТВАЖНУЮ РАТЬ»: союзники и противники богов

Многообразие сверхъестественных персоналий. — Божества «комбинированные» и групповые. — Гана. — Маруты. — Противоборство марутов с Индрой. — Полубоги. — Ангирасы и миф Вала. — «Огненная суть» бхригу ирибху. — Гандхарвы и апсары. — Свита Куберы. — Якши. — Видьядхары. — Мудрые карлики. — Валакхильи. — Святые мудрецы. — Десять праджапати. — Ману. — Друг богов Васиштха. — Спор богов о первенстве. — Семь божественных риши. — Вишвамитра. — Кашьяпа. — Деяния Агастьи. — Вальмики и Вьяса. — Питары. — Противники богов. — Дева и асуры. — «Проблема асуров». — Дэвы и ахуры иранской традиции. — Раху и амрита. — Дайтьи и данавы. — Дасью. — Исторические и мифологические дасью. — Наги. — Великое жертвоприношение змей. — Похищение амриты Гарудой. — Ракшасы. — Равана. — Пишачи. — «Маски в круге вечного возвращения».

«Обширный континент Индии, — писал индийский философ С. Радхакришнан, — давал широкий простор чудесной способности человека создавать богов и закоренелой склонности к политеизму. Боги и духи, имевшие власть наносить людям вред и ущерб, а также приносить им блаженство и славу, управляли жизнью народов». Эта «чудесная способность», наравне с «закоренелой склонностью к политеизму», породили не только индивидуализированных божеств индийского пантеона — Индру, Агни, Брахму, Вишну, Шиву и других, — но и населили мифологическое пространство Индии множеством божеств, если позволительно так выразиться, групповых. Причем последних следует отличать от божеств «комбинированных» — результата отождествления двух и более богов между собой: так, из комбинации Варуны и Митры возникло божество Митра-Варуна, из «синтеза» других богов сложились такие комбинации, как Индра-Вишну, Индра-Сома, Дьяус-Притхиви, Сома-Рудра, Индра-Агни, Индра-Ваю и т. д.; кульминацией подобного синтеза явилось синкретическое ведийское божество Вишведева («Все-Боги») — «некий сплав признаков и действий, лишь отчасти соотносимых с конкретными персонажами» (Топоров).

Групповые божества, в отличие от «комбинированных», никогда не дробились и не «расчленялись»; во всех текстах, будь то веды, брахманы, упанишады, пураны или эпос, они выступают как единое, хоть и персонализированное, целое, как замкнутая совокупность, наделенная рядом общих отличительных признаков. Такую совокупность индийская традиция называет ганой («общиной»). Ган насчитывается девять — это маруты, васу, тушиты, абхасвары, махараджики, анилы, садхьи, а также занимающие промежуточное положение между групповыми и комбинированными божествами адитьи и Вишведева[42]

Позднейшие тексты гласят, что управляет всеми ганами слоноголовый бог Ганеша, имя которого означает «владыка ганы» и который повелевает ими от имени своего отца Шивы

Веды еще не знают Ганеши и представления о девяти ганах — в них групповые божества не связаны ни друг с другом, ни с Шивой, действуют каждое по отдельности и рисуются как спутники и помощники верховных богов пантеона. Так, маруты обычно изображаются спутниками Индры или Рудры, которых они сопровождают на битву; васу сопутствуют тому же Индре или Агни, анилы составляют свиту бога ветра Ваю. Любопытно, что в «Ригведе» отдельных гимнов удостаиваются, не считая адитьев и Вишведева, только маруты, остальные же групповые божества лишь упоминаются в обращениях к другим богам.

Особое положение марутов объясняется, вероятно, тем, что они как боги бури, ветра, грома и молнии считались приближенными к громовержцу Индре, верховному божеству ведийского пантеона. В гимнах о них говорится:

Быстро шагая, как герои, как воины,

Как ищущие славы, встали они строем в сражениях.

Все существа боятся Марутов.

Подобны царям эти мужи внушительной внешности.

О Маруты, у кого в доме

Вы стоите на страже, о могучие (мужи) неба,

Тот человек самый защищенный.

Очень бодрые, страшно сильные, брызжущие (энергией),

Несгибаемые, непоколебимые, пьющие сому из выжимок,

Самые любимые, самые мужественные, сверкающими украшениями

Украсились некие (мужи), словно зори — звездами.

При их походах, при выездах сотрясается земля,

Словно трепещущая (жена), когда они запрягают для блеска.

Эти шумные баловни со сверкающими копьями

Сами трубят о своем величии, сотрясатели.

Ведь это юная стая,

мчащаяся по своей воле, на пестрых конях,

Неутомимая, властная, окруженная силами

Отцом марутов «Ригведа» называет Рудру (отсюда их второе имя — рудры, или рудрии), матерью же считается Пришни (божественная корова), или Адити. Всего марутов насчитывается семь — или трижды семь или даже трижды шестьдесят. Они одинаковы, как близнецы, и единодушны во всем.

Основной миф, в котором участвуют маруты, — это миф о победе Индры над демоном Вритрой; так, гимн «Ригведы» гласит:

Они переехали Вритру по суставам,

Переехали горы, (оказавшиеся таким образом) без блеска,

Совершая бычье мужественное деяние.

Они поддержали ярость и силу духа Борющегося Триты[43],

(Поддержали) Индру в борьбе в Вритрой.

Впрочем, иногда маруты выступают и как противники Индры. На основании гимнов «Ригведы» и брахман реконструируется сюжет о конфликте марутов с верховным божеством из-за жертвы, которую мудрец Агастья посвятил марутам, а Индра присвоил себе. Как следует из гимнов, этот поступок Индры был его местью марутам, которые покинули громовержца во время схватки со змеем:

Где же была та ваша природа, о Маруты,

Когда вы оставили меня одного в борьбе со змеем?

Ведь это я, грозный, сильный, могучий,

Сгибал (смертельное оружие) любого врага (своим) смертельным оружием.

Конфликт грозил перерасти в сражение, которое предотвратило лишь вмешательство Агастьи, сумевшего примирить противников:

[Маруты:]

Зачем ты, Индра, хочешь нас погубить? Маруты — твои братья. Обращайся с ними хорошо! Не убивай нас в столкновении!

[Агастья:]

Пусть они украсят алтарь! Пусть они зажгут перед (ним) огонь! Тут мы оба хотим приготовить Замечательную жертву тебе, бессмертному!

[Агастья:]

О господин благ, ты распоряжаешься благами!

О господин дружеских договоров,

ты лучше всех заключаешь дружеские договоры!

О Индра, сговорись ты с Марутами

И вкушай жертвенные блюда в урочное время!

К помощникам верховных богов индийского пантеона принадлежат не только групповые божества, но и полубоги. Причем индийская традиция знает две категории полубогов: к первой относятся полубоги в «привычном» значении этого слова (потомки союза божества и смертной женщины) — таковы многие герои индийского эпоса; ко второй же категории относятся существа «непонятного происхождения» (П. Томас), о которых говорится, что они подчинены богам. К этим существам относятся, например, небесные певцы ангирасы, музыканты гандхарвы, танцовщицы апсары и многие другие. Чаще всего эти полубоги занимают промежуточное положение между богами и людьми (они и обитают в промежуточном пространстве между небом и землей) и редко принимают участие в делах божеств. Исключение здесь составляют ангирасы — участники основного ведического мифа о победе Индры над демоном и освобождении вод и домашнего скота.

Согласно «Ригведе», именно ангирасы своим пением нашли коров, похищенных демонами Пани и спрятанных в пещере (по другой версии мифа, коров отыскала посланная Индрой на поиски чудесная собака Сарама). Когда скала была разрушена — ваджрой Индры или песней ангирасов — и коровы очутились на свободе, ангирасы запели победную песнь:

Победоносные примкнули к борющемуся,

Они отыскали во мраке великое светило.

Узнавая его, утренние зори вышли (ему) навстречу.

Индра стал единственным господином коров.

Мудрые пробились к находящимся в твердыне (коровам).

Семеро вдохновенных, с мыслью,

устремленной вперед, погоняли (коров).

Они находили любой путь закона

«Ригведа» называет Индру, в числе прочих эпитетов, «главнейшим из ангирасов».

Другой миф, связанный с ангирасами, — это миф о нахождении Агни, спрятавшегося от богов, которые желали видеть его своим жрецом:

Тебя, о Агни, нашли Ангирасы,

Спрятанного, заключенного в каждом дереве.

Добываемый трением, ты рождаешься как великая сила.

Любопытно, что в этом гимне сам Агни назван «ангирасом»; можно предположить, что присутствие Индры и Агни среди ангирасов означает сопричастность последних огню (небесному, подземному и жертвенному).

С огнем связаны и бхригу — хранители небесного огня, передавшие его людям. По замечанию П.А. Гринцера, «бхригу рассматриваются также как жреческий род, установивший жертвоприношение на огне; основателем этого рода считается мудрец Бхригу, родившийся из семени Праджапати и воспитанный Варуной». Упоминание Варуны подчеркивает связь огня с вселенским законом рита, следовательно, передачу бхригу огня людям можно рассматривать и как установление среди людей вселенского закона. «Ригведа» гласит:

Поместили тебя Бхригу среди людей,

Драгоценного, как богатство,

легко призываемого для людей,

Как хотара, о Агни, как гостя избранного,

Как Митру, благосклонного к небесному роду.

Также с огнем связаны рибху — полубоги, подобные Индре. По виду схожие с солнцем, они достигли божественности благодаря тому, что совершали добрые дела; через аскезу космический жар — тапас — проник в их жилы, и они оказались на небе. К рибху обращались с призывами даровать богатство и плодородие.

Иное положение среди богов занимают гандхарвы, которых «Атхарваведа» именует вредоносными духами: в эпосе и пуранах гандхарвы выступают как божественные певцы и музыканты, услаждающие слух богов на небесных пиршествах. В «Вишну-пуране» говорится, что гандхарвы родились из тела Брахмы: «Они (называются) гандхарвами, о дважды-рожденный, оттого, что родились, впитывая (песни) от (богини речи) Вач. Эти существа Бхагаван Брахма сотворил, побуждаемый их творческими силами». Известен миф о том, как гандхарвы похитили у богов сому, но поддались уговорам богини Вач и вернули чудодейственный напиток.

Супруги гандхарвов — небесные танцовщицы апсары, которых исследователи нередко сопоставляют с греческими нимфами. Согласно «Рамаяне», апсары появились из вод молочного океана, когда боги и асуры добывали амриту. «Спустя тысячу лет появился Дханвантари, поведавший «Яджурведу», с жезлом и сосудом в руках; затем из глубины вод возникла совершенной красоты женщина, затмившая апсар. О лучший из людей, она была источником всех апсар; там были шестьсот миллионов прекрасных нимф, и желаниям их не было числа, о Какутстха. Но они не достались никому — ни богам, ни демонам». Боги нередко пользовались красотой апсар, чтобы соблазнять асуров и мудрецов-риши, предававшихся аскезе. Считается, что в Сварге — на небесах Индры — апсары танцуют для воинов, павших на поле брани.

Апсары. Рельеф храма Ангкор-Ват (XII в.).

Свиту бога богатства Куберы составляют сразу три ганы — гухьяки, киннары и якши. Гухьяки живут в горах, охраняя скрытые там сокровища. В «Махабхарате» о них говорится: «Знай, что гухьяки вместе с Ашвинами, все травы и мелкий скот — это гана богов, о царь, воспетая тебе по порядку. Воспев ее, человек освобождается от грехов». Киннары — люди с конскими головами, либо птицы с головами людей. Согласно преданию, они появились на свет из стопы Брахмы и, подобно гандхарвам, являются небесными певцами и музыкантами. Иногда киннаров отождествляют с кимпурушами — чудесными существами наполовину человеческого и наполовину звериного облика, о которых Абу Рейхан Бируни в своем труде «Индия» писал: «В Мадхьядеше, как утверждают, есть два рода обитателей. Одни называются кимпурушами. Их мужчины известны как золотистые по цвету, а их женщины как сурену. Живут они долгую жизнь, не зная болезней в течение своего бытия. Они не совершают грехов и не завидуют друг другу. Пища их состоит из сока, который они выжимают из плодов пальм, называемых мадья». Что касается якшей, они описываются то как прекрасные, крепкие телом юноши, то как карлики с отвислыми животами и короткими руками и ногами. Эти существа охраняют сокровища и заповедные сады Куберы. «Вишну-пурана» говорит, что якши родились от Брахмы: «И тогда Бхагаван (Брахма) выпустил вперед в темноту терзаемых голодом (существ), и эти порожденные (существа), безобразные, с бородами, подбежали к владыке. Те (из них), кто говорил: «О, не надо, пощадите (ракшатам) его!», — (стали называться) ракшасами, а другие, кто говорил: «Сожрите (якшатам) его!», — якшами от (слова) «пожирание» (якшана)».

Наконец следует упомянуть и еще об одном разряде полубогов — а именно о видьядхарах. Это спутники Индры или Куберы, оборотни, способные по желанию менять облик. Они часто вступают в браки со смертными. Абу Рейхан Бируни, пересказывая древнюю легенду о горе, которая решила преградить дорогу солнцу, говорит: «Гора… поднялась так высоко, что приблизилась к раю и местопребыванию духовных созданий видьядхаров. Эти последние поспешили к горе, потому что там было приятно, а в ее садах и лугах усладительно; они поселились на ней и пребывали в радости; их жены прогуливались по ней, а их дети играли там друг с другом; и когда ветер дул на белые одежды их дочерей, они трепетали, как развевающиеся знамена». Правда, в другой главе своего труда «Индия» Бируни называет видьядхаров злыми духами-колдунами, колдовство которых «не действует непрерывно».

Якшини. Песчаник (II в.).

К полубогам индийская традиция причисляет и мудрых карликов, превосходящих своими познаниями не только людей, но и богов. Таковы, к примеру, валакхильи — существа, которые появились из трещины в сухой земле, куда упал волос великого риши Крату; они ростом с большой палец руки взрослого человека и способны летать быстрее птиц. Считается, что они живут на солнце, питаются солнечным светом и сторожат колесницу светила. Валакхильев нельзя оскорблять, ибо оскорбление не проходит даром даже для богов; когда Индра оскорбил карликов, они предались аскезе, в результате которой родился враг Индры, царь птиц Гаруда. В «Адипарве» (первая книга «Махабхараты») рассказывается, как Индра, который нес дрова для жертвенного костра, посмеялся над валакхильями, несшими все вместе стебелек травы. Индра посмеялся над ними и прошел мимо, а разгневанные валакхильи совершили возлияние огню, произнося такие мантры: «Способный изменять свою силу по желанию и двигаться всюду согласно желанию, да родится Индра всех богов, наводящий ужас на царя богов. Превосходящий Индру во сто раз по доблести и силе, быстрый, как мысль, и страшный на вид, пусть он родится сегодня…» Лишь вмешательство мудреца Кашьяпы, «господина существ», уберегло мир от рождения второго Индры, — зато на свет появился Гаруда, «Индра среди пернатых, наделенный чрезвычайной силой и могуществом».

Известны и чудесные карлики-мудрецы пришни, которые, согласно «Махабхарате» («Дронапарва»), явились к герою Дроне во время сражения, чтобы вернуть его на путь праведности — и объявить о неминуемой смерти: «И все они, обратившись к Дроне, блистающему в сражении, сказали: «Ты сражаешься несправедливо — и час твоей смерти пришел. Оставив оружие в сражении, о Дрона, сойдись вместе с нами, стоящими здесь! Впредь благоволи ты не совершать снова таких чрезвычайно жестоких подвигов!.. Держись теперь вечного пути! Время, чтобы жить тебе в мире людском, теперь полностью истекло!»».

Необыкновенной, зачастую превосходящей божественную мудростью наделены в индийской традиции и мифические герои, жрецы и аскеты, которым приписывается, в том числе, и участие в сотворении мира. Так, согласно «Законам Ману», Брахма разделил свое тело и стал посредством одной половины мужчиной, а другой половины — женщиной. От второй половины Брахма произвел Вирадж, а от Вирадж родился первый Ману — Сваямбхува («сын Сваямбху», то есть Брахмы). «Но знайте, достойнейшие из дваждырожденных, что я, которого создал сам мужчина Вирадж, исполнив покаяние, творец всего этого [мира]. И я, желая произвести существа, совершив весьма трудный для исполнения аскетический подвиг, создал сначала владык существ (праджапати) — десять великих риши: Маричи, Атри, Ангираса, Пуластью, Пулаху, Крату, Прачетаса (Дакшу), Васиштху, Бхригу и Нараду. Они создали семь других Ману, преисполненных блеска, богов, местопребывания богов и великих риши, обладающих неизмеримым могуществом, якшей, ракшасов, пишачей, гандхарвов, апсар, асуров, нагов, змей, супарн и разные сонмы предков, молнии, громы и тучи, полные и неполные радуги, метеоры, небесные шумы, кометы и различные небесные светила, киннаров, обезьян, рыб, различных птиц, домашний скот и диких животных, людей и плотоядных животных с двумя рядами зубов, червей и насекомых, молей, вшей, мух, клопов, всех жалящих и кусающих и недвижущихся разного рода. Таким образом, все это — недвижущееся и движущееся — было произведено этими, обладающими великой душой, посредством аскетизма и по моему повелению, согласно карме».

«Ригведа» знает единственного Ману, сына бога солнца Вивасвата и брата царя мертвых Ямы. По ведическому мифу, Яма — первый умерший и царь предков (питаров), Ману же — первый человек, живший на земле, и царь людей. Ту же генеалогию Ману находим и в эпосе — например, в «Рамаяне», где Ману называется сыном Вивасвата и правнуком Брахмы. Однако в пуранах Ману приписывается происхождение напрямую от Брахмы; «Вишну-пурана» гласит: «Потом (Брахма) для защиты людей сотворил, о дваждырожденный, владыку Ману (по имени) Сваямбхува, — он был идентичен с исходной сущностью Брахмы». Именно этому Ману традиция приписывает авторство текста, известного сегодня как «Законы Ману». Кроме него, пураны насчитывают еще 13 Ману, от каждого из которых ведет свой род человечество в соответствующую манвантару. Прародитель нынешнего поколения людей Ману Вайвасвата считается сыном Вивасвата и седьмым по счеты из четырнадцати Ману.

Обращает на себя внимание несомненная божественность Ману. Первый Ману — сын верховного божества (или творческого женского начала Вирадж), другие — сыновья солярного божества Вивасвата и богини зари Саранью (ипостась Ушас), братья Ашвинов и Ямы. Деяния Ману также вполне божественны — в других мифологических системах создание людей считается одним из важнейших действий богов (вспомним хотя бы наиболее известный миф творения — библейский). Тем не менее Ману нигде не называется богом, он только сравнивается с божеством. Это мнимое противоречие между означающим и означаемым — характерная особенность индийского мировоззрения, индийской мифопоэтической традиции, проявляющаяся, в том числе, и в «божественной синонимии», о которой говорилось выше. Не столь важно, бог Ману или не бог; он — носитель и выразитель некоей универсальной магической силы, обеспечивающей неисчерпаемое многообразие бытия. Как писала М.Ф. Альбедиль, «в Древней Индии не возник и не мог возникнуть миф о грехопадении — основной организующий миф Запада, а отсюда и не было мучительного разделения духовного и телесного. Точно так же нет и не было и подавляющей антиномии западного мышления: имманентное (природа) — трансцендентное (бог); она снимается в интегрирующих эту оппозицию понятиях, например, Атмана и Брахмана. Вот почему применительно к Индии полезнее говорить о всеохватывающей идее некоего интегрального социоприродного жизненного состояния, которая воспринимается всеми априорно Формирующей основой этой идеи, насколько можно судить по разным сохранившимся историческим источникам, было представление о таинственной сверхъестественной силе, некоей всепроникающей магической потенции, которая все наполняет собой и движет все и вся. Присутствуя во всех явлениях мира, эта сила, по-видимому, воспринимается иначе, чем сила природы; она безлична и универсальна».

Носителями этой безличной творческой силы были и праотцы человечества, созданные Ману Сваямбхувой, — праджапати, то есть «владыки творения» (по другой версии мифа, праджапати — сыновья Брахмы). Их десять, и, судя по текстам, главная их заслуга — необыкновенная плодовитость, благодаря которой в этом мире появились боги и люди.

Первый праджапати носил имя Маричи («луч света»), он — отец риши Кашьяпы и вождь марутов. Согласно «Рамаяне», этот праджапати считался прародителем Солнечной династии царей: «Из Брахмана, Непроявленного, Вечного и Нетленного, появился Брахма. Он породил Маричи, а Маричи — Кашьяпу; Кашьяпа родил Вивасвата, а тот — Ману;

Ману стал отцом Икшваку, который был первым царем Айодхьи».

От второго праджапати, Атри, ведет свое начало Лунная династия царей, получившая имя в честь бога луны Сомы — сына Атри, как утверждается в эпосе, и первого царя этой династии. К ней, кстати сказать, принадлежат герои «Махабхараты» — пандавы и кауравы.

Третьему праджапати, Ангирасу, приписывалось традицией составление многих гимнов «Ригведы». Иногда его потомками называют полубогов ангирасов, своим пением раздробивших скалу, в которой демоны прятали похищенный скот (миф Вала).

Четвертый праджапати, Пуластья, — дед бога богатства Куберы и ракшасы Раваны; по преданию, через него люди узнали содержание многих пуран.

Пятый праджапати носил имя Прачетас — или Дакша. С ним связан, в первую очередь, миф о жертвоприношении и гневе божества (Рудры, позднее Шивы). Кроме того, Дакша является прародителем большинства демонов и некоторых богов: его старшая дочь Дити стала матерью дайтьев, вторая дочь Дану — матерью данавов, третья дочь Адити — матерью адитьев (к которым иногда причисляют и самого Дакшу). Всего у него было 50 дочерей, из которых 13 стали женами риши Кашьяпы, 27 — женами бога Сомы, а 10 — женами бога справедливости Дхармы.

Шестой праджапати — Васиштха, «друг богов». Согласно мифу, он был сыном Брахмы, но вследствие проклятия лишился своего тела — и родился вновь из семени Митры-Ва-руны, оплодотворившего апсару Урваши. «Ригведа» гласит:

И ты, о Васиштха, происходишь от Митры-Варуны,

(И) рожден из мысли Урваши, о брахман.

Каплю, пролитую под божественное священное слово, —

Тебя все боги удержали в лотосе.

Это провидец, знающий о двойном (рождении),

Имеющий тысячу даров, всегда имеющий дары,

Васиштха был рожден от апсарас,

Чтобы ткать по раме, натянутой Ямой.

Этот гимн принадлежит мандале VII «Ригведы», авторство которой традиция приписывает роду Васиштхов и прославляет основоположника этого рода. Еще, как замечает П. Томас, «Агни посвятил Васиштху в содержание «Агнипураны», а Васиштха пересказал ее риши Вьясе, который считается автором этой пураны в ее современной форме».

Седьмой праджапати — Бхригу, родоначальник одноименного жреческого рода. Согласно пуранам, Бхригу проклял бога Вишну, который обезглавил жену мудреца, предоставившую укрытие асурам; по этому проклятию Вишну был обречен семь раз родиться среди смертных (в аватарах Варахи, Нарасинхи, Ваманы, Парашурамы, Рамы, Кришны и Калки). Другой миф рассказывает о том, как Бхригу установил первенство в триаде индийских богов (Брахма—Вишну—Шива): сначала он посетил Шиву, но тот уединился со своей супругой и отказался допустить к себе мудреца, за что Бхригу лишил его положенных жертв и заставил принять облик лингама; затем Бхригу пришел к Брахме, но тот также встретил его неласково, за что был лишен мудрецом почитания брахманов; Вишну он застал спящим и наступил ему ногой на грудь, чтобы разбудить, однако бог нисколько не разгневался и даже стал растирать руками ногу мудреца. Тогда Бхригу провозгласил Вишну единственным божеством, достойным почитания среди богов и среди людей.

Еще один пуранический миф повествует о том, как Бхригу медитировал, стремясь постичь, что есть Брахма. Сначала он осознал, что Брахма есть пища, ибо все происходит из пищи: «Когда существа родятся, они живут пищей, и к пище они стремятся, и в пищу превращаются». Затем он осознал, что Брахма есть дыхание, ибо все происходит от дыхания: «Когда существа родятся, то живут дыханием, и к дыханию они стремятся, и в дыхание превращаются». Затем Бхригу открыл, что Брахма есть мысль, ибо все происходит из мысли. Но он не удовлетворился этим открытием, продолжил медитировать и наконец осознал, что Брахма есть блаженство: «Все существа порождаются блаженством; и когда родятся, то живут блаженством, и стремятся к блаженству, и растворяются в блаженстве».

Восьмой праджапати — Нарада, автор нескольких гимнов «Ригведы», посредник между богами и людьми, глава гандхарвов и изобретатель струнного инструмента вина. «Он из тех святых мудрецов, что любят странствовать, и причастен ко всему, что случается во всех трех мирах. Нет секрета, который не был бы ему известен» (Томас). Нараду считают одной из аватар Вишну: в этом воплощении бог предрек матери Кришны грядущее рождение сына.

С двумя оставшимися праджапати, Крату и Пулахой, сколько-нибудь сохранившихся мифов не связано, зато в немалом числе сюжетов фигурируют потомки и духовные преемники праджапати — великие риши.

В известной мере эти две группы пересекаются между собой; так, семь божественных риши, которых перечисляет «Махабхарата», полностью соответствуют семерым из десяти праджапати: это Маричи, Атри, Васиштха, Ангирас, Пулаха, Крату и Пуластья. «Вишну-пурана» добавляет к этому перечню Бхригу и Дакшу. В «Брихадараньяка-упанишаде» и

«Шатапахта-брахмане» ряд имен значительно отличается; Васиштха и Атри сохраняют присутствие, но остальные имена — новые: Готама (Гаутама), Бхарадваджа, Вишвамитра, Джамадагни, Кашьяпа. В «Брихадараньяке» семеро риши сравниваются с различными частями человеческого тела: «Эти два уха — Готама и Бхарадваджа. Эти два глаза — Вишвамитра и Джамадагни. Эти две ноздри — Васиштха и Кашьяпа. Язык — это Атри, ибо языком поедается пища. Поистине, «ест» означает то же, что и имя Атри. Тот, кто знает это, становится поедателем всего, и все служит ему пищей». Как замечает в комментариях к этой упанишаде А.Я. Сыркин, «в другом месте содержится следующее отождествление: Васиштха — дыхание, Бхарадваджа — разум, Джамадагни — глаз, Вишвамитра — ухо, Вишвакарман (Атри) — речь».

Готама, или Гаутама, прославился тем, что проклял Индру, соблазнившего его супругу Ахалью. Миф гласит, что Индра воспылал страстью к Ахалье и явился к ней, приняв облик Готамы. Когда обман раскрылся, Готама проклял бога, и тот лишился своих тестикул, а прелюбодейка Ахалья на тысячу лет обратилась в камень. Как рассказывается в «Рамаяне», проклятая Готамой «Ахалья была подобна божественному и иллюзорному образу, созданному Брахмой, завесе дыма, яркой луне, сокрытой облаком, или отражению солнечного света в воде. В таком сокрытом облике она оставалась, пока не пришел Рама. И тогда она освободилась от проклятия и стала видимой для всех». Что же касается Индры, боги вернули ему мужскую силу, приставив громовержцу тестикулы барана. В «Рамаяне» говорится: «Боги во главе с Агни пришли к питриям (питарам) и сказали: «Индра лишился своей мужской силы, но у вас есть баран, полный ее. Возьмите яички барана и отдайте их Индре. Лишившись яичек, баран станет для вас источником счастья. С этого дня, когда люди захотят умилостивить вас, предложив в жертву кастрированного барана, они обретут из ваших рук дар неиссякающего плодородия» .

Покорные воле Агни, небесные питрии собрались и, лишив барана гениталий, отдали их Индре, тысячеглазому богу. С того дня питрии принимают в жертву только кастрированного барана, поскольку гениталии его принадлежат Индре. Таково было могущество аскез Гаутамы».

Бхарадваджа — верный друг и советчик героя Рамы. После того как Рама отвоевал у ракшасов Ланку, Бхарадваджа сделал так, что повсюду в окрестностях его обители зацвели деревья и кустарники. Один из героев «Махабхараты», лучник Дрона, считался сыном Бхарадваджи: Дрона родился из семени риши, которое выпало у Бхараваджи при виде апсары Гхритачи; риши поймал это семя и взрастил его в ковше, отсюда и имя Дроны («ковш»).

Вишвамитра, как гласит миф, родился кшатрием, однако своими аскетическими подвигами добился положения брахмана и благодаря этому стал одним из семи риши. В «Махабхарате» рассказывается, как кшатрий Вишвамитра хотел выменять у брахмана Васиштхи чудесную корову Сурабхи на свое царство. Получив отказ, Вишвамитра напал на владения Васиштхи, но чудесная корова родила могучих воинов, которые разгромили захватчиков. Пораженный могуществом брахманов, Вишвамитра оставил престол и предался суровой аскезе, чтобы достичь положения брахмана. Индра искушал Вишвамитру и подослал к нему апсару Менаку, чтобы та плотскими утехами отвлекла Вишвамитру от подвижничества. От союза Вишвамитры и Менаки родилась дочь Шакунтала, будущая мать Бхараты — царя Лунной династии, основоположника царского рода, к которому принадлежали пандавы и кауравы. Но затем Вишвамитра преодолел искушение и прогнал Менаку. «Рамаяна» говорит о нем: «Вишвамитра — воплощение праведности, первый среди героев и лучший из мудрецов; на земле он является высшим прибежищем аскетизма. В мире людей, среди движущихся и неподвижных живых существ, ему нет равных во владении оружием, никто не может превзойти его — ни боги, ни риши, ни мудрецы, ни ракшасы, ни царь гандхарвов, ни якши, ни киннары, ни великие змеи».

По замечанию П. Томаса, Вишвамитре была поведана мантра «Гаятри», повторение которой приносит великие достижения. Эту мантру брахман должен мысленно повторять во время утренней и вечерней молитвы. Свое название мантра получила от имени супруги Брахмы (Гаятри как ипостась Савитри), «матери четырех вед».

Джамадагни считается земным отцом Парашурамы (воплощения Вишну). Его убили сыновья царя Картавирьи, из-за чего Парашурама поклялся искоренить род кшатриев, к которому они принадлежали.

Риши Кашьяпа — одна из наиболее значимых фигур в индийской мифопоэтической традиции. В «Шатапатхабрах-мане» сообщается, что он участвовал в миротворении: бог-творец Праджапати создал сущее, воплотившись в черепаху, а Кашьяпа и есть черепаха (так переводится это имя); «поэтому говорят, что все живые существа — потомки Кашьяпы». В эпосе и пуранах Кашьяпа — сын Брахмы или праджапати Маричи, муж 13 дочерей праджапати Дакши. Потомки Кашьяпы от этих жен — дайтьи от Дити, данавы от Дану, от Адити адитьи, рудры и васу, от других жен гандхарвы, апсары и прочие живые существа. Внук Кашьяпы Ману стал прародителем людей. «Будучи отцом богов и асуров, людей и демонов, змей и птиц, — замечает П.А. Гринцер, — Кашьяпа как бы символизирует изначальное единство, предшествующее дуализму творения».

Среди других риши, не причислявшихся к семи великим, но оттого не менее влиятельных, следует упомянуть троих — Агастью, Вальмики и Вьясу.

Подобно своему сводному брату Васиштхе, Агастья — сын Митры-Варуны и апсары Урваши; он родился из кувшина, в который при виде Урваши излилось семя обоих богов. Как рассказывается в «Махабхарате», силой своего подвижничества Агастья «из лучших частей всех живых существ» сотворил себе жену Лопамудру. Жена убедила его отказаться от аскезы и произвести потомство:

[Лопамудра:]

Даже служители истины, которые были прежде

(И) вместе с богами высказывали истины,

Даже они прекратили, так как не достигли конца.

Разве жены никогда не должны сходиться с мужьями?

[Агасшья:]

На меня нашло желание быка вздымающегося,

Возникшее отсюда, оттуда, неизвестно откуда.

Лопамудра заставляет струиться быка.

Неразумная сосет разумного, пыхтящего.

[Ученик Агастьи:]

Агастья, копавший заступами (коренья),

Возжелавший продолжения рода, потомства, силы,

Привел к процветанию обе варны (этот) грозный риши,

Когда исполнились (его) желания, он отправился к богам.

Среди мифологических сюжетов, связанных с Агастьей, — примирение Индры и разгневавшихся на божество марутов, преследование асуров, низвержение царя Нахуши, захватившего власть над тремя мирами; миф гласит, что он выпил океан, на дне которого укрывались асуры, и помог богам одержать победу над противниками. Другой миф повествует о том, что гора Виндхья вознамерилась преградить путь луне и солнцу и выросла до самых небес. Тогда, как рассказывает «Махабхарата»:

Услыхав эти речи богов просящих,

к той горе направился мощный брахман,

Перед Виндхьей предстал со своей супругой

и почтительно так к горе обратился:

«Путь я должен найти! Внемли моей просьбе,

превосходнейшая из гор великих!

Не расти, пропусти меня, дай дорогу —

в южный край направляюсь по важному делу.

И покамест к тебе не вернусь я оттуда,

ты меня подожди, не расти все выше,

А как только, о Индра гор, возвращусь я,

возрастай и дальше, сколько захочешь!»

Так с вершиной Виндхьей договорившись,

чтоб она не росла, о врагов губитель,

С той поры и доныне из южного края сын великого

Варуны не вернулся.

По замечанию П.А. Гринцера, «переселение Агастьи на юг Индии, возможно, знаменует собой проникновение туда арийской цивилизации и брахманизма».

Вальмики — первый поэт [44]., легендарный автор «Рамаяны», изобретатель эпического стихотворного размера (шлоки). Как рассказывается в «Рамаяне», однажды на глазах Вальмики охотник убил птицу, и мудрец, опечаленный ее гибелью, произнес соответствующую случаю фразу, а потом воскликнул: «Сокрушаясь о смерти птицы, я произнес этот четырехстопный стих из одинаковых слогов, который можно петь под вину! Пусть же он будет известен как шлока, родившаяся из моего горя. Пусть она принесет мне славу и я не услышу дурного слова о ней!» Немного позже Вальмики явился сам Брахма, в присутствии которого риши прочитал недавно сложенный стих. И бог изрек: «О великий мудрец, из произнесенной тобой ритмической фразы родится поэма! Она не является плодом твоих размышлений — благодаря моей воле ты выразился столь красноречиво, о брахман. Ты должен поведать всю историю Рамы, олицетворения добродетели, исполненного высочайших достоинств, такой, как вкратце услышал ее от Шри Нарады. Ты опишешь все известные и неизвестные деяния Рамы, Ситы и ракшасов. По моему благословению тебе откроется все, еще неведомое тебе; ни одного слова лжи не сойдет с твоих уст. В стихах ты опишешь священные и вызывающие восхищение деяния Рамы. О мудрец, история Рамы будет жить на земле, пока стоят горы и текут реки. И пока люди будут помнить историю Рамы, ты не покинешь небес».

По легенде, в юности Вальмики был разбойником, но искупил свои злодеяния суровой аскезой — много лет простоял неподвижно на одном месте, пока не оказался облепленным с головы до ног муравьями; отсюда и его имя, означающее «муравейный».

К литературе имеет отношение и Вьяса, имя которого означает «разделитель». Это имя он получил за то, что «разделил» (составил [45]) веды и пураны; его также считали автором

«Махабхараты». В пуранах говорится, что Вьяса, подобно Ману, не один, что их несколько (упоминается свыше двух десятков); эти Вьясы были воплощениями Брахмы или Вишну и появлялись среди людей той или иной эпохи, чтобы возвещать веды. Эпическая традиция называет Вьясу дедом пандавов и кауравов.

Особую группу благодетельных существ составляют и питары (предки, «Отцы») — обожествленные умершие; иногда питаров отождествляют с десятью праджапати. Во главе питаров стоит царь мертвых Яма — первый человек, прошедший путем смерти. Питаров просят о даровании благополучия и об указании пути в загробном мире. В «Атхарваведе» говорится:

Это прежний отдаленный выход,

Через который уходили твои прежние отцы.

Те, кто следует по нему, идя впереди,

Приведут тебя в мир благих деяний.

Придите, о отцы, достойные сомы,

Тайными путями, исхоженными отцами,

Давая нам срок жизни и потомство!

Обратитесь к нам с изобилием богатства!

Мир питаров (питрилока) противопоставляется миру богов (сваргалока). Абу Рейхан Бируни замечал, что «питары видят одну половину лунного месяца, а люди видят другую половину».[46]

Выдающийся отечественный фольклорист А.Н. Афанасьев писал: «Ведическая религия признает небо и воздушный мир за две отдельные области. В беспредельных пространствах неба пребывает свет, как вечная творческая сила; между этой страной света и землей простирается царство воздуха, в котором плавают облака и тучи, носящие живую воду дождей и преграждающие путь лучам солнца. Души отцов населяют и ту и другую области, и отсюда позднее… развилось верование о двойственной судьбе усопших: о душах блаженных, наследующих царство небесное, и отверженных, осужденных блуждать по воздуху и вращаться в пекле грозовых туч. Высоко, по ту сторону облачных вод, лежит блестящее небо. Там-то, на отдаленной границе вселенной, живут отшедшие из земной юдоли предки под властью Варуны, наслаждаясь вечным блаженством и блистая очам смертных яркими звездами. Но чтобы достигнуть этих райских селений, они должны шествовать через воздушный океан, странствовать посреди дождевых потоков и грозового пламени и принимать участие в их животворной или разрушительной деятельности».

Прежде чем стать питаром, усопший оказывается в состоянии преты — неупокоенного бесплотного духа; если не совершить соответствующий обряд, он еще некоторое время останется в этом состоянии, а затем превратится в бхуту — демоническое существо, обитающее на кладбищах и питающееся человеческим мясом. Чтобы избежать этого, покойного в течение десяти дней после похорон «кормят» клецками, и у него постепенно возникает новое, «тонкое» тело, благодаря которому он — через особый ритуал — приобщается к сонму питаров.

В пуранах говорится, что питары, подобно богам, асурам и людям, были созданы Брахмой. Так, в «Вишну-пуране» сказано: «(Брахма), желая сотворить четыре вида (существ) — богов, асуров, питаров и людей, сосредоточил свой разум на самом себе. У сосредоточившего разум Праджапати возобладала матра Косности, и оттого у желающего творить (бога) первыми родились из его бедра асуры. Затем он покинул это тело, сущность которого составляла матра Косности, и оставленный им образ превратился в ночь, о Майтрея. Желая творить, (Брахма) обрел иное тело и возрадовался, — так как из его рта появились боги, в которых преобладает Благость, о дваждырожденный. Это оставленное им тело превратилось в день, в котором проявляется Благость, оттого асуры сильны ночью, а боги — днем. Затем он обрел другое тело, сущность которого составляла матра Благости, и от (Брахмы), мыслящего себя питаром, родились питары. Сотворив питаров, Владыка покинул это (тело), и оставленное им (тело) стало (вечерними) сумерками, промежутком между днем и ночью. Затем (бог) принял иное тело, сущность которого составляет матра Страстности, — так, о лучший из дваждырожденных, были созданы люди и прочие, кто в избытке наделен матрой Страстности. Праджапати быстро оставил это тело и стал рассветом, который называется (утренними) сумерками на востоке. Оттого, о Майтрея, с наступлением рассвета становятся сильными люди, а в период сумерек — питары».

Богиня Ганга и наги. Индийский барельеф (I тыс. до н. э.).

Когда у главных богов пантеона такое количество соратников и помощников, вполне естественно ожидать, что и число противников божеств окажется не меньшим. Так на деле и есть; достаточно лишь перечислить основные группы этих противников — асуры, дайтьи, данавы, дасью, ракшасы, наги, пишачи и многие, многие другие. Все эти существа противоборствуют с богами (и с людьми, которым покровительствуют божества); тем не менее они отнюдь не олицетворяют собой абсолютное зло, как, например, сатана в христианской мифологической модели. Индийская этика не знает абсолютного добра и абсолютного зла. Добро и зло познаются только в сравнении: без зла не бывает добра, а добро невозможно без зла. Даже боги индийского пантеона несовершенны: Брахма прибегал к обману, за что лишился своей пятой головы; Вишну часто совершал вероломство, чтобы победить своих противников; Шива убил брахмана, то есть принял на себя тягчайший из возможных грехов.

«Ни одно существо, будь то бог или человек, не может быть абсолютно Добродетельным. Высшее же Существо вообще не есть существо, это Нечто, не имеющее атрибутов, и невозможно утверждать, что оно есть добро, ибо оно стоит выше добра и зла. Представление о существовании добра и зла возникает из-за врожденной неспособности человеческой мысли постичь действительность во всей ее полноте и целостности; восприятие смертного относительно, вследствие чего и возникает иллюзия этических противопоставлений. В сфере человеческих поступков и отношений индусы признают необходимость различения добра и зла, и важность этих нравственных понятий подчеркивается в священных текстах. Однако они полагают, что истинная реальность едина и в ней нет деления на добро и зло»

(Томас).

Грань между двумя этими понятиями, как явствует из мифов, предельно тонка. Мудрец Кашьяпа, благодетельный по своей природе и своему статусу, признается отцом богов-адитьев и демонов-дайтьев. В эпосе пандавы и кауравы, представляющие собой, соответственно, доброе и злое начала, являются двоюродными братьями, притом что их род (царский род Бхараты) восходит к риши Вишвамитре. Весьма показательна и история Шишупалы, врага Кришны, ненависть которого к аватаре Вишну была столь велика, что он и во сне продолжал ненавидеть своего врага и самого бога. Однако, поскольку его мысли таким образом были постоянно сосредоточены на Вишну, после смерти Шишупала отправился не в преисподнюю, а на небеса — за свое благочестие.

Пожалуй, наиболее выраженным воплощением представления о целостности истинной реальности является миф о противостоянии богов (дева) и асуров. Боги и асуры мыслятся преимущественно как антагонисты, однако в ряде гимнов «Ригведы» встречается и отождествление одних с другими; чаще всего асурами среди богов называют адитьев, в первую очередь Варуну. По мнению Ф.Б.Я. Кейпера, роль асуров в индийской мифопоэтической традиции составляет центральную проблему, которая может быть решена только в свете космогонических представлений. Асуры — боги первоначального, нерасчлененного мира, «того состояния Хаоса, в котором жизнь и свет заключены лишь как некоторая потенция» (Елизаренкова). Когда Индра победил демона-асура Вритру, олицетворявшего собой хаотические силы, и установил «дуальный космос» (т. е. когда возникли оппозиции «верх—низ», «правое—левое» и т. д.), на смену асурам пришли дева. Асуры оказались оттесненными за пределы организованного мироздания, лишь некоторые из них — например Варуна — были включены в новый пантеон. Любопытно, что в древнейших гимнах «Ригведы» встречаются такие комбинации, как «дева-асуры» (то есть асуры, примкнувшие к дева) и «асурыне дева» (то есть те, которые очутились за пределами мира).

В одном из гимнов «Ригведы» передается разговор Индры и Варуны, в котором Варуна прямо называет себя асуром и в то же время признает свое тождество с Индрой:

Мне изначально принадлежит царство, владыке

Всех сроков жизни — как (знают) о нас все бессмертные.

Боги следуют решению Варуны.

Я правлю народом, чье тело наилучшего вида.

Я царь Варуна. Для меня установили

(Боги) эти первые асурские силы.

Боги следуют решению Варуны.

Я правлю народом, чье тело наилучшего вида.

Я, Варуна, — Индра. Эти два широких,

Глубоких, хорошо установленных пространства

(Своим) величием я привел в движение и поддержал (эти) два мира,

Зная, как Тваштар, все существа.

Асуры, участвующие в пахтанье мирового океана. Миниатюра школы кангра (XVIII в.).

«Асуры оказались изгнанными, но не уничтоженными. Их следует трактовать как потенциальных богов, а не как падших ангелов. Сражение между асурами и дева возобновляется в начале каждого нового года. В этот период кризиса Варуна вновь становится противником Индры, вступая в соглашение с асурами и становясь поэтому особенно опасным [47]

Ведийские риши видели борьбу асуров и дева как некое равновесие между силами хаоса и космоса или — в других терминах — между небытием и бытием» (Елизаренкова).

Представление о дева и асурах как нечетко противопоставленных друг другу группах божеств восходит ко временам индоиранской общности, что подтверждается существованием такого же противопоставления в иранской мифологии. Правда, на иранской почве произошла «перекодировка» этих групп: иранские ахуры (инд. асуры) — божества, тогда как дэвы (инд. дева) превратились в демонов. При этом различия между ними, как и в индийской традиции, отнюдь не фундаментальны; принципиальным противостояние ахуров и дэвов, равно как и дева с асурами, становится только в эпосе. Как отмечал в своей работе, посвященной мифологии зороастризма, И.В. Рак, «постепенно у индо-иранцев сформировалось верование в два враждующих клана богов — ахуров и дэвов. В разных племенах благими божествами, хранителями Истины, выступали как ахуры, так и дэвы. Обычно они считались двумя поколениями богов, старшим и младшим, противоборство которых — это вселенское противоборство Добра и Зла; но иногда те и другие причислялись к положительным, «истинным» силам мироздания и составляли в племенном пантеоне два класса благих богов-покровителей».

Дж. Хиггинботам. Пахтанье мирового океана (1864 г.).

Важнейший миф об асурах — миф о пахтанье молочного океана, в котором асуры принимали участие вместе с богами. Согласно этому мифу, асуры претендовали на чудесный напиток амрита, но боги отказались поделиться с ними; единственным из асуров, кому удалось попробовать амриты, был Раху, принявший облик одного из богов. Впрочем, как рассказывается в «Махабхарате», обман вскоре раскрылся:

И в то самое время, когда с восхищеньем боги столь вожделенную амриту пили,

Образ мудрого бога принявший Раху, мощный данава, тоже пить ее начал.

Но заметив, что амриту пьет этот демон, что уж в горле его — напиток бессмертья,

Солнце с Месяцем стали кричать об этом, небожителям славным блага желая.

И тогда Бхагаван [48] тому супостату снес главу, изукрашенную роскошно,

Снес главу ему чакрой своей Чакраюдха в миг, когда тот амриту пил святую.

И подобная горной верхушке громадной голова того данавы-исполина,

Острой чакрой отрубленная, скатилась, сотрясая всю поверхность земную.

С тех времен у отрубленной, но успевшей стать бессмертною головы Раху

С Солнцем-Месяцем спор вековечный длится: до сих пор она вновь их и вновь глотает!

Данный текст является ознакомительным фрагментом.