Евреи и невреи: принцип двойного стандарта

Евреи и невреи: принцип двойного стандарта

Как уже было сказано выше, одним из обвинений, которые часто бросались и бросаются до сих пор в лицо еврейским торговцам и бизнесменам, является обвинение в том, что все принципы скрупулезно честной торговли и бизнеса, ограничения нормы прибыли евреи распространяют только на своих соплеменников, которых называют «товарищами» и «ближними». Представителей же всех остальных народов евреи с древности презрительно называют «гоями» («гой» в буквальном переводе означает «иноплеменник») и «акумами» (это слово представляет собой аббревиатуру ивритских слов «овдей кохавим у-мазалот» – «поклоняющиеся звездам и кумирам», то есть, иначе, язычники), и по отношению к ним евреям позволен любой обман, любое жульничество, включая и завуалированный грабеж.

Что ж, евреи действительно не считают представителей других народов и религий своими «ближними» и, следовательно, не считают себя обязанными заботиться об их денежных интересах и экономическом благополучии так, как они заботятся об интересах и благополучии своих братьев-евреев. Поэтому если, продавая ту или иную вещь еврею, еврей не может заработать на ней больше 16,6 %, то, торгуясь с неевреем, он вполне может назвать ему среднюю цену на данный товар на рынке и заработать на этом в полтора, а то и в два раза больше, чем если бы он продал этот товар еврею. В случае если нееврей готов, не торгуясь, выложить за имеющийся товар цену, значительно большую, чем та, за которую еврей собирался его продать, то он вовсе не обязан сообщать данному нееврею настоящую цену товара: если тому так нравится платить дороже, пусть платит. С евреем же, как было сказано выше, еврейский торговец должен повести себя совершенно иначе, удержав его от переплаты за товар.

Таким образом, еврейский закон ни в коем случае не позволяет обманывать покупателя-нееврея, но и не запрещает злоупотреблять его расточительностью или невежеством. Во всех же остальных аспектах деловых и торговых отношений еврейская традиция и еврейское законодательство не делают никакой разницы между евреем и неевреем: и с тем, и с другим следует вести дела предельно честно, следуя всем предписаниям Торы и остерегаясь даже ненамеренного ввода в заблуждение и причинения убытков своему партнеру.

Более того, Талмуд неоднократно подчеркивает, что в отношениях с неевреями следует быть порой даже более щепетильными, чем с евреями, так как по поведению каждого еврея неевреи судят обо всем еврейском народе, а значит – и о справедливости Торы, данной ему самим Господом, и, следовательно, в итоге – о самом Творце.

В связи с этим чрезвычайно показательна описанная в Талмуде история, происшедшая с рабби Шимоном Бен Шетахом, торговавшим льном. Чтобы облегчить ему труд по перевозке товара, ученики купили для него у одного араба осла. На шее у животного они неожиданно обнаружили большую жемчужину.

«Пришли ученики к рабби Шимону, – повествует Талмуд, – и говорят:

– Отныне, учитель, трудиться тебе больше не придется.

– Почему? – спросил у них р. Шимон.

– Мы для тебя купили осла у одного ишмаэлита, и на животном оказалась драгоценная жемчужина.

– А знал ли об этом продавец?

– Нет.

– Идите и отдайте ему жемчужину.

И сказал о р. Шимоне тот ишмаэлит:

– Благословен Господь, Бог Шимона Бен-Шетаха!

– А вы, – обратился р. Шимон к ученикам, – варваром считали Шимона Бен-Шетаха? Услышать слова: “Благословен Господь, Бог иудеев” для меня дороже всех сокровищ мира!»

Рассказывает Талмуд и историю о другом еврейском торговце, который по ошибке вместо запрашиваемого двумя римлянами цветочного меда продал им более дешевый фруктовый мед. Когда спустя несколько дней эти римляне снова появились на рынке, еврей подозвал их к себе, извинился за ошибку и вручил им разницу в стоимости между фруктовым и цветочным медом.

– Ты мог бы этого не делать! – заметили в ответ римляне. – Твой мед оказался великолепен и мы даже не заметили, что он – более низкого сорта.

– Но я обязан был вернуть вам эти деньги, чтобы быть чистым перед своим Богом! – ответил еврей.

Тем же принципам евреи следовали во взаимоотношениях с народами, среди которых им довелось жить и в более поздние исторические эпохи. Это не означает, что среди них не было вовсе обманщиков и мошенников, – разумеется, они были, как и среди всех других народов. Но, повторю, сами действия таких мошенников противоречили тем основным принципам, на которых строила свою жизнь большая часть еврейского народа, а, во-вторых, осмелюсь утверждать, что в процентном отношении число подобного рода ловкачей среди евреев всегда было значительно меньше, чем среди окружающих их народов, – иначе нам просто не объяснить тот непреложный факт, что нередко, презирая и ненавидя их в душе, нееврейские торговцы, крестьяне и ремесленники, тем не менее, вели с ними дела куда охотнее, чем со своими соплеменниками. То, что еврейские купцы повсеместно находили и продавцов, и покупателей, то, что неевреи чаще обращались к еврейским, а не к каким-нибудь другим ростовщикам, невозможно объяснить ничем иным, как тем, что они были уверены, что еврей, дав слово, останется ему верен, а заключив сделку, постарается соблюсти все ее условия. В случае же возникновения спорной ситуации между евреем и неевреем последние, как видно по многим документам, предпочитали разбирать дело не в государственных судах, а просто «идти к раббину», то есть к раввину, будучи уверенными в том, что тот рассудит по справедливости, невзирая на лица и вероисповедание сторон.

Об одном из таких судов рассказывает забавная история о Гершеле Острополере – великом шутнике, балагуре, но и не менее великом мудреце, жившем при дворе одного из основоположников хасидизма рабби Дова из Меджибожа.

Как-то, если верить этой истории, один еврейский арендатор отказался заплатить украинскому крестьянину за поставленный им товар, заявив, что он вообще не получал этого товара. Крестьянин потащил арендатора на суд к раввину, но того как раз не было дома, и Гершеле, надев его одежду, сам стал разбирать дело.

Подробно расспросив мужика о том, какой именно товар и когда тот доставил, Гершеле убедился – крестьянин говорит правду, но, чтобы показать арендатору, что он на его стороне, сказал ему на иврите:

– Стойте на своем!

– Конечно, – ответил ему арендатор на том же языке, – я ведь не дурак!

– Ну, а если вы не дурак, – тут же добавил Гершеле, – то и не валяйте дурака, а заплатите человеку деньги!