Палка, свиное сердце и гипноз

Палка, свиное сердце и гипноз

Причины и сущность душевных болезней, их проявления, течение, профилактика, лечение подвластны современной науке — психиатрии (от греч. psyche — «душа»). Однако психическое здоровье человека находится в сфере внимания медиков не более трех столетий. В древности и Средневековье умопомешательство приписывалось дурному влиянию нечистого духа, потому не лечилось, а наказывалось. Слабые попытки научного объяснения душевных недугов отмечены в античных рукописях. Легендарному Асклепию принадлежит высказывание о важности чистоты воздуха, спокойного сна и приятного партнера по любовным утехам. Не отвергая сверхъестественных факторов, Гиппократ находил душевное расстройство в случае, когда «очевидность на человека не действует и никакие здравые доводы не имеют силы».

Первыми в мире начали лечить психические заболевания медики Арабского халифата. Умалишенных помещали в специальное отделение одной из благотворительных лечебниц султана Ахмада ибн Тулуна. Подобные отделения действовали в больницах Византии, Армении и Грузии. В отличие от восточных коллег, считавших помешательство обычной болезнью, европейские медики изолировали «поврежденных духом» в приютах.

В раннем Средневековье психическими расстройствами занималась инквизиция. Нелепые обвинения безумных в любовной связи с бесами являлись удобным предлогом для казни. Французский философ-гуманист Мишель де Монтень (1533–1592 годы) писал о таком процессе: «Ведьмы и колдуны представляются мне скорее сумасшедшими, чем виновными в чем-нибудь. Но до чего высоко нужно ставить собственное мнение, чтобы решиться сжечь человека живьем».

По заявлению Лютера, «все умалишенные повреждены в рассудке чертом. Если врачи приписывают такие недуги причинам естественным, то потому, что не понимают, до какой степени всемогущ сатана. Всех полоумных, не разбираясь с ними попусту, нужно без промедления казнить страшной смертью; я сам охотно поджарю их на костре». Обвиняя несчастных в сговоре с дьяволом, в большинстве случаев их приговаривали к сожжению, а тех, кому «посчастливилось» остаться в живых, ожидало вечное затворничество.

Персонал специальных учреждений для помешанных не ставил задачей избавить людей от болезни. Пациенты подобных заведений находились на привязи, словно бешеные собаки. В исторических хрониках XIV–XVIII столетий описаны такие приюты, обстановка которых не сравнима даже с условиями казематов: темные камеры с оголодавшими крысами, мокрые стены, земляные полы, гнилые топчаны или вовсе их отсутствие, решетки, огромные цепи с замками. Лечение буйных пациентов состояло в стоянии по нескольку дней подряд, в принудительной бессоннице, во вращении в огромных колесах, где человек не выдерживал более 5 минут. Больного обливали ледяной водой; сбрасывали в резервуар с большой высоты и держали в холодной воде; обмакивали конечности в кипяток или опускали его голову в нечистоты. Среди лекарств были популярны большие дозы рвотных и слабительных средств.

Коридор психиатрической клиники. Копия картины

«Палка заставляет душевнобольных снова почувствовать связь с внешним миром, — поделился своей методикой немецкий врач Г. Лихтенберг, — она иногда отключает его так основательно, чтобы и мир, и умалишенный смогли отдохнуть друг от друга». Палка для сумасшедшего представляла собой дубину с зазубренным наконечником. Каждый удар таким орудием поддевал кусок кожи, а после продолжительной экзекуции ее почти не оставалось. Кроме того, в арсенале служителей средневековых «психлечебниц» были кожаные маски с шипами или пропитанные едкими веществами — такими, как перец или соль; смирительные рубашки, камзолы, штаны; сдавливающие сапоги, кровати, стулья; адские круговые качели; плетки с острыми металлическими бляшками; гибкие розги, вымоченные в соленом растворе.

Исключение составляли лечебницы, образованные профессором Салерно. В клинику знаменитого университета со всех концов Италии собирались люди вполне вменяемые, но страдавшие меланхолией, преимущественно те, кто недавно похоронил близкого человека. В качестве лечения (или профилактики) безумия их услаждали приятной музыкой, церковными песнопениями, читали молитвы. В особых случаях применялась лекарственная терапия: свиное сердце, фаршированное целебными травами.

Специальное учреждение тюремного типа в XIII–XV веках существовало в чешском городе Оломоуц. Лондонский дом для умалишенных был создан на базе обычной больницы. Заведение, где содержались люди, обвиненные в колдовстве, словно в насмешку, называлось Бедлам. Английское слово bedlam происходит от названия Bethlehem (Вифлеем) — священного города в Иудее, связанного с рождением Иисуса Христа.

Палата-камера в Бедламе

В эпоху Ренессанса душевнобольные испытали на себе «гуманную» терапию в духе времени. Лечебный спектакль с жутковатым сюжетом, по убеждению «медиков», благоприятно действовал на больных, которых усаживали перед сценой в кандалах и смирительных рубашках. В качестве главных героев пьесы выступали инквизиторы, палачи, привидения, бесы, дикие звери, побеждаемые ангелами или самой Девой Марией. После такого действа служителям приюта порой приходилось успокаивать не только больных, но и весь персонал.

Истинно гуманное лечение ввел в психиатрию французский врач Филипп Пинель (1745–1826 годы). Будучи сторонником медицинского подхода к безумию, он добился введения больничного режима уже с первых дней руководства приютом Бисетр, располагавшимся в предместье Парижа. Одним из начальных завоеваний доктора стало разделение психически больных и содержавшихся в камерах преступников, бродяг и проституток. Пациенты обновленного Бисетра получали полноценное питание, проходили лечебные процедуры, навсегда забыв об избиениях и пытках. Палаты в медицинском отделении оборудовались обычной мебелью, с людей сняли цепи и кандалы, а тем, кто не отличался буйством, разрешили выходить на прогулку в город или просто отпускали домой. Первым человеком, избавленным от оков, стал английский военный, находившийся в Бисетре более 40 лет и забывший собственное имя. Первыми словами освобожденного человека был восторг от вида солнечного дня. Сумасшедший писатель, выпущенный вторым, не хотел покидать камеру, видимо ожидая побоев.

Пинеля назначили главой приюта по решению революционного комитета, представители которого регулярно инспектировали Бисетр. После одного из таких посещений доктор услышал отзыв: «Ты сам умалишенный, если собираешься спустить всех с цепи. Ты будешь первой жертвой своего сумасшествия…» Однажды пророчество едва не сбылось, но на доктора набросились не пациенты, а горожане, потребовавшие казни медика за то, что он осмелился освободить «пособников сатаны». Нововведения Пинеля стали прообразом будущей психотерапии и основой деятельности прогрессивных медиков, интересовавшихся лечением душевных болезней.

Французский врач Жан Этьен Доминик Эскироль (1772–1840 годы) создал первое научное руководство по психиатрии, книгу «О душевных болезнях» (1838) и основал научную школу психиатрии. Обоснование суждения о психических заболеваниях как поражении головного мозга стало заслугой немецкого медика Вильгельма Гризингера (1817–1868 годы). Являясь основателем научной психиатрии, он положил начало немецкой школе психиатров. Гризингер сумел преодолеть влияние господствовавших тогда философских теорий «психиков» и «соматиков». Сторонники соматического течения утверждали невозможность нездоровья бессмертной души. «Психические» взгляды выражались в идее заболевания, вызванного некоей злой волей или являвшегося наказанием за грехи. Английский психиатр Генри Модсли (1835–1918 годы) придерживался позитивной философии, заявляя, что подлинное знание не нуждается в господстве философии. Модсли внес немалый вклад в дело развития эволюционной направленности в теории душевных заболеваний, став основателем детской и судебной психиатрии.

Жан Мартен Шарко

Яростным противником философии «психиков» выступал руководитель клиники Сальпетриер Жан Мартен Шарко (1825–1893 годы). Больницу в центре Парижа в свое время возглавлял Пинель. Однако методика нового главы не стала продолжением практики предшественника. Основным способом лечения психических заболеваний стал гипноз, занимавший умы европейских медиков начиная с конца XVIII века. Широкий спектр болезней, имевшихся у пациентов Сальпетриера, требовал солидной теоретической подготовки, которую коллегам преподовал сам Шарко. «Каждая из лекций доктора представляла собой маленький шедевр. Его фразы были совершенны по стилю, каждое слово производило глубокое впечатление на слушателей, вызывая отклик в уме каждого из них. Лекции давали пищу разуму на весь последующий день», — отзывался об учителе австрийский психоаналитик Зигмунд Фрейд (1856–1939 годы), обучавшийся в парижской клинике несколько лет.

Бронзовая медаль с изображением Ж. Шарко

Довольно грубые методы доктора Шарко, вызывали возмущение оппонентов. В то же время многие признавали эффективной гипнотерапию, экспериментально проводимую в самых разнообразных формах. Руководитель Сальпетриера считается основателем физиологической школы. Ему принадлежат труды, касающиеся лечения заболеваний нервной системы. Многолетнее изучение неврозов, в частности истерии, привело к созданию методик лечения, успешно применяющихся в настоящее время.

В течение XIX столетия психиатрия окончательно сформировалась в качестве самостоятельной дисциплины. В специализированных клиниках и на медицинских факультетах европейских университетов началась подготовка профессиональных кадров. Развитие естественно-научной психиатрии во многом определялось эволюционной теорией Ч. Дарвина и работами русских ученых И. Сеченова, И. Павлова и В. Бехтерева.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.