Арминий Вамбери (1832–1913)

Арминий Вамбери

(1832–1913)

Венгерский путешественник. В 1857–1863 годах был учителем французского языка в Константинополе (Стамбуле), а в 1864 году при поддержке Венгерской академии путешествовал, переодетый дервишем, по Средней Азии; при этом из Персии (Иран) проник вплоть до Хивы, Бухары и Самарканда. Путешествие принадлежит к классическим в истории исследования внутренней Азии.

Вамбери родился в Венгрии, однако не мог указать точно, когда именно: для еврейской бедноты метрические записи не были обязательны. Вероятнее всего, он появился на свет в 1832 году.

Арминий с детства хромал. Его лечили зельями и заклинаниями. Лечение не помогло, но блестящие способности, особенно к иностранным языкам, помогли Арминию перешагнуть порог школы, открытой монахами.

В 1851 году Вамбери закончил учение и, зная семь языков, стал домашним учителем. Несколько лет он скитался по небогатым семьям, уча недорослей и продолжая совершенствовать свои знания.

В эти годы он попытал счастья в Вене. На государственную службу его не приняли. Но там он познакомился с великим сербским поэтом и просветителем Вуком Караджичем. Востоковед Пургисталь возбудил в нем интерес к изучению восточных языков.

Ученых уже давно волновала загадка происхождения венгров, или, как они себя называли, мадьяров. Откуда явились они на берега Дуная? С какой прародины принесли язык, столь отличающийся от языков их европейских соседей? В венгерском языке можно было найти слова, схожие с теми, которые употребляют тюркоязычные народы. Значит, прародиной венгров была Центральная или Средняя Азия?

Барон Этвеш, венгерский лингвист, к которому Вамбери пришел в дырявых башмаках с подвязанными картонными подошвами, сочувственно отнесся к его предложению – отправиться на Восток для выяснения сходства венгерского языка с языками азиатских народов.

Денег, полученных Вамбери, хватило на проезд до Стамбула. Последние монеты забрал лодочник-перевозчик. Вамбери приютили соотечественники – венгерские эмигранты, бежавшие на берега Босфора после подавления революции.

В Турции Вамбери прожил шесть лет. Сначала он был странствующим чтецом. На второй год стамбульской жизни Вамбери часто видели во дворах мечетей, где, сидя у ног учителей-хаджи, он постигал премудрости ислама. Его встречали также на базарах: он вслушивался в говор приехавших издалека торговцев.

Прошло еще три года, и Вамбери стал появляться в министерстве иностранных дел и на приемах в посольствах: владея уже 30 языками, он мог быть переводчиком решительно всех дипломатов при дворе султана! Настоящее его имя забылось. Важного господина, имеющего собственную карету, стали называть Решид-эфенди.

Тем временем Венгерская академия наук заинтересовалась изысканиями Вамбери. Он приехал на родину, и почтенные академики выслушали его дерзкий план. Из скудной академической кассы была отсчитана тысяча монет. Вамбери торжественно вручили охранный лист. Предполагалось, видимо, что палач хивинского хана отбросит в сторону кинжал или веревку с петлей, прочтя напыщенное обращение об оказании всяческого содействия подданному прославленного монарха Франца-Иосифа венгру Арминию Вамбери, известному академикам с самой лучшей стороны…

Взяв деньги и подальше упрятав бесполезный охранный лист, Вамбери вернулся в Стамбул. Сама жизнь хорошо подготовила его к новой роли, закалила характер, научила терпению и лицемерию, научила носить маску святоши и сдерживать желания. И когда пришла решающая минута, Арминий Вамбери, давно известный всему Стамбулу как Решид-эфенди, легко перевоплотился в странствующего дервиша.

Перед тем как Решид-эфенди отправился в путешествие со странствующими дервишами, все друзья в Тегеране отговаривали его от этого безумного шага. Но уговоры и предостережения не подействовали…

Турецкий посол вручил ему паспорт, какой получали лишь немногие. «Тугра», собственноручная подпись турецкого султана, чтимого всюду на Востоке, подтверждала, что хромой дервиш действительно подданный его светлости, хаджи Мехмед-Решид-эфенди. В критические моменты дервиш извлекал паспорт из лохмотьев, и сановник почтительно целовал «тугру».

Другой талисман он получил от посольского врача. Протягивая эфенди маленькие белые шарики, врач сказал: «Когда вы увидите, что уже делаются приготовления к пытке и что не остается никакой надежды на спасение, проглотите это».

При переходах по дорогам персидского нагорья он испытал на себе злобную религиозную нетерпимость. В Турции преобладало суннитское направление ислама, а в Персии – шиитское. И странствующий турок-мусульманин был для мусульман-персов еретиком. Хаджи Решида преследовали плевками, угрозами, выкриками: «Суннитский пес!»

«К величайшему моему удивлению, подозрения росли с каждым шагом, и мне чрезвычайно трудно было делать самые краткие заметки о нашем пути… Я не мог даже спрашивать о названии мест, где мы делали остановки».

Так хаджи Решид описывал позднее свои переживания по дороге в Хиву. Это было в мае 1863 года.

Две недели паломники шагали то по ровным, плоским такырам, глинистая корка которых растрескалась от жары, то по песчаным барханам. Люди и верблюды уже изнемогали, когда показались крыши одного из селений, окружавших великолепную Хиву.

Впервые город принимал сразу столько праведников, побывавших в Мекке. Толпа встретила караван у городских ворот. Паломникам целовали руки. Иные считали за честь хотя бы прикоснуться к их одежде.

Хаджи Решид, чтобы отвести от себя подозрения, посетил Шюкруллаха-бея, важного сановника хана. Удивленный бей сам вышел навстречу и, пристально всмотревшись в оборванного паломника, воскликнул: «Решид-эфенди?! Возможно ли это?»

Сановник с удивлением спрашивал, что побудило уважаемого Решида-эфенди прибыть в эту ужасную страну из Стамбула, из земного рая, где Шюкруллах-бей провел много лет ханским послом при дворе султана и где имел удовольствие видеть Решида-эфенди совсем в другом одеянии. На это дервиш ответил, что он здесь по воле духовного отца своей секты.

После этого визита дервиша, вернувшегося от сановника, разыскал в келье придворный офицер и вместе с подарком передал приглашение явиться во дворец для благословения хана Хивы.

Хан жил в Ичанкале, своеобразном городе внутри города, где поднимались купола и минареты наиболее чтимых мечетей. У входа в новый ханский дворец Ташхаули придворные офицеры подхватили его под руки… Благоволение хана распахнуло перед хаджи Решидом двери в дома вельмож. Хромой дервиш ел жирный плов с советниками хана или вел богословские споры с самыми уважаемыми хивинскими священнослужителями – имамами.

Решид и его друзья, прожив в Хиве месяц, отправились дальше, к святыням Бухары. Из Хивы в Бухару в разгар лета обычно идут по ночам. Но спутникам хаджи Решида пришлось пересекать пески с возможной поспешностью, сделав выбор между опасностью смерти в пустыне и кандалами рабов. Идти надо было шесть дней. Воды могло хватить на четыре с половиной дня, может быть, на пять. Они это знали. Но тем не менее поспешили в путь, чтобы избежать рабства.

На пятый день, когда уже была близка Бухара, путников настиг смертоносный вихрь пустыни…

Хромой дервиш очнулся в хижине среди незнакомых людей. Здесь жили арабы-иранцы. Богатый хозяин послал их сюда пасти стада овец. Чтобы рабы не вздумали бежать через пустыню, им давали всего несколько кружек воды в день. И последним своим запасом они поделились с попавшими в беду.

Бухара находилась рядом. Хаджи Решид был у ворот столицы второго из трех больших среднеазиатских ханств, враждовавших между собой и с соседней Россией.

Кокандское ханство считалось сильнейшим. Зато Бухарское особенно ревниво оберегало исламскую правоверность. Тот, кого обвинили в отступничестве от ислама, мог поплатиться даже головой. Когда паломники приблизились к воротам Бухары, их встретили чиновники бухарского властителя-эмира, заставившие заплатить пошлину. Опросили каждого и записали их приметы.

Хаджи Решид, бродя по Бухаре, чувствовал, что за ним следят. Его пригласили в один дом и стали расспрашивать о Стамбуле: какие там улицы, каковы обычаи? Потом он узнал, что среди гостей хозяина был человек, хорошо знавший турецкую столицу… Наконец приближенный эмира позвал его для ученого разговора с бухарскими муллами. Хаджи Решид не стал дожидаться вопросов, а сам обратился к толкователям Корана с просьбой разъяснить ему, стамбульцу, некоторые богословские тонкости: ведь он столько слышал о мудрости бухарских законоучителей! Польщенные муллы тем не менее подвергли гостя настоящему экзамену.

После этого испытания хаджи Решида оставили в покое, и он мог свободно рыться в грудах старинных рукописей, которыми была так богата Бухара. Он побаивался лишь эмира, возвращения которого в столицу ханства ожидали со дня на день. О его жестокости и свирепости ходили легенды. Но встреча с эмиром все же состоялась. Это было в Самарканде, куда хаджи Решид направился из Бухары. Эмир бухарский был в Самарканде проездом. После короткой встречи с ним хаджи Решид покинул Самарканд.

В быстро завоевавших широкую популярность книгах, написанных после путешествия в Среднюю Азию, Вамбери подробно рассказал о превращении в дервиша и о том, что заставило его решиться на этот рискованный шаг. Рассказал он и о своей молодости.

Люди в начале XX века, зачитывающиеся его книгами, были уверены, что их автор погиб в какой-нибудь новой, отчаянной дерзкой экспедиции. Между тем после своих необыкновенных приключений на Востоке он прожил еще полвека. Став профессором восточных языков, Вамбери предпочитал путешествовать лишь в удобных экипажах, в купе спальных вагонов, в каютах первого класса.

Посчитав, что на родине его недостаточно оценили и вознаградили, Вамбери переселился в Лондон. Он занялся политикой, считался специалистом по «русским делам». Вчерашний хромой дервиш, в знак его заслуг перед Великобританией, был награжден орденом Королевы Виктории.

А путь, пройденный молодым Арминием Вамбери в лохмотьях дервиша, навсегда остался одним из самых удивительных и дерзких маршрутов в истории путешествий.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.