Кострома

Кострома

О времени основания Костромы в русских летописях или других письменных источниках сведений нет, не сохранилось и сколько- нибудь достоверных легенд, связанных с возникновением города. Разные мнения высказаны в научной литературе о первом укрепленном поселении, положившем начало современной Костроме. Одним из них называют Городище — большое село, расположенное на правом, высоком берегу Волги, ставшее ныне новым районом города. У села Городища издревле находилась переправа через реку. Историки предполагают, что во время татарского нашествия орды Батыя полностью уничтожили именно это поселение и что оно вновь возникло после ухода татар, но уже на левом берегу, как более безопасном, защищенном с юго-запада могучей рекой.

Но при раскопках на территории Городища археологи обнаружили предметы, относящиеся только к неолитической эпохе, и не было найдено никаких вещественных доказательств, показывающих постепенную смену жизни людей до XI–XIII вв. уже нашей эры. Следовательно, можно предположить, что во время нашествия татар на правом берегу Волги города не было, а жизнь на Городище по каким-то причинам прекратилась во времена новокаменного века и вновь началась уже после основания Костромы на левом берегу Волги в XI–XII вв.

Гипотеза о местоположении поселения, связанного с основанием Костромы на берегу небольшой речки Сулы, близ впадения ее в Волгу, была проверена историками и археологами в 1951 г. Костромской музей организовал археологические раскопки на месте, занятом ныне жилыми кварталами, на пересечении улиц Островского и Пятницкой. Но найденные керамические предметы показали, что на этой территории интенсивная городская жизнь протекала лишь начиная с XII в. и ее не было в более ранние периоды. По-видимому, историк В. Н. Татищев, высказавший догадку об основании Костромы в 1152 г. Юрием Долгоруким, был близок к истине. О том, что Долгорукому был знаком этот край, есть летописная запись о его походе Волгой на судах от Ростова Великого в землю казанских болгар. Основание в XII в. на костромской земле города с южным названием Галич является еше одним свидетельством активного освоения земель южнорусскими славянами.

Гипотеза о том, что Кострома была заложена в XII в. на возвышенном месте у реки Сулы, близ впадения ее в Волгу, помимо находок археологов подкрепляется и тем, что древнейшая Федоровская церковь города, известная с ХШ в., стояла именно здесь. Ее местоположение хорошо документируется тем, что только в XVII в. деревянную Федоровскую церковь за ветхостью разобрали и сразу тут же возвели каменную, но главный престол назвали Богоотцовским, а Федоровским сделали только придел. Сообщение летописи, что в 1276 г. в Федоровской церкви был похоронен костромской князь Василий, говорит о том, что к этому времени церковь стала городским собором, который по традиции должен стоять в “городе”. В одном из документов XVII в. говорится, что Федоровская церковь находилась “на площади у Мшанской улицы” и что сохранялись еще остатки “старой осыпи”, то есть городских земляных укреплений. Сейчас уже совершенно невозможно представить планировку и границы Костромы XII–XIV вв. Можно только предположить, что город располагался по обеим берегам реки Сулы, но более на правом берегу, по направлению к реке Костроме, так как в этой части города стояли древнейшие монастыри — Анастасьевский, Спасо-Запрудненский, Ипатьевский. Местность по левому берегу Сулы называлась Дебрей, а главная улица ее, которая сложилась в XV–XVI вв., — Боровой дебрей. Название речки — Сула и одной из древних улиц — Десятильнича явно южнорусского происхождения и свидетельствует о том, что среди первых насельников города было немало южных славян.

Ранняя история Костромы, удаленной от основных центров политической жизни Древней Руси, по-видимому, была не богата историческими событиями и не привлекала внимания летописцев. Впервые они упомянули о ней в 1213 г. в связи с феодальными распрями наследников князя Всеволода Большое гнездо. Князь Ростовский Константин, борясь за великокняжеский владимирский престол с братом Юрием, разорил и сжег Кострому: “Константин же посла полк свой на Кострому и пожже ю всю, а люди изымаша”. Спор между братьями закончился в 1216 г., но кому досталась Кострома, летописцы не отметили. Не сообщили они и никаких подробностей о Костроме в 1237 г., когда татары “попленили все на Волге и до Галича Мерского”, видимо, город был еще не столь значительным, но едва ли он мог быть сохранен врагами. Только в 1243 г. Кострома вновь фигурирует на страницах документов: великий князь Ярослав Всеволодович отдает ее в удел самому младшему, девятому сыну, Василию. Это распределение показывает, что во Владимиро-Суздальском княжестве Кострома была самым малым городом. Став центром удельного княжества, она так никогда и не поднялась до уровня таких крупных центров, как Ростов Великий, Суздаль, Ярославль, Углич. Василий княжил в Костроме 44 года. В 1247 г. он получил прозвище Квашня, применяемое обычно в ироническом смысле к людям нерасторопным, тучным, малодеятельным. В 1272 г. Василий Квашня получил титул великого князя и мог бы переехать во Владимир. Однако он. видимо, настолько привык к Костроме, что остался там до самой смерти (1276).

Летописи не отметили каких-либо значительных событий за его долголетнее княжение Василия Квашни. Описали его женитьбу (однако он умер бездетным), появление иконы Федоровской богоматери, ставшей потом главной святыней города, несколько пожаров, крупную победу над татарским войском, пришедшим под видом получения дани ограбить жителей города. После смерти Василия Квашни костромское удельное княжество осталось в составе великого княжества Владимирского.

Летописные свидетельства конца XIII — начала XIV в. о событиях в Костроме остаются также немногочисленными и отрывочными. В 1283 г. отмечено умерщвление “крамольного и льстивого” боярина Семена Тонглиевича, замешанного в борьбе против великого князя Дмитрия Александровича (сына Александра Невского). В 1293 г. Кострома была отдана в удел сыну Дмитрия — Ивану, но он пробыл там всего один год; в 1294 г. здесь уже княжил Борис Андреевич.

В 1304 г. между князем Тверским Михаилом и князем Московским Юрием началась борьба за великое княжение, которая продолжалась более двадцати лет и закончилась победой Москвы. Кострома выступала на стороне тверских князей и в 1318 г. поплатилась разгромом города. В 1-й половине XIV в. земли костромского княжества постепенно переходят к московским князьям. Иван Данилович Калита, как известно, начав объединение русских земель, часто помимо захвата городов и сел силой приобретал их покупкой. Так, на костромской земле он купил город Галич и крупное село Селище.

В 1340-х гг. процесс объединения костромских земель закончился, а Кострома по ярлыку, полученному Иваном Калитой в орде, вошла в состав Московского княжества.

Летопись второй половины XIV в. описывает довольно необычное для того времени разграбление Костромы новгородскими ушкуйниками, которые пришли сюда в 1375 г. по Волге на 70 ладьях, „много ценностей увезли, а много их потопили в реке“.

1. Схематический план центральной части города:

1 — пожарная каланча; 2 — бывш. гауптвахта; 3 — дом бывш. Борщова; 4 — бывш Присутственные места; 5 — Красные и Мелочные ряды; 6 — Большие Мучные ряды; 7 — Квасные ряды; 8 — Пряничные ряды; 9 — корпуса Рыбных рядов; 10 — Малые Мучные ряды; I I — бывш. дом Колодезникова на Молочной горе; 12 — бывш. дом Викентьевой; 13 — здание бывш. архиерейского дома и духовного училища; 14 — Табачные (овощные) ряды и здание бывш магистрата; 15 — Масляные ряды; 16 — обелиски бывш. Московской заставы: 17 — бывш. дом Солодовникова; 18 — бывш. дом Богоявленской; 19 — дом бывш. детского приюта; 20 — бывш. дом Акатовых; 21 — дом бывш. детского убежища им. Акатова; 22 — бывш. дом Скалозубова; 23 — дом XIX в. (№ 36); 24 — дом XIX в. (№ 40–42); 25 — дом XIX в. (№ 44); 26 — дом XIX в. (№ 17): 27 — Богоявленский монастырь; 28 — бывш. дом Мощева; 29 — бывш. богадельня Минина; 30 — бывш. инвалидный дом Акатова; 31 — бывш. дом Углечанинова; 32 — дом XIX в. (№ 10); 33 — церковь Иоанна Златоуста; 34 — бывш дом Беляева; 35 — бывш. дом Архангельского; 36 — дом на углу Сенной и Лавровской улиц; 37 — бывш. дом Солодовниковых; 38 — бывш. дом Мичуриной; 39 — бывш. Дворянское собрание; 40 — дом XIX в. (№ 2); 41 — дом бывш. Училища слепых; 42 — дом XIX в. (№ 25); 43 — дом XIX в. (№ 13); 44 — дом XIX в. (№ 5); 45 — бывш. дом Королева; 46 — бывш. дом Сунгулова; 47 — бывш дом общественного собрания; 48 — бывш. дом Акатова; 49 — здание бывш. Старого двора; 50 — бывш. дом Янцен; 51 — дом бывш. соборного притча; 52 — дом на Горной улице; 53 — бывш. дом губернатора; 54 — дом XIX в. (№ 10); 55 — дом XIX в. (№ 14); 56 — здание бывш. мужской гимназии; 57 — бывш. дом Скрипина- Аристова; 58 — бывш. дом Мыльникова; 59 — бывш. дом Третьякова; 60 — церковь Воскресения на Дебре; 61 — Ипатьевский монастырь; 62 — церковь Иоанна Богослова в Ипатьевской слободе; 63 — Спасо-Преображенская церковь за Волгой; 64 — Ильинская церковь на Городище

Костромичи участвовали в Куликовской битве в 1380 г. под началом воеводы Ивана Родионовича Квашни; многие из них сложили тогда свои головы.

За весь XIII и XIV вв. в летописях нет каких-либо существенных записей о строительных работах по укреплению города. То обстоятельство, что в 1320 г. князь Константин Михайлович Тверской венчался с дочерью московского князя Юрия Софией в Костроме в Федоровской церкви, бывшей городским собором, заставляет предполагать, что укрепления Костромы оставались в то время еще на реке Суле. А то, что при известии о нашествии на Москву хана Тохтамыша в 1382 г. великий князь Московский Дмитрий со всей своей семьей скрывался в Костроме, а его сын Василий в 1408 г. при вторжении на русские земли хана Эдигея, также нашел здесь убежище, заставляет считать, что город в конце XIV в. был хорошо и надежно укреплен.

2. Ипатьевский монастырь. Общий вид

Видимо, как крепость на ближних подступах к городу в 1330-х гг. был основан Ипатьевский монастырь, что было характерно для всех развивающихся русских городов XIV в. О довольно значительных размерах Костромы начала XV в. косвенно свидетельствуют сведения о пожаре 1413 г., во время которого сгорело 30 церквей. В 1416 г. вновь был пожар. Можно высказать предположение, что именно после него городская крепость была перенесена с реки Сулы ниже, по течению Волги, на холм, где сейчас находится парк, так как летописец в 1416 г. записал, что великий князь Московский Василий Дмитриевич „заложи град Кострому“. Тогда же часть земель в старом городе была отдана Ризположенскому и Богоявленскому монастырям, а перевоз через реку Кострому — Ипатьевскому монастырю.

В 1425 г. после смерти князя Василия Дмитриевича вновь вспыхнула удельная вражда за великое княжение на Москве между его сыном Василием (Темным), дядей Юрием Дмитриевичем и его сыновьями Василием (Кссым) и Дмитрием (Шемякой). Хотя борьба происходила между Москвой и Галичем, Кострома сильно страдала от этой усобицы. Ее захватывала и грабила то одна, то другая сторона. Так продолжалось до смерти Шемяки (1453).

В 1471 и 1478 гг. московский князь Иван III предпринял походы против Новгорода, в которых принимала участие и костромская рать под командой князя Даниила Холмского. При расселении богатейших новгородских семей по московским городам некоторые из них были направлены в Кострому.

В 1493 г. Кострома вновь подверглась опустошительному пожару.

Памятников культуры и искусства XII–XV вв., связанных своим происхождением с Костромой, сохранилось очень немного. Известна икона 1230–1270 гг. Федоровской богоматери, на обратной стороне которой помещено поясное изображение Параскевы. По стилистическим особенностям ее относят к ярославской школе. Вполне вероятно, что эта икона принадлежала Александру Невскому — и только после его смерти была перенесена из Городца в Кострому. Икона „Св. Николай с житием" (ныне хранится в ГРМ) датируется XIV в. В этом произведении особенно интересны клейма, иллюстрирующие отдельные эпизоды жизни Николая, написанные в свободной контрастной манере к его иератическому изображению, занимающему по традиции среднее поле иконы.

3. Ипатьевский монастырь. План

I — Старый город; II — Новый город; I — Троицкий собор; 2 — звонница; 3 — архиерейский корпус; 4 — братский корпус; 5 — палаты бояр Романовых; 6 — корпус «над погребами»; 7 — корпус бывш. свечного завода; 8 — бывш. богадельня; 9 — церковь Преображения из села Спас-Вежи; 10 — свайные бани из села Жарки; 11 — Зеленая башня; 12 — юго-западная башня Старого города; 13 — Квадратная башня; 14 — Водяная башня; 15 — Пороховая башня; 16 — Екатерининские ворота: 17 — северо-западная башня Старого города; 18 — северо-западная башня Нового города; 19 — юго-западная башня Нового города; 20 — северные ворота Нового города

Среди произведений декоративного искусства интересны найденные при раскопках крестик с перегородчатой эмалью, шиферные иконки с рельефными хорошо моделированными изображениями, тонкой проработкой орнаментов XII в. явно южно- русского происхождения.

Памятников архитектуры XII–XV вв. в Костроме не сохранилось. Но существует легенда, которая в какой-то мере свидетельствует о том, что в городе и в те далекие времена жили искусные зодчие. По этой легенде костромские плотники подарили своему удельному князю деревянную модель архитектурного сооружения. Князь одарил их землей. Модель как ценное произведение искусства передавалась князьями из поколения в поколение, а позднее была подарена гостям-иноземцам. В другой легенде о явлении иконы Федоровской богоматери упоминается, что в 1270 г. в городе был построен каменный Успенский собор, но, видимо, это не более, чем вымысел. Существовавший до 1933 г. собор по своим архитектурным формам мог быть датирован не древнее XVI в.

Из Костромы происходит крупнейший памятник древнерусской истории, так называемая Ипатьевская летопись, хранившаяся в Ипатьевском монастыре. Это — копия, сделанная в XIV — начале XV в. с одного из древнейших летописных сводов Киевской Руси IX–XI вв., „Повести временных лет“ (ныне хранится в рукописном отделе библиотеки Академии наук СССР).

В XVI в. Кострома управляется из Москвы приказом костромской “чети”. От имени приказа здесь действуют наместники. Когда Иван IV ввел на Руси земское самоуправление, наместника в Костроме заменили выборными губными старостами. Непосредственно Москве подчинялись и местные церковные власти — поповские старосты. Военное управление было сосредоточено в руках “городских приказчиков”. Костромское ополчение дважды в XVI в. — в 1539 г. под командованием Мстиславского и в 1540 г. — Яковлева — разбило татар, пытавшихся захватить город. Перед походом на Казань в 1551 г. в Костроме собирался полк правой руки князей Горбатого и Серебряного.

5. Квадратная башня южной стены Ипатьевского монастыря. 1586–1590

6. Юго-западная башня Нового города Ипатьевского монастыря. 1642–1643

4. Южная стена Ипатьевского монастыря. 1586;1590;1642;1643

Во второй половине XVI в. все постройки в городе были деревянными. Лишь в центре возвышался каменный Успенский собор, а на окраинах — сооружения Богоявленского и Ипатьевского монастырей.

Крайне малая сохранность произведений живописи XV–XVI вв. не дает возможности восстановить художественную культуру Костромы того времени. Мало известно и памятников прикладного искусства. Сохранившиеся вклады Годуновых в Ипатьевский монастырь (ныне в Оружейной палате) являются произведениями московской школы искусства.

В орбиту крупных политических событий Кострома попала в начале XVII в. Польские отряды и сторонники группировки „тушинского вора“ захватили укрепления Ипатьевского монастыря и использовали его как военную базу для своих действий на северо- востоке страны. Костромское ополчение в 1609 г. изгнало мятежников и в дальнейшем принимало активное участие в войне против интервентов.

В 1613 г. Ипатьевский монастырь стал временной резиденцией молодого царя Михаила Романова.

Экономику города XVII в. характеризует прежде всего непрерывный рост населения. В 1614 г. было учтено 312 дворов; в 1628- 34 гг. — 1633 двора, причем 12 из них характеризованы как лучшие, 41 — как средние, 74 — как малодушные, 1333 — как худые, 105 дворов нетяглых, 68 двориков и келий и, наконец, 75 мест определено пустыми. Перепись 1646 г. отмечает уже 1726 дворов, 1650 г.- 2086, что обусловлено было, по-видимому, произведенной в эти годы городской реформой, когда к посадам Костромы были приписаны жители, числившиеся за монастырями, боярами и до этого от тягла освобожденные.

Во второй половине XVII в. в Костроме значительная часть населения занималась ремеслами. Здесь было около 600 ремесленников, среди них был развит кузнечный промысел, причем их продукция в виде гвоздей, сковород, ножей и т. п. реализовалась не только на местном рынке, но и отправлялась на „низ“. В книге о Московском государстве, изданной в 1620 г., отмечено, „что в Костроме варится лучшее Во Всей стране мыло“.

7. Зеленая и юго-западная башни Нового города Ипатьевского монастыря. 1642–1643

8. Троицкий собор (1650–1652) и звонница Ипатьевского монастыря

Некий мыловар Григорий Бабин был в числе „лучших людей“. Его мануфактура была размещена в отдельно стоящих специальных производственных помещениях и обслуживалась наемными рабочими. Широко было развито кожевенное (сыромятники, подошвенники), сапожное, портняжное (сермяжники, шубники и т. п.) и полотняное производство. Строительное ремесло было представлено 26 кирпичниками, 12 плотниками, 4 оконишниками. Художественным ремеслом занимались 7 серебряников, 13 иконописцев. Большая группа жителей была занята изготовлением пищевых продуктов (масленики, мясники, солодежники и т. п.). Классовое расслоение населения Костромы характеризуется в это время тем, что в городе имеется довольно значительная прослойка граждан, лишенных средств производства: „рабочие люди кормятся черной работой“. Единичными были профессии дегтяря, живодёра, конского мастера, красильщика. Многие ремесленники выступают одновременно и как торговцы. По переписи 1634 г. в городе учтено: 739 торговых мест, сгруппированных в торговые ряды: мясной, калашный, соляной, сурожский, иконный, рыбный, солодежный, мучной, железный, шубный и другие. В середине XVII в. Кострома занимала четвертое место по своему экономическому значению среди посадов Московской Руси. Но вторая половина века не была счастливой для города. В 1654 г. пожар уничтожил большую часть застройки города, вскоре моровая язва погубила почти две трети горожан. В 1660 г. протест против экономических тягот, которые несло трудовое население, получил выход в мятеже посадских людей и крестьян. Во главе восставших стояли поп Иван из села Селище и крестьянин Куземка Васильев. В этом бунтарском движении особенно ярко проявилось возмущение против монахов Богоявленского монастыря и протоиерея Данилы, видимо, бывших конкретными виновниками тяжелой жизни восставших.

Архитектурным центром Костромы XVII в. являлась крепость. Она состояла из Старого и Нового города. Старый город, существовавший еще с XV в., имел в плане вид неправильного прямоугольника, с трех сторон обнесенного насыпным земляным валом; четвертую сторону вала образовывал высокий берег Волги; как обычно, у подножия вала был вырыт довольно глубокий ров. На валу и на берегу Волги стояла деревянная крепостная стена с 14 башнями, протяженностью более километра. Въезд в город осуществлялся через ворота, из которых главные — Спасские — располагались „от торгу“, вторые — с волжской стороны, третьи — Ильинские ворота — со стороны Дебри. Башни были рублены четырехгранными, стены „в борозду без тарасей“, с верхним боем, „полатями и подкотками“. Высота стены достигала около 5 м. Крепость имела дополнительные оборонные сооружения: отводные стрельницы у проездных башен, тайник для воды.

Композиционным центром Старого города являлись два каменных здания — Успенский и Троицкий соборы и высокие деревянные церкви — клетская Московских чудотворцев, шатровая и клетская Воздвиженского монастыря, Похвальская с отдельно стоящей колокольней. В Старом городе существовало три улицы, в кварталах которых располагалось большое количество деревянных зданий. По описи 1628-30 гг. здесь находились воеводский двор, съезжая, губная и караульная избы, четыре государевы житницы, кузница и 191 частновладельческий „осадный“ двор, принадлежавшие главным образом местному боярству и дворянству.

В 1619 г. костромичами был выстроен Новый город. Он примкнул к северной стене Старого и вытянулся неправильным четырехугольником в северном направлении. Стены Нового города также были деревянными, имели 12 башен, из которых 3 были воротными; Предтеченские ворота выходили на Мшанскую улицу, Благовещенские — на напольную сторону Костромы и Никольские — к Волге. Здесь была улица Брагина и переулки: Челков, Стрегин, Мыльный и Суслов.

9. Звонница. 1603–1605

Деревянная застройка Нового города состояла из гостиного двора с 2 избами, 4 амбарами и 2 сараями; из изб, „куда сходились посадские люди для земного дела“; 3 дворов, „где ставились приказные люди, посланники и таможенные головы“; таможенной избы; важни (весов); избушки, “где пишут площадные подьячие”; кроме того, было несколько осадных дворов и избушек. Наконец, в Новом городе было 2 церкви — Николая „древяна клецки“ и Предтеченская „древяна; верх на каменное дело с закомары“. Несколько лет тому назад в селе Заостровье, близ Архангельска, реставрировали деревянную церковь. После удаления ее тесовой обшивки XIX в. оказалось, что верх ее был сделан из рубленых бревен в виде декоративных закомар. Теперь этот единственный сохранившийся памятник XVII в. позволяет представить ранее неизвестный тип древнерусского храма, “верх на каменное дело”.

Воспоминания об иностранной интервенции, захватившей глубоко страну, крестьянские восстания начала XVII в. побуждали московское правительство и сами посады в течение всей первой половины XVII в. заботиться об укреплении городов и монастырей. Так, каменная крепость Ипатьевского монастыря, возведенная в конце XVI в., в первой половине XVII в. была перестроена и усилена. Деревянная ограда Богоявленского монастыря в 1642-48 гг. была заменена каменной со всеми приспособлениями для обороны: ходовой площадкой, навесными бойницами, мощными башнями. Эти два богатых монастыря с каменными постройками вместе с деревянными Старым и Новым городом составили достаточно мощный военно-оборонительный узел Костромы. Помимо оборонного значения Старый и Новый город оказали существенное влияние на формирование плана города, своими выразительными архитектурными группами формировали его силуэт.

По писцовой книге Костромы („письма и меры дьяка Ивана Вахрамеева и подьячего Семена Молчанова — 6135 и 6136 гг. (1627–1628)“) в ней кроме соборов в Старом городе, в Ипатьевском и Богоявленском монастырях, других каменных сооружений не было. Описанные Вахрамеевым и Молчановым 34 церковных владения включали каждое по две деревянные церкви. В подавляющем большинстве они были „древены клецки“ (33 церкви), шесть — шатровых, одна — о пяти верхах, остальные, видимо, были зимние, совсем небольшие и обозначены как церковь „с трапезою“.

10. Троицкий собор. Крыльцо

11. Троицкий собор. Апсиды

Лишь со второй половины XVII в. в городе начали строить каменные приходские храмы; первыми были широко известный своей красотой храм Воскресения на Дебре (1652) и прекрасная, ныне не сохранившаяся Троицкая церковь (1650).

Вся жилая и хозяйственная застройка города долго еще оставалась сплошь деревянной.

Как и в большинстве древнерусских городов, архитектурный центр Костромы в XVII в. составляли городские укрепления Старого и Нового города и монументальные общественные здания, размещенные на ее территории, а планировочная структура определялась главными дорогами, подводившими к воротам укреплений. Однако в Костроме планировка не получила законченной радиальной или кольцевой системы. Более четко, чем другие, был выражен радиус, бравший начало от Спасских ворот Старого города, проходивший через торг по Брагинской улице, и через Предтеченские ворота по Мшанской доходил до переправы на реке Костроме против Ипатьевского монастыря. Здесь же проходила и летняя дорога на Ярославль. (Зимой, когда Волга замерзала, дорога шла мимо села Городище.) К Предтеченским воротам Нового города подходила дорога из Галича (по Космодемьянской улице); к Ильинским воротам Старого города вела большая улица Боровая дебря, расположенная вдоль берега Волги; севернее ее — Русина улица с дорогой на город Плёс.

Нечеткость планировочной системы Костромы XVII в. обусловлена, видимо, тем, что до XV в. центр города находился на другом месте, а именно: на реке Суле. В плане XVII в. еще очень заметны направления многих улиц к этому древнему центру. Этими же причинами, видимо, надо объяснить и то, что северо-западная половина города, тяготеющая к реке Костроме и Ипатьевскому монастырю, имела более интенсивную застройку, чем северо-восточная, ориентированная на Боровую дебрю.

Кострома этого времени, вероятно, мало чем отличалась от других древнерусских городов, которые складывались свободно в зависимости от экономических причин, а их размеры, конфигурация кварталов часто подчинялись природным топографическим условиям. Улицы огибали болотца, пруды, обходили крутые подъемы, ища кратчайшие пути к главным административным и общественным зданиям.

Архитектурный облик Костромы XVII в., его массовую застройку, а также облик отдельных монументальных сооружений можно представить себе по аналогии с сохранившимися памятниками деревянной архитектуры на территории Костромской и смежных с ней областей. В прекрасно иллюстрированной книге 1672 г., рассказывающей об избрании на царство Михаила Романова, изображен Ипатьевский монастырь и перед ним — группа деревянных изб. Все они небольшого размера, бревенчатые, покрыты на два ската, фронтоны их рубленые; в торцовых фасадах расположено по два окна, а у тех, которые на подклетах, вход устроен с торца. Все они не имеют декоративных украшений, что характерно для северных изб.

12. Троицкий собор. Западная галерея

Художественная выразительность сохранившихся старых крестьянских изб Костромской области достигается красиво найденными пропорциями как самого сруба, так и его фронтона, а также своеобразно поставленной висящей лестницей с крылечком- теремком. Одним из ярких декоративных элементов такой избы был обычно „дымник“ — труба для дыма топившейся по-черному печи. Богатые городские дома были значительно больше по размеру, имели более нарядные крыльца и разнообразные формы крыш, владения огораживались дощатыми заборами с воротами и калитками, украшению которых уделялось большое внимание.

13. Троицкий собор. Западная галерея. Портал

Художественную выразительность Костромы в целом формировали ее укрепления с башнями и церкви, расположенные на самых высоких точках города. Старый и Новый город своими островерхими башнями, связанными лентой стен, с верхами церквей и колоколен представляли, особенно с Волги, внушительный, запоминающийся образ. По описи XVII в. все башни были четырехгранными, а стена рублена в борозду без, терасей“. Учитывая традиционность строительных и художественных приемов, можно представить себе внешний вид этих древних укреплений по сохраняющимся до сих пор деревянным башням в Сибири.

Деревянные церкви в Костроме в подавляющем большинстве были „древяны клецки“. Этот тип церкви до сих пор сохранился в Костромской области, например, церковь в селе Спас Вежи (перевезена сейчас в музей) или в селе Соцевине. Шатровые храмы, наиболее выразительные по своему силуэту и обычно воздвигаемые как памятники значительным событиям, в Костроме были немногочисленны, еще меньше было храмов других типов. Со второй половины XVII в. все чаще и чаще взамен деревянных строятся каменные храмы, но облик города еще и в XVIII в. сохранял все особенности русских средневековых городов.

14. Троицкий собор. Южные двери. Конец XVI в.

15. Троицкий собор. Южные двери. Деталь

В течение всего XVIII в. Кострома продолжает быть промышленным и торговым центром обширного района. Развиваются мануфактуры, возникшие еще в XVII в.; в середине XVIII в. купцы Углечаниновы построили первую полотняную фабрику на 500 станков. В надписях на надгробных памятниках И. Д. и Д. И. Углечаниновых (1760-69) именуют „купцы и фабриканты44. В 1755 г. в городе было 15 кожевенных заведений — „особливо славен сей город кожевенным ремесломи в лучшей доброте выделывает юфть44 В 1770-90 гг. действуют 5 суконных фабрик, 18 кирпичных заводов, колоколитейный завод купца Синцова. Около 1781 г. начал работать завод, изготовляющий изразцы; печи, облицованные этими изразцами и сейчас сохраняющиеся в некоторых зданиях Костромы и близлежащих городов, привлекают внимание своим высокохудожественным качеством и выполнением. В конце XVIII в. открылась и первая типография.

Значительное место в экономике города занимали лесоразработка и сплав леса, а также обслуживание пристаней и судоходства по Волге. Таким образом, если основное население Костромы в XVII в. было занято ремеслом и торговлей, то в XVIII в., по- видимому, существовала уже очень значительная группа людей, работающих по найму и составляющих ту среду, в которой формировался рабочий класс России. Костромское дворянство в своей массе было мелкопоместным, и владельцы более 300 душ крепостных крестьян насчитывались единицами. Поэтому оно не играло решающей роли в развитии города.

Архитектурный облик Костромы в XVIII в. сохраняет еще, как было уже сказано, много черт предыдущего времени. Но часть фабричных зданий строится уже каменными, и на плане 1773 г. их показано уже 12. В течение XVIII в. все деревянные приходские церкви постепенно заменяются каменными и по традиции ставятся на тех же старых местах.

Массовая жилая застройка Костромы XVIII в. не сохранилась, и поэтому об архитектурных вкусах костромичей этого времени можно судить только по культовому зодчеству. По стилю оно сильно отставало во времени от архитектуры столиц и поэтому уже в свое время выглядело архаическим. Например, Христорождественская церковь на Дебре (1734) повторяла в объемной композиции и декоре архитектуру нарышкинского стиля, получившего свое наивысшее развитие в Москве и Подмосковье в 1690–1700 гг.; архаичным было и применение шатров у колоколен. Возведение в 1752 г. так называемой Салтыковской церкви в Богоявленском монастыре в формах барокко и в ордерных принципах членения фасадов парными пилястрами с капителями, несущими антаблемент, с характерными наличниками окон, с фронтончиками и „ушками“, сложной конфигурации кривых кровель в Костроме было исключением. Местные зодчие стали применять эти же формы почти на 30 лет позднее, например в Стефано-Сурожской церкви (1780). Однако здесь барочный декор стал более упрощенным. Из памятников архитектуры барокко в Костроме интересна доныне сохранившаяся Златоустовская церковь (1791) на ул. Ленина.

Во второй половине XVIII столетия в связи с развитием отечественной промышленности и торговли значительно увеличивается население русских городов и в том числе обеих столиц. Жилые дома, торговые помещения, фабрики и заводы начинают строить главным образом из кирпича. Для руководства увеличившимся строительством в 1762 г. создается „Комиссия для устройства городов Санкт-Петербурга и Москвы“, где работали такие выдающиеся зодчие, как Иван Старов и Алексей Квасов. Позднее из нее выделилась комиссия по сочинению плана столичного города Москвы. Петербургская комиссия не ограничила свою деятельность столицей и составила проекты для многих провинциальных городов.

16. Троицкий собор. Интерьер. Своды

Внешним поводом для коренного изменения облика Костромы послужил катастрофический пожар 1773 г., во время которого сгорели все деревянные строения Старого города, вся застройка Нового города, 9 приходских церквей и значительная часть жилых домов посада. Это стихийное бедствие выдвинуло требование в необходимости новой планировки города, соответствующей достигнутому к тому времени уровню градостроительной техники и искусства.

После пожара местные землемеры сняли план города с обозначением, „сколько чего там погорело, а при том и план погоревшим в том городе местам с назначением о построении кварталов“. Этот план явился первой попыткой регулировать последующую застройку Костромы. Однако предложения „о построении кварталов“, выдвинутые в плане, оказались не реальными: чтобы их осуществить, пришлось бы снести большую часть уцелевших при пожаре домов.

В 1775 г. был закончен новый „прожект“, составлением которого руководил костромской воевода Ивашников. „Комиссия для устройства городов Санкт-Петербурга и Москвы“, рассмотрев проект в январе 1776 г., одобрила его, но пожелала внести в него некоторые коррективы. Вновь составленный комиссией план на основе местного проекта должен был быть представлен в сенат на утверждение, но в связи с учреждением костромского наместничества в 1778 г. рассмотрение его было отложено.

Ярославский генерал-губернатор А. П. Мельгунов, которому было поручено организовать наместничество, летом 1778 г. объехал всю область и детально ознакомился с географическими и экономическими условиями Есего края. На основе собранных им данных было начато составление планов уездных городов и возобновлена работа над планом Костромы. Последний был закончен в 1779 г. и представлял собой уточненный вариант плана 1775 г. Проектировщики нанесли все изменения, происшедшие в городе за шесть лет после пожара, увеличили территорию, включив в его черту слободы. На этой основе комиссия составила окончательный план Костромы, который и был утвержден 6 марта 1781 г.; одновременно были утверждены и планы 15 уездных городов Костромского наместничества. В 1840-х гг. все планы городов, утвержденные в конце XVIII — начале XIX в., были приведены к одному формату и сброшюрованы в один том, который вошел в свод законов Российской империи. Вплоть до Октябрьской революции во многих городах России застройка регулировалась этими планами.

В утвержденном плане 1781 г. архитектурно-планировочная идея — раскрытие города к Волге — получила четкое выражение. Павловская улица — ныне улица Мира, — расположенная перпендикулярно к набережной Волги, выполняет функцию оси симметрии для семи радиальных улиц, расходящихся от центральной площади. Они соединены между собой четырьмя (в западной части пятью) гранеными полукольцами улиц и в целом составляют рисунок как бы раскрытого веера с основанием, положенным на берег Волги.

По новому плану за Старым городом сохранялось значение исторического, религиозного и архитектурного центра. В связи с этим на его территории были сломаны все казенные деревянные строения, возникшие уже после пожара 1773 г., а частновладельческие постройки переведены за его границы. На плане были также обозначены кварталы, где допускалась только каменная застройка, а также указана территория в Новом городе на месте торга для постройки „присутственных мест, гостиного двора и прочего казенного строения“.

Под каменную застройку были отведены все кварталы, расположенные между Верхней набережной и Царерской (ныне Пролетарской) улицей, а также вся центральная часть города, ограниченная первым полукольцом. Гостиному двору были приданы точно установленные габариты. Полукруглая часть центральной площади была предназначена для застройки только административными зданиями. Все эти уточнения были отражены на плане 1784 г., по которому и шло в дальнейшем все строительство в Костроме.

Генеральный план Костромы коренным образом менял сеть ег о древних улиц и кварталов, и только Мшанская (ныне Островского) и Русина (ныне Советская) улицы сохранили свое исконное направление.

При осуществлении этот генеральный план подвергся дальнейшей, более детальной разработке: очертания кварталов и площадей были уточнены; полукруглая часть центральной площади превращена в многогранную; были точно установлены размеры торгового центра; Сенная площадь на Павловской (ныне улица Мира) улице получила форму прямоугольника; устройство маленьких площадей при пересечении радиальных улиц со вторым и третьим полукольцом было отменено; были намечены дополнительные проезды.

В 1776-91 гг. по проекту талантливого каменных дел мастера Степана Воротилова в Старом городе рядом с Успенским каменным собором возводятся Богоявленский собор и колокольня. Тогда же для соборов строится новая ограда с воротами в виде триумфальной арки.

17. Апостолы в лодке. Фреска на откосе среднего окна западной стены Троицкого собора. 1685

Безусловно, лучшим сооружением этого комплекса была колокольня. Пятиярусная, квадратная в плане, она была нарядна своими ордерами: дорическими пилястрами — в первом, ионическими колоннами — во втором, коринфскими колоннами — в третьем и четвертом ярусах. Пятый, увенчанный фигурной главой, представлял собой сложный криволинейный глухой объем, в котором помещались часы. Раскрепованные над колоннами антаблементы, балюстрады с вазами, картуши составляли сложный и богатый убор колокольни. Она имела прекрасные пропорции и при всей своей грандиозности была исключительно изящна, являлась высотной доминантой города в XVIII в. (колокольня была разобрана в 1933 г.). Воротиловым же, по-видимому, в самом конце века были построены и два крупных жилых дома Кремля, сохранившихся до настоящего времени.

18. Рождество Христово. Фреска южного свода Троицкого собора. 1685

19. Благовещение. Фреска северного свода Троицкого собора. 1685

20. Фреска северной стены Троицкого собора. 1685

Колокольня, ограда, Богоявленский собор были первыми сооружениями в Костроме, выполненными в формах классицизма. Правда, в них чувствуются еще пережитки барокко в несколько тяжеловатой нарядности декора, криволинейности кровель, приземистости колонн с большими капителями.

Застройка центра города по новому плану заняла несколько десятилетий. Постепенно были обстроены центральная площадь, засыпаны древние рвы и срыты валы, разбиты городские бульвары. Начиная с конца XVIII в. в облике города начинают преобладать административные, общественные и торговые здания. Резко меняется архитектура домов. Главные магистрали: Павловская, Еленинская, Русина, Верхняя и Нижняя набережные застраиваются двухэтажными по преимуществу каменными жилыми домами богатых купцов и зажиточных горожан. Жилища бедняков отодвигаются на окраины.

В конце XVIII — начале XIX в. многие русские провинциальные города были перестроены коренным образом. Однако лишь Кострома сохранила до наших дней наиболее полно и цельно свой ансамбль центра, созданный в одном стиле. Зодчие Метлин, Фурсов, получившие образование в Академии художеств в Петербурге, приехав в Кострому, отдали ей весь свой талант. Воспитанные на образцах классического искусства, они последовательно применяли его стилевые приемы для формирования облика своего города. Художественная цельность города, являющаяся достопримечательностью, отличающей Кострому от других русских городов, достигнута также тем, что архитекторы жестко придерживались в течение нескольких десятилетий всех градостроительных норм, сложившихся к концу XVIII в.

Во второй половине XIX — начале XX в. Кострома развивается как капиталистический город. Внутри ее кварталов, на набережных рек Волги и Костромы возникают крупные предприятия. Застройка, регулируемая теперь лишь интересами собственности, постепенно теряет свою архитектурную цельность. Это время не внесло и принципиальных изменений в планировочную схему Костромы XVIII в., не использовало и прогрессивных идей в ней заложенных. Набережная Волги, которая могла бы быть одной из красивейших улиц, была отрезана от города железнодорожной веткой, складами и лабазами. Благоустройство оставалось на очень низком уровне.

21. Иконостас Троицкого собора. Деталь

В полной мере сохранялись резкие контрасты между буржуазным центром и рабочими окраинами, характерными для всех капиталистических городов.

Отдельные крупные сооружения, возведенные в Костроме в начале XX в., например здания музея, больницы, банка, свидетельствуют о том творческом разнобое, который переживала русская архитектура перед Великой Октябрьской социалистической революцией.

За советский период в городе бурно развивалась промышленность, росло его благоустройство. В числе наиболее крупных построек была электростанция, железнодорожный мост через Волгу, хлебозавод, почтамт, фабрика-кухня. После окончания Великой Отечественной войны в Костроме особенно бурно растет жилищное строительство.

Только что прошедший конкурс (1968) на архитектурное решение центра Костромы наметил творческие пути для достижения органического сплава в облике этого растущего города — старого с новым.

Первое впечатление о Костроме может быть разное. Все зависит от того, каким путем путешественник приедет в этот город. По железной дороге он минует мост через Волгу, через несколько минут сойдет у невысокого вокзала и увидит кварталы нового города с четырех-пятиэтажными кирпичными типовыми жилыми домами.

Приехавший на машине увидит панораму города из-за реки. С дороги, проходящей по высокому берегу Волги, открываются зеленые холмы с белыми домами на набережной. На самой высокой точке среди кущ деревьев высится памятник Владимиру Ильичу Ленину. Выделяется торговая площадь с силуэтом каланчи, тяжеловатые кирпичные корпуса заводов и фабрик и сверкающие золотом главы Ипатьевского монастыря. Переезд через Волгу на пароме, а без машины на пароходике вводит приезжающего в современный хлопотливый город, в облике которого чувствуется местный ни с чем не сравнимый колорит.

Но, пожалуй, более приятно приехать в Кострому пароходом. Просторы Волги и ее проникающая в душу природа более настраивают на восприятие необычного. Город встречает древним архитектурным ансамблем Ипатьевского монастыря, как бы вырастающим из воды, составляющим главный архитектурный акцент всего городского пейзажа.

Древнейший из сохранившихся ансамблей Костромы, Ипатьевский монастырь (илл. 2), по преданию, был основан в первой половине XIV в. С. Б. Веселовский считает, что он возник несколько ранее — в последнюю четверть XIII в. В письменных источниках монастырь впервые упомянут в 1435 г. в связи с тем, что в нем был подписан мирный договор между враждовавшими князьями Василием Темным и Василием Косым, принявшим православие и перешедшим на службу к Московскому князю Ивану Калите татарским мурзою по имени Чет. История монастыря до XVI в. не сохранила в своих хрониках выдающихся событий; не было у него особых богатств, иноки не отличались в науках и искусстве, религиозные реликвии его не приобрели известности. Но во второй половине XVI в. большой интерес к монастырю начинают проявлять Годуновы — одна из правнуческих линий рода Чета, что было вызвано выдвижением их на посты ближайших царских помощников, особенно после женитьбы царя Федора Иоанновича на сестре Бориса Годунова — Ирине. Годуновы вспомнили о Ипатьевском монастыре, где находились могилы их предков, для того чтобы доказать древность и родовитость своего происхождения, что считалось среди боярства необходимым для участия в управлении страной. Богатый монастырь с родовой усыпальницей служил доказательством их политических прав, равных родовитым Шуйским, Романовым и другим.

22. Корпус “над погребами” Ипатьевского монастыря. XVI в.; конец XVII — начало XVIII в.

Богатейшие вклады в Ипатьевский монастырь Д. И. Годунова, Б. Ф. Годунова, царя Федора создали материальную базу для появления крупного феодального хозяйства. В 1597–1600 гг. во владении монастыря было более 13 тыс. десятин пахатной земли и более 400 селений. В конце XVI в. здесь началось строительство каменных зданий, на основе которых сложился ныне существующий архитектурный ансамбль.

В 1613 г. за крепостными стенами монастыря укрывался от польско-литовских отрядов, бродивших по северо-восточным областям, молодой Михаил Романов. В марте того же года он был провозглашен царем, и потому одно из зданий монашеских келий превратилось во временную царскую резиденцию. Это событие оказало влияние на историческую судьбу монастыря — Романовы стали считать его фамильной святыней, оказывать ему материальную поддержку.

23. Братский корпус Ипатьевского монастыря. Конец XVI в.; 1758–1759

Монастырь расположен примерно в полутора километрах от центра города, на берегу неширокого залива Волги. Раньше это было устье реки Костромы, но в связи со строительством волжских гидроэлектростанций эта река была перекрыта плотиной и теперь она впадает в Костромское водохранилище.

Ансамбль составляют каменные крепостные стены с башнями и воротами XVI–XVII вв., жилые палаты XVI–XVIII вв. и хозяйственные корпуса XVI–XIX вв. (илл. 3).