7. Окрестности Вереи и Можайска

7. Окрестности Вереи и Можайска

Ближайшие юго-западные окрестности Москвы сравнительно небогаты архитектурно-художественными памятниками, что, видимо, можно объяснить и отсутствием живописных речек, на берегах которых так любили ставить усадьбы или сельские церкви, и невыразительностью пейзажа с сырыми, часто заболоченными в прошлом лесами. Приходится проехать почти добрую сотню километров по Минскому шоссе, чтобы на водоразделе Протвы, Москвы-реки и других речек картина вновь бы изменилась и перед нами предстали синеющие дали невысоких холмов, на которых то там, то здесь белеют древние здания.

Известным исключением на этом пути к Верее, Можайску и Рузе следует считать село В я з ё м ы, ныне, в отличие от рядом расположенной деревни того же названия, получившее дополнительное имя Большие. В конце XVI в. «при царе… Федоре Ивановиче всея Руси, – сообщает «Пискаревский летописец», – а по челобитью боярина Бориса Федоровича Годунова, в селе его на Веземе зделан храм камен о пяти верхах и плотина камена у пруда».

Этот сохранившийся до нашего времени храм (илл.97) принадлежит к кругу выдающихся произведений древнерусского искусства. Пятиглавый, с двумя приделами по бокам и четырьмя внутренними столбами, он поставлен на высокий арочный подклет и окружен ныне закрытым гульбищем, к которому с запада ведет торжественная лестница. Если его общая композиция нам более или менее знакома по памятникам XVI в., то по стройности, гармоничности и торжественности форм и изысканности убранства этому памятнику найдется мало равных. Здесь большую роль играет обработка его стен, выполненная в духе архитектурного убранства Архангельского собора Московского Кремля. Обращает на себя внимание тонкая профилировка карнизов, архивольтов закомар-кокошников и прочих архитектурных деталей. Следует также подчеркнуть любовь неизвестного нам мастера к полукруглым завершениям, начиная от пирамид кокошников и кончая обработкой барабанов. Тема полукружия становится здесь своеобразным лейтмотивом. Внутри храм расписан одновременными ему фресками, которые ждут еще своего исследования и художественной оценки. На галерее стояло надгробие одного из Голицыных, погибших при Бородине в 1812 г. (ныне в Музее архитектуры в Донском монастыре в Москве).

91. Церковь в Вязёмах. Конец XVI в.

Рядом с храмом с северной стороны стоит не менее интересная ныне реставрированная трехпролетная звонница, также поставленная на террасу-подклет. Верх ее заканчивается трехгранными кокошниками, невольно вызывающими в памяти тот же мотив в основании шатра храма в Острове. Наличие звонницы при храме свидетельствует, что хорошо нам известные шатровые колокольни, столь частые в архитектуре XVII в., в это время еще не получили распространения.

В конце XVII в. Вязёмы перешли в род Голицыных, которые во второй половине XVIII в. отстроили здесь усадьбу. Сохранившийся дом и два его флигеля выстроены в том строгом «пилястровом» стиле, без применения колонн, который получил в то время известное распространение как в городской, так и в усадебной архитектуре. Одновременно с постройкой дома был разбит регулярный небольшой парк, отличающийся звездчатым скрещением его многочисленных аллей, обсаженных некогда стрижеными липами.

Доехав до ст. Дорохово, Белорусской железной дороги, следует направиться по шоссе, ведущему к Верее. На седьмом километре слева,примерно в 1,5км, видна заброшенная ныне церковь села Архангельского, стоящего на отлогом склоне берега небольшой речки Тарусы. В начале XIX в. село принадлежало Трубецким. Одна из представительниц этого рода вышла замуж, за известного московского архитектора Бове, который построил здесь небольшой усадебный дом, насадил парк и выстроил в 1822 г. церковь. Лишь последняя дошла до нашего времени. Учитель Бове – Казаков не раз обращался при постройке храмов к цилиндрической форме ротонды, охваченной венцом колонн. Нет ничего удивительного, что и Бове применил тот же прием, пристроив к храму с запада одноэтажную трапезную и ярусную колокольню.

92. Церковь в селе Архангельском. 1822

Храм села Архангельского (илл. 92) отличается хорошо найденными пропорциями. Собственно храм, как и колокольня, по своей композиции принадлежит к ярусным сооружениям. Последнее свойство особенно ярко выступает в самой ротонде с ее двумя глубокими лоджиями, по сегментообразному периметру которых стоят парные дорические колонны, переходящие в полуколонны на алтарной части.

Внутри храм полон света и воздуха. Здесь в свое время находился иконостас, напоминавший архитектуру средней части дома Гагариных на Новинском бульваре в Москве, построенного, как известно, тем же Бове. По своим архитектурным качествам храм села Архангельского принадлежит к кругувыдающихся произведений своего времени.

Двадцать семь километров отделяют Верею от станции Дорохово. Зимой 1941 г. немецко-фашистские войска постарались уничтожить этот тихий, небольшой городок. В огне погибли многие здания, составлявшие его специфический облик, столь отличный от прочих городов Подмосковья. Однако и сейчас, несмотря на ограниченное количество уцелевших старых построек, Верея представляет большой интерес как город, сложившийся и обстроенный в начале XIX в., с его торговыми рядами, древним городищем, собором и прочими зданиями.

Хотя Верея впервые упоминается в начале XIV в., но раскопки указывают на домонгольское время ее возникновения, когда на кругом берегу реки Протвы, на мысу у впадающего в нее оврага, появилось укрепленное городище, сохранившее до сих пор свои оборонительные валы. Город рос и обстраивался, как бы конкурируя с недалеко расположенным Можайском. С 1432 по I486 г. он даже становится центром небольшого удельного княжества.

На северной стороне стоящего на городище собора (илл. 93) находится доска с надписью о его постройке в 1552 г., когда Верея входила во владение князей Старицких. Подклет собора с его столбами, верхняя часть – четверик и апсида – сложены из квадров белого камня. Поскольку в окрестностях города этот строительный материал встречается часто на берегах рек, то вполне естественно, что его могли использовать для постройки в XVI в. собора. Но не воздвигнут ли он на более древнем основании XV в.? В конце XVII в. и начале следующего столетия верхняя часть собора подверглась перестройке, что сделало памятник внешне похожим на здание XVIII в. В начале XIX в. к нему пристроили с запада высокую ярусную, украшенную колоннами колокольню. Внутри собора в подклете покоится прах генерала И. Дорохова, освободившего Верею от французов 29 сентября 1812 г.

С начала XVIII в. в Верее появляется все больше и больше каменных зданий, примером чего может служить Ильинская церковь 1722 г., правда, несколько видоизмененная в начале следующего столетия. Тогда же в городе, на городище, появилось здание управы. Затем был построен на площади гостиный двор с типичными аркадами, а по соседним улицам появились даже двухэтажные дома то с высоким мезонином, то со скругленной угловой частью, то скромно украшенные незамысловатыми пилястрами и другими классическими деталями. Именно эти дома, эти торговые ряды, эти церкви с ярусными колокольнями придали городу неповторимый облик, родственный столь образно описанному городу в романе Н. Лескова «Соборяне». Мы не найдем здесь, в Верее, чего- либо выдающегося, но, бродя по ее улицам, мы живо ощутим атмосферу провинциального городка 40-50-х гг. прошлого столетия с его неторопливой жизнью, с его простыми, но не лишенными обаяния строениями.

Напротив города, по другую сторону реки, виден красивый Входоиерусалимский монастырь. Его пятиглавый собор на подклете с красивыми же наличниками окон, крыльцом на пузатых столбах и отдельно стоящая колокольня построены в 70-х гг. XVII в.

Вокруг Вереи находится ряд интересных усадеб. Так в 10-11 км от города вниз по Протве расположен В ышгород. Уже одно это название указывает на древность этого места. Об этом же говорят названия двух близлежащих сел, почти вплотную примыкающих к сохранившемуся городищу, – в народе они известны как Посад и Слобода.

В середине XVIII в. Вышгород и его округа сделались владением А. И. Шувалова, брата известного деятеля Екатерининского времени. Надо думать, что он решил серьезно заняться устройством своих сел, возможно, даже построить усадьбу, поскольку в Вышгороде и других местах на его средства был сооружен по проекту незаурядного зодчего ряд храмов. Церковь, построенная на городище в Вышгороде в 1754 г., была сооружена на месте более древней, поскольку сюда была перенесена некоторая часть древней утвари, как, например, большой слюдяной выносной фонарь и богослужебные книги.

93. Собор в Верее. XVI-XIX вв.

94. Церковь на Посаде в Вышгороде. Начало Х1Хв.

95. Церковь в селе Спас-Косицы. 1761

Пострадавший от обстрела в 1941 г. храм Вышгорода был крайне интересен. Его план представлял собой восьмигранник, в который умело вписаны как основной храм, так и боковые приделы. Храм был одноэтажный, лишь в центре поднимался стройный световой восьмерик, увенчанный ребристым куполом, несущим барабан с главкой. Стены были украшены пилястрами и многообломными карнизами, в то время как окна обрамлялись наличниками барочного характера. Декоративные архитектурные детали, соотношения частей и особенности композиционных приемов храма в Вышгороде близки к произведениям архитектора К. Бланка, успешно работавшего в эти годы как в Москве, так и в ее округе. На Посаде сохранилась двухъярусная церковь (илл. 94) начала XIX в. В ее композиции легко усмотреть более древние архитектурные традиции.

Тот же Шувалов в 1761 г. строит в соседнем селе Спас-Косицах (куда лучше всего приехать из Вереи, но уже минуя Вышгород) еще один храм соборного типа (илл. 95). По своему квадратному плану, четырем внутренним столбам и декоративным деталям он напоминает такой же храм в Воронове. Однако надо думать, что в процессе строительства были внесены изменения, не связанные с проектом и его автором. Так на углах появились сильно вытянутые барабаны боковых глав, заслонивших центральный. Внутри сохранились барочный иконостас и надгробия самого Шувалова с семьей (не предполагалось ли здесь в Спас-Косицах устройство усадьбы, – возможно даже, она существовала). Вместе с тем в церкви хранится ряд интересных икон, как, например, небольшая резная в камне иконка Николы XIII-XI Увв., дарственная икона германского императора Рудольфа Ивану Грозному с соответствующей надписью на тыльной стороне.

Рядом с церковью находится колокольня, напоминающая своими ярусными формами соборную колокольню, построенную некогда в Твери архитектором Шумахером. В обоих зданиях Спас-Косиц наряду с обычными окнами применены овальные, что было так свойственно творчеству Бланка. Отсутствие же колонн и замена их плоскими пилястрами знаменуют начало того «пилястрового» стиля, который получит распространение в классических зданиях второй половины 60-х и начала 70-х гг. Оба произведения – в Вышгороде и Спас-Косицах – весьма важные для истории русской архитектуры памятники. Они позволяют глубже представить себе подготовку появления классицизма в Подмосковье.

Можайск – один из древнейших городов Подмосковья. Время его основания неизвестно. Но под 1293 г. летопись сообщает о сожжении его татарами. В это время он входит в состав Смоленского княжества. В 1303 г. Можайск был захвачен Москвой и с тех пор неизменно служил крепостью, охранявшей западные подступы к столице.

Эта роль города нашла свое отражение в резной статуе Николы XIV в. (ныне в Третьяковской галерее), где святой представлен в позе грозного защитника Можайска (илл. 96). В правой руке он держит меч, в левой-условное изображение каменного города, окруженного зубчатой стеной. Память о военном значении Можайска сохранил и его герб, присвоенный ему в 1781 г. На гербовом щите изображен каменный город с воротами и башнями, хотя к этому времени Можайск давно уж превратился в небольшой захолустный городок.

На рубеже XIV-XV вв. Можайск становится резиденцией князя Андрея Дмитриевича, младшего сына Дмитрия Донского. Можно думать, что князь Андрей деятельно занимался своим уделом, поскольку в период княжения (1389-1432) он не раз чеканил деньги со своим именем. Как бы подчеркивая близкие политические и экономические связи с Москвой, князь распорядился поместить на оборотной стороне монет московский герб – «ездеца» (всадника) на коне с мечом и копьем. Несомненно, что в эти же годы в Можайске должно было вестись строительство монументальных зданий. Однако последующие неоднократные разорения и пожары гибельно сказались на сохранности древних памятников, в особенности его кремля. Действительно, в настоящее время Можайский кремль – пустынное городище, обрамленное остатками некогда мощных крепостных валов. В восточной его части высится большой Никольский собор с высокой колокольней, построенной в начале XIX в., а рядом стоит небольшой Петропавловский собор (илл. 98), внешний вид которого не оставляет сомнения о его принадлежности к середине того же столетия. Однако именно последний памятник должен особенно привлечь наше внимание, поскольку он сохранил черты более древнего сооружения, стоявшего на этом месте.

Документы XVI и XVII столетий называют городской собор Никольским. В середине XVI в. он уже существовал, поскольку надпись на камне в северной части паперти сообщает, что «лета 7049 (1541) делали паперть, да и город делали». Полтораста лет спустя архивные документы сообщают, что собор был настолько ветх, что его «обвязали» железом, чтобы предотвратить обвал. Однако он все же рухнул в 1844 г.

Но в эти годы сильно возрос интерес к родной старине, деятельно разыскивались письменные источники, зарисовывались и обмерялись древние памятники, появлялись первые их издания. Поэтому нет ничего удивительного, что было решено при восстановлении рухнувшего здания использовать не только его остатки, но и воспроизвести по возможности древние формы, вплоть до рисунка белокаменного пояса, членившего стены по середине их высоты. Так, в 1852 г. появился храм – копия древнего собора. При освящении его назвали, в отличие от нового Никольского собора, – Петропавловским. Бело-красная раскраска, как и экономические соображения, предопределила выкладку стен из кирпича, лишь декоративные детали были выполнены из белого камня. Новый храм воспроизвел и прежнее четырехскатное покрытие прототипа, которое, видимо, было выполнено взамен позакомарного в конце XVII или в XVIII столетии.

96. Никола Можайский. Деревянная скульптура. XIV в. Третьяковская галерея

Судя по формам храма- копии, его предшественник был возведен в начале XV в. когда бурную строительную деятельность развил в своем подмосковном уделе родной брат князя Андрея – Юрий Дмитриевич Звенигородский. Значительная ширина среднего деления, вызвавшая повышение средних закомар, ставит этот памятник между храмами Звенигорода и собором Андроникова монастыря в Москве. Бурные события 10-20-х гг. XV в., когда столь обострились сепаратистские тенденции удельных князей, позволяют предполагать, что каменный собор в Можайске был возведен приблизительно в одно время с храмами Звенигорода и Троице-Сергиева монастыря.

Подкрепление этой гипотезы мы находим в каменном же храме – бывшем соборе Якиманского монастыря (Иоакимо-Анненский), расположенном на одной из «гор», обступивших древнее Можайское городище. С первого взгляда может показаться, что это как бы нарочито архаизирующее сооружение относится к XVIII в. Об этом говорит завершение стен декоративными деталями, столь типичными для псевдоготики конца этого столетия, а также венчающая церковь колокольня.

97. Лужецкий монастырь. 1681 – 1692

98. Петропавловский собор в Можайске. Середина XIX в.

99. Никольский собор в Можайске. 1802-1814

Но внимательно вглядываясь в нижнюю часть сооружения, в перемешанную кладку из белого камня и кирпича, начинаешь понимать, что здесь дело обстоит не так просто, как можно было бы предполагать. Действительно, внутри на южной стене сохранились детали наружного портала XV в. Такое положение портала объясняется тем, что в XVIII в. храм был перестроен. Северная сторона была превращена в южную, и портал оказался внутри. Археологическое исследование памятника, без сомнения, обнаружит много интересного, но уже сейчас можно сказать, что древний Якиманский монастырь с его каменным собором играл в Можайске такую же роль, как Саввино-Сторожевский монастырь под Звенигородом.

В течение XV-XVI вв. рост города, вернее, его посада с торгом, продолжался, о чем свидетельствует основание восьми монастырей. Вышеупомянутая надпись на паперти древнего Никольского собора свидетельствует о крупных военно-оборонительных работах, которые велись в 1541 г. Возможно, что именно в это время началась замена деревянных укреплений каменными (Никольские ворота).

В начале XVII в. Можайск сильно пострадал от действий вторгшихся польских войск. Потеря Смоленска заставила Московское правительство заново отстроить стены и башни Можайска, но уже из камня, так как город оказался единственной крепостью на западном рубеже. С 1623 г. развернулись работы по сооружению укреплений Можайска. Каменных дел мастера Важен Огурцов, Федор Возоулин и Михаил Ушаков «с великим поспешением» отстроили крепость за три года.

Каменные стены и башни Можайска простояли до начала XIX в., когда они были сломаны для возведения из их материала нового Никольского собора. Этот собор был сооружен на месте Никольских ворот, которые, по писцовым книгам 1596 г., уже были каменными. Их украшал надвратный храм, который в конце XVII в. был перестроен. Фрагменты этого сооружения сохранились в составе нового собора. В его подклете можно видеть части ворот и стены Можайского кремля XVI в., а вверху, в северном приделе, остатки надвратного храма 1689 г.

Начало постройки нового собора (илл. 99) Можайска относится к 1802 г. Сооружение здания затянулось до 1814 г. Имя его архитектора неизвестно, несмотря на большой размер и оригинальность замысла сооружения. Однако можно думать, что храм был построен одним из учеников или помощников архитектора Казакова. Об этом говорят отдельные приемы и детали, применявшиеся Казаковым в период увлечения псевдоготикой, – окраска стен в интенсивно-красные тона и обильные белокаменные детали, напоминающие готические.

В Можайском соборе можно отчетливо проследить стремление архитектора облегчить хотя бы зрительно тяжелый массив храма, наделенный к тому же высоким цокольным этажом. Этой цели служат тонкие парные колонки, членящие стены, воздушные «беседки» боковых глав, многочисленные декоративные детали, помещенные над основным карнизом собора, как и сильно вытянутые окна с далеко видными белыми наличниками. Вместе с тем они привносят в архитектуру этого большого сооружения ту нарядность, которая была излюбленной в русском каменном зодчестве еще XVII в.

Особенно эффектна многоярусная соборная колокольня, увенчанная высоким шпилем. Хотя в украшающих ее колоннах и других деталях нетрудно угадать распространенные в те годы классические архитектурные приемы, тем не менее и она проникнута той узорностью, которая столь полно была выражена в псевдоготике учениками и последователями Казакова (А. Бакарев, И. Еготов и др.). В целом Можайский собор – выдающееся произведение русской архитектурной мысли.

Среди немногих древних памятников города видное место занимает Лужецкий монастырь, основанный в 1408 г. иноком Ферапонтом, тем самым, который положил начало знаменитой северной обители недалеко от Кириллово-Белозерского монастыря. Для сооружения Лужецкого монастыря было выбрано одно из выгоднейших стратегических мест – высокий берег – холм, царящий над поймой Москвы-реки. Зодчие создали здесь интересную группу зданий, среди которых главенствует монументальный собор XVI в. Однако некоторые источники сообщают, что каменный собор уже имелся здесь в 1420 г. Не вошли ли его остатки в стены нового, построенного около 1520 г. Пятиглавый, стройный, окруженный некогда открытыми гульбищами, прикрывавшими его подклет, собор Лужецкого монастыря производит весьма сильное впечатление. Этому немало способствуют круглые окна в закомарах, возможно изначальные. Внутри своды и световые барабаны опираются на круглые столбы, что говорит о воздействии московского Успенского собора, поражавшего сознание современников величественностью и необычайностью своих архитектурных форм. Северный придел собора появился в 1755 г., когда были также растесаны древние окна собора, снабженные затем барочными наличниками.

Поскольку в XVII в. в монастыре велись большие работы, затронувшие и более древние постройки, то до их исследования сказать что-либо определенное о трапезной, построенной в 1577 г., и надвратном храме (илл. 97), сооруженном в 1547 г., затруднительно. Однако низ надвратного храма, сложенный из белого камня и украшенный филенками с многообломным профилем обрамлений, достаточно ясно говорит о древности этой части.

В 1673 г. на территории монастыря, в южной ее части, была построена монументальная отдельно стоящая колокольня – хороший образец такого рода сооружений второй половины XVII в. В 1681-1692 гг. были возведены кельи, частично сохранившие первоначальные наличники окон и отдельные детали убранства. В эти же годы строится ограда монастыря (илл. 97). Однако ее дошедшие до нас части свидетельствуют, что время каменных сооружений военнооборонительного характера миновало. Здесь не столько мощные стены и башни, сколько именно невысокая ограда с небольшими декоративными башенками. В целом Лужецкий монастырь принадлежит к кругу тех древнерусских ансамблей XVI-XVII вв., которые привлекают к себе внимание умелым расположением своих немногих монументальных сооружений.

Если город Руза почти не сохранил примечательных памятников, за исключением древнего городища и пятиглавой Дмитриевской церкви 1792 г., проект которой, возможно, вышел из мастерской Казакова, то в окрестностях находится ряд высокохудожественных произведений. Среди них одним из первых следует назвать В о лынщину ( П о л у ж т о в о ) – усадьбу, находящуюся в 9 км от Рузы и в 33 км от станции Дорохово и созданную в 70-х гг. XVIII в., когда она находилась во владении Долгоруких-Крымских.

100. Усадьба Волынщина (Полуэктово). 1770-е гг.

По системе планировки Волынщина – редчайший пример, когда вокруг круглого парадного двора, въезд на который отмечен красивыми стройными обелисками на постаментах, расставлены пять зданий. По оси главной подводящей к усадьбе аллеи стоит двухэтажный небольшой дом (илл. 700) с колонным портиком – лоджией. По его бокам расположены четыре одноэтажных флигеля, которые, следуя за формой двора, имеют сегментообразную, вогнутую форму. Согласно принятым в это время приемам, стены зданий покрыты рустом, расчленены горизонтальными тягами, украшены тонко выполненной лепниной. Особенно красивы капители ионических колонн с подвешенными между волютами гирляндами.

В литературе высказывалось предположение об авторстве Баженова, поскольку он тяготел к подобной обработке стен классических зданий. Однако отмеченная оригинальная планировка, как и пластический характер криволинейных в плане флигелей, невольно заставляет вспомнить его младшего собрата по искусству – Старова. Кто бы ни был автор усадьбы – он, бесспорно, принадлежал к кругу выдающихся русских зодчих второй половины XVI11 в.

101. Церковь в селе Аннино. Конец XVII в.

Рядом с домом в живописнейшем парке, спускающемся к реке Озерне и известной красивыми видами на дальние окрестности, стоит усадебная церковь-усыпальница, построенная в 1747 г. в стиле барокко. Особенно любопытен ее многолепестковый план, восходящий к планам усадебных же церквей начала XVIII в. С момента постройки она осталась в красном кирпиче. Лишь детали выполнены в белом камне. Колокольня и трапезная относятся к началу XIX в.

Недалеко от Волынщины находится Аннино (в 6 км от Волынщины и в 39 км от станции Дорохове, через Рузу), получившее, по легенде, свое название от сосланной сюда на время дочери Ивана Грозного – княгини Анны. В концеХУП в. усадьба принадлежала боярам Милославским, находившимся, как известно, в оппозиции к молодому Петру и всем его начинаниям. В то время когда сподвижники Петра и ближайшее к нему окружение строили свои так называемые вотчинные храмы в стиле московского барокко с неизменным восьмериком на четверике и пышным убранством, Милославские построили шатровый храм (илл. 101), форма которого давно вышла из употребления. На квадратное в плане основание был поставлен низкий восьмерик, над которым поднялся высокий стройный шатер, превосходящий по высоте всю нижнюю часть. В основании шатра, как в подобных храмах XVI в., были помещены небольшие треугольные кокошники. Этот лаконичный «оппозиционный» по архитектуре храм весьма любопытен для эпохи, когда так бурно развивалось декоративное начало.

Во второй половине XVIII в. в Аннине был выстроен классический усадебный дом, окруженный парком с выкопанными прудами. В нем сохранились вековые лиственницы и пихты, украшающие и без того красиво расположенное поместье.