«АРМАДА БОГОМАТЕРИ»

«АРМАДА БОГОМАТЕРИ»

Что значит чудо? Благочестивые прихожане и простые люди обычно просто проецируют свои надежды и страхи на событие, которое, как им кажется, что-то означает. Любое происшествие можно трактовать как простое предупреждение о нависшей опасности или призыв к укреплению веры, к усилению почитания того или иного святого. В случае с «Мадонной Ареццо», происшедшем в Италии, одно местное чудо послужило началом восстания против оккупационной армии Наполеона. «Армада Мадонны», вначале победоносная, в конце концов навлекла на город большую беду.

Когда вы путешествуете по Центральной Италии, то на дороге к Риму, в 70 километрах от Флоренции, высоко на склоне холма перед вами возникнет маленький город Ареццо, увенчанный большим собором. Если вы зайдете внутрь собора суровой готической архитектуры, то обнаружите в массивной боковой стене портал, ведущий в просторную часовню, где над алтарем находится маленький образ Мадонны, благодушно взирающей вниз. Этот маленький терракотовый барельеф и есть главный герой нашей истории.

Едва покинув собор, вы окажетесь перед руинами бастионов, где когда-то стояла городская крепость; теперь руины только ограничивают поле для игры в боччи (итальянского варианта боулинга).

Строительство часовни началось в 1796 году, а в 1800-м армия Наполеона сровняла крепость с землей. Между этими двумя датами и разворачивалась наша драма.

Все началось 15 февраля 1796 года на небольшом постоялом дворе, который держало братство монахов-кармелитов. Терракотовая Мадонна, почерневшая от кухонного чада, тогда была вцементирована в стенку над камином харчевни. Этим вечером хозяйка харчевни – женщина по имени Домитилла – и несколько отставших от своих отрядов солдат, пришедших выпить монастырского вина, зажгли перед Мадонной свечу и встали на колени помолиться о прекращении землетрясений, которые тогда всерьез угрожали городу. Еще совсем недавно город трясло, и он жил в постоянном страхе. И вот когда все уселись перед образом, кто-то поднял глаза и обнаружил, что лик Богоматери неожиданно прояснился и посветлел. Другие видели, как «образ» даже открыл и снова закрыл глаза, в то время как третьи утверждали потом, что из глаз текли горючие слезы и вырывались золотистые искорки.

Посетители харчевни были уверены, что стали свидетелями настоящего чуда. Взволнованные, они выбежали наружу. Скоро постоялый двор заполнила толпа народа. Горожане кричали: «Вива Мария!» – и на звоннице зазвучали колокола. Даже епископ явился в харчевню. Как описывается в одной хронике, «он собирался прочесть людям проповедь, подобающую этому случаю, но его не услышали посреди гула толпы».

Новость быстро распространилась по сельской округе и ближайшим деревням; в полях мрак ночи прорезали огни от костров, зажженных людьми от охватившей их большой радости. Где не было колоколов, фермеры палили из мушкетов и поджигали шутихи. И в самый разгар этого благостного веселья земля перестала дрожать! Конечно, это было расценено как еще одно чудо.

Теперь вы имеете полное право заявить, что хозяйка харчевни и кучка горожан (может быть, находившихся уже слегка под хмельком), видевшие, как лик Мадонны побелел и как задвигались ее глаза, были отнюдь не самыми надежными свидетелями. Но это малое чудо было только началом целого ряда событий, чрезвычайно значимых для Ареццо, и не только Ареццо. Местное чудо выбросило невежественную толпу ремесленников и крестьян на арену истории. Как это все происходило, мы вскоре увидим, но сперва давайте взглянем, как развивались события за пределами местечка.

Чудо в харчевне было первым из длинной череды похожих событий, прокатившихся по всей Центральной Италии. Мадонны и распятия, казалось, вступили в некое соревнование, чтобы выяснить, кто из них способен на большее чудо, и свидетелей тому было множество.

Например, Мадонна собора Анконы открыла и закрыла глаза; икона «Мадонна деи Бьянки» в Монталчино проделала то же самое. В добавление к движению глазами фигура на распятии в Ливорно открыла и закрыла рот и, по словам некоторых, даже пошевелила руками. В Прато «Мадонна дель Джильо» заплакала и закровоточила. Во Флоренции «Мадонна виа дель Цилего» заставила расцвести засохшие лилии. В Риме чудотворных святых изображений было особенно много. Одна римская хроника сообщает: «Святые изображения Блаженной Девы Марии находили на улицах, и их чудеса – открывание и закрывание, а также движения глаз – потрясали почти всех тех, кто приходил на них посмотреть. Толпы, собиравшиеся у этих образов, были так велики, что потребовалось ввести военные части, чтобы обеспечить Мадоннам надлежащую им защиту».

Вероятно, самое замечательное в этом роде событие произошло в Сиене. Там люди валом валили в некую цирюльню поглядеть на старую, грязную картину, изображавшую, как считалось, «Горюющую Мадонну», которая, по слухам, испускала искры из глаз. Когда французы захватили картину и хорошенько ее очистили, то выяснилось, что вместо изображения святой Богородицы там – Клеопатра со змеей на груди.

Вдобавок к этой «эпидемии» чудес 1796 год ознаменовался вторжением в Италию французских войск. Итальянской кампанией молодой Наполеон Бонапарт начал свое завоевание Европы. Войдя в Италию, французы принесли туда три знаменитых слова: Liberte, Egalite, Fraternite. И что они еще импортировали – или, лучше сказать, предполагалось, что импортируют, – «демократию». Это была совершенно новая концепция политического устройства для Европы, хотя первое демократическое государство было основано за 20 лет до этого в Северной Америке. Французы вводили свободу религии, которую можно было воспринимать лишь как свободу от религии, по крайней мере от официальной, Римской католической церкви.

Когда и куда бы французы ни приходили, короны падали в пыль. Захватчики всерьез опасались местной аристократии и духовенства, и вот привилегии тех и сами власти оказались под угрозой уничтожения. Французы «освобождали» церкви от золота и серебра, а когда они заявлялись, что случалось достаточно часто, в различные монастыри и братства, то не выказывали ни малейшего почтения монахам, зато их увлеченность монахинями зачастую оказывалась чрезмерной.

Это, как и многое другое, стало видимым результатом прихода Наполеона. Пройдя через Альпы, он опять сразился с австрийской армией и вторично разбил ее. Наполеон двигался по полуострову, свергая монархов одного за другим: королей, герцогов, великих герцогов и даже дожа и самого папу. В Риме папа был сначала свергнут с престола и лишен всякого имущества, затем арестован и в качестве пленника депортирован во Францию, где вскоре и скончался.

Появление войск Наполеона восторженно встречали лишь немногие итальянцы, большей частью интеллектуалы, которые уже впитали новые революционные идеи. Но эти якобинцы, как их называли, были весьма малочисленны. Все же прочие – простые люди, крестьяне – до смерти боялись нововведений. Будучи большей частью необразованными, они знали о французской революции только со слов духовенства. Поэтому в «демократии» видели вмешательство дьявола в мирские дела, а самих французов воспринимали как мелких бесов из его темного воинства. Французы же, со своей стороны, не слишком старались привлечь к себе симпатии местных жителей.

Таким было общее положение в то самое время, когда разразилась «эпидемия» разных чудес. Волна религиозного фанатизма, которую подняли эти дивные происшествия, в конце концов обратилась против захватчиков. Если Мадонна двигает глазами и испускает искры, это проявление Божьего гнева против якобинцев, а когда Мадонна плачет горючими слезами, то это лишь внешнее выражение скорби Господней по поводу действий французов.

В интересах аристократов и священников было поддерживать и пробуждать подобную веру. Чудеса использовались, чтобы поднять народ против «врагов Господа, разрушителей церквей, хулителей святого порядка и насильников Божьих невест». Как выразился один историк, «в контексте антифранцузской пропаганды чудеса играли роль первейшей значимости, они использовались для поддержания религиозных чувств населения в состоянии сильнейшего накала, и люди, таким образом, могли выступить против французов в любой удобный для этого момент».

Такой момент наступил в 1799 году. Вооруженное восстание началось в Ареццо, как раз там, откуда пошла волна чудес. И снова главным героем рассказа становится маленькая Мадонна из харчевни кармелитского братства.

Давайте теперь вернемся к тому самому вечеру, когда терракота изменила свой цвет. В последующие дни эту грубую, неизвестно кем сделанную Мадонну перенесли в собор города Ареццо, где переименовали в «Мадонну Утешения». Ее слава быстро росла, и под конец она стала известна всей Тоскане и за ее пределами. Терракота сделалась объектом паломничества, ее почитатели приходили из мест ближних и дальних. В капюшонах, босые, иногда на коленях они являлись, чтобы поклониться чудесному образу святой Девы и просить у нее благословения и заступничества. Хотя в основном это была беднота, их скромных даяний хватило на то, чтобы возвести часовню, которую пристроили к стене собора. Камни, потребовавшиеся для строительства, несли на своих руках толпы паломников.

Эти три года, с 1796-го по 1799-й, «Мадонна Утешения» была воистину расточительна на чудеса. Местные хроники приписывают ей бесчисленные исцеления и другие акты божественного милосердия: хромые отбрасывали свои костыли, паралитики начинали ходить, умирающие вставали с носилок, а страдавшие жуткими болями получали долгожданное облегчение. Эти чудесные исцеления внушили горожанам непоколебимую веру в могущество их Мадонны. Эта вера достигла зенита в бунте против власти французов.

Мятеж вспыхнул 6 мая 1799 года. Улицы города заполонили фермеры и рабочие, горящие гневом против захватчиков. Все, что было нужно, – это искорка, чтобы их зажечь. Искорка вспыхнула. Неизвестно откуда в городе появился экипаж, пронесся по главным улицам и затем внезапно исчез. Лошадьми правил какой-то мужчина, а рядом с ним сидела женщина и махала черно-желтым флагом Австрийской империи. Ареццо немедленно охватили слухи, что то были не кто иные, как святой Донато, покровитель города, и сама пречистая Дева! Новость об этом последнем «чуде» была настолько поразительной, что люди решили немедленно действовать. Так началось восстание.

Зазвонили церковные колокола, призывая крестьян с округи. Люди с оружием прибывали отовсюду, кое-кто вооруженный пистолетами и мушкетами, а другие – топорами, серпами, косами, вилами. С криком «Вива Мария, смерть якобинцам!» толпа двинулась к главной площади, где было сбито и сожжено французское «Древо Свободы». Собственно, оно представляло собой палку, разукрашенную красным, белым и голубым цветами революции, какие французы устанавливали повсюду в знак перемен.

Солдаты французского гарнизона поспешили на место событий и, как писал хронист, «стали стрелять из ружей и пистолетов, атаковали людей со шпагами в руках, но благодаря особой милости святой Девы Марии ни одна душа не была ранена, ни одно тело не задето». На самом деле гарнизон был так мал, что одержать победу бунтовщикам не составило большого труда. Французы и немногие якобинцы пытались бежать. Мятежники их настигли, жестоко избили защитников нового режима и заключили в тюрьму. Как только с сопротивлением было покончено, группа местных аристократов создала правительство во главе со священником. И три ключевых слова французской революции были разом заменены на три других: религия, верность, постоянство.

На следующий после восстания день образ Мадонны в торжественной процессии пронесли по улицам города в сопровождении муниципального оркестра. Жители Ареццо пылали благодарностью за помощь, которую, несомненно, оказала им в их праведном деле святая Дева.

Было бы резонно ждать, что французы вскоре вернутся в большем числе и восстановят свой порядок. Но Ареццо был совершенно уверен в заступничестве своей Мадонны. А когда население вооружилось и получило подкрепление из окрестных сел, то убежденность в своей непобедимости стала в них просто неистребимой. В действительности большая часть наполеоновской армии, шедшая маршем к северу от Неаполя, вскоре оказалась под стенами города. Но когда командир французов потребовал сдаться и пригрозил жестокими репрессиями в случае, если встретит хоть малейшее сопротивление, жители молчаливо приготовились отражать атаку. Их вера была столь велика, что они даже не удивились, обнаружив, что французы не собираются исполнять свои угрозы, а просто отправились дальше на север, оставив Ареццо нетронутым.

Это конечно же было воспринято как новое свидетельство божественного покровительства. Но правда была гораздо проще: когда части готовились к штурму Ареццо, французский командующий получил сообщение о том, что армии на севере угрожает новая атака австрийцев, и поэтому решил не медлить и двинулся ей на помощь.

Теперь жители Ареццо больше не могли удовлетворяться освобождением одного своего города. За последующие несколько недель была создана живописная «армада» – нечто среднее между настоящей армией, шайкой воров и крестным ходом, которая двинулась через всю Тоскану под штандартами улыбающейся «Мадонны Утешения» и с криками «Вива Мария!». Повсюду, где они шли, им сопутствовала необыкновенная удача: население поднималось и изгоняло французов.

В каждом городе сцена повторялась: сожжение «Древа Свободы», замена его на распятие, преследование якобинцев, изъятие всей их собственности и, наконец, воскурение фимиама в церквах и звуки торжественного «Те Deum» в знак благодарности. Один за другим города и деревушки, недавно «освобожденные» французами, теперь освобождались от них «армадой Ареццо». Тогда, как и теперь, у слова «свобода» было много значений.

По сравнению с другими войнами эта не была особенно жестокой – французские гарнизоны были малы и чаще всего не выдерживали натиска и отступали. Если случалось, что они все же оказывали сопротивление или «армада Ареццо» колебалась перед атакой (что произошло под стенами Сиены), то для воодушевления достаточно было священнику отслужить мессу и благословить это странное воинство, призывая на помощь Господа. Немедленно энтузиазм снова вспыхивал с прежней силой, и войска бросались на штурм.

В конце лета 1799 года «армада Ареццо» выросла до значительных размеров, слившись с отрядами разных бродяг и авантюристов всех мастей. Те, естественно, присоединялись в надежде на легкую добычу. Постепенно восставшие захватили большую часть Центральной Италии и уже готовились к походу на Рим. К этому времени австрийцы одержали победу на севере и их войска спускались в области, занятые «армадой», для установления своего доминиона. На юге победа над французами была делом нескольких дней. Скоро вся страна была пропитана духом освобождения.

До того момента историки называют всю эпопею «эпизодом Вива Мария!». Все военные действия и на самом деле сопровождались именно этим криком, и всегда в присутствии «Мадонны Утешения». Горожане называли ее своей генералессой. Ее изображение было на всех флагах и штандартах, солдаты носили его на груди и на шапках.

Захваченное французское оружие и флаги привозились в собор Ареццо и возлагались на алтарь Мадонны. Священники проповедовали, что Ареццо «избран святой Девой, чтобы сокрушить голову змея». Змей в католической традиции обозначал самого сатану; конечно, это относилось к французам и их «кощунственной революции».

Правители Ареццо делали все, что можно, извлекая максимальные выгоды из простодушной веры простонародья в чудеса. Послание, распространяемое по Тоскане и призванное подстегнуть ее к восстанию, утверждало: «Нам нужно возвращение старого режима, мы сражаемся во имя религии… И кто может еще сомневаться в том, что само Небо служит защитой нашему делу? Да, сам Господь охраняет его. Три года в Ареццо он каждый день совершал чудеса при посредстве Святейшей Девы Марии, которую мы почитаем как Нашу Госпожу Утешения. Она согревает сердца людям Ареццо самой горячей верой… Она сплотила нас так, чтобы мы стали сильнее самых больших и непобедимых армий республиканцев. Под ее знаменами мы идем в битву и побеждаем».

Можно написать многие тома – и они были написаны – об этой героической эпопее, в которой элементы трагедии так тесно переплелись с комедийными эпизодами. Возьмем, например, одну сцену: освободительное вступление «армады» во Флоренцию. Во главе войск скачет командующий, рядом с ним английский посол и монах-капеллан всего воинства. А между ними женщина, чей муж – командующий, любовник – посол, а духовник – монах. Эта дама из них всех была самым примечательным персонажем, амазонка в броне, со знаменем «Мадонны Утешения».

Монах был толст и румян, носил длинную бороду и путешествовал с огромным деревянным крестом, который нес как пушинку! Это тоже расценивалось как несомненное чудо: мало кто знал, из чего на самом деле сделан этот крест: из пробки, мастерски выкрашенной под дерево!

За этой любопытной четверкой двигались офицеры и кавалерия. Вдобавок к изображению Мадонны на их штандартах можно было встретить цвета всех противников Франции, от великого герцога тосканского до императора Австрии, от русского царя до папы. Здесь был даже турецкий полумесяц, ибо султан тоже объявил Франции войну. В разноцветных одеждах, увешанных разными эмблемами и реликвиями, эти всадники, как описывал их один хронист-современник, «были вооружены пистолетами и образами Христа». Арьергард составляла разношерстная городская публика и крестьяне «с вилами, косами, шпагами, мечами, палками и мотыгами».

Но недолгое время спустя Мадонна перестала быть утешением для Ареццо. В 1799 году, когда французы отступали в Италии, сам Наполеон находился в Египте. В 1800 году он вернулся в Европу, получив, став первым консулом, всю власть, и повел французскую армию в свою вторую, победную итальянскую кампанию. Как и Ганнибал, он неожиданно пересек снежные Альпы и вышел на равнины Северной Италии. Там он нанес последнее поражение Австрии.

Дорога в Италию была открыта. Наполеон прошел маршем по полуострову и отвоевал его полностью. Достигнув Флоренции, он выслал вперед большое и сильное войско с точным предписанием подвергнуть Ареццо особой каре. Окружающие города признали себя доминионом Франции и сдались без боя. Только Ареццо упорствовал в своем отказе, храня уверенность, что самая мощная европейская армия может быть разбита с помощью нескольких сотен мушкетов, серпов, вил и 16 пушек. Но на этот раз чуда не произошло.

Французы подступили к стенам Ареццо 18 октября 1800 года и немедленно начали жестокий артиллерийский обстрел. Они даже не стали требовать сдачи, как предписывал тогдашний военный протокол. Город отвечал залпами нескольких пушек и звоном множества колоколов. Так продолжалось до заката. На следующее утро французы пробили пушечным огнем брешь в городских воротах и устремились на его улицы. Любого встречного с оружием немедленно убивали. Весь день шли грабежи, солдаты мародерствовали. В церквах и монастырях захватчики вели себя с особой наглостью. Нескольких монахинь, пытавшихся спрятать под своими просторными одеяниями серебряную и золотую церковную утварь, раздели догола.

Когда через несколько дней завоеватели оставляли Ареццо, то захватили с собой три сотни пленников, всю городскую артиллерию и богатую добычу. Для перевозки были отобраны повозки, лошади и мулы. Они потребовали у муниципалитета уплаты контрибуции 50 тысяч эскудо. Затем взорвали крепость и сровняли ее с землей. Наконец – и это было впервые за всю историю войн – французы лишили языков все городские колокола. В Ареццо установилась гнетущая тишина.

Тем временем Наполеон двигался к Риму, где на престоле уже сидел новый папа Но на этот раз поход был затеян не с целью низвергнуть главу католической церкви. Наполеон шел повидаться с папой для выработки соглашения, которое и было ратифицировано в следующем году. Нет никакого сомнения, что желание первого консула договориться с церковью – по крайней мере, частично – было следствием «эпизода Вива Мария!» и других подобных же восстаний «армий веры» на оккупированных территориях.

Именно поэтому духовенство смогло сохранить значительную часть своей традиционной власти и привилегий при правлении Наполеона. 1800 год ознаменовался окончанием той революционной лихорадки, которая трясла всю Европу на протяжении десятилетия. Наполеон вскоре женился на дочери австрийского императора, объявил императором себя самого и затем даже был коронован папой. Мы не можем с уверенностью заявить, что все это имеет прямое отношение к чуду «Мадонны Ареццо», но нельзя не заметить, что именно оно послужило отправной точкой для немаловажного поворота в истории.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.