53. Храм Покрова на Нерли
53. Храм Покрова на Нерли
Храм Покрова на Нерли Уже более восьмисот лет стоит в суздальской земле, на берегу Нерли, церковь Покрова Богородицы. В ясные летние дни, при безоблачном небе, среди зелени обширного заливного луга ее стройная белизна, отраженная гладью небольшого озерка (старицы Клязьмы), дышит поэзией и сказкой. В суровые зимы, когда все вокруг бело, она словно растворяется в бескрайнем снежном море. Храм настолько созвучен настроению окружающего пейзажа, что кажется, будто он родился вместе с ним, а не создан руками человека.
Речка Нерль чистая да быстрая. И храм тут с большим смыслом поставлен: путь по Нерли в Клязьму — это ворота земли Владимирской, а над воротами так церкви и подобает быть. Не зря для нее и посвящение выбрано Покрову. Покров есть защита и покровительство, русским людям надежда и милость, от врагов укрытие и оберег. Греки Покров не праздновали, это праздник чисто русский, который князь Андрей Боголюбский самолично установил.
Вот и встал храм в устье Нерли, у впадения ее в Клязьму, замыкая важную водную магистраль Владимиро-Суздальской земли. Рядом, всего в полутора километрах, высились башни и главы дворцового замка князя Андрея. Видимо, место для постройки выбрано зодчим не случайно, а продиктовано княжеской волей.
Здесь корабли, шедшие по Клязьме, поворачивали к княжеской резиденции, и церковь служила как бы выдвинутым вперед элементом роскошного ансамбля, его торжественным монументом. Задача, поставленная перед зодчими, была очень сложной, поскольку намеченное для постройки место лежало в заливаемой пойме.
Поэтому зодчий, заложив фундамент, возвел на нем каменный цоколь высотой почти четыре метра и засыпал его землей. Получился искусственный холм, который облицевали тесаными каменными плитами. На этом цоколе, как на пьедестале, и была воздвигнута церковь.
Церковь Покрова на Нерли рождалась в беспокойное, но и светлое утро для земли Владимирской, когда в глазах современников небесный покров как будто действительно осенял державу великого князя Андрея. Поддерживаемая «мизинными людьми», крепла власть владимирского правителя над корыстным боярством, и высока была рука его на недругов. Вздыбленных барсов на щитах Андреевых ратников видели под своими стенами Киев и Новгород, и золотое солнце южных степей текло по копьям суздальских дружин.
Из далекого Вышгорода вывез князь в Залесский край знаменитую византийскую икону Богородицы с младенцем, которой суждено было стать под именем «Владимирской» настоящим палладиумом Древней Руси. Прибытие иконы ознаменовалось чудесами, в которых владимирцы могли усмотреть особое расположение к ним царицы небесной.
Кони, везшие икону в Ростов, не смогли сдвинуть ее с «возлюбленного богом места», на котором позднее и вырос княжеский Боголюбовский замок. Полагали, что только милостью остались живы-здоровы неосторожные зеваки, пришедшие полюбоваться на построенные Андреем в столице Золотые ворота и погребенные под их рухнувшими полотницами. Пребывание иконы во владимирских войсках во время похода на Волжскую Болгарию (1164 год) предрешило в глазах современников его победоносный исход В атмосфере этих чудес и возникла церковь, посвященная новому празднику в честь Богородицы — Покрову.
Инициативу создания праздника приписывают самому Андрею Боголюбскому и владимирскому духовенству, обошедшимся без санкции киевского митрополита.
Появление нового богородичного праздника во Владимиро-Суздальском княжестве представляется явлением закономерным, вытекающим из политических устремлений князя Андрея. В «Слове на Покров» есть моление о том, чтобы Богородица защитила божественным покровом своих людей «от стрел, летящих во тьме разделения нашего», моление о необходимости единения русских земель.
Легенда говорит, что храм в устье Нерли был посвящен победоносному походу владимирских полков в Волжскую Болгарию в 1164 году, и болгары в качестве своего рода контрибуции якобы возили сюда камень. В благополучном исходе этого военного похода современники видели явное свидетельство покровительства Богоматери владимирскому князю и владимирской земле. Косвенным указанием на связь праздника и церкви Покрова с военными мероприятиями князя Андрея могут служить зарисованные в прошлом веке Ф. А. Солнцевым фрагменты ныне уже утраченной фресковой росписи барабана нерльского храма. В простенках между окнами здесь помещались не апостолы и не пророки, а мученики, похода «за веру христианскую».
Павшие владимирские воины (и среди них княжич Изяслав, сын Андрея Боголюбского) и должны были быть сопричислены при этом лику мучеников.
Храм Покрова на Нерли так легок и светел, словно сложен не из тяжелых каменных квадр. Все конструктивные и декоративные средства выражения подчинены здесь одной цели — передаче изящной стройности здания, его устремленности ввысь.
Ритм архитектурных линий Покровской церкви можно уподобить ритму уносящихся под своды песнопений молящихся в честь Девы Марии. Это как бы материализовавшаяся в камне лирическая песнь. Недаром древние воспринимали художественный образ архитектурного сооружения как «гласы чудные от вещей», подобные гласу труб, славящих Бога и святых.
Скульптурная фигура библейского певца венчает средние закомары фасадов храма по излюбленному в средневековье принципу троичности. Своим появлением на стенах нерльской церкви она обязана, видимо, житию Андрея Юродивого. В одном из видений Андрея говорится о Давиде, который во главе сонма праведников пением славил Богородоицу в храме Софии. «Слышу Давида, поюща тебе: Приведутся девы вослед тебе, приведутся в храм царев..». Давид считался одним из пророков, предвозвестивших божественную миссию Марии. Богоматерь называли «Давидовым проречением» Тема прославления Марии звучит и в девичьих масках, вытянувшихся в ряд над верхними окнами фасадов. Эти девичьи лики с косами есть и на фасадах других владимирских богородичных храмов, и только богородичных.
Труднее поддаются расшифровке зооморфные образы (птицы, львы, «копящие» грифоны), окружающие Давида Символика их, вследствие сложностей путей развития средневекового искусства, многозначна. По мнению Н. Н. Воронина, эти образы восходят к тем текстам Псалтири, «где душа псалмопевца уподобляется голубю, а враги — льву».
Но возможно и иное толкование. На уровне верхних окон центральных прясел имеются парные изображения львов, подобные тем, которые располагаются у ног пророка в тех же пряслах. Эти львы — символы княжеской власти и стражи храма. Они лежат, скрестив передние лапы, и кажутся дремлющими. Но глаза их открыты. По мнению Г. К. Вагнера, они «могут означать и тех львов, которых побеждал пастух Давид, и львов-охранителей, и львов-спутников, или символов царя». Во всяком случае, поскольку момент борьбы здесь совершенно не выявлен, эти укрощенные хищники выглядят беззлобными созданиями, подчиненными Творцом человеку.
«Когтящие» грифоны, возможно, были победными символами, напоминавшими о болгарском походе, а вздыбленные барсы (которые вместе с грифонами в свое время украшали лестничную башню Покровского храма) признаны эмблемой владимирских князей.
Зооморфные образы придают нерльской пластике более широкий смысл, нежели первоначальная тема. Здесь прославляется Творец и Его творения.
В скульптуре храма Покрова на Нерли и других храмов этого периода владимиро-суздальская пластика делала свои самые первые шаги. Мастера-резчики только нащупывали пути к соединению отдельных скульптурных групп в зрительно единый ряд. Задачу создания декоративных ансамблей будут решать уже их преемники. Здесь же в причудливом хороводе, опоясывая церковное здание, перемешались, переплелись образы, в строгом порядке застывшие на плоскостях стен: то спокойные девичьи лица, то характерные физиономии львов, то фигурки грифонов или птиц, то тупоносые морды драконов (скорее смешные, чем страшные). Вытянутые в одну цепочку, они символизируют единство мира в его многообразии. Это мир сказочный, полный чудес и красот, мир, в котором чудовища внушают не страх, а любопытство Храм символизировал собой мироздание, и фантазия художников стремилась отыскать в нем место для реальных красот. Таким образом, уже в самом декоративном начале владимиро-суздальской пластики заложено определенное видение мира, понимание его чувственной прелести и восхищение ею, наивное и искреннее восхищение богатством и внутренней стройностью Вселенной, которое стоит в преддверии ее познания и без которого последнее невозможно. Такое мироощущение лаконично сформулировано в поэтических вопросах и толкованиях «Беседы трех святителей»:
«Что есть дивнея всего человеку?» — «Небо и земля дивно и все дело Вышнего».
Рельефы — не самостоятельная иллюстрация, не отдельная икона, они словно вырастают из тела храма, составляя с ним нераздельное целое. Ясная симметричность пластики нерльского храма отражает разлитую в мире гармонию.
Звери и птицы кротко внимают юному пророку. Лик псалмопевца, лики дев, морды львов обращены к зрителю, и внутри композиции нет движения, нет сюжета Это песнопение ритмичное и стройное, как то, что воспевается.
«Восклицайте Господу вся земля; торжествуйте, веселитесь и пойте. Хвалите Господа от земли, великие рыбы и все бездны, звери и всякий скот, пресмыкающиеся и рыбы крылатые. Все дышущее да хвалит Господа1». Такие или подобные строки Псалтири можно положить на мелодию «каменных нот». И этот главный смысл напева был понятен всем и каждому. Псалтирь пользовалась в те времена исключительной популярностью среди всех слоев населения. По ней гадали о судьбах, ею утешались в печали, ею же объясняли сокровенный смысл исторических событий.
Псалмопевец Давид в народных представлениях стал Давидом Евсеичем, героем «Голубиной книги» и других произведений (он также ассоциировался с излюбленными образами гусляров).
Подобно вещему Бояну и удалому Садко, он возлагал персты свои на живые струны и славил Того, кому «есть небо престол, а земля подножие ног его, того бо мати девица повивши в пелены повивающа небо облакы, а землю мглою приникши к нему».
Храм Покрова на Нерли — величайший шедевр русского искусства, не найти ей подобной в других странах, ибо только на русской земле могла возникнуть она, олицетворяя тот идеал, который и сложиться-то мог только в русской земле Именно в таких памятниках и раскрывается душа нашего народа.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.