Проданное время

Проданное время

Здесь мы подходим ко второму аспекту взаимоотношений между работником и работодателем – обязанностям наемного работника. С точки зрения иудаизма, такой работник выступает в качестве продавца весьма специфического товара – своего личного времени. И с того момента, как он продал это время, оно ему уже не принадлежит, то есть он должен целиком и полностью посвятить его работе. О том, насколько сосредоточенно с точки зрения иудаизма наемный работник должен соблюдать свои обязанности, свидетельствует известная история о величайшем мудреце Торы, члене Синедриона, который был настолько беден, что зарабатывал на жизнь трудом поденного рабочего. Как-то трое мудрецов проходили мимо поля, на котором он, не разгибая спины, собирал урожай, и поздоровались с ним, но почтенный раввин не поднял головы и ничего не ответил им. Они повторили свое приветствие, но ответом им было снова полное молчание. Промолчал он на их приветствие и в третий раз. Естественно, вечером, встретив его в ешиве, все трое начали выговаривать ему за то неуважение, которое он проявил по отношению к ним – его товарищам. «Дело совсем не в неуважении, – ответил им мудрец. – В тот момент, когда вы меня окликали, я был занят работой. А так как время моей работы принадлежит не мне, то если бы я хотя бы на минуту отвлекся и ответил бы на ваше приветствие, то это было бы равносильно воровству у того человека, который нанял меня на работу». И мудрецы, подумав, признали его правоту.

Таким образом, наемный работник не имеет права использовать рабочее время для каких-либо других, даже самых благих целей, включая соблюдение заповедей Торы, – у него нет права покинуть без разрешения или предварительной договоренности с хозяином свое рабочее место для того, чтобы помолиться, зажечь ханукальные свечи или даже произнести поминальную молитву по ближайшему родственнику, не говоря уже о каких-то других, более прозаичных делах.

Из всего вышесказанного вытекает категорическое неприятие иудаизмом забастовок, включая забастовки с целью добиться повышения зарплаты. Такие забастовки считаются незаконными, во-первых, потому, что если работник сам согласился трудиться за ту или иную плату, то у него уже нет права оспаривать ее и в случае недовольства он может лишь уволиться с работы, а затем, при новом найме, выставить работодателю свои условия. А во-вторых, потому, что любая забастовка представляет собой кражу рабочего времени и приносит предпринимателю убытки, а нанесение своими действиями ущерба другому человеку категорически запрещено Торой.

В случае возникновения конфликтной ситуации между работодателем и работником Талмуд предлагает целый ряд конкретных решений, учитывающих интересы обеих сторон. Так, если работник, нанятый для совершения вполне конкретной работы, оставил ее посередине, то Талмуд предлагает два решения. В одном случае работодатель может заплатить ему среднюю заработную плату на рынке за такой же объем работы. Во втором он может нанять другого работника для того, чтобы тот доделал эту работу, заплатить потребованную тем сумму, а затем вычесть эту сумму из той, которую он договаривался заплатить первому работнику за полностью выполненную работу.

Нужно заметить, что большинство еврейских бизнесменов прошлых столетий тщательно следовали этим предписаниям Торы, что обеспечивало им хорошие, а подчас и просто дружеские отношения со своими наемными работниками независимо от их национальности. Так, известный израильский актер, один из основателей тель-авивского Камерного театра Меир Коган в беседе с автором этих строк вспоминал, что когда в 1920 году советская власть приняла решение конфисковать все имущество у его отца – известного бакинского нефтепромышленника, то работавшие на его промыслах нефтяники (в основном армяне и азербайджанцы) окружили его дом и заявили властям, что окажут сопротивление любым попыткам «экспроприировать экспроприатора». Вслед за этим заявлением последовало другое: нефтяники пригрозили объявить забастовку в случае, если их хозяину не дадут возможности спокойно уехать вместе с семьей в Палестину, вывезя при этом как минимум один вагон со своим имуществом. «Господин Коган, – объяснили они свои действия, – всегда вел себя честно, никогда, в отличие от других нефтепромышленников, не задерживал зарплату, не делал из нее необоснованных вычетов и оказывал нам уважение».

Аналогичная ситуация возникла и в первый год установления советской власти в Литве. Так, рабочие одной из городских пекарен с Вильно обратились в горком партии с просьбой отменить решение о высылке в Сибирь их хозяина. «Какой же он эксплуататор?! – сказали они во время разговора с одним из партийных чиновников. – Когда ему было хорошо, и нам было хорошо, а плохо нам было лишь тогда, когда ему было плохо».

Данный текст является ознакомительным фрагментом.