Виллем-Александр, принц Оранский, и Максима Соррегьета

Виллем-Александр, принц Оранский, и Максима Соррегьета

2002 год

Аргентинка Максима Соррегьета и её принц (правда, в тот момент он не ехал на белом коне) встретились в апреле 1999 года на фестивале в Андалузии. Позднее они рассказывали, что принц представился ей просто Александром, и позднее, когда признался, что он наследный принц Нидерландов, Максима поначалу просто не поверила. Их отношения развивались достаточно быстро — уже в августе начали просачиваться первые слухи об их романе, на Новый год Виллем-Александр пригласил Максиму в Индию, куда отправилась королевская семья; в марте 2000 года Максима переехала в Брюссель, а 19 января 2001-го последовало предложение руки и сердца. (Это произошло, когда пара каталась на коньках — и когда уставшая Максима, наконец, взмолилась и попросила о передышке, тут-то и оказалось, что в кустах парка спрятаны букет роз и бутылка шампанского, а принц готов задать «самый важный вопрос».)

Но тут сказалось то, что Виллем-Александр — наследник престола. По закону принц Оранский должен был получить от парламента разрешение на свадьбу, и на пути внезапно встала семья Максимы. Нет, дело было не в том, что она не была аристократкой; однако её отец был в своё время министром сельского хозяйства в правительстве печально известного аргентинского диктатора Хорхе Виделы. Так что разрешение принц получил только тогда, когда сошлись на компромиссе — отец невесты не ступит на территорию Нидерландов и не будет присутствовать на свадьбе. Мать Максимы, из солидарности, тоже отказалась ехать, так что свадьбу невесте предстояло праздновать без родителей. Печально, но Максима понимала, что по-другому нельзя.

30 марта 2001 года было официально объявлено о помолвке, в мае Максима приняла нидерландское гражданство, а 2 февраля 2002 года — красивая дата! — в Амстердаме состоялась свадьба.

Платье невесты, от Валентино, было роскошным. Длинные рукава, расширяющаяся, но не пышная юбка, небольшой вырез, приоткрывающий только шею и ключицы, с небольшим же воротником-хомутом. Никаких оборок, складок и т. д. Зато ткань была роскошной — плотный шёлк микадо цвета слоновой кости; длинный, пятиметровый шлейф был вышит белыми же цветами.

Портал церкви Ньивекерк со стороны площади Дам, где состоялось венчание Виллема-Александра, принца Оранского, и Максимы Соррегьеты

Голову Максимы венчала бриллиантовая тиара, сделанная специально для свадьбы, но из драгоценностей, давно принадлежащих королевской семье. Так, для основания тиары использовали жемчужную тиару, которую в день своей свадьбы надевала принцесса Маргрит, тётя жениха, в 1967 году. Пять зубцов, украшенных жемчугом, убрали и заменили другими, сделанными из бриллиантовых брошей, которые получила в подарок на свадьбу королева Эмма, прапрабабушка жениха, в 1879 году. Так что тиара получилась эффектной и, можно сказать, сказочной — надо лбом Максимы горели пять звёзд, пусть всего лишь бриллиантовых. Тиара придерживала столь же длинную, как и шлейф, фату из шёлкового тюля, вышитого вручную. В руках у невесты был букет из белоснежных роз, гардений и ландышей. Прибавим к этому статность Максимы и её чудесную улыбку — она не выглядела Золушкой, которой предстояло стать принцессой, она уже выглядела как принцесса.

На подружках невесты были юбки из тёмно-красного шёлкового атласа и жакеты из более тёмного бархата, в эти же цвета были одеты и пажи, и девочки с цветами; в их волосах были цветы, тоже тёмно-красные, и всё это отлично сочеталось с платьем Максимы.

Сначала была гражданская церемония — в здании бывшей торговой биржи. Помещение, где происходило заключение брака, было огромным, но присутствовали только члены семьи и близкие друзья. Мэр Амстердама обратился с речью сначала к жениху и невесте, а затем отдельно к невесте — выражая надежду, что она полюбит Нидерланды, как свою родную страну, и признаваясь, что она уже успела похитить сердца своих новых сограждан.

В эту комнату вошла Максима Соррегьета, а вышла принцесса Максима.

Затем последовала церемония венчания в старинной церкви Ньивекерк на площади Дам, рядом с королевским дворцом. В наше время она обычно используется для проведения концертов и выставок, в ней же проходят и коронации, а вот королевскую свадьбу церковь видела в первый раз.

На венчании, в отличие от гражданской церемонии, было множество приглашённых — более тысячи двухсот человек. Служба была по обряду Голландской реформаторской церкви, но, поскольку Максима — католичка, был приглашён и католический священник, друг семьи, чье поучение молодым прозвучало на испанском языке, родном языке Максимы.

Чем запомнилась эта церемония? Чем отличается одно венчание от другого? Наверное, прекрасной музыкой и искренностью, которую проявляли все — и жених с невестой, и гости. Там были и слёзы, и улыбки, и радостные возгласы. В честь родины Максимы, девушки, вынужденной в один из самых важных дней своей жизни обойтись без самых близких людей, своих родителей, прозвучало прекрасное танго, написанное когда-то композитором Астором Пьяццолой в память о своём отце, «Прощай, Нонино». И пока звучала завораживающая мелодия, Максима сжимала руку своего жениха и… плакала. Плакала, постоянно утирая слёзы белым платочком.

После венчания молодожёны в роскошной позолоченной карете, в которую были запряжены шесть лошадей, проехали по празднично украшенному Амстердаму, где их радостно приветствовали. И наверное, самым прекрасным украшением этой свадьбы стало то, как Максима и Виллем-Александр смотрели друг на друга. Нежно и с огромной любовью.

А самым главным свадебным подарком принца своей принцессе было то, что во время свадебного путешествия он пригласил в Швейцарию, где у них был медовый месяц, родителей Максимы, её брата и сестру, которых не было на свадьбе. Так что она, наконец, смогла поделиться своим счастьем и с семьёй…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.