Вишня Остап
Вишня Остап
Настоящее имя — Губенко Павел Михайлович
(род. в 1889 г. — ум. в 1956 г.)
Известный украинский писатель-юморист.
Ни для кого не секрет, что произведения, включенные в школьную программу по литературе, редко вызывают большой энтузиазм у учащихся. И, к сожалению, особенно это относится к произведениям литературы украинской. В чем тут дело? Ведь не в каком-то «отставании» ее от литературы русской? Наверное, не так хорошо и сами составители знают творчество украинских авторов, наверное, до сих пор остаются недостаточно изученными книги прекрасных поэтов и писателей Украины. Но есть писатель, чьи небольшие рассказы и сейчас читают не из-под палки. Они смешны сами по себе без скидок на время, на цензуру, на идеологическую подоплеку. Этот писатель — настоящий всенародный любимец Остап Вишня. Человек, которому суждено было стать одним из немногих представителей Украинского Возрождения 20-х годов, вышедших живыми из крепких объятий сталинской репрессивной машины.
Судьба Вишни полна житейских коллизий, и только его талант «скрасил» трагические страницы его биографии. Настоящее имя и фамилия писателя — Павел Губенко. Он родился 13 ноября 1889 года на хуторе Чечва Зеньковского уезда Полтавской губернии (сейчас село Грунь Ахтырского района Сумской области). Отец будущего писателя, Михаил Кондратьевич Губенко, был отставным солдатом, и всего в его семье было 17 (семнадцать) детей. Павел, вероятно, рос смешливым, подвижным мальчиком (предположить что-либо другое просто невозможно). Он закончил начальную, а затем двухклассную школу в Зенькове. Позже Павлу Губенко удалось поступить в Киевскую военно-фельдшерскую школу, которую он окончил в 1907 году. Во время Первой мировой войны Губенко был лекарем в 168-м Миргородском пехотном полку, затем работал в железнодорожной больнице.
В конце войны Губенко сдал экстерном гимназические экзамены и поступил на историко-филологический факультет в Киевский университет. Но учебу не окончил и остался без высшего образования. В конце 1917 года Губенко перешел на службу в санитарное управление министерства путей сообщения УНР. В составе министерства эвакуировался из Киева в Каменец-Подольский. Там он оставляет медицину и принимается за журналистскую деятельность. Некоторое время Губенко сотрудничал в эсеровской газете «Народная воля». Первый его фельетон был напечатан 2 ноября 1919 года и назывался «Демократичні реформи Денікіна (Фейлетон. Матеріалом для конституції бути не може)». Губенко взял себе псевдоним П. Грунский. Молодой фельетонист уже тогда обнаружил прекрасное чувство юмора, умение писать живым, сочным украинским языком. Это умение никуда не исчезло и впоследствии. Фельетоны же были настолько остры, что однажды редактор газеты, где работал Губенко, был оштрафован.
По окончании борьбы УНР с Советами журналист переезжает в Киев и вскоре оказывается в застенках ЧК. Причины ареста очевидны. Губенко вытащил из тюрьмы влиятельный тогда литератор Блакитный, который собирал в столичном Харькове коллектив журналистов для работы в новых советских изданиях.
С 1921 года Павел Михайлович начинает работать в газетах «Вісті ВУЦВК» и «Селянська правда», его начинают с удовольствием печатать и многие другие республиканские издания. В 1922 году он участвует в создании юмористического журнала «Червоний перець». 22 июля 1921 года в «Селянській правді» появляется фельетон «Чудака, їй-богу!», впервые подписанный псевдонимом Остап Вишня. С тех пор Павла Михайловича все друзья, знакомые и миллионы читателей называли именно так.
Короткие рассказы и острые заметки в газетах стали новым явлением в украинской литературе. Остап Вишня высмеивал зарождавшуюся бюрократию, традиционные человеческие пороки — лень, индивидуализм, зашоренность, необразованность и пр. Многие из них были свойственны как раз тем, с кем после отождествляли Вишню, — обычным украинским крестьянам. Но именно простые украинцы страстно полюбили «своего» Вишню. Один критик как-то отметил, что «писать рецензию на Остапа Вишню — это все равно, что писать рецензию на читателя». Народ с восторгом принимал юмор писателя, который некоторые зоилы называли грубым, мещанским, а потом и кулацким, буржуазным. Кстати, Остап Вишня подвергал уничижительной критике и наступления на украинизацию.
В Харькове писатель стал публиковаться не только в газетах, стали выходить книги Вишни. Среди них «Діла небесні» (1923), «Кому веселе, а кому й сумне», «Реп’яшки» (1924), «Вишневі усмішки сільські», «Вишневі усмішки кримські» (1925), «Щоб і хліб родив, щоб і скот плодився», «Лицем до села» (1926), «Вишневі усмішки кооперативні» (1927), «Вишневі усмішки закордонні» (1930). Усмешки Остапа Вишни — это, собственно, отдельный исконно украинский жанр. В 1928 году писатель издал четырехтомное их собрание. Книги Остапа Вишни продавались и в Украине, и в других республиках Союза, были переведены на множество языков и изданы колоссальными для тех времен тиражами. Всего вышло отдельными изданиями 150 книжек его юморесок, фельетонов, рассказов, сатирических миниатюр. Кроме того, писательпереводил на украинский язык произведения Гашека, Твена, Сухово-Кобылина. Кумирами же украинского юмориста с детских лет были выдающиеся его предшественники — Котляревский и Гоголь. Кстати, Максим Рыльский как-то сказал, что из всех украинских казаков народу лучше всего известны гоголевский Тарас Бульба и Остап Вишня.
Жена Варвара Алексеевна подарила Павлу Михайловичу двух детей — Марию и Вячеслава. В культурной жизни Первой столицы Остап Вишня стал одной из центральных фигур. Он дружил с людьми, определявшими лицо расцветшего в 20-е годы украинского искусства, — Амвросием Бучмой, Максимом Рыльским, Юрием Смоличем, Николаем Хвылевым, Александром Довженко и многими, многими другими. Часто бывал в других городах Украины, однажды с друзьями-писателями переплыл Днепровские пороги возле Запорожья. На квартире юмориста сначала на Сумской, а потом в знаменитом доме «Слово» на улице Культуры [15] собиралась вся харьковская богема. Устраивали посиделки, балагурили, конечно, шумно гуляли по центру города. И читали друг друга и друг другу, обменивались идеями, создавали самобытное явление — украинскую культуру первых лет советской власти.
Вишня никогда не был членом ни одной политической партии (ни во время Гражданской войны, ни потом — в коммунистическую эпоху). Зато он был членом литературных групп «Пролітфронт» и «Літературний ярмарок», помогал Блакитному организовывать «Гарт» и «Плуг», входил в состав Оргкомитета Союза писателей Украины. От почитателей творчества приходило множество благодарственных писем, телеграмм, в гости напрашивались «ходоки». И многие из них просили помощи, заступничества. Остап Вишня никому не отказывал, пользуясь своим влиянием, заходил в самые высокие кабинеты, добивался внимания к проблемам обратившихся к нему людей, в том числе и новыми фельетонами. Однажды председатель ВУЦИК Петровский пошутил: «Кто у нас, собственно, всеукраинский староста — Петровский или Вишня?».
Главным увлечением писателя была охота (кто же не знает просто уморительных, искрометных «Мисливських усмішок» Остапа Вишни!). На нее он ходил со своими друзьями, но любил и просто побродить, полюбоваться природой. Рассказывают, что после выходных Остап Вишня в болотных сапогах с ружьем за плечами шел по Благовещенскому базару, покупал дичь и с ней гордо появлялся на работе. Вообще, о Вишне существует масса анекдотов. Профессиональный юморист в жизни тоже был исключительно остроумным человеком, любил розыгрыши, постоянно травил какие-то байки — не то действительно о реальных событиях, не то — только что выдуманные.
В начале 30-х годов разворачивается волна репрессий против представителей украинской культуры. Погибает нарком Скрыпник, арестовывают Рыльского. В это страшное для будущего главного украинского советского поэта время его друг Губенко первым делом поехал в Киев поддержать семью опального поэта, потом писал письма с требованием пересмотреть дело Рыльского. Когда последнего выпустили, Остап Вишня предложил ему на время свою квартиру. Самоубийство же Хвылевого до глубины души потрясло писателя. Несколько дней он метался по своей квартире в «Слове». Прохожие поднимали голову, соседи боялись, что известный юморист сошел с ума.
25 декабря 1933 года был арестован и сам Вишня. Личное распоряжение дал сам глава республиканского ГПУ палач Балицкий. Новый год писатель провел под стражей. 3 января 1934 г. он признался в том, что осуществлял контрреволюционную работу на литературном фронте. Более того, что участвовал в организации покушения на Постышева. Существует рассказ о том, как следователь спросил, признает ли Вишня свое участие в подготовке убийства партийного деятеля в театре, на что писатель ответил: «Нет! Я люблю охоту и предпочитаю убивать вождей на свежем воздухе!» 23 февраля 1934 года Остап Вишня был приговорен к расстрелу, но вскоре высшая мера была заменена десятью годами исправительных лагерей.
Писатель был отправлен в Воркуту, а уже оттуда пешим этапом в Ухту на Печоре в Коми АССР. По дороге Вишня едва остался жив, перенеся «на ногах» тяжелое воспаление легких. Вот что рассказывают о его положении в лагере: «Маленький, щуплый, болезненный, с большими залысинами на седеющей голове и с большими живыми глазами, он в лагере был весьма одинок, несмотря на природное чувство юмора и писательскую общительность. Во всем лагере было два-три человека, с которыми Губенко был откровенен. В минуты такой откровенности он говорил: «Единственное, что меня радует и утешает в моем несчастье, — это то, что мне никогда больше не надо будет лгать…» Пришлось ему здесь вспомнить о своей первой специальности, работать в медицинском пункте.
Многие люди, осужденные на долгие сроки в концлагерях, не дожидались освобождения. Многим срок произвольно увеличивали, не спешили отпускать на волю. Но с Вишней вышло иначе. Шел 1943 год, предстояло освобождение Украины и, по одной из версий, сталинское руководство предложило Александру Довженко и Николаю Бажану составить список украинских деятелей культуры, которых можно было бы освободить из мест заключения, чтобы они продолжили работу на идеологическом фронте, пропагандировали возвращающуюся в Украину советскую власть среди местного населения. Война вообще заставила власти временно пересмотреть свое отношение к национальной политике. Вспомнили о русском национальном характере, а трудности, возникшие в первую очередь в Западной Украине, требовали и заигрывания с украинским народом. В списке, составленном Довженко и Рыльским, Вишня значился под номером один. Писателя вызвал к себе начальник лагеря, пристыдил, что в такое трудное для страны время он не сражается, а сидит, и приказал собирать вещи. Писатель вышел на свободу 8 октября.
Есть и другие подробности освобождения. В одном канадском журнале для представителей украинской диаспоры опубликовали фотографию Вишни. Авторы статьи критиковали сторонников сотрудничества с СССР, говорили о том, как сталинский режим обходится с талантливыми украинцами. Советское руководство сделало ответный пропагандистский шаг. Вишню освободили, привезли в Киев, устроили в журнал «Перець» (в нем писатель публиковался до конца жизни), помыли, одели, подкормили, и вскоре вышел журнал с фотографией довольного юмориста, в котором он сам насмехался над теми, кто говорил о его «выдуманных» страданиях.
Долгих десять лет Остап Вишня провел в лагере. Однажды, в 50-х, он, глядя на ночное небо, сказал сестре: «Звезду своей судьбы я всегда видел через решетку».
Появились новые фельетоны. (Например, мгновенно ставшая популярной «Зенітка».) После войны он издал еще ряд книг: «Самостійна дірка» (1945), «Зенітка» (1947), «Весна-красна» (1949), «Вишневі усмішки» (1950), «Мудрість колгоспна» (1952), «Великі ростіть» (1955), «Твори» в 2-х томах (1956). Продолжали издавать книги Вишни и после его смерти, в том числе собрание сочинений в семи томах. Каждый год после войны писатель приезжал в Харьков, где останавливался у сестры Марии. 25 октября 1955 года военный трибунал Киевского военного округа отменил постановление Коллегии ОГПУ, и дело Вишни прекратил из-за отсутствия состава преступления. А через год — 28 сентября 1956 года Остап Вишня умер. На его похоронаххор исполнял песню «Козака несуть…»
В Украине учреждена премия имени Остапа Вишни для писателей сатириков и юмористов. В Харькове на доме по улице Сумской, где жил писатель, висит мемориальная доска.
В последние годы своей жизни Павел Губенко вел дневник. В нем он написал: «Просто не любив я печальних лиць, бо любив сміятися. Не переносив я людського горя. Давило воно мене, плакати хотілося… Я народний слуга! Лакей? Ні, не пресмикався! Вождь? Та Боже борони!.. Пошли мені, доле, сили, уміння, талану, чого хочеш, тільки щоб я хоч що-небудь зробив таке, щоб народ мій у своїм титанічнім труді, у своїх печалях, горестях, роздумах, ваганнях, щоб народ усміхнувся!.. щоб хоч одна зморшка його трудового, задумливого лиця, щоб хоч одна зморшка ота розгладилася!»
Данный текст является ознакомительным фрагментом.