Озеров Николаи Николаевич (род. в 1922 г. – ум. в 1997 г.)

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Озеров Николаи Николаевич

(род. в 1922 г. – ум. в 1997 г.)

Прославленный спортивный комментатор Всесоюзного радио и Центрального телевидения, актер театра и кино, один из сильнейших теннисистов СССР 1940 – 1950-х гг. 45-кратный чемпион СССР по теннису в различных сочетаниях. Заслуженный мастер спорта, народный артист России (1973 г.), заслуженный тренер России. Председатель Федерации тенниса г. Москвы (1960 – 1968 гг.), Центрального и Российского советов международного спортивного общества «Спартак» (1992 – 1996 гг.), президент Международного физкультурно-спортивного общества «Спартак» им. П. Старостина (1996 – 1991 гг.). Художественный руководитель радиостудии «Николай Озеров» (с 1992 г.). Лауреат Государственной премии СССР (1982 г.), премии Союза журналистов СССР (1980 г.), Национальной телевизионной премии «ТЭФИ» (1997; в номинации «За личный вклад в развитие ТВ»), кавалер олимпийского ордена МОК (1992 г.) и многих государственных наград. Автор многочисленных статей о спорте и книг «Репортаж о репортаже» (1976 г.), «Всю жизнь за синей птицей» (1995 г.)

«Самый талантливый человек XX века!» Так утверждает друг Озерова, замечательный поэт Николай Добронравов, и поясняет: «По совокупности профессий разных и очень сложных – спортсмен, артист, комментатор, – каждую из которых он исполнял превосходно, Николай Николаевич доказал, что является выдающимся талантом века. Он – родник, из которого люди черпали вдохновение, стремление к свершениям, спортивным подвигам. Его значимость в жизни страны долгие 50 лет трудно переоценить». Но феномен общенародной популярности Озерова таится не только в его многоплановых талантах, а и в исключительно редком совпадении его человеческой сущности со временем. Появись он на свет раньше или позже, и, возможно, у поколения 1950 – 1980 гг. был бы другой кумир. Но как замечательно, что история не знает сослагательного наклонения…

Будущий мэтр спортивного репортажа родился 11 декабря 1922 г. в творческой семье. Его отец, Николай Николаевич Озеров, был одним из лучших лирико-драматических теноров страны, неповторимым исполнителем партий Садко, Гришки-Кутерьмы, Германна, Радамеса, Хозе, Отелло, Фауста, Рауля, Вольтера, профессором Московской консерватории. А мать, Надежда Ивановна, собиралась стать актрисой, но была вынуждена бросить учебу на театральном факультете института кинематографии и посвятить себя воспитанию сыновей. Первенец Юрий появился в семье на год раньше Николая и впоследствии, как и брат, доказал, что понятие «природа отдыхает на детях великих» к Озеровым не относится. Старший брат стал крупным кинорежиссером, снявшим киноэпопею «Освобождение» и другие известные фильмы.

Мальчишки с детства впитали в себя «запах кулис». «Определило мою судьбу то, что я вырос в театральной семье – рассказывал Николай Николаевич в одном из последних интервью. – Отец был известным оперным певцом, 35 лет отдал Большому театру, спел все ведущие партии драматического тенора, ему было присвоено звание народного артиста страны». Дом Озеровых был открыт для всех. Братья наблюдали за тем, как развлекались взрослые: читал смешные рассказы Иван Москвин, декламировал стихи Василий Качалов, отец с Антониной Неждановой пели дуэтом, слушали Сергея Лемешева и Леонида Собинова.

Именно у этих знаменитых актеров-профессионалов и отца Николай перенял неповторимую артистическую легкость: пел, играл на рояле, даже выступал в Малом зале консерватории, потом окончил Государственный институт театрального искусства. В труппу Московского Художественного театра он был принят без всякого «блата», выдержав довольно серьезный экзамен. В своем первом сезоне Николай был задействован в трех спектаклях: «Победители», «Офицеры» и «Пиквикский клуб». И пусть во МХАТе он практически не играл ведущих ролей, но постоянное общение с Кторовым, Яншиным, Тарасовой и другими легендами сцены не могло пройти бесследно. Театру Озеров отдал около 30 лет, сыграл свыше 20 ролей и запомнился московскому зрителю образами Бенжамена в «Школе злословия» Шеридана, Фабиана в «Двенадцатой ночи» Шекспира и, конечно, ролью Хлеба в «Синей птице» Метерлинка. Он также снялся в 13 художественных картинах, а в 1975 г. играл в фильме «Одиннадцать надежд» вместе с А.Д. Папановым.

И все же сказать, что театр составлял лучшую или бо?льшую половину жизни Озерова, довольно трудно. 19-летний Озеров, еще поступая на актерский факультет ГИТИСа, был известен как спортсмен. Детские годы Николай провел в загородном доме, что на станции Загорянская под Москвой (ныне улица, на которой расположен этот дом, носит его имя). Рядышком находились теннисные корты, и девятилетний Коля, увлекшись теннисом, проводил там немало времени. Вскоре в Советский Союз с целью открытия своей школы приехал один из лучших теннисистов мира, француз Анри Коше. Среди сотен мальчишек он отобрал Озерова, заметив: «Из этого толстяка выйдет толк». И не ошибся: уже в 16 лет Николай выиграл свой первый чемпионат СССР. А осенью 1941 г., когда немцы подошли к Москве вплотную, студента Озерова правительство решило использовать в акции, аналогов которой нет в истории мирового спорта. В Москве тогда осталось только три серьезных теннисиста, и, чтобы показать, что дух столицы не сломлен, их стали возить на мотоцикле с одного стадиона на другой, где они играли друг с другом. Эти встречи транслировались по радио на всю Москву. За участие в этих матчах Озерову присвоили звание мастера спорта, а в 1944 г. в обход всех норм и правил – уж слишком молод был кандидат – он стал заслуженным мастером спорта. За теннисную карьеру Николай Николаевич собрал 170 чемпионских титулов, в том числе 45 – чемпиона СССР, считая победы в одиночном, парном разрядах и миксте. Он был так же семикратным обладателем кубка СССР в составе команд Москвы и «Спартака».

Озеров входил в десятку сильнейших теннисистов СССР (1940 – 1959 гг.) и пять раз возглавлял ее. Он был ярким представителем атакующего стиля, обладал мощным ударом справа (т. н. «озеровская катюша») и коварными укороченными и косыми ударами. К тому же теннисист отлично играл с лета и был одним из лучших парных игроков страны. Как правило, он вел поединки в высоком темпе: старался бить по восходящему мячу. На корте был тонким психологом: быстро выявлял изъяны в игре соперников и умело их использовал. Его игру отличали высокое техническое и тактическое мастерство, отменные волевые качества, неукротимая воля к победе.

Озеров на протяжении долгих лет буквально разрывался между театром, теннисом и… футболом. Да, неуклюжий на первый взгляд, с приличным излишним весом, он был очень пластичен, верток, легок и выступал за второй состав «Спартака». Никита Симонян, первый вице-президент Российского футбольного союза, рассказывал: «Первый выезд Озерова со "Спартаком" за рубеж состоялся в 1954 году. Были мы в Бельгии. На одной из тренировок Николай Николаевич решил потренироваться вместе с командой. А рядом с футбольным полем были теннисные корты. Один из лучших теннисистов Бельгии, наблюдавший за нашей тренировкой, заметил, что в футболе у советских футболистов получается многое, а вот в теннис в СССР играть не умеют. Тогда мы и предложили бельгийцу сыграть с Озеровым. Увидев Николая, теннисист только рассмеялся и заявил, что не проиграет ему ни одного гейма. В результате же Озеров разделал своего соперника под орех. Бельгиец был потрясен: "Если так играет футболист, то как же тогда в СССР играют теннисисты?"»

Откровенно говоря, Озеров мог бы выступать и за первый состав «Спартака», но против этого восстало руководство теннисной федерации, хотя все прекрасно знали, сколько раз Николай Николаевич «сливал» явно выигрышные сеты, чтобы только успеть на спектакль. А ведь, по сути, он никогда и не был спортсменом в том понимании, как трактовался «любительский спорт» в СССР: то есть числился бы где-то на заводе станочником высокого разряда, получал бы там зарплату, а на деле с утра до ночи тренировался. Нет, он честно работал в театре, причем на минимальной ставке, а за свои чемпионские титулы в теннисе и вовсе ничего не получал: не котировался «буржуйский» спорт в Союзе и был «невыездным». Анна Дмитриева, известная советская теннисистка и тележурналист, вспоминала: «Озеров совершенно не похож на спортсмена. Он всегда был толстым, даже когда находился в своей лучшей спортивной форме. Ходил в длинных шортах, перетягивал живот кожаным ремнем. Бита для гольфа пошла бы ему гораздо больше. Но как он играл! Когда выступал Озеров, на стадион попасть было практически невозможно».

Долгое время Николай Николаевич был капитаном и тренером мхатовской футбольной команды. Он всегда играл интеллигентно, не нарушая правил. Его игра была по-настоящему эстетичной и доставляла истинное удовольствие даже соперникам. Кстати, из-за габаритов друзья по сцене звали своего капитана Комодом. Жизненный ритм Озерова был необычайно высоким. Он постоянно находился в движении: с тренировки на репетицию, с соревнований на спектакль… В августе 1953 г. из-за огромной нагрузки он решил уйти из большого тенниса, но руководство Комитета физкультуры отнеслось к этому крайне отрицательно, и Николаю Николаевичу на очередной коллегии пришлось заверить присутствующих, что он приложит все усилия, чтобы остаться первой ракеткой страны. Последний раз Озеров стал чемпионом страны в парном разряде в 1957 г. и еще шесть лет первенствовал в чемпионатах Москвы в парном разряде.

Во все это просто трудно поверить, если учесть, что театр он тоже не оставил и с 1959 по 1984 г. играл отдельные роли, но уже не во МХАТе, а в различных московских театрах. К тому же в 1950 г. на Озерова «по случаю свалилась» еще одна обязанность – спортивного комментатора: второй по значимости после Синявского спортивный голос – заслуженный мастер спорта по футболу Виктор Дубинин – на этот сезон был назначен старшим тренером московского «Динамо», и сотрудники радио в поисках замены выбрали Озерова. Он согласился и первый свой репортаж с футбольного матча «Динамо» – ЦДКА провел 29 августа. После чего его отстранили от эфира на две недели – ждали откликов слушателей, а футбольный бог Вадим Синявский «делал из него комментатора». Результат известен: Озеров стал профессиональным артистом, но… со спортивным уклоном. Его голос стал родным для всего большого семейства по имени Советский Союз. Это голос побед советских спортсменов. «Под Озерова» вошли в историю тяжелоатлет Василий Алексеев, спринтер Валерий Борзов, фигуристы Ирина Роднина и Александр Зайцев. Его неповторимый баритон звучал в эфире, когда капитан сборной СССР Игорь Нетто поднимал над головой Кубок Европы. Ему довелось вести трансляции с 14 летних и зимних Олимпиад, с 25 хоккейных и 7 футбольных мировых чемпионатов.

Часто Озеров «брал» не знанием предмета (например, лыжная гонка), а тембром, интонацией. Столько восторженности, оптимизма, энтузиазма, преклонения перед мастерством спортсменов не было ни у одного из комментаторов ни до, ни после него. Его было приятно слушать. В ушах миллионов болельщиков до сих пор звучит озеровское категорическое: «Такой хоккей нам не нужен!» (это со встречи с канадскими профессионалами); и раскатистый «го-о-о-о-л» на одном из ответственнейших футбольных матчей.

Это сейчас, когда комментаторские кабины размещены на стадионах в наиболее удобных для обозрения местах, когда телевизионные камеры услужливо покажут и продублируют на мониторах каждый шаг спортсмена, работа комментатора существенно облегчилась. А Николаю Николаевичу приходилось вести прямые репортажи то с крыши дома, то с кромки футбольного поля, то у самого бортика ледовой арены. Однажды ему ненароком заехали клюшкой по голове. Истекая кровью, он продолжал вести репортаж, пока не подоспели врачи, а микрофон не перехватил Е. Майоров. Но третий тайм Озеров комментировал сам с перебинтованной головой, чем вызвал шквал аплодисментов со стороны болельщиков. А однажды, чтобы лучше видеть футбольное поле, Николай Николаевич вел репортаж, усевшись в ветвях высокого дерева. Туда-то он легко взобрался, а вот снимали его всей журналистской командой.

Болельщики просто не представляли, что какой-либо ответственный матч может вести другой комментатор. Мало кому известно, что четвертый матч знаменитой суперсерии СССР – Канада в 1972 г. Озеров комментировал под монитор, находясь уже… на Олимпиаде в Мюнхене. Но привыкший к неповторимой восторженности озеровского тембра советский народ не понял бы замены – и пришлось инженерам трансляции изобретать «телемост» Ванкувер – Мюнхен – Москва. А однажды, пролетая над Бермудским треугольником, Озеров провел импровизированный репортаж для пассажиров самолета, комментируя это событие из кабины пилотов. Он мог говорить в микрофон всегда и обо всем. Жизнь заставляла его наговаривать репортажи даже из постели, спросонья. Во время зимней Олимпиады в Скво-Вэлли из-за плохой связи Москва не смогла принять звук и на рассвете по американскому времени «по тревоге» подняла мирно спящего в гостинице Озерова с «пожеланием экспромта» – и Николай Николаевич, не отрывая глаз от монитора, наговорил в телефонную трубку репортаж о лыжной гонке, принятый радиослушателями за чистую монету. Но болельщики и спортсмены особенно ценили Николая Николаевича за то, что он всегда старался отметить в своем репортаже каждый удачный ход или комбинацию наших спортсменов, тогда как сейчас комментаторы любят подчеркивать недостатки или ошибки.

А для многих голос Озерова стал еще и «палочкой-выручалочкой». Стоило ему набрать номер телефона и попросить об услуге – отказа не было. Но так он поступал, если дело касалось друзей и знакомых. Для себя Николай Николаевич никогда ничего не просил. И как ни странно, Озеров – человек, постоянно бывающий за границей, по сути, являющийся лицом страны, – так и не вступил в КПСС, хотя ему постоянно заявляли, что он не имеет права быть беспартийным и несемейным. Женился Озеров только в 47 лет. Его супруга, Маргарита Петровна Азаровская, работала редактором в издательстве «Прогресс». Познакомились они в театре, после спектакля, в котором играл Николай Николаевич. А когда он уже перешагнул через пятый десяток, в семье появились очаровательные двойняшки – Николай и Надежда. Правда, счастливый отец узнал об этом вдали от дома – на чемпионате мира по хоккею в Стокгольме.

В 1988 г. Озерова отправили на пенсию, однако он быстро нашел себе новую работу – занялся возрождением расформированного «Спартака» и был избран председателем спортобщества. Преданность этому клубу он сохранил с детских лет, но ни разу не выдал своих личных пристрастий во время репортажей: когда садился к микрофону, он вместе со всеми переживал горечь поражений и радость побед. Народный артист СССР А. Баталов говорил: «Озеров в спорт вносит театральность, в театр – спортивный темперамент, в репортажи – актерское мастерство. Репортажи Озерова – это явление в спортивной журналистике. Он поднял спортивный репортаж до уровня искусства».

В начале 1990-х гг. Озеров перенес тяжелую операцию – ему ампутировали правую ногу. С тех пор он очень редко выходил из дома: стеснялся и ненавидел свою слабость… Николай Николаевич умер 2 июня 1997 года. Похоронили его в Москве на Введенском кладбище рядом с родителями. Но остались ученики легендарного комментатора: А. Дмитриева, А. Курашов, Е. Майоров, А. Малявин, В. Маслаченко, В. Перетурин. Стадион «Спартак» в г. Щелкове (Московская обл.), как и одна из малых планет, носит его имя. С 1993 г. разыгрывается Кубок Озерова по теннису. А творческая и спортивная жизнь Николая Николаевича, изобилующая многочисленными интересными событиями и курьезными ситуациями, превратилась в легенду.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.