Общие сведения, свидетельства очевидцев, научные заключения, исторические отступления

Общие сведения, свидетельства очевидцев, научные заключения, исторические отступления

«…В летние месяцы с середины июня до середины августа воздух чрезвычайно теплый. По этой причине, особенно в низменности близ Петербурга, где много болотных испарений, в эту пору почти ежедневно бывают грозы. Однако едва гроза пройдет, как наступает прекраснейшая погода. Жара бывает сильнейшая, и хотя она длится не так долго, однако добрая природа за короткий срок позволяет всему вырасти и созреть. А на то, что за это время не поспело, надежды уже напрасны.

Примечательно, что в два летних месяца солнце почти не заходит, а бывают только вечерние сумерки. Люди хотя и лишены на три часа настоящего солнечного света, но небо все же остается светлым достаточно, чтобы всю ночь можно было совершенно свободно читать и писать. Удивительно, что по утрам, через час или два после восхода солнца, на улицах нет ни единого человека, а все еще погружены в сон. Но в августе вновь начинает холодать, и с этого времени до мая месяца никто не стесняется ходить в шубе и добрых сапогах…».^[160]

«Лето весьма кратковременно. Хорошего, теплого времени редко бывает более шести недель; прочие, так называемые летние, дни во всем уподобляются дням поздней осени» ^[161]. И здесь краски сгущены, но, как и в характеристике весны, не без основания. Хрестоматийным стало пушкинское: «…наше северное лето – карикатура южных зим». Но ведь им же сказано: «…лето красное! Любил бы я тебя, когда б не зной…». А Федор Иванович Тютчев даже восхитился петербургским летом и удивился им: «Какое лето, что за лето! / Да это просто колдовство!… Откуда нам такой привет?». Стих так и назван – «Лето 1854» и помечен августом того года. Наблюдательный и язвительный Козьма Прутков обратил внимание на летнюю прохладу: «Даже летом, отправляясь в вояж, бери с собой что-либо теплое, ибо можешь ли ты знать, что случится в атмосфере».

По Д.О. Святскому, «нормальное» лето по данным за период 1752—1925 гг. характеризовалось средней температурой воздуха 16,2° и ее пределами от 14,7° до 17,7°. Холодные летние сезоны наблюдались в 28-ми годах, 20 из которых отмечены с 1777 г. по 1851 г. Самое холодное лето было в 1821 г.: 12,8°. Теплых летних сезонов было всего восемь, причем в 1777—1801 гг. и в 1827—1876 гг. теплых лет не было вовсе. Самое теплое лето – в 1757 г. – 19,5°. Святский подчеркнул, что не было ни одного года, чтобы все сезоны были бы аномальными одного знака. «…В 1917-м была холодная весна, но лето было жарким: 18,2°. В августе было очень много гроз, а по вечерам небо озарялось великолепными северными сияниями. Отмечались сильные магнитные бури. 8– 16 августа телеграфные станции в Петрограде не работали». Подтверждение аномальности лета того судьбоносного года находим у Владимира Набокова в «Других берегах».

«В начале лета 1917 года над синеватым болотом темный дым горящего торфа сливался с дотлевающими развалинами широкого оранжевого заката. Всем известно, какие закаты стояли знамениями в том году над дымной Россией…».

А. Блок в августе 1917 г. записал в дневнике: «Свежая, ветряная, то с ярким солнцем, то с грозой и ливнем, погода…».

Летняя погода отличается разнообразием, наиболее выраженным в дождях и ветрах. На лето приходится максимум осадков, хотя дней с осадками меньше, чем в другие сезоны. Проливные ливневые дожди не только обильны, но и локальны, точно так же, как и порывистые ветры. Летом часто приходится слышать: «На Васильевском дождь, а в Купчине сухо» или «В ЦПКиО ветрено, а на пляже Петропавловки прекрасно». В такой «пятнистости» погоды на расстояниях 10– 100 км и ее изменчивости в течение одного-трех часов состоит трудность метеорологических прогнозов в летнее время. Требовательность же потребителей к летним прогнозам возрастает, так же как и противоречивость требований. Горожане, пожалуй, особенно капризны: ворчат по поводу прохлады и сырости, но жарой и сушью тоже недовольны. Городской транспорт, коммунальные службы, моряки и речники, дачники и владельцы садовых участков заинтересованы в устойчивой погоде, близкой к норме. Спортсменам и туристам, студентам и старшим школьникам – только бы побольше солнца и поменьше дождя. Так что летняя пора поблажек синоптику не дает. Летом повторяемость южных и юго-восточных циклонов возрастает до 15% против 4 весной. Такие циклоны приносят в Петербург жаркую погоду. Число атмосферных фронтов летом составляет 38 (весной 39), но возрастает до 27 (весной 19) прохождение холодных фронтов, с которыми связаны грозы и шквальные ветры.

Нормальное лето повторяется однажды в пятилетку, теплое и сухое лето бывает 1 раз в 8 лет, прохладное и дождливое – 1 раз в 10 лет. Впрочем, статистика, рассматривающая сезоны по годам, сглаживает коварства нашей погоды. Взяв отдельные месяцы сезона, можно обнаружить, что часть лета отклоняется в одну сторону от нормы, другая – в другую. Например, июнь 1995 г. был теплее нормы почти на четыре градуса (19°), при нормальном количестве осадков. А июль оказался ниже нормы на 2 градуса и холоднее июня на 3, причем вдвое суше его. Август 1995 г. был похож на июль, то есть был близок к многолетней норме (16°), но дождей было меньше нормы втрое.

Столь же противоречивым было лето следующего, 1996 г.: июнь– июль – прохладные и сырые, август – теплый и сухой. Средняя температура воздуха в июне не достигла даже 15°, то есть по климатической норме его нельзя отнести к летнему месяцу. Дождя выпало в полтора раза больше нормы. Зато в августе погоду словно подменили. С Ильина дня (всегда 2 августа), когда по приметам лето обязано поворотиться на осень, к нам солнце юга будто бы вернулось. Ясно, жарко, тихо… В итоге тот август оказался на три градуса теплее нормы и вдвое суше. Вспомнился Пастернак: «пора Преображенская и золото второго Спаса…» (Преображение – второй, яблочный, Спас – отмечают 19 августа). Благодать омрачилась лесными пожарами в Ленинградской области, посещать леса запретили, грибы-ягоды стали труднодоступными.

Перечислять изменчивость петербургского лета можно долго и много. Аномально жаркой была третья декада июня 1999 г., когда отмечали 150-летие основания Главной физической обсерватории, присоединив к этому событию также 200-летие ее первого директора А.Я Купфера и 165-летие Нормальной обсерватории при Горном институте, обозначив последнюю дату как начало русской гидрометеорологической службы. Торжества по погоде проходили у нас с участием президента Всемирной метеорологической организации, представителей метеослужб других стран и наших высокопоставленных лиц. Жара, прямо скажем, не способствовала творческому общению… Следующие два летних месяца 1999 г. в целом соответствовали норме. А через год лето не удалось, по крайней мере, его начало: июнь 2000 г. был прохладным, ветреным и дождливым.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.