Исторические справки, первые сведения и оценки природы, погоды и климата Петербурга

Исторические справки, первые сведения и оценки природы, погоды и климата Петербурга

«Основание города явилось результатом продуманного замысла Петра Великого и многих окружавших его людей. Из документов видно, что весной 1703 г. царь, отыскивая место для будущей крепости, тщательнейшим образом осматривал побережье Невы. Он ездил в сопровождении специалистов – основание крепостей уже в то время было серьезнейшей наукой, требовало рекогносцировки на местности, анализа чертежей, промеров глубин. В его свите были два специалиста-фортификатора: французский генерал-инженер Гаспар Ламбер де Герэн и немецкий инженер майор Вильгельм Адам Кирштенштейн. Первый делал чертежи восстанавливаемой крепости Шлиссельбург. Вклад Герэна в основание 16 мая 1703 г. крепости на Заячьем острове был отмечен высшим и единственным орденом России – Андрея Первозванного. Адам Кирштенштейн сделал два первых плана Петропавловской крепости и до самой смерти в 1705 г. руководил строительством. Весной 1704 г. здесь была создана целостная, продуманная система обороны: Шлиссельбург, Санкт-Петербург – крепость на Заячьем острове, батарея на Стрелке Васильевского острова и Кроншлот – форт на мели, перекрывающий свободный ход кораблей в Неву…

Город был важен для Петра как место, не связанное с ненавистной ему старой Русью, Москвой стрельцов, бояр, врагов. Не важно, что жить здесь трудно, невская вода заливает склады и погреба – поднимем берега, пророем каналы, проложим дороги! Так много в истории нашего города связано с насилием, принуждением. Не о людях, а об империи в первую очередь думал царь, основывая этот город…

Если люди, человеческая трава были покорны воле Петра, то не такова была природа. Он мечтал изменить ее. Сюда, в район, который ботаники характеризуют как „южную подзону таежной зоны“, завозились теплолюбивые растения: виноград, персиковые, лимонные деревья, тис, лавр, самшит. Все это, конечно, вымерзало, но все же некоторые успехи были достигнуты»….^[141]

«Климат С. – Петербурга, несмотря на главный свой характер – непостоянство, должен быть отнесен к последовательным. Весна начинается довольно поздно. В начале мая нередко случается видеть падающий снег. В 1834 году снег шел 18 мая!» (Статистические сведения о Санкт-Петербурге, 1836, изданы при Министерстве внутренних дел. Цит. по: Битов А. Близкое ретро, или комментарий к общеизвестному. // Новый мир. 1989. № 4. С. 136—137). Эта характеристика петербургской весны представляется слишком мрачной. Впрочем, как будет видно в дальнейшем, и другие сезоны характеризовались в таком же духе. Но основания для подобных взглядов у чиновников царского МВД все же были: первая половина XIX в. в Петербурге была холодной и в Петербурге, и во всей Европе. Этот период теперь именуют «малым ледниковым». Случались, однако, и теплые сезоны, которых авторы статистических сведений в 1836 г. не замечали или замечать не желали. По всей видимости, они оценивали погоду чисто эмоционально, что в какой-то мере простительно, поскольку систематических наблюдений за погодой в северной столице еще не было.

Отметим сразу, что деление года на четыре календарных 3 месячных интервала довольно условно. Характеру природных явлений лучше отвечают другие определения сезонов. Так, весна астрономическая, как и подобает точности этой науки, простирается между практически постоянными днями весеннего равноденствия 21 марта и летнего солнцестояния 21 июня. А сроки весны климатической опираются уже на совершенно изменчивые даты наступления положительных дневных температур и прекращения заморозков на поверхности почвы. Средние многолетние даты этих явлений -17 марта и 1 июня – определяют начало и конец петербургской климатической весны продолжительностью 77 суток, в среднем самого короткого сезона в городе. Ботаники, краеведы, агрометеорологи, да и все, кто связан с растительной жизнью, включая нынешних садоводов-огородников, определяют еще и фенологическую весну: от первых проталин на ровных местах 24 марта до начала цветения шиповника 12 июня. Даты, разумеется, средние. Можно назвать и другие весенние сроки – церковные, охотничьи, рыболовные. Все это интересно, но не всегда удобно и, главное, слишком приблизительно. Поэтому все, включая гидрометеорологов, согласны определять сезоны года в Петербурге по современному календарю.

«…Сойдя с лодки на топкий берег будущей Петроградской стороны в тот памятный майский день, Петр пришел в восхищение от увиденного и тотчас приказал рубить на берегу сосновый дом. Так, нежданно-негаданно для себя, окружающих и всей России, царь обрел здесь милый уголок, родину, навсегда привязался к этому месту, заложил здесь город, столицу империи. Иным трудно понять, почему он с такой необыкновенной нежностью относился к этому, поначалу неказистому, поселению на широкой пустынной реке, почему, вопреки реальности, называл в своих письмах этот городок на французский манер „парадизом“.

…Во всем, что было начато в Петербурге, в первые годы чувствовалась временность. Не было уверенности, что город строится здесь надолго, навсегда. Мысль о том, что здесь будет столица, царь высказал уже в письме 28 сентября 1704 г., но тогда эти слова отражали лишь мечту, а не реальность. Мы не знаем точно, когда же Петербург стал столицей. Никакого особого указа об объявлении города второй столицей издано не было. Москва никогда статуса столичного города не теряла и всегда называлась „царствующим градом“. Известно точно, что высший орган государственной власти – Правительствующий Сенат – переехал в новую столицу в 1712 г. Пожалуй, именно этот год можно, хотя и с большими сомнениями, назвать датой превращения Петербурга в столицу…».^[142]

А в «Летописи Петропавловской крепости, 1703—1879» ^[143] сказано: «В 1709 г. Государь повелел, чтобы министры и другие знатные особы переселялись в Петербург. С того времени город сей сделался в полном смысле столицею…».

«…Весной, когда уже с земли сошел снег и появилась трава, толстый лед, особенно в реках, все еще держится и уходит не прежде, чем его расплавит солнечный жар. Но ночные морозы его вновь укрепляют настолько, что некоторое время до полудня по нему можно ездить в запряженной лошадью карете. А если на исходе апреля выдается настоящий, теплый день, то лед за 2-3 часа исчезает и река, по которой двумя часами раньше ездили на лошадях, становится совершенно чистой. Такая внезапная перемена наблюдалась в 1713 году, когда 1 мая в 10 часов утра переезжали верхом через оба рукава Невы, а в 2 часа пополудни можно было плыть в лодке по совершенно чистой воде».^[144]

Характерным признаком весны являются положительные дневные температуры воздуха. Такие дни наступают уже в марте (в среднем 16 марта), то есть задолго до перехода средней суточной температуры через ноль (3 апреля). Весна, как переходный период от зимы к лету, не такая дружная, как в районах с более континентальным климатом. Высокие дневные температуры при оттепелях и сход снежного покрова среди зимы, с одной стороны, и возврат холодов и поздние снегопады весной – с другой, затрудняют определение конца зимы и начала весны. Рассматривая многолетний ряд весенних сезонов, климатологи предложили несколько типов весны и даже рассчитали для Петербурга повторяемости каждого типа. Нормальная весна повторяется 1 раз в 6 лет, холодно-сухая весна повторяется 1 раз в 9 лет, холодно-дождливая – 1 раз в 33 года, тепло-сухая – 1 раз в 14 лет, тепло-дождливая – 1 раз в 12 лет.

То есть, чаще всего в Петербурге бывает нормальная весна, на то она и нормальная, средняя. Близка к ней по частоте холодно-сухая, по комфортности неприятная. Остальные типы случаются реже. Весной увеличивается продолжительность сумерек – периода перехода от света к темноте и от темноты к свету. В марте продолжительность сумерек составляет 50 минут. К концу весны – началу лета сумерки продолжаются 2,5 часа, вечерние и утренние сумерки сливаются и начинаются замечательные петербургские белые ночи. Весной через Петербург проходят циклоны западных направлений; повторяемость южных и юго-восточных траекторий циклонов составляет всего 4%. По данным за 1972—1976 гг., через наш район весной проходят также в среднем 39 атмосферных фронтов разных типов, из которых 19 теплых, 12 холодных и 8 – окклюзии.^[145]

Известный гидрометеоролог Даниил Осипович Святский рассмотрел 174-летний (1752—1925) ряд измерений температуры воздуха в Петербурге– Ленинграде^[146], получил средние значения для календарных сезонов года (по новому стилю) и определил для них отклонения от средних. Согласно расчетам «нормальная» за указанный период весна характеризовалась средней температурой воздуха +2,2° и ее пределами от 0,0° до +4,4°. Холодных весен было 25, теплых – 17. Святский отметил экстремальные весны – самую холодную в 1810 году со средней температурой -3,3° и самую теплую в 1920-м – +7,7°. Он установил также неравномерное распределение холодных и теплых весен по 25-летним интервалам: 1752—1776 гг. – 4 холодные весны, 2 теплые, 1777—1801 гг. соответственно -7 и 1, 1802—1826 гг. – 4 и 2, 1827—1851 гг. – 3 и 2, 1852—1876 гг. – 3 и не было теплой весны, 1877—1901 гг. – 3 и 4, 1902—1925 гг. – 1 и 6. Из такого распределения следует, что холодные весны не просто преобладали, а колебались во времени: в последней четверти XVIII в. они случались особенно часто, а спустя 100—125 лет их повторяемость заметно сократилась, сменившись теплыми веснами. Так по температуре воздуха в Петербурге-Ленинграде подтвердилась смена «малого ледникового периода» «потеплением Арктики».

Д.О. Святский дополнил свои результаты данными о начале весеннего ледохода Невы за период 1706—1925 гг. Оказалось, что в пределах трех 53-летних интервалов от начала наблюдений средние даты вскрытия Невы менялись мало и отмечались 20—22 апреля. Но в четвертом интервале, с 1867 г., стали наблюдаться более ранние ледоходы, и за период с последней трети XIX в. по первую четверть XX в. средняя дата вскрытия Невы пришлась на 17 апреля. Следует помнить, однако, что осреднение сглаживает межгодовые колебания дат начала ледоходов, как, впрочем, и любых других гидрометеорологических показателей. Например, в холодном начале XIX в. наблюдалось не только самое позднее вскрытие Невы – 12 мая 1810 г., но и самое раннее -18 марта 1822 г. Для демонстрации изменчивости весенних погодных условии Святский привлек также наблюдения ботаников, краеведов, орнитологов, из которых следовало, что с последней трети XIX в. в Петербурге весной стали раньше зацветать и распускаться деревья и кустарники, раньше прилетать и гнездиться птицы. В обоснование фенологического подхода к изучению многолетних колебаний метеорологических условий Святский приводит письмо Петра I из Москвы Меншикову в Петербург в 1721 г.: «Когда деревья станут раскидываться, тогда велите присылать нам листочки оных понедельно, наклавши на бумагу, с подписанием чисел, дабы узнать, где ранее началась весна». Великий Петр, оказывается, среди своих великих дел обращал внимание и на древесные листочки…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.