В стране древних пирамид
В стране древних пирамид
Примерно до весны 1989 г. приобрести наркотики как в столице страны Каире, так и в других городах Египта, особой проблемы не составляло. Центры их продажи существовали практически на легальном положении. Теперь ситуация несколько изменилась. Многие говорят о могущественнейших наркокланах, процветающих в этой стране. Проходят громкие открытые судебные процессы. Газеты пишут о хорошо вооруженных группировках профессиональных боевиков, мастерских, оснащенных суперсовременным оборудованием. В распоряжении местной мафии находятся не только многочисленные агенты по продаже наркотиков и боевики, но и самолеты и вертолеты. Наркотики в огромном количестве поставляются в Египет из Колумбии, ливанской долины Бекаа и стран «золотого треугольника». Поля, засеянные индийской коноплей и маком, есть и на территории страны. Кроме того, в Египте действует немало фабрик, изготавливающих из полуфабрикатов гашиш, марихуану и опий. Ну а для тех, кто хочет получить лишь легкий кайф, в этой стране предусмотрены такие средства, как суданская белена («банджа») и йеменский кат.
По данным каирского еженедельника «Аль-Муссавар», за 1,5 млрд фунтов наркодельцы закупили около 100 т гашиша, 500 т опия, 600 кг героина и 10 кг кокаина. Реализовав эти наркотики, а конфисковывается в Египте не больше 10—15 % наркосредств, ввозимых в страну, наркомафиози получили 7 млрд фунтов чистой прибыли.
В том, что наркоторговле должна быть объявлена беспощадная война, не сомневается сегодня никто. Но взгляды на решение этой проблемы в стране существуют самые разные.
Расцвет наркоторговли в Египте во многом обусловлен социально-психологическими факторами. Египтяне — это народ, с самых древних времен привыкший к торговле. Процесс «купли-продажи» возведен у них чуть ли не в культ, и торговать, по местным представлениям, можно всем, что только продается. На рынок выбрасываются новейшая техника, дешевый ширпотреб, наркотики... Главное, чтобы спрос был. И указывать торговцу, чем ему можно торговать, а чем нет, в Египте, как, впрочем, и в других арабских странах, считается просто неприличным.
Кроме того, нельзя не учитывать и то, что употребление наркотических средств издавна практиковалось в этой стране, оно являет собой некое подобие традиции. Пару столетий назад марихуану и гашиш можно было купить в каждой каирской кофейне. Для жителей здешних мест было обычным делом выкурить косячок «травки» под кофеек.
Кстати, традиция продавать наркотики в маленьких кафе и лавочках, которых и по сей день полно на улицах любого египетского города, сохранилась и сегодня. Во время полицейской облавы в не самой большой в Египте провинции Эль-Гарбия органам правопорядка удалось выявить 55 кофеен, где, кроме чашки душистого напитка, можно было купить и наркотики. Во время операции было задержано 70 крупных наркоторговцев.
Впервые употребление наркотиков было запрещено в Египте лишь в конце 20-х годов. А до этого времени культивирование мака и конопли даже поощрялось властями и считалось своего рода выгодным делом. Благодаря этому многие острова Нила превратились в сплошные плантации мака и конопли.
В 1929 г. власти предприняли попытку несколько упорядочить производство наркотиков. Тогда же было создано Управление по борьбе с наркоманией. Но уголовная ответственность за выращивание и продажу наркотиков в Египте была законодательно закреплена только в 1952 г. Да и тогда формулировки этой статьи не были конкретными и однозначными. Благодаря тому, что закон можно было трактовать по-разному, даже самые крупные наркодельцы после суда отделывались мелкими штрафами. В 1960 г. был принят Закон № 182, призванный «обуздать злоупотребление наркотиками». Меры против наркоторговцев теперь принимались необычайно жестокие: вплоть до смертной казни. Также применялись такие виды наказания, как крупные штрафы (до 10 тыс. фунтов) и пожизненное заключение. Но полностью уничтожить наркоторговлю на территории Египта правительству так и не удалось.
Причин тому, что борьба с контрабандистами не привела к весомым результатам, множество. Во-первых, как уже было отмечено, традиции употребления наркотиков в Египте были так глубоки, что уничтожить их в одночасье просто не представлялось возможным. Во-вторых, жесткие меры, предусмотренные законом, касались, по сути, только тяжелых наркотиков, таких, как героин и кокаин. Что касается других, то в недрах государственных кабинетов появилась идея их полнейшей легализации. Этот проект подразумевал появление специальных мест для употребления гашиша и марихуаны, продажа наркотиков лицам, не достигшим 21 года должна была быть строго запрещена, а в одни руки разрешалось выдавать всего одну порцию наркотиков.
Несмотря на те меры, которые были приняты для ограничения ввоза героина и кокаина, употребление этих наркотиков в Египте не уменьшилось. Египетские преступные кланы, тесно связанные со своими колумбийскими коллегами и мировым наркобизнесом, легко переправляли партии отравы на территорию страны. Иногда наркотики проникали в Египет под прикрытием легальных сделок. Среди государственных чиновников процветала коррупция, а отлаженная система распространения наркотиков позволяла контрабандистам мгновенно сбывать ввезенный ими кокаин или героин оптовым торговцам. Самой продажей наркотиков занимались только посредники, и при себе они, как правило, имели небольшое количество наркотиков. По закону даже в случае их поимки заведение уголовного дела часто было невозможным, так как предусматривалось определенное количество наркотиков, за которое их владелец мог понести реальную ответственность. На мелких торговцев оказывалось мощное психологическое давление, и свое «начальство» они никогда не выдавали полиции, даже после долгих допросов и уговоров. Каждый разносчик наркотиков, задержанный полицией, понимал, что, если он «расколется», смерти ему не миновать.
До последнего времени правительство пыталось скрыть проблему наркомафии от мирового сообщества. Престиж Египта как зоны международного туризма необычайно высок, и никому не хотелось его терять. Именно это, по мнению полковника Мустафы Тахера, ответственного работника Управления по борьбе с наркоманией, было причиной того, что глобальной антинаркотической кампании в Египте на протяжении долгого времени фактически не проводилось.
«Ободряющий» укол. Впечатляющие масштабы в Египте приобрело хищение и нелегальная продажа наркосодержащих медикаментов. Интерпол располагает просто ошарашивающими сведениями на этот счет. Так, каждый год в арабском мире «налево» уходит около 10 млн ампул промедола и других, подобных ему лекарств. Данных непосредственно по Египту пока нет, но, судя по тревожным выступлениям в местной печати, немалая часть из этих 10 млн приходится именно на эту страну.
Из-за доступности наркотиков в Египте необычайно большое число хронических наркоманов, уже не подлежащих лечению. Такие люди готовы пойти на все для того, чтобы добыть очередную дозу отравы. Их в Египте, согласно статистике Министерства здравоохранения, около 60 тыс., а постоянно употребляют наркотики не меньше миллиона.
Наркомания там необычайно распространена даже среди детей. К любопытным выводам пришел профессор Айн аш-Шамс Ахмад Аакаша, исследовавший деградацию человеческой психики, связанную с наркотиками. Большинство из тех наркоманов, спасти которых сегодня уже не представляется возможным, впервые попробовали гашиш в возрасте 15 лет. Характерно, что знакомство с алкоголем, даже с пивом, состоялось у них значительно позже — лет в 17. Но уже примерно к 19 годам ни выпивка, ни легкие наркотики таких людей не устраивают, и они постепенно начинают отдавать предпочтение таблеткам. Это дает лишь временный эффект, и через пару лет эти люди могут достичь состояния кайфа только благодаря инъекциям сильнодействующих наркотиков. В 22—23 года они становятся хроническими наркоманами.
Купить наркотики на улицах египетских городов проще простого. Согласно закону 1960 г., у наркоторговцев могут быть крупные неприятности лишь в том случае, если их клиентом является несовершеннолетний, т. е. человек, которому еще нет 21 года. И все же контрабандисты и мелкая шантрапа стали привлекаться к ответственности намного чаще, чем раньше. В архиве Управления по борьбе с наркоманией накопилось уже почти 30 тыс. дел на наркоторговцев. В 1988 г. к ответственности было привлечено около 11 тыс. человек. Такой успех в борьбе с наркоманией может лишь радовать, но, увы, не радует другое: в последнее время среди задержанных оказывается очень много совсем юных любителей кайфа. Школьников, студентов и молодых безработных в полицейские участки попадает до 60 % от общего количества задержанных, хотя существует мнение, что марихуана и гашиш являются привилегией людей пожилых.
Как они «работали»? Несмотря на все меры противодействия, наркомафия по-прежнему продолжает набирать темпы. На торговле наркотиками в Египте ей удается заработать миллиарды фунтов. А распространение отравы способствует росту преступности, социального неблагополучия, проституции и количества опасных болезней. Все чаще к наркотикам приобщается именно молодежь.
Бороться с наркомафией чрезвычайно трудно. Обойти египетские законы ей помогают опытные адвокаты и юридические консультанты. Наркобароны имеют связи с сотрудниками правительственных органов, у них есть целая сеть тайных агентов и осведомителей, они широко используют такой метод, как крупные взятки.
Операции по аресту крупного наркодельца зачастую напоминают «крутые» боевики, иногда переходящие в нудный интеллектуальный детектив. О том, кем на самом деле является тот или иной наркобарон, может знать в Египте и стар и млад. Но засадить его за решетку не так просто.
Дурной славой пользовалась в Египте Хурия Каткат — представительница прекрасного пола, что очень редко среди мафиози. Многие простые египтяне, жители каирского района Гизы, называли ее призраком, дьяволицей, уничтожающей их детей и всю молодежь. Не один хронический наркоман обвинял Каткат в том, что причиной его падения была именно она. 25-летний наркоман рассказывает корреспонденту одного из журналов: «Она добьет меня, я знаю, но теперь без нее я уже не могу. Вначале я воровал на одну шимку героина, затем — на три».
Сама же «крестная мамаша» активно создавала образ примерной матери и порядочной женщины, даже не знающей о том, что такое наркотики. И этот имидж был не совсем надуманным. Действительно, ни она сама, ни четверо ее детей никогда не употребляли наркотиков. Своим отпрыскам она запрещала не то чтобы приносить героин домой или употреблять его, но даже трогать эту отраву руками.
Операция по захвату этой хитрой и опасной наркоторговки продумывалась долго и тщательно. По рассказам бригадного генерала Сейида Гиса, руководившего этой операцией, полиции пришлось долго работать, прежде чем представилась возможность захватить Каткат с поличным. Наконец удалось установить, что один из заезжих контрабандистов передал ей 100 г героина. В результате четко организованных действий Каткат была арестована. В ходе следствия в одном из арендованных ею домов была найдена целая фабрика по производству наркотиков.
Преступления Каткат были доказаны в судебном порядке, и наркоторговка отправилась в тюрьму строгого режима на пять лет. Но парадокс в другом: миллионное состояние, накопленное Каткат в итоге многолетней «торговой деятельности», не было конфисковано. И пока она пребывала в местах, не столь отдаленных, неприкосновенность стоивших жизни многим людям денег охранялась государственными законами.
Вскоре стало понятно, что без конкретной правительственной программы действий бороться с наркоманией бессмысленно. Первоначально многие считали, что успех борьбы с наркомафией — это успех борьбы с контрабандным ввозом наркотиков. Были созданы специальные подразделения в составе Управления по борьбе с наркоманией и других управлений и даже министерств. Группы, состоящие из квалифицированных профессионалов, действовали на границах страны в составе погранвойск, транспортной полиции, на таможнях аэропортов и в аптечном хозяйстве.
Тогда же в печати была отменена всякая цензура на материалы, посвященные проблеме наркомафии. Средствам массовой информации была отведена в борьбе против наркомафии решающая роль. Вскоре возложенные на них надежды журналисты оправдали. В прессе и на телевидении появились горы компромата на уважаемых и значимых людей. Именно тогда выяснились все масштабы охватившей страну коррупции. Многие видные политики и государственные деятели потворствовали торговцам наркотиками, зная, что в чем-либо подобном их вряд ли заподозрят и обвинят.
Однако скоро стало ясно, что контрабанда — это не единственное, с чем следовало бороться. В первую очередь был необходим новый более совершенный закон, который бы препятствовал деятельности местных кланов. И в июле 1989 г. такой закон был принят.
Вопрос вопросов. В законе 1989 г. было юридически закреплено положение, согласно которому все, что имело какое-либо отношение к производству, продаже и употреблению наркотиков, рассматривалось как уголовное преступление. Как особо тяжкие преступления квалифицировались продажа героина и кокаина, организация притонов, использование несовершеннолетних продавцов наркотиков. Наказание за такие преступления было назначено самое суровое — смертная казнь. Также стала возможной конфискация имущества наркодельцов, причем даже тех средств, которые были нажиты якобы законным путем. Вскоре после принятия закона в среде «торговцев смертью» появились первые жертвы. Была казнена целая группа наркобизнесменов, рассекреченная полицией. Этим шагом власти показали, что шутить они больше не намерены.
Наказание за менее тяжкие преступления предусматривало длительное тюремное заключение и штраф до 500 фунтов. Полученные таким образом деньги было решено направлять на строительство новых лечебниц для наркоманов и лагерей трудовой реабилитации.
Уголовная ответственность теперь была предусмотрена не только за контрабанду и продажу, но и за употребление наркотиков. Всех наркоманов закон как бы разделил на две категории. В первую категорию входили те, кто добровольно решил излечиться от своей пагубной наклонности. Их считали не преступниками, а больными, подлежащими безотлагательному лечению. Они проходили шестимесячный или годичный курс восстановления в нарколечебнице. Вторую категорию составляли те, кто был арестован с поличным. Срок тюремного заключения, предусмотренных для них новым законом составлял от 3 до 15 лет. Кроме того, они должны были заплатить денежный штраф и пройти курс принудительного лечения. Для этой категории преступников были предусмотрены некоторые смягчающие обстоятельства и не столь суровое наказание, если наркоман задерживался в первый раз, чистосердечно раскаивался или кто-либо высказывал желание взять его на поруки.
Кроме карательных мер, законом была предусмотрена и обширная профилактика наркомании. Так, в школах, университетах, на предприятиях и в частях армии постоянно проводилось тестирование. Было закуплено импортное оборудование, благодаря которому можно определить даже очень небольшое количество наркотика в крови тестируемого.
Несмотря на то, что закон был признан большинством граждан страны суровым, но правильным, раздавалась и критика в его адрес. Многих, например, не устраивало, что положения закона не имели обратной силы, т. е. не распространялись на тех наркодельцов, которые к тому времени были уже осуждены. Таких, как Хурия Каткат. Эта наркоторговка была помещена в тюрьму по месту жительства, где чувствовала себя не так уж плохо. К тому же, профессия есть профессия, и никакое заключение тут не помеха. Сложно сказать, к каким хитростям прибегла эта женщина для того, чтобы наладить поставки наркотиков на территорию тюрьмы, где они продавались заключенным и охранникам. Сознательное нарушение тюремного режима до поры до времени оставалось для нее безнаказанным. Однако после принятия закона ее перевели в изолированный лагерь за пределами Каира. Правда, там она провела всего полгода. Вскоре она вновь пребывала в своей родной тюрьме, сознавая, что ее деньги и связи никуда не исчезли, пока она здесь. Как писал каирский журнал «Аль-Мусавар», Каткат должна благодарить судьбу за то, что была осуждена еще до принятия нового закона. Ведь попадись она полиции позже — не избежать ей смертной казни. Не помогло бы даже ее богатство. Теперь же заработанных нечестным путем денег хватит Хурии на то, чтобы дожить свою жизнь в покое и достатке.
Закон предусмотрел конфискацию имущества осужденных наркодельцов, но в нем ничего не сказано о секретных банковских счетах, на которых, судя по всему, находятся основные сбережения кланов. Их не могут конфисковать по решению суда.
Общепризнанно, что число людей, употребляющих наркотики, после принятия закона сильно уменьшилось. Это подтверждают и различные социологические исследования, статистика. Сократилось число тех, кто привлечен к ответственности за торговлю опием и гашишем, стало меньше кокаинистов и героинистов. Но в то же время вряд ли можно говорить о том, что проблема наркомафии в Египте полностью решена. Не имея возможности покупать наркотики, многие «кайфоловы» просто переквалифицировались в токсикоманов. Возросло число летальных исходов, связанных с отравлениями парами нефти и бензина, химическими препаратами и самодельными средствами, изготовленными любителями. Кроме того, для того, чтобы не рисковать с ввозом наркотиков на территорию страны, некоторые наиболее предприимчивые египтяне стали изготавливать их суррогаты. Так, большую известность приобрел героин, появившийся одно время в продаже в Каире. Непосредственно героина в нем было очень мало, а значительную часть этого продукта составляли питьевая сода и порошок из измельченных собачьих, а может быть, даже человечьих костей. Всякий, кто употребил его хотя бы пару раз, заимел целый букет серьезных болезней печени, почек, мозга.
Несмотря на то, что для лечения наркоманов в Египте были созданы все необходимые условия, многие из них отказываются избавляться от своих пагубных наклонностей. Поэтому две трети коек в наркодиспансерах пустуют. Да и эффективность лечения вызывает сомнение. Общеизвестно, что в большинстве случаев оно безрезультатно, и 90 % тех, кто проходит курс лечения в египетских клиниках, после выписки вновь начинают употреблять наркотики.
Вопрос «А что же делать?» в данной ситуации вполне уместен, и задаются им сейчас в Египте многие. Политики считают, что необходимо проведение последовательной антинаркотической пропаганды и ужесточение мер наказания и принуждения. А медики акцентируют внимание на том, что наркомания — это в первую очередь социальное явление, и меры борьбы с ней должны быть продуманными, взвешенными и касаться как области политики, так и области медицины. Есть в Египте и те, кто считает, что слабые наркотики в этой стране необходимо легализировать, освободив тех, кто их распространяет и принимает, от уголовной ответственности. Эта идея мотивируется тем, что за неимением качественных гашиша и опия люди употребляют самодельные «грязные» препараты, уносящие множество жизней. Поклонники легализации наркотиков есть и среди египетских психологов, ссылающихся на исследования некоторых их западных коллег. Говорят даже о насаждении культуры употребления наркотиков.
Как видно, мнения на эту тему расходятся. Положение усугубляется еще и тем, что Египет находится на стыке путей, по которым наркотики следуют с Востока на Запад. Но тот факт, что борьба с наркоманией стала в Египте важной областью государственной политики, уже сам по себе является продвижением вперед на долгом и тернистом пути избавления от «белой смерти».
Данный текст является ознакомительным фрагментом.