Европейский шарм за российские деньги

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Европейский шарм за российские деньги

Еще Николай Карамзин в «Письмах русского путешественника» писал: «Мы въехали в Курляндию – и мысль, что я уже вне отечества, производила в душе моей удивительное действие». Впрочем, еще с петровских времен курляндская независимость была, строго говоря, фикцией. Последний из Кетлеров, Фридрих Вильгельм (внук Якоба) умер через два месяца после своей женитьбы на племяннице Петра I Анне Иоанновне (почти все это время длился свадебный банкет в Петербурге, и легенда гласит, что организм 19?летнего герцога буквально подтвердил классическое: «Что русскому хорошо, то немцу смерть»).

С той поры в Митаве правила молодая вдова со своим фаворитом Бестужевым-Рюминым. Когда спустя двадцать лет Анну посадили на русский престол, она «пролоббировала» избрание курляндским герцогом своего нового любовника из местных, мелкопоместного остзейского дворянина Эрнста Иоганна Бирона. Драчун и страстный лошадник родом из Кальнцема (нынешний Калнциемс, захолустный поселок, в основном дачный) герцогством управлял все равно в основном из Петербурга.

Построенный Бироном в десяти с небольшим километрах от Бауски Рундальский дворец (Rund?les pils) – одна из главных, парадных достропримечательностей Латвии. Нарядная барочная резиденция с французским регулярным садом и охотничьим парком – из той категории «версалей», загородных монарших «дач», что положены всякой уважающей себя Европе: в Испании туриста везут в Аранхуэс, в Италии – в Казерту, в Германии – в потсдамский Сан-Суси; в Латвии его тоже есть куда свозить. Масштаб, конечно, скромнее (собственно, и Латвия не Испания), но Рундальский дворец как раз тем и хорош – соразмерностью. Парадокс тут не только в том, что латвийская историко-архитектурная гордость – памятник временам, когда латыши вкалывали в поле, а их немецкие господа отделывали золотом залы в своих резиденциях. Ведь даже название Рундале – онемеченный вариант немецкого Ruhental, «Долина спокойствия». Ирония еще и в том, что свидетельство державной стати Латвии и ее европейской чистопородности построено петербуржцем на российские казенные деньги по проекту петербургского придворного зодчего Бартоломео Растрелли.

Однако Рундальский дворец с его восстановленными после многочисленных грабежей и разгромов пышными интерьерами, с фонтанами и вычурными цветниками в прилагающемся парке, со знаменитым розарием, из-за которого каждый июль, в пору цветения, тут делается столпотворение, – доказательство не только всесилия удачливого выскочки, из камер-юнкеров заштатного герцогского двора сделавшегося фактическим хозяином трети Евразии. Он еще и символ недолговечности такого фарта. Через четыре года после начала строительства в Руэнтале, в 1740 году, Бирон, лишившийся покровительства умершей государыни, был арестован и сослан на Урал. Стройка прервалась на двадцать лет, на все время царствования Елизаветы Петровны – лишь Екатерина II вернула соплеменнику-немцу курляндский трон и дала возможность довести до ума дворцовые долгострои.

Правда, в главной, столичной своей резиденции – Митавском (теперь, соответственно, Елгавском) дворце – Бирон не успел прожить и месяца. 82?летний герцог умер через три недели после новоселья, переместившись в цокольный этаж, где позже была устроена усыпальница обеих курляндских династий (доступная сейчас для посещения).

Самый большой барочный дворец Прибалтики, построенный все тем же Растрелли, – место вообще невезучее. В XVIII веке его стены повидали и Калиостро, и бежавшего от революции будущего французского короля Людовика XVIII, брата гильотинированного Луи XVI, и дочь последнего Марию Терезу, именно тут вышедшую замуж за герцога Ангулемского. Но пертурбации XX столетия – включая разграбление в 1918?м, перестройку во времена Первой республики, жесточайшие бои в 1944?м – лишили Jelgavas pils (Liela iela, 2) интерьеров и несколько исказили внешний облик. К тому же в противостоянии хижин и дворцов победа осталась все-таки за латышским крестьянством: теперь в монаршей резиденции – Латвийский сельскохозяйственный университет (и музей при нем).

Помимо зимней и летней резиденций Бирон построил себе в Курляндии еще и охотничий замок Грюнхоф (Залямуйжа, Za?amui?a) в нынешних Залениеках (Za?enieki) в 20 километрах на юго-запад от Елгавы. Правда, его Бирон вообще не увидел завершенным – умер тремя годами раньше. Тут тоже не обошлось без Растрелли – во всяком случае, отчасти и по мнению отдельных искусствоведов, хотя формальное авторство проекта принадлежит датчанину Северину Йенсену. Последний тоже немало поработал для семейства Биронов – так, елгавское здание Academia Petrina, Петровской академии, где теперь городской музей истории и искусства (Akad?mijas iela, 10), создано им по приказу Петра Бирона, сына Эрнста Иоганна (в честь которого академия и названа).

Наводки:

* Сайт Рундальского дворца: rundale.net

* О Елгавском дворце, Музее истории и искусства и других достопримечательностях города – на туристическом информационном портале Елгавы: visit.jelgava.lv

Данный текст является ознакомительным фрагментом.