О чем пели трубадуры
О чем пели трубадуры
Далеко не случайно поэзия расцветала в первую очередь именно в Провансе. Многие города Южной Франции были основаны еще в эпоху Древнего Рима и во многом сохранили древние культурные традиции. К тому же издавна они имели тесные торговые связи не только с северными христианскими странами, но и с более утонченным мусульманским миром, а также с Италией, Сицилией, Византией. Уже к XI веку они стали и крупными экономическими центрами с развитыми ремеслами, производящими в том числе и предметы роскоши.
К этому времени и начинается в замках и городах Прованса поэтическое движение, достигшее своего расцвета к XII веку. Поэзия трубадуров вышла за границы Прованса, стала общим явлением для всех стран Южной Европы, оказала большое влияние на страны немецкого языка, на Англию.
Очень разной была лирика трубадуров. В ней определились разные направления, жанры — например, двухголосая пасторела, представляющая собой обычно разговор рыцаря с приглянувшейся ему пастушкой. Или альба — рассветная песня, в которой, как правило, верный друг напоминает товарищу, забывшему о времени на свидании с возлюбленной, о том, что пришел рассвет, или влюбленные сами жалуются на неизбежность разлуки.
Еще один жанр — сирвентес, сатирические песни, живо откликающиеся на злободневные события или проблемы. Известны еще и песня-спор, песня-плач, песня-распря...
Разумеется, воспевали трубадуры Прекрасную Даму, жаловались на превратности любви, на жестокость разлуки, но случалось им поэтизировать и упоение битвой, азарт сражения.
Только многое ли можно рассказать о поэзии, пользуясь прозой? Не лучше ли на миг самим вообразить себя в каком-то из провансальских замков XII века, заглянуть в него как раз в тот момент, когда забрел туда волей случая или по приглашению владельца исполнитель-жонглер...
Вот он пробует струны своего нехитрого инструмента, замирают слушатели, собравшиеся во дворе или выглядывающие из окон покоев. И звучат, например, строки альбы — рассветной песни:
Боярышник листвой в саду поник,
Где донна с другом ловят каждый миг:
Вот-вот рожка раздастся первый клик!
Увы, рассвет, ты слишком поспешил!
— Ах, если б ночь господь навеки дал,
И милый мой меня не покидал,
И страж забыл свой утренний сигнал...
Увы, рассвет, ты слишком поспешил!
Под пенье птиц сойдем на этот луг.
Целуй меня покрепче, милый друг, —
Не страшен мне ревнивый мой супруг!
Увы, рассвет, ты слишком поспешил...
Продолжим здесь свою игру, дружок,
Покуда с башни не запел рожок:
Ведь расставаться наступает срок.
Увы, рассвет, ты слишком поспешил!
Как сладко с дуновеньем ветерка,
Струящимся сюда издалека,
Впивать дыханье милого дружка!
Увы, рассвет, ты слишком поспешил!
Красавица прелестна и мила
И нежною любовью расцвела,
Но, бедная, она невесела, —
Увы, рассвет, ты слишком поспешил!
К сожалению, неведомым осталось имя автора этих строк. Зато хорошо известно, что обычной темой для Бертрана де Борна, рыцаря и поэта, была воинская отвага и доблесть, собственная крепкая рука и надежный друг. Среди его звучных стихов — «плачи» о погибших героях-рыцарях, в том числе и о короле Ричарде Львиное Сердце, стихи о важных политических событиях. Однако и любовной лирики он не чурался.
А еще можно было бы услышать во дворе нашего провансальского замка и жалобу на то, что крестовые походы, сражения за христианскую веру, несут разлуку влюбленным сердцам. Имя автора таких стихов тоже дошло до наших дней. «Маркабрюн был подкидыш, — сообщает о нем современник. — найденный у ворот некоего богатого господина, так что никогда и не узнали, кто он и откуда взялся».
Возможно, будь Меркабрюн рыцарем, и не написал бы он никогда таких строк.