Мецская школа; ее последователи: Гаксо, Нуазе и Шумара; значение идей последнего.

Мецская школа; ее последователи: Гаксо, Нуазе и Шумара; значение идей последнего.

В 1792 г. была закрыта Мезьерская школа и восстановлена в Меце в 1794 г. Из представителей этой школы, большинство которых явились поборниками идей Монталамбера и Карно, заслуживают упоминания Ноазе, Гаксо и Шумара. Ноазе редактировал предложения Мецской школы, которые в общем сводились к некоторым детальным усовершенствованиям прежнего бастионного фронта, показавшим только привязанность французов к этому уже застарелому расположению. Гаксо особенно замечателен своим предложением - прикрывать лицевые стены оборонительных казематов земляными масками-брустверами (так называемые казематированные батареи а-ля Гаксо). Наибольший след из упомянутых трех представителей Мецской школы оставил в истории фортификации французский инженер Шумара.

Шумара (1787-1870) еще в молодые годы осмелился восстать против авторитета Кормонтеня и резко оспаривал в печати мнения высокопоставленных инженеров, не согласных с его воззрениями, за что и подвергся преследованиям, заставившим его в конце концов оставить службу и доведшим его наконец до умопомешательства. Предложения Шумара, правда, не отличались грандиозностью и стремлением ломать старое, но они были настолько велики по внутреннему их значению и ценны для каждого инженера, что в области устройства верков их можно сравнивать лишь с тем, что Карно сделал для организации обороны. Шумара дополнил идеи Карно, придал бастионному начертанию смысл современности и возможности удержаться в числе практичных фортификационных форм в будущем. Однако сущность идей Шумара так же хорошо приложима к любому иному расположению, как и к бастионному, а потому достоинство идей этого инженера возрастает еще более.

Шумара проповедовал жизнь в обороне, осуждал непогрешимость и неприкосновенность фортификационных форм и возвратил им тот смысл, который дал им Вобан, а последующие инженеры в лице Кормонтеня и Фуркруа осудили на слепое подражание и косность. Его основная идея, заключающаяся в том, что "направление бруствера верка может быть независимо от направления эскарпа", а следовательно и рва, - замечательна своей простотой. Правда, идея эта чисто русская, так как в "Военном журнале" Рахманова (1811 г.) в статье неизвестного автора встречается указание: "я не знаю, зачем принято за правило делать край бруствера на переднем краю вала, а задний край - параллельно эскарпу оного неотменно; напротив, я не только желал бы, чтобы этого правила не держались, но чтобы во время осады несколько разменяли направление брустверов и через то расстраивали план осады"; затем известно также, что ко времени Шумара в Кадиксе и Бендерах эта идея уже была осуществлена. Однако едва ли Шумара мог заимствовать эту идею из русского источника по незнанию им языка.

Результатом приложения "принципа Шумара" появились своеобразные детали:

дозорный путь и местами фоссебрея, почти забытые инженерами, между тем как возрастающая меткость и настильность ружейного огня и необходимость в настильной обороне поверхности гласиса требовали понижения валов;

казематированные траверсы (без лицевых стен), прикрытые с фронта землей и дающие закрытый пушечный огонь вправо и влево, что позднее целиком было применено бельгийским инженером Бриальмоном при укреплении Антверпена;

внутренние гласисы, способствующие прикрытию каменных эскарпных одежд от перекидных выстрелов и затруднению атаки.

Наконец Шумара настаивал на необходимости оборонять рвы не только ружейным, но и пушечным огнем, что способствует увеличению оборонительной линии, а вместе с тем и линии полигона; уничтожил траверсы на прикрытом пути, мешавшие продольной его обороне, и образовал внутри ограды ряд ретраншаментов и опорных пунктов в виде самостоятельных бастионов.