Антисемитизм и еврейская ярость

Антисемитизм и еврейская ярость

Хотя презрение и сарказм обычно подвигают на более забавные анекдоты, чем гнев, но время от времени ярость ярко раскрывает себя. Среди девяноста шести еврейских анекдотов, приведенных Исааком Асимовым в его «Сокровищнице юмора» есть один, который я больше нигде не встречал. Он столь же абсурден, как и смешон, при этом он раскрывает интенсивную, устрашающую глубину враждебности к христианству.

Как-то раз молодой Сади Московия повел свою бабушку в кино посмотреть впечатляющее действо времен колесниц, со ставшим уже обычным искажением римской истории. Бабушка смотрела фильм с мирным неучастием до тех пор, пока не пришло время неминуемой сцены в амфитеатре, когда безоружных пленников бросают львам на растерзание.

При виде беспомощных мужчин и женщин, оказавшихся наедине с лютыми хищниками, старенькая бабушка разразилась громкими причитаниями, выкрикивая:

– Ой, бедные люди; ой, несчастные.

Сади, ужасно сконфуженный, разъяренно шепчет ей:

– Не вопите так, бабушка. Это христиане, которые подверглись наказанию со стороны римского правительства, и это только кино.

– Христиане! – сказала бабушка. – Понятно. – И она сразу успокоилась. Но не прошло и нескольких минут, как она завопила снова, на этот раз еще громче.

– Бабушка! – обратился к ней Сади. – Теперь-то что?

– Там, в углу, – показывает бабушка на экран, – тот бедный львенок. Ему ничего не достается.[99]

Смертельная враждебность в анекдоте Асимова показывает оборотную сторону «забавной» болгарской пословицы: «Крестя еврея, держи его с головой под водой пять минут».

Когда задумываешься о злости евреев по отношению к немцам и нацистам, то на ум приходит покойный премьер-министр Израиля Менахем Бегин, который совсем не зарекомендовал себя как человек, любящий повеселиться (по крайней мере на публике). Весной 1981 года, когда германский лидер Гельмут Шмидт говорил о моральных обязательствах Германии перед народом Палестины и сказал о том, что Германия рассматривает возможность продажи танков Саудовской Аравии, Бегин нанес ответный удар, заявив журналистам: «Моя семья была убита германской армией, и господин Шмидт был нацистским офицером на восточном фронте. Как я могу быть уверен, что он не один из убийц?» Зив Xафец, израильский журналист, заявил, что «израильтяне, даже та их значительная часть, которая обычно съеживалась от риторической несдержанности Бегина, воодушевленно аплодировала».[100]

Подобный вид ярости, когда разрастается (обычно его подавляют), как это произошло среди евреев, лишь изредка всплывает в еврейском юморе по отношению к немцам и нацистам.[101]

Когда евреи рассказывают анекдоты о нацистах, то обычно в них преобладает презрение и насмешка, нежели ярость. Этот шаблон оказался сломан в одном потрясающе неистовом монологе комика Mела Брукса.

«Я? Не как немцы? Почему я не как немцы? Лишь потому, что они самонадеянны и у них жирные шеи, потому, что они делают то, что им сказано, при условии, что это сурово, потому, что они убили миллионы евреев в концлагерях, и из их тел они делали мыло, а из кожи – абажуры для ламп? Разве это причина, чтобы ненавидеть их поганое нутро?[102]»

В книге «Еврейское остроумие» Лоры и Мауриса Кован приводят историю о Билли Вилдере, известном кинорежиссере из американских евреев, который во время Второй мировой войны служил в армии США в дивизионе психологической войны:

«После войны некоторые немцы хотели поставить „Страсти Господни“, и один плотник написал мне, испрашивая разрешения играть Иисуса. После того, как мы провели отбор, обнаружилось, что шестеро из апостолов были служащими гестапо, а сам плотник служил в отряде штурмовиков CA. Тогда я сказал: „Да, но при условии, что гвозди будут настоящими“».[103]