ПОГРЕБЕНИЕ ЗАЖИВО

ПОГРЕБЕНИЕ ЗАЖИВО

Можно подумать, что такая ужасная смерть, как погребение заживо, имеет длинную историю, однако, как в исторической, так и в криминологической литературе упоминания об этом виде казни встречаются крайне редко. Один очень уважаемый автор утверждает, что «кроме диких народов мало кто практиковал такой вид казни» (Скотт «История пытки») и далее: «… из имеющихся источников нельзя с достоверностью установить, как именно осуществлялась подобная казнь».

Кое-какие сведения можно почерпнуть из трактата «Криминальное право всех времен», изданного Музеем средневекового криминального права[75] (Германия), в котором высказывается предположение о том, что по крайней мере в Германии этот вид казни применялся в отношении мужчин и женщин, признанных виновными в сексуальных извращениях.

«Живого, связанного преступника клали в яму, вырытую рядом с виселицей, и засыпали землей. Для того, чтобы осужденный не мог выбраться наружу, клали его лицом вниз, как самоубийцу, а после того, как засыпали землей, заваливали могилу ветками колючего кустарника. Иногда осужденного клали на спину, сунув в рот его трубку, конечно же не курительную и вовсе не для того, чтобы он мог дышать, а для того, чтобы дать возможность душе беспрепятственно покинуть тело. Эту трубку так и называли «трубка души». Кроме того иногда после погребения жертвы, в могилу загоняли кол, да так глубоко, чтобы тот мог проткнуть осужденного».

По немногочисленным свидетельствам, погребение заживо практиковалось и во Франции. В своей книге «Манеры, обычаи и одежда в средние века» Поль Ляк-руа сообщает о том, чтб в 1460 г. к погребению заживо приговорили воровку по имени Перетта, а еще раньше, в XIII столетии, сестра губернатора Ле Вера по имени Эмерик за неизвестное преступление была приговорена к смерти в могиле и засыпана камнями.

«Можно с уверенностью сказать, что никакая иная судьба не уготовила человеку столь безысходные телесные и душевные муки, как погребение заживо. Невыносимое стеснение в груди, удушливые испарения сырой земли, холодные объятья савана, давящая теснота последнего жилища, мрак беспросветной Ночи, безмолвие, словно в пучине моря, незримое, но осязаемое присутствие Червя-Победителя».

(Эдгар Аллан По. «Погребенные заживо», 1884).