Глава 1 Грав

Глава 1

Грав

Эта область (около 60 километров в длину, 15?20 километров в ширину) начинается непосредственно в городской черте Бордо и простирается вплоть до южных окрестностей городка Лангон (Langon), располагающегося между прибрежными болотами и низинами Гаронны на востоке и самым крупным лесным массивом Франции — заповедным сосновым бором (la For?t des Landes) на западе. Территорию области Грав в основном составляют залитые солнечным светом пригорки — нагромождения крупного гравия (от него она и получила свое имя), засаженные виноградниками, которые возвышаются среди дубов и акаций, ручьев и лугов.

Вина Грава высоко ценились со времен поздней античности. В Средние века здесь делали те самые клареты (clairets), которые так покорили английский вкус, а затем уступили новым винам Медока. Но началось преобразование вин Бордо (см. Пролог) именно с этой области и ее ведущего замка — Шато О-Брион (Haut-Brion).

Неудивительно, что именно этот замок был единодушно включен в классификацию медокских вин 1855 года как первое гран крю вместе с Шато Лафит, Шато Латур и Шато Марго. Первая классификация остальных шато Грава имела место почти столетием позже, в 1953 году, причем, поскольку в области традиционно производили как красные (с доминированием Каберне Совиньона), так и белые (с доминированием Совиньона Блан) вина, шато классифицировали по трем группам: производители красных вин, производители белых вин и производители белых и красных вин. По последнему варианту классификации (1959 год) из 16 шато, получивших звание «классифицированное крю» (в этой системе крю не подразделяются по уровням) небольшое преимущество сохранилось у производителей красного вина (7 шато), затем идут производители обоих типов вина (6 шато), и меньше всего классифицированных производителей лишь белого вина (3 шато).

Однако через некоторое время виноделы севера Грава, где находятся самые престижные шато, решили «отделиться» от этой гигантской области, в целом производящей вина совершенно другого уровня. Одним из самых веских аргументов было то, что в классификацию крю Грава не вошло ни одно шато его основной части. После многочисленных перипетий в 1987 году для вин, произведенных в ряде северных коммун Грава[27] (на виноградниках обшей площадью в 1400 гектаров) и соответствующих определенным условиям, был официально учрежден AOC Пессак-Леоньян (Pessac-L?ognan), по названию двух самых значимых коммун. Виноделы других коммун Грава могут производить свои красные и белые сухие вина под AOC Грав (Graves), а также белые полусухие вина как AOC Грав сюперьер (Graves sup?rieures) — согласно менее суровым нормам, на 4500 гектарах виноградников, из которых около трети занимают белые сорта винограда.

Из всех замков Пессака самый значимый, разумеется, Шато О-Брион (классифицированное «красное» крю). По дороге к нему, после того как вам удастся выбраться на улицу де Пессак (rue de Pessac) из переполненного машинами и дорожными работами исторического центра Бордо, вы сначала увидите слева, в пробеле между потемневшими от времени фасадами домов предместья, великолепный виноградник. А затем в некотором отдалении появится величественное Шато Ля Мисьон О-Брион (La Mission Haut-Brion, классифицированное «красное» крю), коммуна Таланс, в окружении цветущих кустов роз. Когда-то оно было главным соперником самого О-Бриона, и эти два замка находились в непрерывной конкурентной борьбе друг с другом.

В 80-е годы прошлого века Ля Мисьон и два его знаменитых спутника из той же коммуны — Шато Лавиль О-Брион (Laville Haut-Brion, классифицированное «белое» крю), выпускающее вино, которое многие считают лучшим белым бордо, и Шато Ля Тур О-Брион (La Tour Haut-Brion, классифицированное «красное» крю), которое долгое время исполняло функции производителя второго вина при Ля Мисьон, — были куплены владельцами О-Бриона. Таким образом, теперь в руках наследников Кларенса Диллона (Dillon), знаменитого нью-йоркского финансиста, купившего Шато О-Брион еще в 30-х годах XX века, сосредоточена четверть классифицированных крю Грава, три из которых занимают ведущее положение не только среди вин своей области, но и среди лучших бордоских и даже шире — всех французских — вин.

Само Шато О-Брион расположено чуть дальше по улице, на этот раз по правую руку. Городские дома неожиданно кончаются, и взору проезжающего открывается обширный виноградник, в самом конце которого видны знакомые по этикетке очертания башен. Ранним утром здесь царит безмятежная тишина (абсолютно не верится, что вы в городе), виноградник и цветочные клумбы блестят от росы, замок спит за своими ставнями: картина совершенно идиллическая. Внезапно тишину разрывает страшный рев и появляется нечто похожее на помесь спрута и робота, которому самое место в фантастическом фильме о восстании машин, — это на работу выезжает специальный трактор для виноградников. Как выяснилось впоследствии, в данном случае трактор производил опрыскивания, чтобы предотвратить очередное вторжение насекомых…

Политика замка самими владельцами определяется как lutte raisonn?e («рациональная борьба»). Здесь работает целая биохимическая лаборатория, с помощью каждодневных анализов выявляющая все проблемы, которые могут возникнуть на винограднике и винодельне, и разрабатывающая соответствующие технологии предупредительного удара. Для предотвращения болезней тут используют новые синтезированные средства, которые не накапливаются в почве. Для контроля зрелости (количества сахара и спелости танинов в винограде) в августе лабораторию наводняет толпа практикантов — лучших студентов-энологов со всего света. Каждый из них ежедневно отслеживает «свой» участок виноградника, чтобы определить, когда начинать сбор урожая.

Кстати, на здешнем терруаре (о котором писал даже английский философ Локк, приезжавший в Бордо для поправки здоровья) — хорошо прогреваемом солнцем крупном гравии (диаметром до 12 сантиметров), да еще и непосредственно в городской черте, виноград часто созревает на одну-две недели раньше, чем в других виноградниках Грава, что существенно снижает риск его попадания под осенние дожди и увеличивает вероятность высокого качества урожая.

Для самих лоз также делается немало. Начать с того, что в Шато О-Брион для обновления виноградника используют собственные клоны — генетические («ни в коем случае не трансгенные!») копии лучших лоз. В 1994 году из замкового виноградника было отобрано 8 лоз Каберне Фран, 11 лоз Мерло (в поместье традиционно высока доля этого сорта, что не характерно для Грава и Медока), 15 лоз Каберне Совиньона. Они были тщательно исследованы в министерстве сельского хозяйства на предмет устойчивости к болезням, одобрены, и с тех пор 30 процентов новых посадок в поместье производится этими клонами, остальное — по-прежнему с рынка (именно разнообразие клонов делает вино сложным и интересным). По мнению виноградарей, с клонами следует быть очень осторожными, так как министерство в свое время рекомендовало к продаже немало суперпродуктивных клонов, чей виноград по качеству совершенно не подходил для создания благородного вина. Для молодых лоз в почву добавляют полезные микроэлементы, для лоз постарше — компост на сосновой коре раз в четыре года.

Баррики здесь с 1991 года тоже делают сами. Рубленые, а не пиленые клепки из мелкозернистого дуба в замок поставляет знаменитая бондарная компания. Их соединяют, скрепляют раствором из пшеничной муки, обжигают до состояния «средней прожарки» и прочее. Бродильные чаны из нержавеющей стали внутри наискось разделены на два отсека: больший для обычной ферментации и меньший для яблочно-молочной, так как она проводится уже без ягод. Чаны сделаны по специальному проекту выдающегося энолога хозяйства Жана Дельмаса (Delmas), винодела в третьем поколении. Впрочем, в настоящее время он собирается уходить на покой. Дельмаса заменит его сын.

Смена поколений происходит и у хозяев замка. Он опять вернулся в руки представителей европейской аристократии, как во времена первых прославивших его владельцев, графов де Понтак (в 1525 году один из них получил его в приданое за женой). Герцогиня (внучка Кларенса Диллона и дочь Кларенса Дугласа Диллона, посла США во Франции в послевоенные годы) и герцог де Муши (de Мouchy) уже почти устранились от управления шато, этим все больше занимается сын герцогини от первого брака, один из наследников люксембургского трона принц Роберт…

Несмотря на использование высоких технологий, винодельческая стратегия здесь традиционна: главная ее цель — дать винограду, а через него терруару проявиться сполна. Так, температуру ферментации в бродильных чанах контролирует компьютер, но опытные люди, работающие в винодельне, пробуют содержимое каждого чана два раза в день и могут в соответствии со своими выводами модифицировать компьютерную программу.

Ассамбляж проводится после окончания обеих ферментаций уже в декабре, и, как правило, не больше 70 процентов молодого вина идет на Шато О-Брион, остальное используют для второго вина, Шато Баан 0-Брион (Bahans Haut-Brion).

Сутираж, то есть снятие вина с осадка раз в три месяца, здесь производят традиционным способом: вручную, со свечкой и большим количеством серы. Бочку наклоняют, молодое вино течет из нее, пока струя над пламенем свечи остается прозрачной. Как только струя мутнеет, остатки вина процеживают и переливают вместе с чистым вином в другую бочку, предварительно обеззараженную жженой серой. Опустевшую бочку обрабатывают серой, и процедура повторяется уже со следующим барриком. Сутираж для всех бочек-барриков может занять 4?5 недель, при этом в шэ дышать очень трудно — в горле першит, и мучает кашель из-за паленой серы.

Красное вино Шато О-Брион имеет смысл пить не раньше, чем через десять лет (а лучше еще потерпеть) после его создания. Что можно почувствовать в молодом О-Брионе? Это строгое и сдержанное танинное вино с легкими оттенками красных фруктов, табака и подлеска в букете, которое объективно держит вас на расстоянии вытянутой руки. В хозяйстве периодически прибегают к концентрированию сусла путем слива части сока, меняя таким образом соотношение влаги и мезги (из излишка сока делают незатейливый кларет для работников поместья), однако здешнее молодое вино все равно редко бывает ярким и насыщенным, для выявления всех черт его классического букета нужны долгие годы выдержки.

Белое О-Брион, одно из лучших белых вин Бордо, производят в мизерных количествах (в 20 раз меньше, чем красного) из Семийона и Совиньона Блан. Оно ферментируется в барриках (примерно половина из них новые), а затем около года со всеми необходимыми процедурами выдерживается в них же и разливается в особой формы массивные бутылки, которые в Шато О-Брион начали использовать для белого и красного вина с 1958 года. В отличие от красного вина, здешнее белое, как правило, практически с самого начала наделено щедрым, сложным (почти как у ликерных бордоских вин) ароматом и интересным вкусом, но также только выигрывает от выдержки в пять?десять лет…

В нескольких минутах пути от Шато О-Брион располагается Шато Пап Клеман (Pape Cl?ment, классифицированное «красное» крю), основанное в XIII веке Бертраном де Готом, архиепископом Бордо, позже он был избран папой и принял имя Климент V. Свое владение он передал следующему архиепископу Бордо, и так оно передавалось от архиепископа к архиепископу вплоть до Великой французской революции. Красные вина этого насчитывающего более 700 лет винодельческого поместья (ассамбляж Каберне Совиньона и Мерло), округлые и насыщенные, с элегантными табачными тонами, которые ныне делаются под руководством Бернара Магре (Magrez), можно начинать пить достаточно рано, хотя с годами их букет становится только богаче. Белые вина несколько менее интересны.

После того как Пессак и Шато Пап Клеман, увенчанное горделивой круглой башенкой, остаются позади, стоит взять курс на вторую важнейшую коммуну, в которой находятся 6 (из 16) классифицированных крю Грава, — Леоньян.

Самое великолепное поместье коммуны — Домен де Шевалье (Domaine de Chevalier, «Владение рыцаря», классифицированное «белое и красное» крю). Найти его в хитросплетении проселочных дорог под Леоньяном непросто, но рано или поздно вы увидите, что лес расступается, открывая обширный виноградник, посередине которого белеет длинный приземистый домик-ферма, увитый цветами.

Нынешний хозяин, жизнерадостный Оливье Бернар (Bernard), гордится своими гасконскими корнями. По отцовской линии он происходит из предместий Ля-Рошели (один из его предков в XVII веке был мэром города Коньяк), из семьи, занимавшейся дистилляцией (правда, в последнее столетие в основном в Лилле), а его мать родом из старинной бордоской негоциантской семьи Крюз (Cruse).

Ему особенно нравится, что Домен де Шевалье не называется «Шато», как большая часть бордоских поместий. Оливье Бернар не из тех, кто сверх меры отождествляет себя со своим владением. Ведь владельцы приходят и уходят, а владение остается, и они лишь хранители этого наследия, обязанные в свою «вахту» создавать лучшее вино, на какое только способны (человек при этом остается в тени своего вина). К западу от поместья под вековыми дубами проходит старинная дорога паломников на Сантьяго ди Компостела, и Оливье Бернару приятно думать, что, возможно, рыцарь, в честь которого поместье названо Домен де Шевалье, тоже уходил по ней в паломничество или, по крайней мере, предоставлял свой кров уставшим паломникам.

Сидя в прохладной библиотеке (при этом на улице нещадно палит солнце, 40°С в тени — жаркое французское лето 2003 года), шкафы которой переполнены книгами о вине, он рассказывает о самых интересных для него аспектах виноделия и виноградарства. Несмотря на модернизацию поместья, начавшуюся в 1983 году (когда оно перешло от семьи Рикар (Ricard) к семье Бернар), здесь во многом происходит возвращение к более естественным способам работы с виноградником и вином. С 1996 года Бернар не использует ни гербицидов, ни пестицидов, и, хотя тут пока не собираются полностью «биодинамизировать» производство, все работники хозяйства уже имеют представление об основных экологических принципах. Времена изменились, и теперь люди не просто, как это было еще лет 20 назад, автоматически повторяют те действия, которые много столетий совершали их предки-виноделы, а задумываются, зачем это нужно, какие будут последствия, и принимают каждый раз осознанные решения.

Так, проблему пробок Оливье Бернар решает следующим образом: один конец у пробки всегда лучше другого, поэтому ему пришлось перевести процесс бутилирования на «полуавтоматический» режим: «правильным» концом пробка вручную вставляется в горлышко бутылки (воспроизводящей дизайн бутылок Домен де Шевалье 1928 года) и после этого загоняется дальше специальным механизмом. На несколько часов после этого бутылки оставляют в вертикальном положении, давая возможность пробке «успокоиться» внутри, и лишь потом штабелируют их в погребе для хранения…

Тут Бернар прерывается — из соседнего Шато Карбонье привезли рояль для благотворительного концерта. Я, естественно, не остаюсь в стороне: когда еще выпадет шанс принять участие в поисках оптимального в акустическом отношении места для рояля в освобожденном от бочек шэ, да еще вместе с нынешним владельцем Домена де Шевалье Оливье Бернаром и его бывшим владельцем Клодом Рикаром!

Последний, унаследовавший Домен де Шевалье еще в 1942 году и поддерживавший его славу прекрасными винами в послевоенное время, при смене владельца остался управлять поместьем вместе с Оливье Бернаром и на протяжении пяти лет учил его всему, что знал. Сам же Клод Рикар (высокий, совершенно не старый, несмотря на возраст, человек с недюжинным чувством юмора) помимо виноделия прекрасно разбирается в музыке. Во время концерта выяснилось, что он великолепно исполняет Листа и Рахманинова. Поразительно, что Рикар долгие годы был известен лишь как великий винодел, а о его незаурядном музыкальном даровании (он выпускник Парижской консерватории) было мало кому известно. Концерт собрал массу средств в пользу «убежища» (refuge), которое организовал неподалеку католический священник для тех, чьи душевные и телесные силы оказались на пределе. Такие люди стекаются сюда со всей Франции, а затем, когда у них вновь появляются силы встретиться с миром лицом к лицу, покидают гостеприимный кров, и святому отцу, который содержит всех на свои мизерные средства, надо этот приют ремонтировать, менять в нем старые коммуникации и пр.

Кстати, Оливье Бернар со своей командой помогает католической церкви и другим способом: он возделывает виноградник и производит достойное красное и белое вино для Домена де ля Солитюд (Domaine de la Solitude), небольшого поместья ныне действующего ордена монахинь в соседней коммуне Мартийяк. В самом Домене де Шевалье красные вина созревают парадоксально рано и более мягки, чем легендарные белые, которым возраст в десятки лет только идет на пользу. И те и другие вина отличаются поразительной утонченностью и элегантностью (второе вино, на которое также следует обратить внимание, называется Л’Эспри де Шевалье — L’Esprit de Chevalier).

Из выдающихся винодельческих поместий Леоньяна стоит упомянуть также Шато Карбонье (Carbonnieux, классифицированное «белое и красное» крю), Шато де Фьезаль (de Fieuzal, классифицированное «красное» крю) и Шато О-Байи (Haut-Bailly, классифицированное «красное» крю), где делают вино с необыкновенным телом и букетом. Вездесущий винодел Андре Люртон поддерживает на этом же уровне репутацию неклассифицированного Шато Ля Лувьер (La Louvi?re) в Леоньяне и достойно ведет свой Шато Куэн-Люртон (Couhins-Lurton, классифицированное «белое» крю) в коммуне Вильнав-д’Орнон.

В самой южной коммуне, производящей вина AOC Пессак-Леоньян, Мартийяке, в последние годы было значительно преобразовано Шато Смит-О-Лаффит (Smith-Haut-Laffite, классифицированное «красное» крю), это теперь не только важное винодельческое хозяйство, но и пятизвездочный курорт, где практикуется энотерапия (то есть винолечение). Неплохое вино, как красное, так и белое, выпускает в этой коммуне и Шато Латур-Мартийяк (Latour-Martillac, классифицированное «красное и белое» крю).

Впрочем, вина AOC Грав, как красные, так и белые, в последнее время не отстают от прославленного соседа. Одно из правофланговых крю-зачинателей — Кло Флориден (Clos Florid?ne) — принадлежит великолепному энологу Дени Дюбурдье (Dubourdieu), который собственно и ввел мацерацию белого винограда «на кожице» (он использовал ассамбляж Семийона и Мюскаделя), породив целую плеяду невероятно интенсивных и ярких белых бордо — новую волну достойных вин AOC Грав.

Несколько рекомендаций для желающих посетить этот регион. Если вы хотите осмотреть шато коммун, находящихся в пределах бордоской кольцевой автодороги, которую в Бордо называют рокадой (rocade), вам поможет городской автобус. Но если вам интересен Леоньян и менее знаменитые шато Грава, следует выбрать велосипед или автомобиль… В любом случае некоторую часть времени придется провести в Бордо, где движение может вывести из себя даже святого. Здесь последнюю пару лет вводят новый общественный транспорт — трамвай, поэтому перекопано все что можно и нельзя, пробки чудовищные, парковки невероятно сложные, и приходится выделять на дорогу втрое больше времени, чем при обычных обстоятельствах. Но если вы хотите перекусить, то стоит сделать это именно в самом городе.

Дорогой и очень хороший ресторан «Ля Тупина» (La Tupina, «Горшок» по-баскски) расположен в двух шагах от Монетной набережной (Quai de la Monnaie). Уже на входе вы увидите вертела над открытым огнем, на которых поджариваются куры с сочным пряным фаршем, а под ними на сковородках шкворчит картофель фри домашней рубки. Здесь великолепно все: и блюда, и вина, а новые кулинарные подходы сочетаются со старыми рецептами. Любителям аутентичности нужно непременно попробовать старинный карнавальный десерт «мервей» (merveilles, «чудеса») — жареные хрустящие пирожные-ромбы с заварным кремом и вишневым конфитюром.

Если хочется перекусить попроще и подешевле, в районе рынка Капуцинов (Capucines) есть восхитительное бистро «О Куэн» (Au Coin, «На углу»), хозяйка которого, молодая англичанка, на ваших глазах готовит блюда по короткому, обновляющемуся раз в неделю современному интернациональному меню и сама их подает.

Прямо у рынка можно посетить традиционное французское заведение «Ле Кошон Волан» (Le Cochon Volant, «Летающая свинья») с классичесиими блюдами, но непомерно громадными порциями, так что лучше прийти сюда с друзьями, чтобы в случае чего они могли оказать скорую гастрономическую помощь.

Маленькие, совершенно домашние бистро есть и в туристических районах Бордо. Так, очень хорошо и смехотворно дешево можно пообедать в «Ля Мармьотт» (La Marmiotte) на улице Сен-Реми (Saint-R?mi), которая вообще представляет собой настоящее ресторанное скопление. Почти все заведения, даже ресторанчик с морской кухней, здесь очень достойные и недорогие.

Продегустировать вино AOC Пессак-Леоньян можно в Шато О-Байи и Шато Смит-О-Лафит. Среди производителей вин AOC Грав гостей ждут Шато Шантегрив (Chantegrive), которое создал несколько десятилетий назад один из самых талантливых бордоских негоциантов-куртье Анри Левек (Leveque), и Шато Рауль (Rahoul); в обоих можно также попробовать редкие сладкие вина AOC Серон (см. главу 3 части III). Стоит посетить также Шато Маньо (Magneau), Шато О-Каленс (Haut-Calens) и многие другие замки.

P. S. Вино, которое произвело на меня самое незабываемое впечатление среди AOC Пессак-Леоньян: белое Домен де Шевалье 1991.

Невероятно благоуханное и легкое, цвета солнечного света вино из Совиньона Блан и Семийона. Ощущение, что, если бы у света был еще и вкус, он был бы таким. Никакой тяжести и излишней маслянистости, хотя белое вино здесь две зимы выдерживается в барриках (из которых треть — новых) на осадке и, как правило, даже не подвергается фильтрации. Возраст — серьезный фактор для большей части белых вин — здесь не чувствуется совсем, и кажется, что это вино можно хранить долгие голы. Учитывая, что это — единственная общая черта с белым Домен де Шевалье 1981 (поразительно минеральное, глубокое вино), наверняка, так оно и есть.