Ж
Ж
Ж — буква русского алфавита.
Имеет седьмой порядковый номер в кириллице. В греческом и латинском алфавитах данному знаку нет аналогов. Напоминает пиктограмму жука. Изобретена, по-видимому, составителем славянской азбуки Кириллом. Не имела числового выражения в кириллице. Нумерологический эквивалент в глаголице — 7. Носила название «Живете». Заменила букву S — зело. По мнению Е. Ф. Карского, форма буквы Ж была получена путем добавления центральной вертикальной черты к букве X. Согласно другой версии, она сложилась путем удвоения буквы 3, близкой к «Живете» по произношению. Возможно, с этим связано то, что, в отличие от других новых букв славянской азбуки, она была не отнесена в конец кирилловского алфавита, а поставлена рядом со знаком «Земля».
Источ.: Истрин В. А. 1100 лет славянской азбуки. М., 1988.
ЖАБА — болотное пресмыкающееся, символизирующее смерть.
В средневековом искусстве жаба неизменно изображалась вместе с черепом и скелетом. Обнаженная женская фигура, у которой жаба пожирает гениталии, символизировала распутство. Образ жабы присутствовал и во многих мистериях сатанинского толка.
По легенде, лето превратило в жабу крестьян, когда они не позволили ей утолить жажду. Жаба олицетворяют безобразие, за которым скрывается истинная красота.
У американских индейцев жаба символизировала водяной дух. Она покровительствовала выращиванию маиса. Традиционно жаба ассоциировалась со стихией дождя.
Источ.: Холл Дж. Словарь сюжетов и символов в искусстве. М., 1999;
Энциклопедия суеверий. М., 1997.
ЖАДЕИТ — драгоценный камень, магический талисман.
В христианской семиотике является символом удачи. Согласно даосским представлениям, объединяет и уравновешивает силы инь и ян, поэтому считается самым чистым и божественным из природных материалов.
Источ.: Фоли Дж. Энциклопедия знаков и символов. М., 1997.
ЖЕЗЛ — один из главных ритуальных символов власти.
Он многоаспектен: служит олицетворением мужского начала, ствола Мирового дерева, боевой палицы, посоха пастыря и странника, своеобразного канала для нисхождения Божественной благодати. Непременный атрибут жречества. Большое значение играл жезл-кадуцей — в мифологии древних греков обвитый двумя змеями магический жезл Гермеса. В дионисиях широко был распространен тирс — жезл Диониса, преображаемый в виде палки, увитой плющом, листьями винограда и увенчанный сосновой шишкой. Символом теократической власти египетского фараона являлся жезл с загнутым окончанием. Аналогичная форма жезла служила атрибутом власти верховного митраистского жреца. По-видимому, из церемониала последнего он был заимствован римской ритуальной атрибутикой. В отличие от католического варианта, жезл православных епископов увенчивается крестом. Стилизованный под булаву, жезл широко применяется в ритуалах тибетского ламаизма. Жезл в виде посоха входит в непременную атрибутику даосских и дзен-буддистских учителей. Расцветший жезл — атрибут Аарона. Посредством удара жезлом Моисей высекает из скалы воду. Магическими жезлами обладали в сказках различные волшебники и колдуны.
Жезл Асклепия, обвитый змеей, на эмблеме нацистских врачей
Согласно оккультистской трактовке, жезл — один из четырех обязательных предметов магического ритуала. Он также является одной из четырех младших мастей в системе карт Таро, соответствующей стихии огня и символизирующей Деятельность.
С точки зрения А. Кроули, «формула жезла» служит основой ритуальной магии. Она есть прямое воззвание к избранному божеству, в результате которого Бог произносит желание мага как свое, что служит залогом его исполнения.
Источ.: Энциклопедия мистических терминов. М., 1998;
Холл Дж. Словарь сюжетов и символов в искусстве. М., 1999.
ЖЕЛЕЗНЫЙ КРЕСТ — высшая военная награда Германии.
Геральдическое название — «форме» или «пате», что в переводе с французского означает «лапа». И это не случайно: форма крест напоминает четыре лапы.
Награда была учреждена Фридрихом Вильгельмом III Прусским в 1813, в разгар войны с Наполеоном I. Во время Второй мировой войны Гитлер усложнил композицию Железного креста, добавив к нему свастику. Официально первоначальный вид ордена был восстановлен в 1967.
Источ.: Фоли Дж. Энциклопедия знаков и символов. М., 1997.
ЖЕЛЕЗО (Fe) — металл, символизирующий духовную крепость. Соответствует планете Марс. Египтяне рассматривали железо как кости бога войны. Цвет — красный. Железу покровительствует ангел Самуил. Растительное соответствие — борец синий, благовоние — росный ладан. В мире фауны железу соответствуют волк, ястреб, щука.
Железный век, согласно мифологической историософии регресса, — это современная эпоха человеческого бытия.
По суеверным представлениям различных народов, если боишься злого умысла, то надо взять в руки железо. Для обретения дара интуиции надлежит как можно меньше иметь контакта с железом. Принести в дом старое железо — даже гвоздь, найденный на дороге, — к несчастью. С другой стороны, железные изделия, например подкова или булавки, служат оберегом против нечистой силы. Разновидностью суеверий являлся запрет на применение железных орудий при срезке священных растений. Поэтому, срезая омелу, друиды использовали специальный серебряный нож. Поскольку в Польше внедрение железного плуга совпало с неурожайным годом, у польских крестьян сложилось предубеждение против железа. У многих народов особо праздничные или траурные дни, например Страстную пятницу, запрещено прикасаться к земле железом, иначе произойдет несчастье.
Источ.: Папюс. Практическая магия. М., 1998;
Энциклопедия суеверий. М., 1997.
ЖЕЛТЫЙ — цвет, символизирующий солнце и лето.
Ассоциировался со светом и теплом. Подменяя золотой, символизировал божественную власть и славу. В греческой теогонии являлся цветом атрибутики Зевса и Аполлона. Восстание «желтых повязок» в Китае (184–204) должно было положить начало новой империи: желтый цвет здесь символизировал благоденствие. Впоследствии желтый цвет в Китае считался императорским. Во времена правления последней из китайских династий Цин только император имел право носить одежды желтой гаммы. На свадебном обряде в Индии, готовясь к свадебной церемонии, невеста покрывает руки желтой краской, символизирующей обретение счастья и единства с мужем.
В других культурах желтый цвет трактуется как цвет предательства, ревности, трусости, лжи. Во Франции он считался цветом рогоносцев. До XVI в. в средневековой Европе двери домов уголовных преступников и предателей мазали желтой краской. С желтыми бородами изображались Каин и Иуда Искариот. Во время антисемитских гонений желтый цвет одежды предписывался евреям, как предавшим Иисуса. Повязки с желтой звездой — «повязки позора» — вынуждены были носить евреи на территориях, находящихся под властью нацизма во Вторую мировую войну. По сей день желтый цвет является цветом сионизма. Осужденные инквизицией еретики, как правило, отправлялись на эшафот в желтых одеждах, что указывало на их измену Богу. Трусов часто именовали «желтопузыми» или «людьми с желтой печенкой»: бытовало мнение, что печень труса лишена крови, дающей храбрость, а потому имеет желтый цвет. Желтый цвет также является знаком болезни. Флаг «Иеллоу Джек» сигнализирует, что на борту корабля есть инфекционно больные, нуждающиеся в карантине. В Международной системе сигналов желтому соответствует буква Q. Желтый цвет также использует как международный знак мер безопасности. Желтую раскраску во многих странах имеют спасательные вертолеты и пожарное оборудование. Зоологи же утверждают, что он вызывает беспокойство у лошадей. В светофорах желтый цвет означает «внимание». Согласно статистике, желтые машины, как и коричневые, реже всего попадают в аварии на дорогах.
Термин «желтая пресса» применим к журналистике, ориентированной на непроверенную информацию и дешевые сенсации. Он восходит ко времени, когда печатные издания в целях привлечения читателей стали переходить на цветную полиграфию, и в 1895 в американской газете «The World» появился персонаж комиксов «Желтый малыш», наряженный в желтое платье. В коммунистическом лексиконе желтый — соглашательский, реформистский, предающий интересы рабочего класса (например, желтые профсоюзы).
В конце XIX в. под «желтой опасностью» стали понимать угрозу панмонголизма. В настоящее время понятие связано со стремительным развитием ряда стран Азиатского региона, прежде всего Японии и Китая.
«Желтый билет» выдавался в дореволюционной России проституткам. Порнографическая продукция в Китае также называется желтой. С другой стороны, согласно древней китайской символике, «женщина желтого цвета» именуется девственницей.
В геральдике желтый цвет — своеобразная проекция золота, которое носит название ор.
Источ.: Фоли Дж. Энциклопедия знаков и символов. М., 1997.
ЖЕМЧУГ — драгоценный камень, символизирующий избранничество и красоту.
Ассоциировался со слезой ангелов, оплакивающих грехи человечества. В Древнем Риме считался символом знатного происхождения. Юлий Цезарь ввел запрет на ношение жемчуга для женщин, не принадлежавшим к аристократическим фамилиям. По преданию Корана, жемчуг рос на деревьях райского сада.
Ожерелье из жемчуга — символ целомудрия. Оно — одно из непременных украшений Венеры. Жемчуг смягчает раздражительность, исцеляет лихорадку и горячку.
Жемчуг — атрибут святой Маргариты Антиохийской. Клеопатра бросает на пиру большую нить жемчуга в бокал с вином.
Магические операции с жемчугом, согласно Э. Леви, наиболее эффективны в понедельник (день Луны) и среду (день Меркурия). В планетарном отношении жемчугу покровительствуют Луна и Венера. Среди созвездий ему соответствуют Рак и Козерог.
Источ.: Фоли Дж. Энциклопедия знаков и символов. М., 1997;
Холл М. П. Энциклопедическое изложение масонской, герметической, каббалистической и розенкрейцеровской символической философии. Новосибирск, 1993;
Холл Дж. Словарь сюжетов и символов в искусстве. М., 1999;
Папюс. Практическая магия. М., 1998.
ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЕ — принесе ние жертвы божествам в целях поддержания культовой традиции.
Представляло собой приношение человеком даров божествам. Заслуга приносящего заключалась в лишении себя чего-либо ценного. В объяснении феномена жертвоприношений выделяются теории дара, чествования и лишения.
Даровые жертвоприношения обнаруживаются в погребальном обряде оставления съестных припасов духам умерших. Инки представляли себе буквальное поглощение Солнцем приносимых ему возлияний. Жители Мадагаскара полагали, что божество Ангатра ежедневно пьет арак, который ставят ему в чашке из листьев. Североамериканские индейцы во время бури, разыгравшейся во время плавания на озерах, бросали в воду связанную по ногам собаку.
Э. Б. Тайкор приводил пример, когда по приказу короля Гвинеи колдун для усмирения моря бросил в него, с увещаниями не гневаться за торговлю с белыми, кувшин пальмового масла, мешок риса и хлеба, кувшин браги, бутылку водки, кусок раскрашенной бумажной материи.
Жертвы земле осуществлялись североамериканскими индейцами при зарывании даров в ее недра. Перед сказочными героями зачастую разверзается пропасть, которую удается преодолеть, лишь бросив в нее жертву (по одной из версий, куропатку). Согласно преданию, приводимому Титом Ливием, когда на Римском форуме разверзлась пропасть, это было истолковано так, что боги требуют принесения в жертву того, в чем заключается главная сила Рима. Молодой воин Марк Курций, объявив, что главная сила Рима в воинской доблести, верхом в полном вооружении бросился в пропасть. Кровавое жертвоприношение земле зафиксировано у орисских лондов. Одну часть отрезаемых от жертвы кусков мяса жрец зарывает, не оглядываясь, позади себя в яму, другую главы семейств подобным же образом закапывают на своих полях. Якуты жертвуют первую ложку своей трапезы огню. Кроме того, очищая глиняную посуду не водой, а огнем, они ежедневно жертвуют огню остатки пищи. Специфический обряд «кормления ветра» — уангайгау — зафиксирован этнографами в Новой Зеландии. Сходный мотив прослеживается в человеческих жертвоприношениях негритянского народа данти, полагавших, что невидимый и неощутимый вихрь уносит свои жертвы из тесного круга жрецов. Как проявление дарового жертвоприношения можно интерпретировать исторический эпизод, когда Ксеркс, после того как высек море, бросил за борт корабля кубок и меч. В силу тех же соображений Ганнибал сбросил в море животных.
Зачастую жертвоприношение высшим существам символически ритуализируется через кормление священных животных. Ряд индейских племен Центральной Америки кормили маисом и семенами «солнечных птиц». Полинезийцы выставляли остатки человеческих жертв на помостах в качестве пищи для воплощавшихся в птиц богов. В ряде регионов Африки и Азии проводилось ритуальное кормление змей, крокодилов, акул, шакалов. Легенда о жертвоприношениях дракону, от которого народ освобождает сказочный герой, имеет под собой этнографические основания. В противоположность кровавым жертвоприношениям индусы кормят священных коров и слонов растительной пищей. Жертвенного кормления требовали и антропоморфные боги. Кортесу, принятому за воплощение жаждущего крови Кецалькоатля, Монтесума отправил соплеменников, которые должны были быть заколоты перед его глазами. В оргиастическом шактизме женщина, символизирующая Раду, внушала жертвенные яства. Процессу приношения даров должна была соответствовать визуальная форма их принятия богами. В силу метафизической невозможности последнего право пользования жертвенными дарами сосредоточило в своих руках жречество. У реликтовых народов жрецы поедали лучшие части животных жертв. Церковная десятина, как воздаяние духовенству того, что предназначается Богу, имеет, по-видимому, тот же источник происхождения.
Ряд языческих народов предпочитал символической подмене практику непосредственного кормления идолов. Так, остяки ежедневно наливали суп в чашку, прикрепленную ко рту истукана. Они же оставляли ему нюхательный табак и пучок ивовых почек для ноздрей. Ацтеки в пасть чудовищного идола выливали кровь и клали сердце жертвы. У многих народов была распространена практика смазывать истуканов салом или кровью.
При отсутствии визуальной фиксации принятия божеством приношений полагалось потребление им духовной субстанции жертвы. Потому особо ценилась в жертвенной практике кровь, оцениваемая в качестве вместилища души. Одиссей заставил тени подземного царства говорить, вылив для них в пропасть кровь барана и черной овцы. Индейцы Виргинии, принеся в жертву детей, полагали, что духи — оки — высасывают у них кровь из левой груди. Кайяны Борнео осуществляли жертвоприношения всякий раз, когда какой-нибудь важный начальник переселялся в новый дом. Кровью окропляли столбы и основание дома, а труп бросали в реку. Повсеместно божеству предоставлялась лишь кровь жертвы, тогда как мясо оставалось в распоряжении у жертвователя. Так, к примеру, поступали западноафриканские негры Бенина при жертвовании петуха. Йоруба мазали жертвенной кровью лоб больного человека, передавая ему таким образом жизнь жертвы. В иудаизме четко дифференцировалось приношение крови, как жизни, и крови, как пищи. Поэтому евреи не могли есть мяса с кровью, представлявшего жизнь, но окропляли ею святилище.
Предполагалось, что бестелесные духи употребляют в пищу духовную субстанцию жертвы. Поэтому жертвоприношения осуществлялись в формах курения и воскурения. Курение табака у американских индейцев имело ритуальный характер, символизируя восхождение души к солнцу. Трубка мира считалась особым солнечным даром, а табак — священной травой. Окуривание больного представляло собой воздаяние поразившей его болезнью духу. Практика сжигания ароматизированных палочек сохраняется в повседневной культуре буддийских стран. В Европе прослеживается эволюция от сожжения трав до роскоши воскурений восточных ароматов, мирры, кассии и пр. По свидетельству Плутарха, в Египте в качестве жертвоприношения солнцу на восходе сжигалась смола, в полдень — мирра, на закате — куфи. Геродот сообщал, что вавилоняне сжигали у золотой статуи Ваала ароматические вещества на тысячу талантов. Множество рецептов по изготовлению фимиама было известно древним евреям. Из жертвовательной практики ведет происхождение обычай алгонкинов бросать в огонь первый кусок пищи. Иногда это сопровождалось ритуальными плясками. Куски мяса, печени и жира бросают в огонь тувинцы и буряты. Китайцы жертвуют даже шелк и драгоценные камни. Гомеровские греки полагали, что эссенция сжигаемых приношений уносится вьющимися клубами дыма к богам. Жертвенные возлияния и курения используются в пищу демонами, стремящимися стать богами.
Эпоха пророков в Израиле стала временем широкой критики тенденции подмены жертвенной практикой смысла религиозного учения.
У ряда народностей жертвоприношение от пищевого дара богу трансформировалась в церемониальный знак почитания. Гвинейцы, проходя мимо священного дерева или пещеры, бросали в нее морскую раковину в качестве жертвы местному духу. Индуисты поднимают над головой щепотку риса, мысленно принося ее в жертву Шиве или Вишну. Зулусы увещают бога послать дождь закланием черного быка. Причем для большинства отобранных животных убийство лишь имитируется. Поедание жертвенного мяса осуществляется в почтительной покорности, после чего траурная процессия поет песню без слов. Некоторые из племен Северной Индии сопровождают жертвоприношения обильными возлияниями. У древних инков на жертвенных трапезах поедались целые стада лам. Смысл греческих жертвенных пиршеств заключался в чествовании торжественными речами богов.
Смысл жертвоприношения по теории лишений заключается не в том, что божество получает дар, а адепт жертвует им. Здесь главное не сама жертва, а готовность к ее осуществлению. Такой подход характерен для монотеистического религиозного мышления. По теории лишений жертва тем ценнее, чем значимей она не в абсолютном эквиваленте, а непосредственно для жертвователя. Финикийцы, дабы умилостивить богов, приносили им в жертву своих любимых детей. Если убиваемый ребенок был единственный в семье, жертва считалась особенно ценной. Царь маовитян, увидев, что победа в сражении склоняется на его сторону, принес на крепостной стене в жертву богам своего сына. Римские консулы перед началом битвы бросались в гущу неприятеля, жертвуя себя в качестве залога победы. Император Гелиогабал установил в Римской империи обряд жертвоприношения солнцу сыновей наиболее знатных фамилий. Доведенный до абсурда закон гостеприимства требовал во имя Юпитера Гостеприимного принести в жертву гостя.
Постепенно в практике жертвоприношений наблюдается тенденция имитации, замены целого его частью. Так повсеместно распространилось правило при заклании в честь богов животного оставлять себе его мясо. Монголы оставляли перед идолом только сердце жертвенного животного. Греки сжигали на жертвенном огне только кости и жир убитых быков. Согласно греческому мифу, Прометей перехитрил Зевса, предложив на выбор две части жертвенного быка — для богов и смертных. Первая представляла собой кости, искусно обложенные белым жиром, вторая — мясо, прикрытое отталкивающими шкурой и внутренностями. Жертвенной имитацией в зороастризме стал обряд, по которому шерсть животных вкладывалась в сосуд, помещаемый на некоторое время перед огнем. У многих народов получил распространение обычай отрубать палец, символизировавший жертвование самого человека. У жителей острова Тонга обряд «тутунима» заключается в отрубании сустава мизинца руки ради исцеления близких родственников. Наблюдатели были свидетелями сцены, когда пятилетние дети оспаривали друг у друга право принесения этой жертвы. Манданы при инициации возведения в воины подвешивали юношу на веревках, пока он не лишался сознания, после чего, придя в себя, подползал к старому индейцу, отрубавшему ему на черепе буйвола мизинец (иногда вместе с указательным пальцем). Так что у каждого из индейских мужчин недоставало пальцев на руках. В индийской мифологии Шива отсек себе палец, чтобы умилостивить Кали. Для южных провинций Индии характерен обряд отсечения матерями пальца из-за боязни потерять ребенка. Замена самой замены проявляется в жертвовании золотого пальца. Наряду с отрубленными пальцами, замещением жертвы служат волосы. Новозеландцы развешивали пряди волос на деревьях вокруг кладбищ.
Повсеместно шаманским приемом осуществления исцеления было отрезание у больного клока волос. Острижение пряди волос при христианском крещении, по-видимому, восходит к жертвенной практике. Тот же мотив усматривается в иудейском обряде обрезания.
У ряда народов жрецы лишь имитировали ритуал, намечая удары копьем по предполагаемой жертве. У греков принесение человеческих жертв было со временем заменено обрядом малого кровопускания. Аналогичная практика фиксировалась на другом краю Европы, в обычаях эстов. В вишнуизме человеку, непреднамеренно убившему священное животное — очковую змею или обезьяну, производился надрез бедра, с последующей имитацией смерти и воскрешения.
Считалось, что душу, обреченную на смерть, можно выторговать, предоставив богам взамен другую жизнь. При заболевании знатных инков в жертву приносились их сыновья, что сопровождалось мольбами взять эту жертву вместо себя самого. Греки в таких случаях использовали преступников или пленных. Карфагеняне для жертвоприношений Молоху скупали и откармливали детей чужеземцев. Но в особо опасные периоды для государства жрецы Молоха требовали принесения в жертву детей наиболее знатных из карфагенян. Тенденция к замещению человеческих жертв обнаружилась в племенах Африки и Америки в связи с запретами христианских колонизаторов на их осуществление. Жертвы животных часто использовались в качестве ритуальной замены умерщвления человека. На Цейлоне роль жертвенного заменителя выполняла курица. У греков животное, замещавшее на жертвенном алтаре человека, наряжалось в соответствующие антропоморфные костюмы. Эолийцы обували ритуального теленка в сапожки, а к родившей его корове обращались как к матери-женщине. Артемиде вместо девушки приносили в жертву лань, Дионису вместо мальчика — козу. Айны выращивают в человеческих семьях медвежонка, которого по достижении им зрелого возраста, одетого в ритуальные одежды, расстреливают из луков на особых медвежьих праздниках.
Другим способом замены человеческой жертвы служило изготовление ритуальной куклы. Наряду с кровавыми храмовыми обрядами, ацтеки в домах частных лиц имитировали жертвоприношение на фигурках из теста. В Греции и Риме человеческие жертвы часто замещались медными статуэтками. У брахманистов в качестве жертвенных подобий использовались фигурки из муки и масла. В китайской ритуальной традиции широкое распространение имели замещения жертв, вырезанных из бумаги и сжигаемых во время соответствующих церемоний. Египтяне приносили в жертву воде при разливах Нила молодую и пышно одетую девушку. Трансформацией жертвенной практики с установлением ислама стал обряд «арусех» (невеста), во время которого разливающейся водной стихией уносился специально возведенный конический земляной столбик. Повсеместно во врачебных целях создавались модели больных органов, отдаваемых божеству в обмен на изгнание недуга из соответствующих частей тела. Даже в православной Болгарии в день святого Георгия и праздник панагии приносились в жертву домашний скот, мед, вино и пр. Жертвенные приношения завершались, как правило, пьяной оргией.
По сей день в самых различных регионах перед употреблением спиртного принято выливать на землю несколько капель вина, угощая тем самым духов. Широкое распространение получили также обряды кормления печи, ветра, воды, земли. Даже в Европе практика жертвоприношения стихиям совершалась вплоть до Новейшего времени. Выпечка в форме фигурок людей и животных, по-видимому, также восходит к ритуалу жертвенного замещения.
Особую обрядовую группу составляли жертвоприношения дьяволу. Страх перед нечистой силой зачастую оказывался более весомым, нежели благоговение перед Богом. Дьяволу жертвовалась не только часть урожая, но и участок поля, остававшийся непаханым, — «поле доброго человека». Но, как правило, черта пытались перехитрить, отводя ему наименее плодородные площади. Немецкая поговорка, гласящая, что недопитый стакан есть приношение дьяволу, восходит, по-видимому, к ритуалу жертвенных возлияний.
Историческое христианство сохранило в качестве архетипов определенные мотивы, восходящие к языческой практике жертвоприношений. Даже в позднее Средневековье верующие приносили к статуям или местам захоронения святых модели тех или иных человеческих органов, моля об исцелении. Сохранение языческих ритуалов стало одним из главных обвинений в протестантской критике католицизма.
Источ.: Тэйлор Э. Б. Первобытная культура. М., 1989;
Даль В. И. Записка о ритуальных убийствах. СПб., 1913;
Блинов Н. И. Языческий культ вотяков. Вятка, 1898;
Шатенштейн Л. С. Мултанское дело 1892–1896 гг. Ижевск, 1960;
Франк Ф. Ритуальные убийства пред судом истины и справедливости. Киев, 1912.
ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЕ РИТУАЛЬНОЕ — принесение жертвы в целях имитации победы над врагом.
Как правило, распространялось на уровне этноконфессиональных мифологем, связанных с инфернализацией образа «чужака». При эзотерической дешифровке обнаруживались два основных мотива интерпретации ритуальных жертвоприношений — языческий и иудейский. Акцентирование внимания конспирологической литературы на первом из них в конце XIX в. было обусловлено резонансом Мултанского дела. Под данным обозначением в историческую и мемуарную литературу вышел судебный процесс по обвинению десяти крестьян-вотяков (удмуртов) села Старый Мултан Малмыжского уезда Вятской губернии в совершении 5.5.1892 убийства с ритуальной целью нищего К. Д. Матюнина. В ходе следствия, длившегося 29 месяцев, подозреваемые подвергались побоям, издевательствам и унижениям. Профессор Казанского университета И. Н. Смирнов, приглашенный властями в качестве эксперта, допустил подтасовку этнографического материала с целью доказать существование у вотяков обычая человеческих жертвоприношений. Представление о сохранении у крещеных удмуртов кровавого ритуала построено на апелляции к мифологеме культа Керемита. Последний являлся творцом зла, противостоятелем Демиурга. Согласно легенде, Керемит задержал разговором верховного старейшину марийцев и удмуртов Бедоя, когда тот шел к Богу, распределявшему религии среди всех племен Земли. Поскольку для опоздавшего Бедоя добродетельных божеств не осталось, его потомки вынуждены были поклоняться Керемету. В декабре 1894 Сарапульский окружной суд на проходившем в Малмыже процессе оправдал троих подсудимых, а остальных семерых признал виновными и приговорил к различным срокам каторги. По апелляции защиты Уголовно-кассационный департамент Сената отменил приговор, указав, что факт существования у вотяков человеческих жертвоприношений, вопреки утверждениям эксперта, не доказан, в ходе следствия допущены многочисленные упущения, а на процессе нарушен принцип равноправия сторон — не был приглашен ни один свидетель со стороны защиты.
При повторном разбирательстве, проходившем в сентябре — октябре 1895 в Елабуге Вятской губернии и также сопровождавшемся нарушениями закона, Сарапульский окружной суд подтвердил первоначальный приговор. Защита вновь обратилась в Сенат, который на основании заключения обер-прокурора Уголовно-кассационного департамента А. Ф. Кони в декабре 1895 вторично отменил приговор и вынес замечание участникам суда. Благодаря выступлениям в печати В. Г. Короленко Мултанское дело в 1895–1896 оказалось в центре внимания российской и мировой общественности. Только в российской прессе появилось свыше 220 посвященных ему статей и корреспонденций. Историки и этнографы П. М. Богаевский, Г. Е. Верещагин, С. К. Кузнецов, П. Н. Луппов и др. подвергли резкой критике выводы приглашенных следствием экспертов и опровергли их утверждения о существовании у вотяков обычая человеческих жертвоприношений. Медицинские эксперты Ф. Н. Патенко, Э. Ф. Беллин и К. М. Леонтьев доказали, что внешние признаки ритуального убийства сфальсифицированы в ходе следствия полицией. Адвокаты М. И. Дрягин, Н. П. Карабчевский, Н. И. Красников и общественный защитник Короленко доказали юридическую несостоятельность всего обвинительного заключения. Казанский окружной суд, куда было передано дело, на заседании 04.06.1896 в Мамадыше Казанской губернии вынес оправдательный вердикт всем десяти обвиняемым.
Апофеоз дискуссии о существовании обрядов человеческих жертвоприношений в иудейской культуре был связан с «делом Бейлиса». Еврею Менделю Бейлису вменялось в вину соучастие в убийстве тринадцатилетнего ученика Киево-Софийского духовного училища Андрея Ющинского по религиозным мотивам. Обвинитель В. М. Пуришкевич апеллировал к трактату XVIII в. молдавского монаха Неофита, описавшего случаи и технологию осуществления евреями ритуальных жертвоприношений. В частности, характер ранений Ющинского позволял ему проводить аналоги с одним из наиболее разработанных способов ритуального убийства посредством помещения жертвы в бочку с гвоздями. Н. Е. Марков указывал на Талмуд как практическое руководство к совершению жертвоприношений. В свою очередь, И. Е. Пранайтис отсылал не к талмудической, а каббалистической традиции. Эксперт Т. И. Буткевич считал ритуальное убийство у иудеев атавизмом культа Молоха. Сохранение аналогичных пережитков языческих мистерий он признавал и в христианской культуре. Эксперт И. А. Сикорский объяснял происхождение обряда психологическими особенностями евреев. С трибуны Государственной думы звучали угрозы погромов в случае оправдательного вердикта суда: «Когда русский народ убедится, что уже нет возможности обличить на суде иудея, режущего русского ребенка и вытачивающего из него кровь, что не помогают ни судьи, ни полиция, ни губернаторы, ни министры, ни высшие законодательные учреждения, — в тот день, господа, будут еврейские погромы».
Характерную аргументацию доказательства виновности Бейлиса приводила газета «Гроза»: «На теле мальчика найден волос из бороды. По этому волосу, похожему на свойственную жидам шерсть, вместо волос, определено, что убийца был жид». Судебная экспертиза установила отсутствие идентичности волос, обнаруженных на теле покойника с волосами подозреваемого.
Поверенными гражданских истцов на процессе выступали черносотенные идеологи А. С. Шмаков и Г. П. Замысловский, экспертами — психиатр И. А. Сикорский и литовский ксендз И. Е. Пранайтис — все лица, придерживавшиеся конспирологического восприятия истории. Был собран значительный материал о случаях ритуальных убийств, приписываемых евреям на протяжении истории. Данные судебно-медицинского осмотра тела подвергались каббалистической интерпретации. 13 колотых ран в области правого виска Ющинского дешифровывалось в качестве суммы чисел — 1, 8, 4, чему соответствовало сакральное для иудеев слово «эхад», с которым евреи встречают смерть. Автор брошюры «Убийство Ющинского и Каббала» Уранус усмотрел в рисунке из 6 ран знак шестиконечной звезды иудеев. В конфигурации 4 ран им определялась буква «алеф», символизирующая низшую ступень жреческой иерархии. При комбинации ранений обнаруживалась астрологическая эзотерика планет Сатурна и Юпитера. В. В. Розанов выводил из 13 ран Ющинского нумерологическую криптограмму, гласящую: «Человек был убит ударами в голову и грудь, как жертвенный телец Иеговы». При помощи зодиакальной карты дешифровывалась иная формула: «Обреченный в жертву человек — телец, кровь его пролита, тело — достояние Азалела». Сомнение вызывают основания для выделения некой численно заданной группы ран от остальных, общее число которых составляло 45–47. К тому же экспертиза не пришла к единому заключению: 13 или 14 ран было на голове жертвы. Даже оправдание М. Бейлиса не явилось в глазах конспирологов аргументом, противоречащим идейным конструкциям. Одни говорили о продажности и подконтрольности евреям судебной системы. Другие, что непричастность Бейлиса к конкретному убийству не есть свидетельство отсутствия у евреев ритуальных жертвоприношений.
Необходимо отметить, что критики позиции правых в «деле Бейлиса» не всегда корректно преподносят ее суть. Зачастую утверждается, что гражданские истцы и эксперты пытались доказать существование у иудеев обряда ритуальных жертвоприношений. В действительности участники судопроизводства от правого монархического лагеря подчеркивали неправомерность обвинения всего еврейского народа в причастности к кровавым ритуалам. Ведущим мотивом являлась попытка доказать существование обряда лишь у отдельных иудейских сект, в частности у хасидов. Правда, правая печать далеко не всегда проводила дифференциацию направлений иудаизма.
Убийство еврейским террористом Д. С. Богровым премьер-министра А. П. Столыпина рассматривалось в контексте дела Бейлиса. Часть черносотенного лагеря оплакивала смерть премьера, другая заявляла, что его мученическая кончина лишь частично искупает вину его перед русским народом за разрушение крестьянской общины. На страницах «Русского знамени» утверждалось, что Столыпин пал жертвой киевского кагала за отказ пойти на компромисс в освобождении Бейлиса.
В доказательство существования у иудеев эзотерического ритуала как обрядового компонента деятельности сил еврейского заговора представили свои исследования В. И. Даль, Н. И. Костомаров, И. И. Лютостанский, А. С. Шмаков, И. Е. Пранайтис, И. О. Кузьмин, Т. И. Буткевич, Г. Г. Замысловский и др. Еще в 1913 И. О. Кузьмин, не претендовавший на полноту сведений, насчитывал свыше 330 работ по данному вопросу. Особенно ценными в восприятии сторонников теории заговора считались сведения, приводимые евреями, порвавшими с иудаизмом, из которых выделялась фигура бывшего раввина Я. Брафмана. Описания тайных талмудо-каббалистических обрядов, как правило, наделялись гротескно-инфернальными чертами, восходящими к ментальности демонического восприятия образа инородца, характерного для архаических сообществ. Указывались различные варианты функционального предназначения кровавых ритуалов:
1) Во время свадебного обряда раввин подает новобрачным яйцо, посыпанное золою из куска полотна, смоченного в крови христианского мученика, что считалось необходимым: а) для еврейских рожениц; б) для повышения сексуальной энергии молодоженов.
2) На Пэсах (иудейскую Пасху) евреи при изготовлении мацы пекут один из опресноков, посыпая золою с христианской кровью. Пасхальные кровавые жертвы являются прообразом крестной смерти Спасителя.
3) В праздник Пурим, выражая память подвигу Мардохея и Эсфири, евреи производят убиение или истязание человека, олицетворявшего Амана (перса, готовившего заговор по истреблению всех евреев, но казненного после признания супруги царя Эсфири о своей принадлежности к евреям). В данный праздник евреи дарят друг другу медовые пряники с частицами крови жертвы. (Праздник Пурим оценивается конспирологами как мистерия еврейской ксенофобии по отношению к гоям. В действительности в легенде об Эсфири речь шла не об истреблении инородцев, а об избавлении евреев от геноцида.)
4) В целях исцеления от различных недугов евреи используют христианскую кровь в качестве мази.
5) При еврейском погребении употребляется яичный белок с христианской кровью, которым смазывают веки покойника.
6) Для наведения чар на христиан евреи кровью отмечают двери их домов или используют заклинания на крови.
7) При благословении еврея на коммерческую деятельность ему вручается яйцо, смоченное в христианской крови.
8) Для удержания крови при обрезании как обратное воздаяние употребляется кровь христиан.
9) Для открытия глаз еврейских младенцев используется кровь, поскольку евреи, подобно детенышам животных, рождаются слепыми.
10) Связь с темными демонами (какодемонами), содействующими евреям в достижении гиперфизической человеческой реализации (мифологема бессмертия евреев, обеспечиваемого употреблением крови), связывалась с легендой о вечно странствующем Агасфере.
11) Внутриэтнические эндогамные браки приводили к вырождению, в частности к поражению гемофилией, исцеляемой употреблением в пищу крови молодых и здоровых людей.
12) Умертвление гоев считается богоугодным делом, проецирующим гибель всех неевреев.
Подчеркивалось, что пригодна кровь, добытая только посредством насилия над христианами, предпочтительно малолетними. Описывались орудия осуществления ритуала, среди которых наиболее часто упоминалась бочка с направленными внутрь нее остриями. Смерть происходила вследствие перекатывания бочки, в которую жертва помещалась. Указывалось о запрете хоронить умерщвленных гоев, что объясняло последующее обнаружение их трупов. Но между авторами наблюдаются существенные расхождения в интерпретации обрядов: подвергаются ли жертвоприношению лишь мальчики, что символизировало бы распятие Христа, или половая принадлежность не существенна (мальчику якобы предварительно производят обрезание, девочке отрезают соски)? Обряд совершается только над малолетними, подразумевая их безгрешность или распространяется и на взрослых? Добытая кровь используется в пищу или употребляется в иных целях? Ведущим мотивом является жертвоприношение или добывание крови? И т. п.
Различалась и аргументация доказательства допустимости кровавых жертв в иудейской культуре. Т. И. Буткевич из факта существования жертвоприношений животных в иудаизме делал вывод о приемлемости в нем ритуального кровопролития вообще, ставя знак равенства между кровью человека и представителей фауны. В. В. Розанов полагал, что иудейская мистика крови связана с ее пониманием евреями в качестве души. Он также писал о подсознательной тяге евреев к крови, восходящей к архетипу обсасывания ранки младенца при ритуале обрезания. И. Е. Пранайтис и Уранус апеллировали к каббалистическому учению освобождения божественных искр от скорлупы «клипота» (темного мира, материального субстрата).
Подчеркивая важность обряда в доктрине еврейского заговора, Н. А. Бутми писал: «Периодическим повторением этого обряда иудеи на деле упражняются и совершенствуются в своем отношении к неевреям, как к бесправным животным, над которыми они превозносятся в дьявольском самоуслаждении, обращая в нишу Израиля кровь и жизнь других народов. Таким образом, на основании вышеизложенного, мы неизбежно приходим к выводу, что Каббала требует человеческой крови не только для магических и лечебных целей, но и для ритуальных. Убиение неевреев, а следовательно, и христиан, во-первых, содействует, по учению Каббалы, скорейшему пришествию Мессии, во-вторых, служит заменою кровавых жертв, существовавших у иудеев до разрушения Иерусалимского Храма в 70 г. до Рождества Христова, и, в-третьих, является символическим обрядом, постоянно напоминающим набранному племени, что все нееврейское человечество обречено на съедение Израилем».
Популярность приобрела версия о ритуальном убийстве царской семьи в 1918. Основанием послужило сообщение об обнаружении на одной из стен Ипатьевского дома неточного воспроизведения двустишия Г. Гейне: «Но в ту ночь Балтазар был убит своими рабами». Н. Боголюбов сообщал, что помимо надписи присутствовало изображение четырех каббалистических знаков, дешифровка которых гласила: «Здесь, по приказанию тайных сил, царь был принесен в жертву для разрушения государства. О сем извещаются все народы». Распространились легенды об отправке в Кремль отрезанной головы царя, которую большевики хранили как реликвию в забальзамированном виде. В. Ушкуйник вспоминал о выпуске в Царстве Польском еще в дореволюционный период открыток с изображением иудейского цадика с Торой в одной руке и с белой птицей, имеющей голову Николая II, — в другой.
Мифологема о жертвоприношениях евреев, являющаяся парадигмой средневековой демонологии, содержит ряд совершенно абсурдных для исторического контекста Нового времени положений. Но обилие информации заставляет сделать заключение об исторической реальности ритуалов, связанных с использованием крови. Некорректным является отождествление тайных мистерий отдельных сект с иудаизмом в целом. Ритуальные жертвоприношения существовали в рамках не только иудейской и языческой культур, но и в субкультурах христианских ересей.
Источ.: Багдасарян В. Э. «Теория заговора» в отечественной историографии второй половины XIX–XX вв. М., 1999;
Дело мултанских вотяков, обвинявшихся в принесении человеческие жертвы языческим богам. М., 1896.;
Патенко Ф. А. Дело мултанских вотяков. Харьков, 1897;
Блинов Н. И. Язычный культ вотяков. Вятка, 1898;
Луппов П. Н. Громкое дело мултанских удмуртов. Ижевск, 1925;
Худяков М. Г. Политическое значение Мултанского дела // Советская этнография. 1932. № 1;
Латышев Н. Н. Два «знаменитых» дела в царской России // Зап. Удм. НИИ. Ижевск, 1940. Вып. 9;
Кони А. Ф. По делу о мултанском жертвоприношении // Избр. произв. М., 1959. Т. 1;
Короленко В. Г. Мултанское жертвоприношение II Собр. соч. М., 1959. Т. 9;
Шатенштейн Л. С. Мултанское дело 1892–1896 гг. Ижевск, 1960;
Власова 3. И. Этнографическая деятельность В. Г. Короленко и ее общественное значение // Очерки истории русской этнографии, фольклористики и антропологии. М., 1968. Вып. 4;
Буня М. И. В. Г. Короленко в Удмуртии. Ижевск, 1982;
Луппов П. Н. Библиография по Мултанскому делу // Зап. Удм. НИИ. Ижевск, 1 936. Вып. 5;
Книга монаха Неофита. Христианская кровь в обрядах современной синагоги. СПб., 1914;
Буткевич Т. И. О смысле и значении кровавых жертвоприношений в дохристианском мире и о так называемых ритуальных убийствах II Вера и Разум. Журнал богословско-философский. Харьков. 1913. № 21–24;
Дело Бейлиса: Стенограммы. Отчеты. Киев, 1913;
Тайна крови у евреев: Экспертиза И. Е. Пранайтиса. СПб., 1913;
Замысловский Г. Г. Убийство Андрюши Ющинского. Пг., 1917;
Бехтерев В. М. Убийство Ющинского и психиатропато-логическая экспертиза. СПб., 1913;
Кузьмин И. О. Материалы к вопросу об обвинениях евреев в ритуальных преступлениях. СПб., 1913;
Урану с. Убийство Ющинского и Каббала. СПб., 1913;
Франк Ф. Ритуальные убийства пред судом истины и справедливости. Киев, 1912;
Бонч-Бруевич В. Знамение времени. Убийство Андрея Ющинского и дело Бейлиса. М., 1921.
ЖЕСТЫ — телодвижения, используемые как коммуникативные средства. Чаще всего под жестикуляцией подразумевается движение рук или головы.
«Так же, как язык говорит уху, так и жест говорит глазу», — писал Ф. Бэкон. Язык жестов делятся на четыре основные группы: демотический, профессиональный, альтернативный и первичный.
Демотические знаки используются людьми в повседневной жизни. Зачастую они используются неосознанно, как способ более яркого выражения мыслей. Например, удар в воздух служит обозначением точки. Активная жестикуляция характерна для особо темпераментных людей и народов. Одним из самых богатых в этом смысле регионов является Южная Италия. Демотические жесты и мимические выражения могут имитировать форму объекта или действия, вызывая у собеседника определенные ассоциации. Так, соединение двух пальцев является обозначением ножниц. Другую группу демотических знаков составляют символические обозначения. Таковым, к примеру, является жест в виде поднятого большого пальца руки. Будучи более понятными, нежели слова, для представителей различных народов многие из жестов приобрели интернациональный статус. Но существуют и национальные вариации в жестикуляциях. Так, болгары, желая сделать утвердительный жест, качают головой из стороны в сторону, а отрицательный — кивают, тогда как другие народы используют кивки и покачивания в прямо противоположном смысле. Так же, как болгары, жестикулируют малазийские индийцы. Иранцы демотически выражают «нет» резким отдергиванием головы назад. Японцы зовут кого-либо, маня пальцами опущенной вниз ладони. Индусы показывают на предмет не указательным пальцем, а большим либо ладонью. Немцы и австрийцы желают удачи ударом кулака по воображаемому столу. Маори приветствуют друг друга, потираясь носами. Турки, желая выразить одобрение, вытягивают вперед руку, сжимая пальцы в кулак.
Оскорбительный смысл повсеместно вкладывается в знак рукой от локтя и отставленный средний палец. Оба жеста имеют фаллическое значение. Последний из них использовал еще Калигула, протягивая «бесстыдный палец» приближенным для поцелуя. Особо широкое распространение имеет в настоящее время в США. Калифорнийские таксисты применяют его в качестве обозначения неудачи и разочарования. На Ближнем Востоке то же обозначается ладонью, повернутой вниз, с отогнутым средним пальцем и расставленными остальными. Как и в Западном мире, этот жест имеет оскорбительный в сексуальном смысле характер. Более эмоциональной версией данного жеста является показ руки до локтя, когда кисть другой руки кладется перпендикулярно. В Великобритании используется не как оскорбление, а как вульгарный, грубый комплимент чьим-либо сексуальным качествам. У французов жест от локтя называется «рукой почета».
Жест большого пальца руки у носа — «показать нос» — является одним из наиболее широко известных, но сравнительно не часто употребляемых. В Италии он имеет название «пальма на носу», во Франции — «нос дурака», в Великобритании сразу несколько — пятипальцевое приветствие, шанхайский жест, веер королевы Анны, японский веер, испанский веер, помол кофе. Ассоциации данного знака с помолом кофе возникали, в частности, у Ч. Диккенса. Существует предположение, что жест «показать нос» изначально представлял гротескный портрет длинноносого человека. В настоящее время считается дразнительным знаком у детей, а выражение «показать нос» синонимично глаголу «провести» в значении «обмануть».