1.10. Моя полиция меня бережет

1.10. Моя полиция меня бережет

Немецкие полицейские — симпатичные молодые парни и девушки в светло-коричневой или зеленой форме. Мне приходилось наблюдать за ними, когда мы стояли рядом на праздниках. Они выглядели корректными и доброжелательными.

Как-то по дороге в магазин вижу, что на тротуар поставлен стол. На нем выложены всевозможные дверные замки. За столом двое полицейских. Они объясняют всем желающим, какие замки надежнее и почему. Никакой рекламы и продажи. Это просто очередная акция полиции по работе с населением. Полиция умеет считать — на это истратится меньше времени, чем на раскрытие краж со взломом. Преступления она предпочитает предотвращать.

70-летний Фридель Даппер в Зёргенлохе работал раньше санитаром на «скорой помощи», а после выхода на пенсию вместе с группой из 16 пенсионеров прошел в полиции курс подготовки и стал там специалистом — консультантом для пожилых. Он в совершенстве знает все финты взломщиков и воров, устраивает встречи с клубами пожилых людей и объясняет им, как защитить себя от краж и взлома. С людьми своего возраста г-н Даппер легко находит общий язык.

Мы получили однажды письмо, подписанное мэром города. Полиция проводила очередную кампанию по предотвращению преступлений. Нас приглашали принять участие во встрече с руководителями полиции на центральной площади города. Мероприятие проводилось с участием оркестра полицейских, музыкой, танцами и представлением детского театра. В письме нас призывали не проходить мимо и помогать в раскрытии преступлений: подумайте, ведь вы сами можете оказаться в ситуации, когда вам понадобится помощь.

Не только по почте, но и повсюду в городе — на улицах, в трамваях, автобусах — полицейские вручали прохожим и пассажирам специальные карточки. На них был напечатан крупными буквами девиз этой кампании: Wer nichts tut, macht mit (т. е. кто ничего не предпринимает, является соучастником преступления).

И в письме, и на карточках, и на плакатах были приведены следующие заповеди:

«Если я окажусь свидетелем акта насилия, что я должен делать?

• Я помогу жертве преступления, но при этом сам не буду подвергать себя опасности.

• Я призову других граждан на помощь.

• Я точно все замечу и запомню преступника.

• Я позвоню в полицию по телефону 110.

• Я позабочусь о жертве.

• Я помогу следствию своими показаниями в качестве свидетеля».

Полицейские объясняли: «Не надо рисковать своей головой. Главное, быстро вызовите нас». Специалисты, чтобы задержать и наказать преступника, найдутся. И люди верят, что полиция работает эффективно. Ей доверяют больше, чем многим другим учреждениям. В западных землях полиции доверяют 75 % жителей, суду — 55 %, церкви — 49 %, правительству — 42 %, профсоюзам — 36 %. Сравним: более 80 % россиян уверены, что милиция в их городе коррумпирована, 40 % считают, что она связана с криминалом, и доверяют ей лишь 10 %.

Полицейские в Германии неподкупны и неумолимо штрафуют нарушителей.

Недавно на шоссе под Мюнхеном, около Лохаузена, выпал денежный дождь — вдруг откуда-то полетели денежные купюры. Оказалось, что их потеряли двое молодых людей, проехавших на мотоцикле. Они собирались купить машину, но рюкзак с деньгами в дороге открылся, и по трассе разметалось 6 тысяч евро. Владельцам пока удалось найти лишь половину денег. Но полиция планирует вернуть им остальное — ведь на трассе стоят видеокамеры. Тех, кто не отдаст подобранных денег, привлекут к ответственности за присвоение чужого имущества. Как вы полагаете — взялась бы за это наша милиция?

В Нюрнберге на рынке любой торговец заранее оплачивает место с установленной длиной стола. Однажды торговка поставила свой стол, который был длиннее, чем положено. На замечание полицейского она не отреагировала, да еще упорно разговаривала с ним на «ты». Полицейский пожаловался, и суд приговорил ее к штрафу в 1125 евро. Тщетно она доказывала, что даже к Господу Богу она обращается тоже на «ты» и что в ее деревне тоже все «тыкают».

Послать полицейского подальше — дорогое удовольствие. В разных городах прейскурант на это разный, так что могу дать желающим лишь примерные цены: послать просто так — 200 евро, грубо — 475–750 евро, с выдумкой — 1500–2000 евро, грубо, но с выдумкой — от 1500 до 3000 евро. Если, например, перед дорожным полицейским покрутить указательным пальцем у собственного виска (этот жест называется Vogel zeigen — показать птицу), это может обойтись от 50 до 1000 евро. В Берлине покрутить у виска стоит 750 евро — так же, как обозвать полицейского «Holzkopf» (дубинноголовым). Сказать ему «Trottel in Uniform» (дурень в форме) стоит 1500 евро, а «Schlampe» (грязная баба) — еще дороже, 1900 евро.

Немцы меньше прибегают к жестам, чем темпераментные итальянцы, но кое-что от них позаимствовали. В том числе жесты, нам незнакомые. Например, наш кукиш имеет у них иное, совершенно неприличное значение. А что означают сложенные в кольцо большой и указательный пальцы правой руки? Думаете, этот жест выражает положительную оценку, признание высокого качества, как у американцев? Да, но только если рука расслаблена и пальцы остаются на уровне груди. А если жест энергичен и пальцы подняты выше плеча, то у немцев это означает слово Arschloch (задница). Такой жест по отношению к полицейскому стоит 500 евро. От итальянцев пришел и другой оскорбительный жест — показать человеку вытянутый средний палец (Stink-finger — «вонючий» палец). В Мюнхене это удовольствие стоит 5000 евро, а в Берлине обойдется всего в тысчонку евро с небольшим. Замечу, что оскорблять даже жестами там нельзя не только полицейских.