Как крестоносцы стали вассалами византийского императора

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Как крестоносцы стали вассалами византийского императора

В один прекрасный день в лагерь крестоносцев перестали доставлять продовольствие и сено для лошадей. Взбешенные рыцари в ответ стали грабить окрестности. Потом Готфрид Бульонский даже вывел все войско из лагеря и пошел на штурм Константинополя.

Но атаку быстро отбили войска византийцев, рыцарям пришлось отступить в свой лагерь. Его тотчас окружила конница наемников-печенегов, на рыцарей обрушился град стрел...

И гордому лотарингскому герцогу пришлось смириться: несколько дней спустя в присутствии знатнейших византийских вельмож он принес Алексею I торжественную вассальную клятву. Готфрид Бульонский обязывался передать все города и земли, а также крепости, которыми предстояло ему овладеть, под начало того, кто будет назначен с этой целью императором.

Алексей Комнин мог торжествовать: войска крестоносцев должны были отвоевать у сельджуков те самые земли, которые прежде принадлежали Византии. Для герцога Бульонского и его приближенных был устроен великолепный пир. Когда празднества завершились, византийцы поспешили переправить рыцарей на азиатский берег.

Случилось это как раз вовремя — почти тотчас же к Константинополю подошло воинство Боэмунда Тарентского, которого лукавый византиец опасался больше всех других предводителей Святого войска. Должно быть, частенько вспоминалось императору и его приближенным одно древнее пророчество: именно франк, пришедший с востока, должен лишить последнего константинопольского императора и государства, и самой жизни... Однако хитрый норманн решил превзойти Алексея Комнина в лукавстве. Едва появившись в окрестностях Константинополя, он оставил войско и поскакал в город в сопровождении лишь нескольких всадников, как самый преданный друг императора. От былой вражды, которую он должен был бы испытывать к византийцам, не осталось и следа. К золотому трону, где ожидал его император, Боэмунд подошел с открытым взором, приветствовал Алексея, как своего друга и союзника.

Первая беседа оказалась необыкновенно учтивой, византиец и норманн обменивались любезностями, разговор шел о пути, который проделали воины Боэмунда, и о тяготах предстоящей дороги по каменистым равнинам Малой Азии.

Однако, оказавшись в отведенных ему роскошных покоях. Боэмунд не смог скрыть того, как мало доверяет он византийскому императору. Кушаний, присланных ему с императорской кухни, отведывать он не стал, опасаясь быть отравленным, а стал предлагать их присутствующим, делая вид, что щедро всех одаривает. Правда, все обошлось, Алексей не решился извести ядом своего опасного гостя.

В следующие дни продолжался обмен любезностями. Император не скупился на подарки, зная, что предводитель норманнов далеко не богат. В казне Боэмунда осело немало золотых и серебряных монет, получил он и дорогие одежды.

Наконец, когда византиец подвел разговор к вассальной присяге, Боэмунд Тарентский согласился принять ее без промедления. Земли, отвоеванные у неверных, он обязывался держать на правах ленника византийской империи.

В свою очередь и Алексей Комнин обязывался предоставить Боэмунду в вечное и безраздельное пользование землю близ Антиохии, когда ее отвоюют крестоносцы, «в пятнадцать дней ходу длины и восемь дней — ширины», как записал в свою хронику один из грамотных рыцарей-норманнов, изо дня в день ведущий свои записи.

Очень скоро отряд Боэмунда Тарентского тоже переправился на берег Малой Азии. По-видимому, значения данной им вассальной клятвы предводитель норманнов не преувеличивал.