Маски
Маски
Маски или по-старинному «личины», «хари» – пользовались и пользуются весьма широким распространением у самых различных народов, начиная с первобытных и кончая наиболее культурными. На изучение их, с точки зрения этнологии и истории культуры, в последние 10 – 15 лет стали обращать усиленное внимание; коллекции их играют теперь важную роль в этнографич. музеях. Были сделаны попытки анализировать различные виды и типы М., привести их в систему, классифицировать, но предмет этот далеко еще не вполне разработан и полная история М. принадлежит будущему. Доль (Dall) предложил три главных группы: 1) М. с отверстиями для глаз и рта, надеваемые на лицо, или М. в тесном смысле: 2) М. с подобным же изображением человеческого лица или звериной головы, но носимые на голове и обыкновенно без отверстий для глаз и рта, и 3) маскоподобные личины, не носимые как маски. Приготовляются М. из древесной коры, дерева, кости, меха, картона, глины, гипса, травы, металлов (меди, золота, железа, серебра и т. д.), камня, раковин, черепахи, настоящих звериных голов, человеческого черепа и т. д. Изображают M. обыкновенно, либо человеческое лицо, либо, голову какого-либо действительного животного (зверя, птицы, гада), или фантастического существа; в двух первых случаях замечается стремление либо к возможно большему воспроизведению сходства, либо к созданию чего-то страшного или комического. У большинства народов, особенно менее культурных, М. имеют значение не забавы или развлечения, а более серьезное; они часто связаны с различными религиозными представлениями. Андрэ предложил разделить М., по цели пользования ими на употребляемые при религиозных действиях, на войне, при погребениях (возложении на покойников), при отправлении правосудия, при театральных представлениях и плясках. Это деление, одн нако, не может считаться исчерпывающим, так как погребальные обряды, театральные представления и пляски часто имеют также религиозное значение, а относительно многих форм масок нет обстоятельных данных, поясняющих их значение и употребление. Точное понимание смысла М. тесно связано с уяснением религиозных представлений и вообще мировоззрения и образа.. мышления народов на различных ступенях культурного развития; прогресс в изучении М. является, поэтому, тесно связанным с успехами этнологии и истории первобытной культуры вообще. Основной смысл М. – в том, что она скрывает лицо, защишает его, отвлекает от него внимание и, вместе с тем, представляет другое лицо, способное внушать страх, напоминать об иных существах и т. п. На понятии о «маске» лежит нередко представление о чем-то сверхъестественном, разрушающем, съедающем: masca (по-итальянски – machera) сводится к macher, mastiсаге. В непосредственнозащищающем смысле М. употребляются на войне, чаще в соединении с шлемом (так назыв. «забрало»), но иногда и отдельно для защиты лица. При этом, обыкновенно, М. придается страшный вид, чтобы они в то же время и пугали неприятеля. Подобные М. употребляются некоторыми племенами негров и даяками ; они были в ходу в Мексике, также в Япония (где делались из металла, составляли часть лат и изображали страшное лицо, с большим носом и длинными ушами, или обезьянью харю) и даже у классических народов и в Средние века в зап. Европе; но в этих последних случаях изображение лица (Медузы и т. д.) делалось обыкновенно на самом шлеме, а не на забрале. Защищающее значение М. может иметь и не в буквальном или материальном, а в переносном или духовном смысле; она скрывает настоящее лицо, вводить в обман и тем может спасать от злых духов или даже устрашать их. Отсюда надевание М. на умерших, довольно распространенное у разных народов. Иногда, впрочем, в этих М. нет ничего устрашающего; они только прикрывают лицо (напр. сделанные из тонких золотых листков); в иных случаях в них даже видно стремление сохранить подлежащие разрушению черты умершего. Таковы гипсовые, раскрашенные М., находимые в древ. могилах Минусинского края, некоторые античные М. из металлов или терракоты, древние египетские М. и др. Несколько погребальных М. найдено в развалинах Ниневии, в египетских катакомбах, в Микенах, в Керченских могилах. М. из дерева, камня, мозаики употреблялись в древней Мексике, М. из дерева, раскрашенные – в Перу: умерший погребался в скорченном положении, завязанный в мешок, над которым приделывалось подобие головы и к нему прикреплялась М. М. при отправлении правосудия употребляются особенно в некотор. частях Африки (Лоанго, Калабар и т. д.) и на некоторых Меланезийских о-вах; обыкновенно они состоят в связи с существованием у этих народов особых тайных обществ, члены которых остаются неизвестными, по крайней мере для неполноправных граждан, а равно для женщин и детей, и которым предоставляется власть чинить, в известные времена года, суд и наказание над виновными и непокорными. Разные мистерии, разыгрываемые подобными обществами, напр. в сев. зап. части Сев. Америки и в центральной Африке, совершаются всегда в М. Здесь уже мы переходим в область культа и религии, в которой М. играют вообще большую роль. Сюда относится большинство наиболее замечательных и характерных М., напр. на о-вах Меланезии (собственно в Полинезии М. нет), у многих племен америк. индейцев, в Африке и в Азии. Многие М. употребляются при плясках, входящих в состав культа, шаманами – при их заклинаниях, жрецами – при их служении и т. д. Особенно любопытны сложные, раскрашенные деревянные М. с островов Нового Мекленбурга и Нов. Каледонии; М. из передней части челов. черепа, с искусственными глазами и волосами – с о-ва Нов. Британии и НовоГебридских о-вов; разнообразные М. сингалезов, употребляемые при демоническом культе;М. с изображением разных человеческих и звериных голов – из сев. зап. Америки; М. буддийского культа, воспроизводящие различные типы злого божества. Большое разнообразие типов представляют театральные М. яванцев, сиамцев, японцев, китайцев, классических народов, ведущие свое начало также от религиозных мистерий. Простейшие формы М. мы встречаем у вогулов, остяков и др. сибирских инородцев, которые употребляют их, напр., при празднествах в честь убитого медведя. При таком празднике все присутствующие надевают М. из древесной коры, с длинным носом, и, обращаясь к трупу медведя, уверяют его, что он убит не вогулами или остяками, а русскими; при этом происходят пляски и сценические представления, отчасти комического, отчасти обличительного характера, так как замаскированные имеют право не стесняться и высказывать горькую правду всем сородичам и даже старшинам. Литература. «Masken» в Andree, «Elbn. Раrallelen und Vergleiche» (Neue Folge, Л., 1889); F. v. Helivvald, «Die Urgeschichfe der Maske» (в «Ethn. Rosselsprunge», Лонд., 1891);Dаll, «On Masks, Labrets etc.» (в «Third ann. Report of the Bureau ol Ethnology»); Benndorf, «Antike Gesichtshelme und Sepulcralmasken» (в «Denkschr. d. k. Acad. d. Wiss. ph.-hist. Kl.», XXVIII. B., 1879); Krause und Schmeltz, «Die ethn.-anthr. Abth. d. Museum Godeffroy» (1881); «Americas Nordwestkuste etc.» (1884); Mayer und Parkinson, «Schnitzereien und Masken vom Bismark-Archipel und Neu-Guinea» (с 19 табл., 1895).
Д. A.