Феликс Юсупов и Ирина Романова

Феликс Юсупов и Ирина Романова

1914 год

В своих мемуарах Феликс Юсупов писал: «Однажды на верховой прогулке увидел я прелестную девушку, сопровождавшую даму почтенных лет. Наши взгляды встретились. Она произвела на меня такое впечатление, что я остановил лошадь и долго смотрел ей вслед. На другой день и после я проделал тот же путь, надеясь снова увидать прекрасную незнакомку. Она не появилась, и я сильно расстроился. Но вскоре великий князь Александр Михайлович и великая княгиня Ксения Александровна навестили нас вместе с дочерью своей, княжной Ириной. Каковы же были мои радость и удивление, когда я узнал в Ирине свою незнакомку! На этот раз я вдоволь налюбовался дивной красавицей, будущей спутницей моей жизни. Она очень походила на отца, а профиль ее напоминал древнюю камею».

Да, княжна Ирина была редкой красавицей и стояла на одной из самых высоких ступенек социальной лестницы — её дедом с материнской стороны был Александр III, а с отцовской — его двоюродный брат, великий князь Михаил Александрович. Более чем завидная невеста для кого угодно, в том числе и какого-нибудь заграничного принца. Но Феликс Юсупов влюбился в неё, а она в него…

Поначалу об их браке не хотели и слышать. Да, Феликс был аристократом — Зинаида Юсупова, единственная наследница богатейшего княжеского рода, вышла замуж за графа Феликса Сумарокова-Эльстона, который после свадьбы стал носить двойной титул, графа и князя одновременно. Их младший сын оказался единственным наследником и титулов, и огромнейшего состояния, к тому же он был потрясающе красив. Однако ко всему этому прилагалась скандальная репутация. Что только не рассказывали о нём — он появлялся на публике в женской одежде, посещал злачные места, якобы питал пристрастие к представителям своего же пола…

Феликс Юсупов и Ирина Романова

Мать Феликса всячески приветствовала подобный брак — ведь её сын женился бы на императорской племяннице; сама Ирина была тверда, что уж говорить о Феликсе. И… родители Ирины сдались. Мать Ксения Александровна писала в своём дневнике 5 октября 1913 года: «В начале пятого к нам приехали Юсуповы с Феликсом и мы благословили детей! Благослови их Господь, и да пошлёт Он им счастья. Было очень эмоционально — мы все целовались и прослезились».

Казалось бы, счастье было уже так близко, однако вскоре Феликсу сообщили, что помолвка разорвана! Он в ужасе бросился к родителям своей невесты: «Впоследствии выяснилось, что тех, кто оговорил меня в глазах Ирининых родителей, считал я, увы, своими друзьями. Я и прежде знал, что помолвка моя для иных была несчастьем. Выходило, что они и на подлость пошли, лишь бы расстроить её».

Когда Александра Михайловича и Ксению Александровну удалось переубедить, оставалось уговорить ещё одного человек, который был против помолвки, — императрицу Александру Фёдоровну. Надежду возлагали на её свекровь, вдовствующую императрицу Марию Фёдоровну: «Узнав, что меня намеренно постарались очернить, она захотела меня увидеть. Ирина была ее любимой внучкой, и она всей душой желала ей счастья. Я понимал, что наша судьба в ее руках.

Приехав в Копенгаген, я тотчас телефонировал во дворец Амалиенборг справиться, когда изволит принять меня её величество. Отвечали, что ожидаем я к обеду. Во дворце в гостиной, куда ввели меня, находились вдовствующая императрица и великая княгиня Ксения с дочерью. Радость от встречи была написана на лицах у нас с Ириной.

За обедом я то и дело ловил на себе изучающий взгляд государыни. Затем она захотела поговорить со мной с глазу на глаз. В разговоре я почувствовал, что она вот-вот сдастся. Наконец государыня встала и сказала ласково: “Ничего не бойся, я с вами”».

Венчание состоялось 22 февраля 1914 года в Санкт-Петербурге, в часовне Аничкова дворца. И раз уж у нас есть редкая возможность узнать всё из первых рук, то предоставим описание свадьбы самому жениху: «Великая княгиня Елизавета Федоровна не собиралась присутствовать на нашем бракосочетании. Присутствие монахини на мирской церемонии было, по ее мнению, неуместно. Накануне, однако, я посетил её в Москве. Она приняла меня с обыкновенной своей добротой и благословила.

Государь спрашивал меня через будущего тестя, что подарить мне на свадьбу. Он хотел было предложить мне должность при дворе, но я отвечал, что лучшим от его величества свадебным подарком будет дозволить мне сидеть в театре в императорской ложе. Когда передали государю мой ответ, он засмеялся и согласился.

Подарками нас завалили. Рядом с роскошными бриллиантами лежали незатейливые крестьянские дары.

Подвенечный Иринин наряд был великолепен: платье из белого сатина с серебряной вышивкой и длинным шлейфом, хрустальная диадема с алмазами и кружевная фата от самой Марии-Антуанетты.

А вот мне наряд долго не могли выбрать. Быть во фраке средь бела дня я не желал и хотел венчаться в визитке, но визитка возмутила родственников. Наконец униформа знати — черный редингот с шитыми золотом воротником и обшлагами и белые панталоны — устроила всех.

Члены царской фамилии, бракосочетавшиеся с лицами некоролевской крови, обязаны были подписать отречение от престола. Как ни далека была от видов на трон Ирина, подчинилась и она правилу. Впрочем, не огорчилась.

В день свадьбы карета, запряженная четверкой лошадей, поехала за невестой и родителями её, чтобы отвезти их в Аничков дворец. Моё собственное прибытие красотой не блистало. Я застрял в старом тряском лифте на полпути к часовне, и императорская семья во главе с самим императором дружно вызволяли меня из беды.

В сопровождении родителей я пересёк две-три залы, уже битком набитые и пестревшие парадными платьями и мундирами в орденах, и вошёл в часовню, где в ожидании Ирины занял отведённые нам места.

Ирина появилась под руку с императором. Государь подвел ее ко мне, и, как только прошел он на своё место, церемония началась.

Священник расстелил розовый шелковый ковёр, по которому, согласно обычаю, должны пройти жених с невестой. По примете, кто из молодых ступит на ковёр первый, тот и в семье будет первый. Ирина надеялась, что окажется проворней меня, но запуталась в шлейфе, и я опередил.

После венчания мы во главе шествия отправились в приёмную залу, где встали рядом с императорской семьей принять, как водится, поздравления. Очередь поздравляющих тянулась более двух часов. Ирина еле стояла. Затем мы поехали на Мойку, где уже ожидали мои родители. Они встретили нас на лестнице, по обычаю, хлебом и солью. Потом пришли с поздравлениями слуги. И опять всё то же, что в Аничковом.

Наконец отъезд. Толпа родных и друзей на вокзале. И опять пожимания рук и поздравления. Наконец, последние поцелуи — и мы в вагоне. На горе цветов покоится черная пёсья морда: мой верный Панч возлежал на венках и букетах».

После свадьбы молодые уехали в свадебное путешествие. «Но газеты следили за нами, и покоя нам не было нигде» — впрочем, так будет с ними всю жизнь. Уж очень красивой и яркой парой были супруги Юсуповы. Молодые, необыкновенно привлекательные, влюблённые, счастливые и, в конце концов, богатые и столь знатные!

Это была последняя роскошная свадьба Российской империи. Вскоре всю эту роскошь унесёт ветер войн и революций…

Данный текст является ознакомительным фрагментом.