Александр Иванович Воейков
Александр Иванович Воейков
Географ, основоположник русской климатологии.
Родился 20 мая 1842 года в Москве.
Отец Воейкова участвовал в Отечественной войне 1812 года, был тяжело ранен при Фер-Шампенаузе. Выйдя в отставку, поселился в имении под Москвой.
К сожалению, Воейков рано потерял мать и отца.
Воспитывал его родной дядя – Д. Д. Мертваго, весьма богатый помещик. Благодаря дяде Воейков получил прекрасное воспитание. Еще в детстве он в совершенстве овладел французским, немецким и английским языками. К этому впоследствии он добавил итальянский и испанский языки, что немало помогло ему в сложных и продолжительных путешествиях.
В 1860 году Воейков поступил на физико-математический факультет Петербургского университета.
Когда в 1861 году, в связи со студенческими волнениями, университет временно закрыли, он уехал учиться за границу. Сперва его привлек Гейдельбергский университет, затем Геттингенский. В последнем он, благодаря профессору Г. Дове, увлекся метеорологией. Этот интерес сохранился в нем на всю жизнь. В Геттингене в 1865 году Воейков защитил диссертацию на степень доктора философии. Тема диссертации касалась климатологии – «О прямой инсоляции в различных местах земной поверхности».
Вернувшись в Россию, Воейков сразу наладил прочные связи с Русским географическим обществом. Именно с ним он был связан в течении почти полувека. В 1870 году при Отделении физической географии по инициативе Воейкова была создана Метеорологическая комиссия, в которой он несколько лет работал в качестве секретаря.
В то время метеорологических станций в России было крайне мало.
Составить по данным этих станций хотя бы приблизительный прогноз было делом весьма трудным, часто невозможным.
Для того, чтобы расширить пространства, охваченные метеорологическими наблюдениями, Воейков написал специальную, понятную любому читателю статью, которая была по просьбе Метеорологической комиссии перепечатана большинством российских газет. В статье Воейков рассказал о важности всех наблюдений за погодой и призвал всех, кто может, откликнуться на призыв ученых помочь сбору материалов, необходимых метеорологам.
Обращение Воейкова нашло отклик.
Полученные и обработанные им материалы составили содержание большого сборника «Статей метеорологического содержания действительного члена РГО А. И. Воейкова».
Возвращение Воейкова из-за границы совпало с реорганизацией центрального научного метеорологического учреждения страны – Главной физической обсерватории. Она была передана в ведение Академии наук. Воейков получил весьма лестное для него предложение стать одним из руководителей обсерватории, но как раз в этот день он и его брат Дмитрий получили сообщение о доставшемся им большом наследстве. Забыв даже сообщить об отказе от места, Воейков незамедлительно отправился в поместье умершего дяди для оформления необходимых бумаг. Радовало его не то, что он вдруг стал состоятельным помещиком, радовала его появившаяся возможность свободно путешествовать и заниматься наукой.
Получив свою часть наследства, Воейков мог считать себя обеспеченным, даже богатым человеком.
Как бы проверяя свои возможности, в 1872 году он объехал Галицию, Буковину, Молдавию, Валахию, Трансильванию и Венгрию, везде обращая внимание на местные почвы, особенно на чернозем, а в следующем году отправился уже в большое путешествие.
Следуя в Северную Америку, Воейков останавливался по пути в Вене, Берлине, Готе, Утрехте и Лондоне.
Он и раньше бывал в этих городах, но сейчас Воейков прибыл в Европу не как частное лицо, а как официальный представитель Русского географического общества. Теперь он обладал определенными полномочиями, подтвержденными письмами от достаточно известных людей. Благодаря этому, он везде сразу мог включаться в интересующую его работу. В Готе, например, он выполнил работу, посвященную атмосферной циркуляции, а в Америке в Смитсоновском институте подготовил к публикации рукопись покойного профессора Коффина, занимавшегося ветрами земного шара. Свои материалы профессор Коффин черпал из судовых журналов парусных кораблей, постоянно пересекавших Атлантику, Тихий и Индийский океаны во всех направлениях. Капитаны парусников прекрасно знали направление и силу океанских ветров и весьма тщательно фиксировали любое их изменение. За три месяца, проведенных в Вашингтоне, Воейков не только закончил работу профессора Коффина, но и дополнил ее важными сведениями о ветрах России.
В растянувшемся на долгое время путешествии Воейков побывал в Канаде, в Юкатане, в Мексике. Поездка в Гватемалу позволила ему обобщить богатые наблюдения над природой тропического пояса. Из Гватемалы Воейков отправился в Панаму, затем морем обогнул всю Южную Америку, поднявшись до устья Амазонки. Только вспыхнувшая в тех краях лихорадка помешала ему совершить путешествие по величайшей реке мира.
Ненадолго отдохнув в России, Воейков снова отправился в путь.
Из Индии он перебрался на остров Яву, с Явы – в Южный Китай. Из Китая – в Японию.
В 1877 году Воейков получил степень доктора физической географии. В том же году его пригласили на место доцента Петербургского университета.
Поселился Воейков в Петербурге на 2-й линии Васильевского острова.
Чудаковатого рассеянного человека обитатели этих мест скоро стали узнавать в лицо. Воейков мог в холодный день выскочить с приборами к проруби, и как был, без пальто, без шапки, заняться измерениями температуры воды в зимней Неве. У себя на даче Воейков любил ходить босиком и загорал только раздевшись донага. Будучи убежденным вегетарианцем, постоянно носил при себе фрукты и орехи, неустанно поедая их в течение всего дня.
Прекрасный портрет ученого оставил Л. С. Берг, встретивший ученого в 1911 году в Батуми.
«После бурного перехода морем из Новороссийска я ранним утром прибыл в Батум, – писал Берг. – Как обычно, здесь шел проливной дождь. В гостинице мне сообщили, что у них остановился профессор Воейков. Я сказал, что хотел бы повидать его, когда он встанет, но оказалось, что Александр Иванович, несмотря на раннее утро, уже на ногах. Когда я зашел к нему в номер, он сидел за большим столом, на котором располагалось внушительных размеров блюдо, наполненное превосходными крупными оранжево-розовыми черешнями. Воейков принял меня очень любезно и сразу стал угощать черешнями, на которые я, однако, опасливо поглядывал, потому что в те времена у нас считалось, что натощак есть фрукты вредно. Воейков не придерживался этих нелепых предрассудков. Он был вегетарианцем и во время путешествий питался в течение всего дня фруктами, которые носил с собой в карманах. В Боржоми Александр Иванович обращал на себя внимание своим оригинальным костюмом, пригодным скорее для тропиков, но он появлялся в нем на гулянье в парке, когда играла музыка и курортные гости старались одеться понаряднее. Во время путешествия я мог лишний раз убедиться в невзыскательности, простоте и энергии знаменитого географа, которому в то время было уже почти семьдесят лет…»
В 1885 году Воейков был утвержден экстраординарным профессором, а в 1887 году ординарным профессором Петербургского университета.
Лекции, прочитанные им в университете, составили известный учебник «Метеорология для средних учебных заведений и для практической жизни». Этот учебник выдержал несколько изданий. Впоследствии, на его основе, Воейков создал новый, самый полный на то время курс метеорологии.
В 1884 году увидел свет капитальный труд «Климаты земного шара, в особенности России», за который Воейков в следующем году получил большую Золотую медаль Русского географического общества.
На титуле книги, сразу за ее названием, по традициям того времени было указано, что читателю представлена работа «…А. И. Воейкова – доктора физической географии Императорского Московского университета, доктора философии Геттингенского университета, доцента физической географии в Императорском Санкт-Петербургском университете, председателя Метеорологической комиссии Императорского Русского географического общества, почетного члена Лондонского королевского метеорологического общества, действительного члена обществ: Императорского русского географического, русского физико-химического, Санкт-Петербургского естествоиспытателей, Императорских московских испытателей природы и любителей естествознания, антропологии и этнографии, члена-корреспондента Берлинского и других ученых обществ».
В исследовании, сразу признанном классическим, Воейков дал не только блестящее описание системы климатов, но и впервые поставил сложнейшую задачу выяснения сущности метеорологических явлений и структуры климатических процессов.
«…Одна из важнейших задач физических наук в настоящее время – ведение приходно-расходной книги солнечного тепла, получаемого земным шаром, – писал Воейков. – Нам нужно знать: сколько получается солнечного тепла у верхних границ атмосферы, сколько его идет на нагревание атмосферы, на изменение состояния примешанного к ней водяного пара; затем, какое количество тепла достигает поверхности суши и вод, какое идет на нагревание различных тел, какое на изменение их состояния (из твердого в жидкое, из жидкого в газообразное). Затем нужно знать, сколько тепла Земля теряет посредством излучения в небесное пространство и как идет эта потеря».
Главное значение «Климатов земного шара» заключалось в том, что все метеорологические явления рассматривались в этом труде в развитии и взаимодействии со всеми другими явлениями природы. Кроме того, в «Климатах земного шара» Воейков развил давно вынашиваемую им идею о климатическом взаимодействии различных территорий – с помощью переноса воздушных масс. Наконец, он установил наличие отрога высокого давления, протягивающегося от Сибирского антициклона через степные районы в Западную Европу («ось большого материка Воейкова») и выяснил его важную роль в распределении ветров на Русской равнине.
«…Трудность достижения цели не может испугать ученых, способных понять широкие задачи науки, – писал Воейков. – Не одним веком она строится. Поэтому я и счел полезным поставить задачу во всей ее широте, не скрывая громадных трудностей не только ее полного решения, но даже и сколько-нибудь приблизительного».
В 1883 году, после небольшого перерыва, вновь возобновила работу Метеорологическая комиссия Русского географического общества, – теперь уже под председательством Воейкова. Он сумел придать работе комиссии широкий общественный характер, восстановив и расширив сеть добровольных корреспондентов-наблюдателей. В разных точках страны начали вестись регулярные наблюдения над высотой и плотностью снежного покрова, продолжительностью солнечного сияния, температурой и влажностью почвы, грозами и осадками. Следуя строгим планам, Метеорологическая комиссия разрабатывала вопрос о необходимости тех или иных наблюдений, составляла подробные инструкции, печатала бланки, постоянно подыскивала все новых и новых добровольных помощников. Все полученные комиссией наблюдения проверялись и обрабатывались. Как только тот или иной вид наблюдений окончательно входил в официальные программы метеорологической сети Главной физической обсерватории, Метеорологическая комиссия считала свою роль исполненной и приступала к следующим работам.
Огромное внимание обращал Воейков на исследования, связанные с практикой сельского хозяйства. Обработкой наблюдений в этой области он заложил основы сельскохозяйственной метеорологии. До Воейкова, например, никто в России не придавал особого значения снежному покрову. Воейков первый подсчитал запасы влаги, содержащиеся в снежном покрове, и доказал возможность сохранения этой влаги путем снегозадержания.
Активно выcтупил Воейков против слепого доверия к математическим формулам в метеорологии.
Особенно резкий протест вызвали у него работы директора Главной физической обсерватории академика Г. И. Вильда. Чтобы получить усредненные данные, которые хоть как-то могли отвечать формулам теплопроводности, на Главной физической обсерватории и на ее наблюдательных пунктах прилагались неимоверные усилия к созданию однородных условий: например, с поверхности наблюдаемой почвы снимали снег, траву, забивали песком скважины глубинных почвенных термометров и прочее. Воейков же твердо настаивал на наблюдениях в естественной среде.
В работе «Температура воздуха в Российской империи» величины температур, полученные на некоторых пунктах Кавказа, расположенных на самых разных высотах, Вильд усреднял, приводя к уровню моря, то есть, сознательно опускал эти значения по вертикали. «Несколько смелый прием, особенно в применении к Северной Финляндии, с одной стороны, и Якутской области – с другой…» – иронизировал Воейков.
В 1891 году Метеорологическая комиссия начала издавать (под редакцией Воейкова) первый в России научно-популярный журнал по метеорологии и климатологии – «Метеорологический вестник». До 1916 года практически в каждом номере этого журнала появлялись многочисленные оригинальные статьи, обзоры, рефераты, рецензии и заметки Воейкова. Статьи, подготовленные ученым для «Вестника», долгое время публиковались даже после его смерти – вплоть до 1921 года. Прекрасно владея многими языками, Воейков постоянно знакомил читателей с новостями не только русской, но и мировой науки. При этом самые важные работы, выполненные российскими учеными, он старался одновременно публиковать в зарубежных журналах, пропагандируя этим достижения русской науки и закрепляя приоритет отечественных исследователей.
В течение многих лет Воейков редактировал географический отдел Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона. Он же редактировал отдел физики, метеорологии и климатологии «Полной энциклопедии русского сельского хозяйства и соприкасающихся с ним наук».
В 1912 году, уже в возрасте семидесяти лет, Воейков совершил с научными целями нелегкую поездку по Средней Азии, а в 1915 году – по Южному Уралу и Крыму. В конце 1915 года его избрали директором Высших географических курсов – первого такого высшего учебного заведения в России.
Настаивая на взаимосвязи природных явлений, Воейков широко использовал для характеристики климата косвенные признаки – характер растительности, почв, режима рек и озер, даже характер хозяйства, типы построек и прочее, чем хорошо восполнял недостаточность чисто метеорологических данных. Например, блестящий очерк климата Центральной Азии он составил на основании разрозненных маршрутных наблюдений Н. М. Пржевальского.
Воейков первый опроверг широко распространенное в зарубежной науке мнение о прогрессирующем высыхании Средней Азии, что впоследствии было подтверждено трудами академика Берга. Пользуясь сравнительной характеристикой климатов, Воейков указал на возможность культивирования чая, цитрусовых и бамбука в Закавказье, кукурузы и табака – в южных районах России, ценных видов египетского и американского хлопков – в Средней Азии.
Многие мысли и выводы Воейкова так прочно вошли в учебную и научную литературу, что принимаются ныне как совершенно очевидные истины, абсолютно не нуждающиеся ни в доказательствах, ни в упоминании имени автора. Это стало возможным потому, что все свои научные построения и выводы Воейков умел не только строго обосновывать, но и выражать ясным и живым языком.
Скончался Воейков 27 января 1916 года.
Не оправившись от простуды, он вышел из дому, чтобы вовремя сдать корректуру своей работы в типографию, и подхватил воспаление легких, которое и привело к роковому исходу.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.