В поисках земель, которых не было

В поисках земель, которых не было

В предисловии к своему научно-фантастическому роману «Земля Санникова» академик и писатель В. А. Обручев в 30-х годах XX в. написал: «Эта земля существовала, может быть, более ста лет назад, как показали наблюдения Санникова и Толля, но не так давно исчезла». Появляющихся, а затем исчезающих земель и островов в Северном Ледовитом океане было немало (Земля Джиллеса, Земля Брэдли, Земли Андреева и Макарова), но ни одна из них не породила такого множества легенд и не позвала в путь стольких исследователей и не стала курьезом исторической географии.

Впервые о таинственном острове сообщил в 1811 году добывавший песца на северных берегах Новосибирских островов зверопромышленник Яков Санников, опытный полярный путешественник, ранее открывший острова Столбовой и Фаддеевский. Он высказал мнение о существовании «обширной земли» к северу от острова Котельного. По словам охотника, над морем поднимались «высокие каменные горы».

Другим свидетельством в пользу существования обширных земель на Севере стали многочисленные наблюдения за перелетными птицами – полярными гусями и прочими, весной улетающими дальше на север, а осенью возвращающимися с потомством. Так как птицы не могли обитать в ледяной пустыне, то высказывались предположения, что расположенная на севере Земля Санникова богата и плодородна, и птицы летят именно туда. Однако возникал очевидный вопрос: как севернее пустынного побережья Евразии могут располагаться плодородные земли?

Впервые Санников увидел «свою» землю весной 1809 года на северо-востоке от северного побережья острова Новая Сибирь. Снарядив собачью упряжку, он проехал в сторону загадочного материка около 25 верст, но дальнейший путь ему преградила полынья, простиравшаяся до горизонта. Год спустя Санников опять увидел таинственную землю с северного берега острова Фаддеевского. На первый взгляд до нее было около 45 верст. Но добраться туда снова помешала широкая полынья. Третий раз полюбоваться на «свою» землю Санникову удалось в июне того же года с северного мыса острова Котельный. И опять вода преградила ему путь.

Желание ступить на неизведанный материк было столь велико, что Санников написал в Петербург прошение об организации экспедиции на поиски открытой им земли и просил разрешения участвовать в ней. Но это прошение осталось без ответа – началась Отечественная война 1812 года.

Лишь спустя десять лет Русское адмиралтейство снарядило такую экспедицию. Но в указанном районе не удалось найти никаких следов неизвестной земли.

Умирая, Санников завещал довольно крупную сумму денег тому, кто первым ступит на его землю. Своим душеприказчиком он назначил приятеля и компаньона, твердо обещавшего выполнить его волю. Но когда компаньон узнал мнение официальных властей, что Санников видел не землю, а просто крупный айсберг, который затем отдрейфовал по течению, он присвоил завещанную сумму.

В истории поисков Земли Санникова наступил длительный перерыв до 1886 года, когда русский геолог Э. Толль, участник экспедиции А. Бунге на Новосибирские острова, вновь увидел ее с того же самого места, где ее в последний раз видел Санников. Неизвестная земля на севере-северо-востоке от острова была видна столь отчетливо, что Толль по профилю гор попытался определить ее геологическое строение.

В последующие годы Толль планировал провести собственную поисковую экспедицию. Попытать счастья вместе с ним решились астроном Фридрих Георгиевич Зееберг и якуты-каюры Василий Горохов и Николай Дьяконов. Для передвижения по дрейфующим льдам решено было использовать собачьи упряжки и легкую байдарку. В начале июня 1902 года отправились они в сторону острова Беннетта. Больше их никто не видел.

   Свидетельство Толля вновь возбудило интерес к загадочной земле. Внук бывшего компаньона Якова Санникова решил восстановить доброе имя своего деда и организовал новую экспедицию. Возглавил ее народоволец И. Башкирцев. Но денег на предприятие у них было крайне мало. На данную сумму удалось зафрахтовать не приспособленную для плавания во льдах старую рыболовную шхуну с паровой машиной мощностью всего 50 лошадиных сил. Экспедиция готовилась втайне от общественности – «спонсору» очень не хотелось в случае чего раскошеливаться на поисковые мероприятия. И даже дата и место выхода в рейс шхуны «Святая Мария» до сих пор остаются неизвестными. Письмо Башкирцева жене, написанное перед отплытием, так и не дошло до адресата. Но руководитель экспедиции успел подстраховаться и еще одно письмо передал оставшемуся на берегу товарищу. Лишь через два года оно дошло до Петербурга, и жена Башкирцева передала его копию в Русское географическое общество. Что же касается «Святой Марии», то вмерзшее в лед судно нашли в районе Новосибирских островов лишь в 1950-х годах. Но на шхуне не оказалось ни останков людей, ни каких-либо документов, способных пролить свет на судьбу экипажа. Уникальный снимок найденной шхуны был помещен в газете «Искатели приключений», единственный номер которой был выпущен в виде приложения к журналу «Терминатор» в 1993 году.

Известная экспедиция на «Таймыре» и «Вайгаче» в 1912–1913 годах Землю Санникова также не нашла, а дальнейшим поискам опять помешала война. Искали ее наши известные полярные летчики, в частности И. Черевичный и флаг-штурман В. Аккуратов во второй половине 1930-х годов, и вновь поиск был прерван войной. Известный гидролог В. Степанов выдвинул предположение, что Земля Санникова состояла из ископаемого льда, который при потеплении в Арктике растаял. Но тогда должно было остаться каменное основание. И действительно, промеры в районе предполагаемого материка выявили обширную область глубин всего в несколько метров. Теперь это место называется банкой Санникова. В 1937 году советский ледокол «Садко» во время своего дрейфа прошел возле предполагаемого острова и с юга, и с востока, и с севера, но ничего, кроме океанских льдов, не обнаружил. По просьбе академика В. А. Обручева в тот же район были посланы самолеты арктической авиации. Однако, несмотря на все усилия, и эти поиски дали отрицательный результат. По мнению ряда исследователей, Земля Санникова была разрушена морем и исчезла, подобно островам Меркурия и Диомида.

Полярный летчик И. Черевичный сказал однажды: «Миф-то миф, а все-таки оставил Яков Санников след на земле. Сам он, конечно, в своем открытии ошибся тогда, но многих потом повел на поиски, в странствия».

И все же не исключено, что Земля Санникова в том или ином виде существовала, поскольку известно, что с потеплением Арктики отдельные острова, сложенные вечной мерзлотой, буквально растаяли – так произошло с островами Василевский и Семеновский, располагавшимися в прошлом неподалеку. Возможность подобного варианта не исключена и по составу грунта на морском дне – там, где в прошлом Яков Санников видел таинственную сушу. Земля Санникова не желала уходить из памяти поколений исследователей, что подтверждают следующие сюжеты.

Земля полярников острова Генриетты. Зимовщики с новой полярной станции словно приняли эстафету от участников высокоширотной экспедиции Самойловича. Начальник станции Л. Ф. Муханов, совсем не новичок в Арктике, 12 октября 1937 года записал в дневнике: «Прямое освещение северо-востока позволило увидеть контуры неизвестной земли, вытянутой с запада на восток, с двумя куполообразными возвышенностями на западе и значительным понижением к востоку. Мною, а через некоторое время т. Леоновым были сделаны зарисовки острова». Два рисунка, занесенные в вахтенный журнал, имеют между собой полное сходство.

Весной 1938 года самолет ледовой разведки обнаружил в районе, указанном зимовщиками, гигантский столовый айсберг (один из так называемых дрейфующих ледяных островов), в западной части которого действительно отчетливо просматривались два ледяных купола. Тем и закончилось «открытие», вызвавшее переполох в маленьком коллективе полярной станции, когда полярники лишний раз убедились в обманчивости арктической природы.

Земля «Геодезии сержанта Андреева». В 1763 году в походе по Медвежьим островам вблизи дельты Колымы этот служивый с острова Четырехстолбовый обнаружил, что восточнее «синь синеет или какая чернь, а что такое, земля или полое море, о том обстоятельно донести не можно». Начальство Андреева на следующий год отправило сержанта в очередной поход, результатом которого стало сообщение: «Увидали остров весьма мал, гор, стоячего лесу на нем невидимо, а в длину так, например, быть имеет 80 верст». Потом эту землю в Восточно-Сибирском море искали русские путешественники Геденшторм в 1810-м, Анжу и Врангель в 1821—1823-м, корабли Б. А. Вилькицкого в 1913-м и даже экспедиция О. Ю. Шмидта на «Челюскине» в 1933 году – все с одинаковым результатом…

Земля Шхуны «Крестьянка». История открытия этой земли в навигацию 1934 года на севере Чукотского моря (там, где, по В. А. Обручеву, находился вход в таинственную Плутонию) самая краткая – есть лишь сообщение по радио одновременно с информацией о высадке на берег какого-то скалистого и гористого острова. И несомненно, самая запутанная, потому что, с одной стороны, наши моряки собственными подошвами убедились в характере суши, а с другой – в указанных координатах позднее никакой суши обнаружено не было. И трагическая – ибо при возвращении «Крестьянка» попала в шторм и пропала без вести. Похоже, что экипаж «Крестьянки», штурман которой неверно определил координаты «открытия», высаживался на берега острова Геральд – ближайшей суши. Такое случалось и ранее.

Земля Оскара и Петермана. Она была якобы обнаружена австрийским полярным исследователем Юлиусом Пайером во время маршрутов по открытой его экспедицией Земле Франца-Иосифа. В своем дневнике 12 апреля 1874 года, находясь в самой северной точке архипелага на мысе Флигели, он отметил: «…вид голубых гор далеко на север. Это была та самая страна, которую Орел (один из участников экспедиции) заметил еще вчера, но контуры ее выступали на этот раз с большой ясностью. Я назвал ее Землей Петермана (в честь известного немецкого географа-теоретика)… Другую землю, усмотренную нами на северо-западе, я назвал Землей Короля Оскара». Эти два массива суши на протяжении десятилетий внушали участникам последующих экспедиций массу несбывшихся надежд. Так, Нансен, повернув к ближайшей суше после неудачной попытки достичь полюса, 20 мая 1895 года записал в дневнике: «Должны бы уже достигнуть Земли Петермана, если она там, где предполагал Пайер». Позднее экспедиции герцога Абруццкого из Италии и нашего Г. Я. Седова намеревались использовать эту сушу как последний плацдарм для похода к Северному полюсу. Не получилось… Во время дрейфа «Святой Анны» в 1914 году штурман В. И. Альбанов был удивлен, когда «астрономические определения марта и первых чисел апреля давали наши места как раз на этих сушах и в то же время только бесконечные ледяные поля по-старому окружали нас».

Земля Гилеса (Джиллеса) – самая старая. Она дольше всех занимала мысли географов и приводила в ярость и отчаяние штурманов промысловых судов, охотившихся на морского зверя в водах Шпицбергена и Земли Франца-Иосифа, с тех пор как голландский китобой Гилес (Джиллис в английских источниках) летом 1707 года увидал высокие обрывистые берега неизвестной суши. Не имея возможности из-за льдов высадиться на ее берега, он, тем не менее, зарисовал ее очертания и нанес на свою карту. В плавание 1899 года на ледоколе «Ермак» адмирал С. О. Макаров отметил примерно в тех же координатах признаки суши: «2 (14) августа… астрономом Кудрявцевым замечен был гористый берег. Как только остановились, то взяли пеленги и стали зарисовывать, но оказалось, что форма гор меняется… Если это и в самом деле берег, то он виден вследствие рефракции… 3 (15) августа. В 1 час ночи выходил смотреть открытый вечером берег… Видели ли мы действительно землю? Думаю, что да, но поручиться за это невозможно». Макаров полагал, что он видел совсем другую сушу, чем Гилес, поэтому иногда эти земли на исторических картах показываются под разными названиями.

Эту призрачную сушу в 20—30-х годах XX в. последовательно видели в 1925 году с английского парусника «Айленд» (капитан Френк Уорсли), с борта ледокола «Красин» во время поисков пропавших без вести участников полета на дирижабле «Италия» в 1928 году и, наконец, в рейсе нашего первого научно-исследовательского судна «Персей» в 1934 году. Проблема с этой призрачной сушей больше двух веков держала в состоянии напряжения поколение исследователей, не поддаваясь удовлетворительному решению. Поэтому, когда после полетов летчика М. С. Бабушкина летом 1935 года последние иллюзии в отношении Земли Гилеса исчезли, похоже, все вздохнули с облегчением – наконец-то…

Земля Президента. Эту предполагаемую землю видели в 1871 году участники экспедиции Чарльза Френсиса Холла на судне «Полярис», когда оно, миновав систему проливов, разделяющих остров Элсмира с запада и Гренландию с востока, практически оказалось в акватории моря Линкольна. Однако из-за смерти Холла в самом начале зимовки 1871–1872 годов персонал экспедиции занимался собственным спасением – ему было попросту не до открытий. Тем не менее, когда англичане из экспедиции Джорджа Нэрса в 1876 году предприняли неудачную попытку достижения Северного полюса, стало ясно, что Земля Президента – это такой же арктический миф, как и описанные ранее, но с более короткой историей.

Земля Крокера. Весной 1906 года, после неудачного похода к полюсу, Пири решил убедиться в реальности открытий своего соперника норвежца Отто Свердрупа, для чего предпринял маршрут вдоль северного побережья острова Элсмира, где обнаружил полосу льда, бронирующую эти берега практически на всем протяжении, – в отличие от обычного морского припая здешняя ледяная поверхность отличалась волнистым рельефом наподобие стиральной доски. (Спустя полвека данная особенность ледового рельефа облегчила решение одной из загадок Арктики.) Интересно, что в тексте своей книги-отчета он нигде не употребляет топоним «Земля Крокера» (в честь одного из своих спонсоров), но все же поместил ее на карте. Он дал следующее описание своему «открытию»: «На горизонте я мог рассмотреть несколько отчетливых снежных вершин острова, расположенного на северо-западе. Сердце мое готово было выскочить из груди от досады, когда я думал о бесконечных милях льда, отделяющих меня от земли. Мысленно я уже бродил по ее берегам, взбирался на вершины, хотя знал, что радость эта выпадет на долю кого-то другого». Не выпала – последующим поисковикам (включая сподвижника Пири Дональда Мак-Миллана в 1914 году) досталось лишь разочарование…

Земля Кинана. Хотя достоверных сведений об обстоятельствах ее открытия в море Бофорта в литературных источниках найти не удалось (скорее всего, ее видели американские китобои), присутствие на некоторых старых картах требует учесть эту проблематичную землю в нашем перечне. Окончательно отсутствие здесь суши было доказано после полетов самолетов в этой части Арктики.

Земля Брэдли. Два года спустя примерно в тех же местах побывал другой американец, Фредерик А. Кук, который в своем походе к полюсу описал увиденное так: «Мы видели эту землю настолько плохо, что так и не смогли определить, состояла ли она из островов или это обширный цельный массив. Это едва видимое побережье напоминает остров Хейберга характерными горами и долинами. Я оценил высоту ближайшего побережья примерно в тысячу фунтов, и мне казалось, что оно покрыто льдами. Я написал на карте название – Земля Брэдли (также в честь спонсора экспедиции. – Авт.)». Интересно, что при возвращении Кук не увидел чего-либо подобного, как, впрочем, и многие другие полярные исследователи в аналогичных случаях.

Земля Гарриса. Обрабатывая наблюдения последней экспедиции Пири 1908–1909 годов, американский гидрограф Р. Гарри пришел к выводу, что правильному развитию приливов в Арктике мешает расположенный где-то в высоких широтах солидный массив суши. Подобное открытие вызвало у ученых и особенно у государственных мужей небывалый интерес, поскольку речь шла примерно о двух миллионах квадратных километров суши, потерявшихся где-то вдали от королей и президентов в недоступных ледяных просторах. Возникал вопрос: а не являются ли открытия экспедиций Вилькицкого и Стефанссона в 1913–1916 годах лишь окраинами этого гигантского острова? Россия срочно заявила в ноте 1916 года свои права на острова и земли вплоть до полюса, которые уже открыты и будут открыты между меридианами Берингова пролива и полуострова Рыбачий.

По-видимому, с этим теоретическим «открытием на кончике пера» связаны первые попытки полетов в Центральную Арктику, предпринятые норвежцем Амундсеном в 1925-м и 1926 годах, американцами Ричардом Бердом в 1926-м и Хьюбертом Уилкинсом в 1928 году, помимо полета итальянца Умберто Нобиле в том же 1928 году по заданию фашистского диктатора Бенито Муссолини, мечтавшего запечатлеть свое имя на карте Арктики.

Ледяные острова. К 1930-м годам стало ясно, что в отношении целого ряда мнимых открытий так называемых «проблематичных земель» виновато несовершенство человеческого глаза. Действительно, помимо особых атмосферных явлений, в первую очередь рефракции, кроме снега и льда, в Арктике нет ничего, что способствовало бы сопоставлению с объектами, размеры которых известны, – именно на этом и основана способность человека зрительно определять расстояния и оценивать глубину открывшегося обзора. Не говоря уж об отсутствии теней в условиях так называемой «белой мглы». Все перечисленные особенности не раз ставили полярника как в опасное, так нередко и в смешное положение, когда он мог принять песца за белого медведя и порой, что хуже, наоборот.

Однако в середине XX в. появился еще один повод, чтобы пересмотреть наше отношение к ряду событий в Арктике. Как известно, в это время высокие широты стали ареной жестокой холодной войны, когда советские и американские полярники вели свои исследования в глубокой тайне друг от друга. По многим направлениям благодаря своей ледовой разведке еще с довоенных времен мы опережали нашего вероятного противника, и теперь американцы бросились вдогонку, поскольку имели преимущество в дальней авиации и обладали большим опытом в использовании радаров.

Пока мы высаживали многочисленные научные отряды в приполюсном районе для изучения гидрологии и дна Северного Ледовитого океана в экспедициях «Север», американцев больше интересовали сами льды, особенно необычные ледовые образования, время от времени появлявшиеся на экранах радаров стратегических бомбардировщиков Б-29, регулярно летавших в район Северного полюса с метеоразведкой (и не только) с аэродромов Аляски. Первое событие такого рода летом 1946 года Родаль описал следующими словами: «Во время обычного планового полета через Северный полярный бассейн с авиабазы Ледд на Аляске 14 августа менее чем в трехстах милях севернее мыса Барроу на 76 градусов 10 минут северной широты и 160 градусов 10 минут западной долготы на экране радиолокационной станции внезапно появился огромных размеров сердцевидной формы остров площадью приблизительно 200 квадратных миль. Ночью командир самолета послал об этом срочное донесение в Вашингтон.

Вначале этому острову было дано обозначение Т-Х (цель Икс), а позднее он стал известен под названием "ледяной остров Т-1".

При первом его обнаружении полагали, что это остров материкового происхождения (то есть обычная суша. – Авт.), так как ответный импульс, получаемый на экране радиолокационной станции, был похож на тот, что получали обычно от земли. Когда при следующих наблюдениях его местоположение изменилось, стало очевидно, что остров перемещается и поэтому не может быть материковым островом. Во время ясной погоды! было видно, что ледяной остров Т-Х является айсбергом с ровной поверхностью, который свободно дрейфует в Северном Ледовитом океане».

Разумеется, наши летчики видели подобные ледяные образования, но, поскольку они свободно сажали свои машины на дрейфующие льды океана, подобное открытие не имело для нас такого значения, как для американцев, интересовавшихся огромными айсбергами в качестве непотопляемых авианосцев.

Облеты дрейфующих ледяных островов на малых высотах показали, что их поверхность отличается характерной системой параллельных валов и ложбин, в летнее время заполненных талыми водами. Это был великолепный дешифровочный признак при изучении аэрофотоснимков. Одновременно американцы установили то, что уже было известно советским исследователям по результатам дрейфа секретной советской станции СП-2 под руководством Михаила Михайловича Сомова: система дрейфа в этой части Северного Ледовитого океана – по часовой стрелке, что было предсказано еще в 1908 году участником русской экспедиции по поискам Земли Санникова Александром Васильевичем Колчаком. Тем не менее оставалась еще одна загадка происхождения гигантов, но пробил и ее час…

При изучении накопленных ранее материалов внимание американских и канадских полярников привлек аэрофотоснимок, сделанный еще в 1947 году на побережье острова Эллеф Рингнес – там на ледниковой кайме вдоль побережья была обнаружена такая же система валов и ложбин, что и на известных дрейфующих ледяных островах. Стали просматривать отчеты прежних путешественников – оказалось, что аналогичные формы ледяной поверхности уже описывали Кук, Пири и некоторые другие для северного побережья острова Элсмира. Не оставалось ничего другого, как выслать самолет для аэрофотосъемки в указанный район шельфового ледника островов – тайна их происхождения и одновременно загадка некоторых проблематичных земель – были окончательно разгаданы, на что понадобилось всего два с половиной столетия.

(По материалам В. Корякина)

Данный текст является ознакомительным фрагментом.