предисловие

предисловие

Не привыкайте к чудесам, —

Дивитесь им, дивитесь!

Не привыкайте к небесам,

Глазами к ним тянитесь.

Приглядывайтесь к облакам,

Прислушивайтесь к птицам,

Прикладывайтесь к родникам —

Ничто не повторится.

За мигом миг, за шагом шаг

Впадайте в изумленье.

Все будет так — и все не так

Через одно мгновенье.

Вадим Шефнер

Люблю, когда ко мне в гости приезжают внуки и мы с ними уходим странствовать в окрестные кущи. Чаще мы гуляем по лесам с внучкой Машей, живет она поближе. Маше четыре годика отроду.

Начало июля. Чудесная погода. Мы с внучкой в два часа дня приезжаем на конечную остановку, от котором до «нашей тайги» рукой подать, и уходим неторной тропинкой вверх по небольшой речке.

Летнее, но не очень горячее, сибирское солнце ласково греет все: и нас, и нашу дорогу, и кусты тальника над водой, и кроны сосен по склонам приречных холмов, и березы, которые уже успели обрести полный лист. Ветер пробежит по верхушкам сосен, зашумят, запоют сосны в восторге, будто радуются вместе с нами и солнцу, и ветру, и теплому лету.

— Деда, а кто это разговаривает? — спрашивает Маша о веселой птахе-певунье, которая высвистывает что-то свое, будто кто беззаботно наигрывает и наигрывает на детской шарманочке немудреную все одну и ту же мелодию.

— Это птичка такая, Маша, таежная мухоловка, — отвечаю я. Пусть не сразу запомнит внучка название птички и ее песню, но мы еще не раз и не два встретим ее в наших походах, запомнит.

— Деда, слушай! Кукушка разговаривает…

У Маши слух свежее, тоньше. Я еще не слышу кукушкиной тоски, острым диссонансом разлетающейся по ликующему лесу, а вот Маша услышала.

— Деда, я брошу камушек в речку?

— Брось, Машенька, брось…

Самое время для моей внучки камешки в речку бросать, кукушку слушать.

Мы шагаем по зеленой лесной торенке. Комары нас в лесу не беспокоят, мы против них много разных средств знаем, мы уже опытные «таежники».

Вот так и идем по старой колесной дороге, и две параллельные тропинки ведут нас в самую глубину леса. Всякую птичку слышим, всякую бабочку замечаем. Идем, шагаем и вдруг выходим на лесную елань, а она — вся в ромашках, будто ковер.

Странное свойство есть у памяти. Вот увидел я полянку в ромашках, а память унесла меня на полвека назад, в пору детства, когда меня, вот такого же маленького, как теперь дочь моей дочери, вела на пасеку бабушка. И мы вышли на лесную луговину между скалами и рекой, и вот так же бежала по лугу полузаросшая стежка. И та еланька тоже была полна цветов, но других — поздневесенних жарков. И было их так много, что вся полянка казалась оранжевой, будто пламя разлилось по земле и вот-вот пойдет гулять-бушевать по зеленым падям тайги.

И так же свистела чечевица. И так же ветер шумел в маковках кремнистых сосен, исковерканных ветрами и солнцем.

И, наверное, я шагаю со своей крохотной внучкой по солнечной цветущей поляне, по пронизанной теплым светом тайге, по прекрасному летнему дню только потому, что когда-то вот так же шагала со мной, маленьким человеком, моя славная бабушка, давным-давно, больше полвека назад.

— А что мы с тобой в тайге делаем, деда? Грибы собираем? Да?

Э, нет, малышка, мы не грибы собираем, мы не за трофеями в тайгу пришли, а за делом более важным — за твоим здоровьем, Машенька. Сейчас, в четыре твои годика, программируется вся твоя жизнь, твои мироощущения, твое будущее здоровье. Сегодня мы пройдем с тобой по таежным тропам почти десять километров. Сколько это даст твоему сердцу, твоим глазам, порам твоей кожи, чувствам, твоей душе.

И, может быть, ты тоже вспомнишь через полвека вот эту ромашковую поляну, эту тропу, песни птиц, шум сосен. Мы уйдем сейчас с ромашковой поляны, а ты всю жизнь будешь помнить о ней, мечтать о ней, шагать к ней, к цветущей поляне на берегу незаметной речушки, впадающей в Енисей.

Я не знаю, где было мое детское цветущее поле жарков, не ведаю даже, на берегу какой реки. Может быть, и ты забудешь вот эту нашу еланьку в лесу. Но ты будешь знать, что есть на свете твоя ромашковая поляна, И песня таежной мухоловки. И озонная свежесть таежного воздуха. И мирные белые облака над кронами старых сосен.

И станет все это для тебя символом нашей родины…

А сосны над рекой поют, поют, поют, будто задавая тебе ключ соль, по которому и определится ритм твоей жизни, вся мелодия твоей биографии.

Это хорошие песни. Песни твоей земли. И ты люби их, Маша. Без любви к родине — нет человека.

Вот этим воспоминанием захотелось мне открыть новую книгу, книгу о маленьких путешествиях вокруг нашего большого города, о тропах в пригородной тайге, о смысле и сути непродолжительных, однодневных прогулок в ближние Саяны — пеших, водных, лыжных. Тем более, что город наш лежит на самой северо-западной границе великого Восточного Саяна, — земли, желанной для всех туристов нашей страны.

Красноярск хорошо расположен — ведь именно в его окрестностях находится стык трех территорий, трех физико-географических стран: Западно-Сибирской низменности, Алтае-Саянской горной системы и Среднесибирского плоскогорья. Страной в науке о Земле называется высшая единица физико-географического районирования земной поверхности. При этом учитывается комплекс сообществ: геологических, климатических, растительного и животного миров и так далее. В Советском Союзе размещается пятнадцать (по иным подсчетам шестнадцать) таких стран. И три из них сходятся вместе в окрестностях нашего города.

Вот ведь как выбрали себе место для жилья землепроходцы семнадцатого века! На юг — Саяны с таежной растительностью и животным миром, со скалами, с ущельными реками, сравнительно влажным климатом. На запад и северо-запад — великая Сибирская равнина со всем ее индивидуальным набором растений и животных, с ее осадочными геоморфологическими структурами, равнинными реками. А на северо-восток простирается громадное срединное Сибирское плоскогорье со следами вулканической деятельности, миром животных и растений, характерным только для этой страны, — с вечной мерзлотой, с лиственничными борами, со своей суровой красотой.

А вокруг города все это вперемешку, все во взаимоотношениях и взаимозависимостях. В физико-географическом плане окрестности города — это музей под открытым небом. Нам остается только научиться видеть, распознавать экспонаты великого музея природы.

Красноярские окрестности доступны пешеходу, лыжнику, воднику, велосипедисту. Обширна пригородная территория, велико ее многообразие, но, благодаря хорошей транспортной сети, нетрудно попасть в любой пункт, выбранный для начала похода, в любую точку за час-полтора. Электрички, пригородные автобусы, «Ракета» и «Заря» на Енисее доставят нас туда, куда потребуется.

Если бы нам удалось взглянуть на пригородные окрестности одним взглядом — от Обь-Енисейского водораздела до долины речки Есауловки, до Камарчаги и Кияя, до верховий реки Базаихи, мы бы сразу увидели, что весь этот регион делится Енисеем на две почти равные части: на левобережье и правобережье, на Западный и Восточный районы. Западный район находится на западе и северо-западе от Красноярска. По нему протекают реки Кача, Караульная, Собакина, Малая и Большая Листвянки и их многочисленные притоки. Здесь есть и не тронутая человеком тайга, и лесостепи, и распаханные поля.

Восточный район лежит в границах бассейна речек Базаихи (правда, только ее правобережья, по левому берегу расположен заповедник Столбы), Березовки, Есауловки с их притоками и горно-холмистыми междуречьями. В дальней части Восточного района в него входят верховья Базаихи и даже правобережье Маны от Унгутов до Берети.

Помимо этих двух главных районов есть и третий — Дивногорский, или Манский, охватывающий нижнюю часть Маны, ее приустьевую часть и ближние берега Красноярского водохранилища.

Оба основных района с запада на восток пересекает Транссибирская железная дорога. Она для нас станет важным ориентиром в пригородных странствиях. Реки и речки, дороги и тропы, горы и хребты станут для нас другими ориентирами в походах. И все же, прежде чем начать описание маршрутов в пригороде, мне хотелось бы остановиться на такой простой вещи, как ориентирование.

В городских окрестностях легко ориентироваться. Здесь хорошие ориентиры: заметные горы, известные реки, железная дорога, другие дороги, линии ЛЭП. Если вы предварительно ознакомитесь с местом, куда идете, наметите себе ограничивающие протяженные ориентиры, оцените расстояния, то не заблудитесь в пути, выйдите к нужной вам точке.

И все же… Купите компас, лучше жидкостный — они бывают в продаже в спортивных магазинах, положите его в рюкзак и пусть он сопровождает вас во всех походах. Однажды он может вам пригодиться.

Мой товарищ, опытный турист, рассказал однажды, как ходил на Качу за грибами. На плоскогорье в вершинах речек Гладкая, Кача, Большая Листвянка и Малая Кача он попал в густой туман. Место там однообразное: кедры, ели, черный лес — все одинаковые. От тумана и туч в лесу стало неуютно. Грибник наш решил возвращаться домой. Сел он под старый кедр, поел, чаю попил и пошел. Шел, шел… и опять пришел к старому кедру, под которым обедал. Он даже чуточку растерялся. Чтобы успокоиться, сел на корни кедра, посидел, путь наметил, пошел и через четверть часа вновь оказался у злополучного кедра.

А в лесу тишина, мгла, дождь начал накрапывать. Сел мой друг под кедр. Остатки чаю допил. Пока сидел, вспомнил, что у него в рюкзаке компас лежит. Обрадовался, взял его в руки и пошел на север, к станции Кача. Пока шел и на компас смотрел, все было в порядке, шел на север. Стоило, однако, от компаса отвернуться и не смотреть на него минуты две-три, он к востоку забирал.

Моему другу еще повезло: он скоро к месту обеда вышел, понял, что заблудился. А ведь так плутать можно довольно долго, даже не догадываясь, что вы давно уже шагаете не туда, куда надо.

Когда вы в походе, вы ориентируетесь беспрерывно, все время, каждую минуту отдаете себе отчет, где находитесь. Об этом следует помнить, не расслабляться, держать в уме возможные ориентиры: характерное дерево, овраг, поляну, развилку дорог, знаки геодезистов и лесотаксаторов, просеки, ручьи и речки.

* * *

Леса и степи, марьины коренья в цвету, ромашковая поляна и малиновые зори над березовым перелеском нужны человеку не только для удовлетворения хозяйственных потребностей. Человеку без этого не прожить. Нет рецепта лучше для снятия усталости, стрессов, психопатий и невралгий, чем простые прогулки по поющему под ветром лесу, наполненному птичьим гамом и говором ручьев, по белой лыжне, чтобы ветер в лицо. Пятьдесят два воскресенья в году — и пусть все они пройдут для вас на родной природе…