КОРЕЯ. 1945-1996 гг.
КОРЕЯ. 1945-1996 гг.
Краткая историко-географическая справка
Корея – страна в Восточной Азии, расположенная в основном на Корейском полуострове, на прилегающей материковой части и островах. На востоке омывается Японским (Восточным) морем, на западе – Желтым морем, на юге – водами Корейского пролива, отделяющего Корею от Японии. На севере граничит с Китаем и Советским Союзом. Основное население страны составляют корейцы. Главенствующая религия – буддизм. Во время Русско-японской войны (1904-1905) Корея была оккупирована японскими войсками. По договору от 17 ноября 1905 года страна потеряла право сношения с иностранными государствами и была подчинена власти японского генерального резидента. После разгрома Советскими Вооруженными силами Квантунской армии в августе 1945 года и оккупации Кореи советскими (северная часть) и американскими (южная) войсками (сентябрь 1945 г.) страна была разграничена на 2 зоны военной ответственности: советскую – к северу от параллели 38° с.ш. и американскую – к югу от нее. В августе 1948 г. в южной части Кореи вопреки международным соглашениям была создана Корейская Республика (КР), а в северной части в сентябре 1948 г. – Корейская Народно-Демократическая Республика (КНДР).
История "советской" Кореи неразрывно связана с именем первого руководителя КНДР Ким Ир Сена.
Ким Ир Сен (настоящее имя Ким Сон Чжу [1049]) родился 15 апреля 1912 года в деревушке Мангендэ, близ Пхеньяна, в семье сельского учителя. В 1926 году он вместе с родителями переехал в провинцию Гирин в Северо-Восточном Китае. Согласно официальной, легендированной биографии, находясь в Китае, Ким Ир Сен создал в 1926 году (в 14 лет!!!) Союз свержения империализма (ССИ), преобразованный вскоре в Антиимпериалистический союз молодежи (АСМ), а затем – в Коммунистический союз молодежи Кореи (КСМК). В 1928 году был арестован и заключен в тюрьму. Выйдя на свободу, он создал Народную армию и вскоре возглавил всю борьбу против "японских империалистов". В действительности же он не создавал новых организаций, а вступил в Гирене в китайский подпольный кружок марксистского толка и после выхода из тюрьмы присоединился к одному из партизанских отрядов, действовавших в Маньчжурии. В 1940 году отряд под командованием Ким Ир Сена численностью около 30 человек был выдавлен японскими частями на территорию СССР. С этого момента начинается советский период жизни будущего "вождя" корейского народа. После окончания ускоренных офицерских курсов при Хабаровском пехотном училище Ким Ир Сен командовал 1-м корейским батальоном 88-й отдельной стрелковой бригады Дальневосточного фронта (с 21 июля 1942 г. по 3 сентября 1945 г.), сформированной из маньчжурских партизан [1050].
Получил звание капитана Советской армии, был награжден орденом Красного Знамени, хотя участия в боевых действиях не принимал. Ким Ир Сен получил орден Красного Знамени 29 августа 1945 г. согласно приказу командующего 2-м ДВФ № 010/н генерала армии Пуркаева, "от имени Президиума Верховного Совета СССР за образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с японским агрессором и проявленные при этом доблесть и мужество". Всего этим приказом советскими орденами Красного Знамени, Красной Звезды и медалями "За боевые заслуги" и "За отвагу" были отмечены 216 военнослужащих 88-й бригады. Еще 58 человек были награждены 10 сентября. Решение о награждении личного состава 88-й бригады было принято советским командованием, чтобы снять "напряжение" среди военнослужащих части, рвавшихся на фронт, но так и не использованных в боевых действиях против японцев. В досье американской разведки на Ким Ир Сена начало его политической карьеры изложено довольно лаконично: "Перед угрозой уничтожения со стороны японцев несколько сот коммунистов под руководством Ким Ир Сена переправились на север в советскую Приморскую область. После проверки их политического и военного прошлого Советы направили этих лиц в учебный лагерь Яшки возле Хабаровска. Там, а затем в населенном пункте Рарараш, находящемся в пункте пересечения СССР, Кореи и Маньчжурии, эти лица получили подготовку в ведении шпионажа, радиосвязи, организации саботажа, а также по общим военным дисциплинам. В период с 1941 по 1945 г. эти лица использовались Советами в качестве своих агентов в Маньчжурии. Весной 1945 г. в дополнение к повседневной политической подготовке они получили дополнительную подготовку по политической ситуации в Корее" [1051].
Здесь же, под Хабаровском, в селе Вятском в 1941 году у Ким Ир Сена родился сын Юра (Ким Чен Ир), ставший после смерти отца 8 июля 1994 года его преемником на посту "вождя" КНДР. Заметим, что, по официальной северокорейской историографии, Ким Чен Ир родился 16 февраля 1942 года в "тайном партизанском лагере" в провинции Рянган (север полуострова).
После освобождения северной части Кореи частями Советской армии, по личному указанию И.В. Сталина Ким Ир Сен был "избран" в руководители Северной Кореи. В декабре 1945 года он занимал пост председателя Северокорейского оргбюро Компартии Кореи; в феврале 1946 года – председателя Временного народного комитета Северной Кореи. И, наконец, в сентябре 1948 года Ким Ир Сен стал главой Корейской Народно- Демократической Республики (КНДР). "Куратором" молодого вождя с 1945 по 1946 год был начальник отдела спецпропаганды политуправления Дальневосточного фронта подполковник Г.К. Меклер [1052].
Вот как описывает свою первую встречу с будущим корейским вождем Г.К.Меклер.
"Как только в середине августа 1945 года наши войска освободили Северную Корею и Маньчжурию, я, в то время начальник 7-го отдела Политуправления 1-го ДВФ, был вызван к командующему фронтом маршалу Кириллу Мерецкову и члену Военного совета генерал-полковнику Терентию Штыкову (в ноябре 1948 г. стал первым послом СССР в КНДР). Маршал в ходе непродолжительной беседы сказал: "Под Хабаровском у нас есть китайская бригада во главе с Чжоу Баочжуном. Она состоит из двух основных батальонов: китайского и корейского. Мы должны поехать туда и познакомиться с ней. Проведем там занятия. Ты возьмешь на себя комбата Кореи, а я – Китая. Поговори со своим, всесторонне проверь, что он из себя представляет, на что способен".
Видимо, уже тогда командование из докладов Разведотдела фронта кое-что знало про Ким Ир Сена, который как раз и являлся корейским комбатом. Но для чего он ему был нужен, ничего не сказали. Хотя из разговора следовало, что эта бригада ценная.
На следующий день мы оказались в бригаде, и я впервые встретился с Ким Ир Сеном. Не думал и не гадал я тогда, что судьба предоставила мне уникальную возможность участвовать в выборе будущего главы нового государства и вскоре на целый год стать его советником и даже помощником.
Оказалось, что Ким Ир Сен, правда, звали его в то время по-китайски по-другому (Цзин Жичен или Цзин Тичек. – А.О.), знал не только свой, корейский, язык, но и хорошо владел китайским и немного русским. С акцентом, но разговаривать с ним было можно. Других языков он не знал, но, главное, показал в ходе беседы со мной зрелость в размышлениях, в оценке событий и т. д. Мы познакомились и с подчиненными. Поприсутствовал на одном из занятий, которое проводил сам Ким Ир Сен. Мне он показался требовательным, внимательным, уважаемым и даже любимым среди бойцов.
В общем, эти качества, которые я обнаружил при посещении бригады, я и изложил в своей докладной на имя маршала. Как оказалось, мое мнение было решающим в выборе кандидатуры Ким Ир Сена" [1053].
По плану Москвы Корея должна была стать советским опорным пунктом в Восточной Азии и проводить внешнюю политику, ориентированную на союз с СССР, Китайской Народной Республикой (КНР) и другими социалистическими странами. Для решения этой задачи (а также в связи с нехваткой собственных национальных кадров) в страну были направлены специалисты из числа корейцев, проживавших в это время в СССР. Каждому из них, в свою очередь, был придан русский советник. Отметим, что секретный спецнабор этнических корейцев в Советскую армию был начат еще в начале лета 1945 года. Главным образом он касался советских корейцев, проживавших в Казахстане и Узбекистане.
Касаясь этого вопроса, интересно привести выдержку из интервью с П.А. Пак Иром, бывшим "политическим наставником" Ким Ир Сена [1054]. Осенью 1946 года он был вызван в Москву из Алма-Аты, где работал в университете, и направлен в составе группы советских корейцев в Пхеньян.
"Нас вызвал зам зав. отделом ЦК ВКП(б) И.П. Калинин (позже он признался, что служил в свое время в ОГПУ) и предложил выбрать старшего группы. Выбор пал на меня, поскольку никто лучше меня не знал корейского и русского. Всем нам дали документы МОПРа – Международной организации пролетарских революционеров, одели, обули, обучили, в том числе и этикету, а потом отправили во Владивосток.
Там нас принял генерал-полковник Терентий Фомич Штыков – заместитель командующего войсками Приморского военного округа по политчасти, бывший в свое время вторым секретарем Ленинградского обкома партии [1055]. Его помощник зачитал список назначений: человек десять из нашей группы получили должности заместителей министров. Ну а я был назначен проректором Пхеньянского университета и председателем оргкомитета по созданию Академии наук Северной Кореи. Потом выяснилось, что фактически меня назначили ректором, так как почетным ректором числился тогдашний глава парламента Ким Ду Бон.
Всего же в Пхеньян было направлено примерно триста человек. Все они заняли различные руководящие посты, как, например, министр иностранных дел Нан Ир, работавший до того сельским учителем математики под Ташкентом, или же генеральный прокурор республики Цай" [1056]. За весь период в Корее находилось 438 человек из числа советских корейцев. Среди них Тен Сян Дин, ставший министром культуры, лейтенант Советской армии Тян Хак Тон, занявший пост министра просвещения КНДР, советский гражданин А.И.Хегай, получивший имя Кан Сан Хо. В Северной Корее он возглавлял различные партийные и государственные органы (последняя его должность – заместитель министра внутренних дел, звание – генерал-лейтенант). Бывший советский разведчик Ю Сон Чхоль занимал различные должности в военном командовании КНДР – был начальником оперативного управления Генерального штаба Корейской народной армии. Советский гражданин Пак Пен Юль возглавлял созданное политическое училище в Кандоне, а советский кореец Ким Чхан занимал высокий пост в финансовом управлении. Во главе Генерального штаба стоял бывший партизан Кан Гон, служивший вместе с Ким Ир Сеном в 88-й отдельной стрелковой бригаде. Полный контроль над службой безопасности, которая стала создаваться в 1946 году при непосредственном участии НКВД СССР, осуществлял приехавший из Советского Союза Пан Хак Се. Три должности: начальника Военно-медицинского управления Корейской народной армии, заместителя министра здравоохранения и заместителя министра обороны КНДР, занимал генерал-лейтенант Ли Тон Хва – бывший майор Советской армии, носивший ранее имя Василий Федорович Ли.
Главная задача прибывших, вспоминает П.А. Пак Ир, была сформулирована генералом Штыковым – "насаждать советскую общественную систему в Северной Корее с учетом местных особенностей" [1057]. Это было важным заданием, так как, по словам П.А. Пак Ира, даже Ким Ир Сен, к слову сказать, обладавший феноменальной памятью, слабо ориентировался в вопросах марксизма-ленинизма. Да и корейским языком, прожив долгое время в Китае, он владел недостаточно хорошо.
"Отеческое покровительство" молодой республики со стороны Советского Союза длилось около десяти лет. Ее деятельность продолжала контролироваться советской стороной (в первые годы штабом Гражданской администрации Советской армии в Северной Корее, начальник – генерал Романенко). Основные кадровые назначения в партийный и государственный аппарат, в армии согласовывались Ким Ир Сеном с советским посольством в Пхеньяне. А его выступления на пленумах ЦК КПК, первых партийных съездах готовились в Москве, 7-м отделом штаба Советской армии в Северной Корее или в советском посольстве в КНДР [1058]. В связи с этим следует упомянуть один малоизвестный факт из истории Кореи. Во время одного из первых публичных выступлений Ким Ир Сена 1 марта 1946 года на него было совершено покушение. Южнокорейскими агентами, находившимися среди пришедших на митинг жителей, была брошена в сторону трибуны боевая граната. От гибели Ким Ир Сена спас советский младший лейтенант Яков Новиченко. Он поймал гранату и накрыл ее своим телом [1059]. Вот как описывает этот подвиг участник митинга Иван Болучевский, в то время командир санитарного взвода 4-го дивизиона 50-й тяжелой минометной бригады [1060]:
"… Пхеньян. Весна 1946 года. 15 марта. Этот день, словно по заказу, выдался ясным и относительно теплым. Над городом плыли кисейные и, как пушинки, легкие дымчато-белые облака, освещаемые ярким солнцем. Столица КНДР похорошела буквально на глазах и выглядела торжественно. Одевшись в кумачи, она напоминала огромное маковое поле. На улицах и площадях красные флаги нашей Родины и национальные флаги Корейского государства.
В этот знаменательный день корейский народ впервые свободно отмечал свой большой национальный праздник – 27-ю годовщину антияпонского движения. Организованные колонны демонстрантов и просто группы горожан нескончаемым потоком шли на центральную площадь, которая и без того была запружена народом, что яблоку негде упасть. На ней собралось несколько тысяч человек. А люди все шли и шли… За соблюдение порядка в столице отвечали представители городской власти, народной армии Кореи и полицейские службы, а также наши линейные постовые и патрульная служба Пхеньянского гарнизона. На правительственной трибуне – председатель Временного Народного комитета Ким Ир Сен, руководители нового демократического правительства, представители партийных организаций Трудовой партии Кореи, молодежи и других общественных организаций Пхеньяна, член Военного совета 25-й армии генерал-лейтенант Лебедев. На митинге было зачитано письмо советскому правительству и народу нашей страны. С обстоятельной речью на митинге выступил и советский представитель. Выступление нашего военачальника было пламенным, страстным и произвело на демонстрантов исключительно высокое, поистине неизгладимое впечатление. Как только он провозгласил здравицу в честь нерушимой дружбы советского народа с корейским и другими странами Азии и Океании, разразилась настоящая овация, которая долго не смолкала. Митинг близился к завершению. Кто мог подумать, что именно в этот торжественный для корейцев день в колонну учащейся молодежи, проходящей рядом с правительственной трибуной, незаметно вкрадутся злоумышленники, намеревавшиеся совершить террористический акт. Один из злоумышленников, шествуя в колонне, когда подошел шагов на пятнадцать к трибуне, бросил гранату. Послышалось легкое шипение и еле видимый дымный хвост. Казалось, страшная трагедия неотвратима… Внизу, около трибуны стояло несколько наших офицеров и среди них младший лейтенант Яков Новиченко – отважный воин-сибиряк. Вот он-то и принял единственно важное решение. Увидев "летящую смерть", в прыжке поймал ее правой рукой. Что делать? Бросить некуда. Кругом люди. Прижав гранату к животу, офицер упал на землю. Раздался взрыв. На трибуне и рядом находящиеся с ним командиры, к счастью, не пострадали. На взрыв гранаты участники митинга ответили мощным всплеском негодования и возмущения.
Ну а что же стало с Новиченко? Трудно было определить, жив он или мертв, поскольку граната разорвалась под ним. Два корейских солдата и наш младший командир подняли Якова Тихоновича и понесли окровавленное, бездыханное тело на носилках к санитарной машине. Как же сложилась дальнейшая жизнь бесстрашного воина? Слава богу, он остался жив. Майор медицинской службы Елизавета Богданова из нашей санитарной роты, дежурившая в то время в госпитале, сделала такую запись: "На первый взгляд, перед нами был совершенно изуродованный человек, у которого ничего живого не осталось: оторвана правая рука, многочисленные повреждения грудной клетки, выбит левый глаз, многочисленные ранения на других участках тела, особенно повреждены пальцы на стопах, в которых торчали сплошные осколки…"
Впоследствии ведущий хирург госпиталя полковник медицинской службы Смирнов ему скажет: "Счастлив твой бог, Яков Тихонович, ты словно в рубашке родился. И если бы не объемистая книга, роман Александра Степанова "Порт-Артур" (600 стр., издано в середине 1944 года по личному указанию И. Сталина, в толстой картонной корке в серо-синем коленкоре. – Авт.), которая была под шинелью и сильно прижата поясным ремнем к животу, то, по всей вероятности, не потребовалось бы никакого нашего хирургического вмешательства. Если бы не она, твоя спасительница, то был бы ты, служивый, на том свете. Теперь радуйся, жить будешь долго. Старушка с косой основательно изрешетила. На твоем теле и живого места почти не было. Откровенно говоря, мы буквально вырвали тебя из цепких ее лап".
Каждый день десятки, а к вечеру сотни корейских горожан собирались у нашего госпиталя, чтобы узнать о состоянии здоровья смелого и решительного в действиях командира Красной армии. В наградном листе, подписанном командиром полка подполковником Казариновым, в котором служил младший лейтенант, отмечалось: "Своим героическим поступком Я. Новиченко показал беззаветную преданность своей Родине, Всесоюзной Коммунистической партии большевиков, с честью и достоинством выполнил поставленную перед ним задачу по охране мирного народного шествия демонстрантов и свой патриотический долг". Весть о благородном и беспримерном поступке советского офицера с молниеносной быстротой распространилась по всей Северной Корее. Обстоятельная статья о его героическом подвиге была напечатана в центральной газете Единого Демократического Национального фронта (ЕДНФ) Северной Кореи. Узнали о нем и за 38-й параллелью – в Южной Корее, в которой дислоцировались американские оккупационные войска. Поскольку мне, как военфельдшеру, равно как и другим средним медицинским работникам 3-й гвардейской артдивизии, не раз приходилось дежурить в госпитале, на лечении в котором находился герой моего повествования, то доводилось не раз беседовать с ним по разным житейским вопросам, но только не о его физическом состоянии. От него узнал, что родился и вырос он в селе Травное Доволинского района Новосибирской области. До призыва в армию работал в родном колхозе. В госпитале Яков пролежал несколько месяцев. После выздоровления стал собираться в свою родную сибирскую сторонушку. В дорогу дальнюю проводить Якова Тихоновича пришли боевые друзья, делегации от рабочих и служащих Кореи, столичного гарнизона Корейской народной армии и другие представители Пхеньяна. Ему вручались многочисленные подарки, в том числе и серебряный портсигар от председателя Временного народного комитета Северной Кореи с дарственной надписью: "Герою 15 марта от Ким Ир Сена".
Как сложилась дальнейшая судьба младшего лейтенанта, не знаю. Но из сообщений нашей печати узнал, что через 38 лет после трагического случая, а именно 28 мая 1984 года Указом Центрального Народного комитета КНДР советскому гражданину Якову Тихоновичу Новиченко присвоено высокое почетное звание Героя Труда КНДР, с вручением ему золотой медали "Серп и Молот" и ордена Государственного Знамени I степени" [1061].
При непосредственном руководстве представителей СССР в Северной Корее были созданы массовые организации: Союз демократической молодежи, профессиональные союзы, Крестьянский союз, Союз демократических женщин Северной Кореи и др. В феврале 1946 года на съезде представителей местных народных комитетов был создан Временный комитет Северной Кореи (ВНКСК) – высший орган власти. 23 марта была опубликована политическая программа (20 пунктов), в соответствие с которой в течение короткого времени в Северной Корее был осуществлен ряд кардинальных преобразований: Земельная реформа (март 1946 г.), полностью уничтожившая помещичье землевладение и арендную систему, национализация промышленности (август 1946 г.), в результате которой в собственность государства перешло 80% всех средств производства; принят закон о труде (июнь 1946 г.), закон о равноправии женщин и мужчин (июль 1946 г.) и т.п.
В августе 1946 года в результате объединения Коммунистической партии Кореи и Новой народной партий (создана в феврале 1946 г.) была образована Трудовая партия Северной Кореи (ТПК). 8 февраля 1948 года было провозглашено создание Корейской народной армии (КНА). К этому времени Северная Корея уже располагала двумя пехотными дивизиями, охранной бригадой, офицерской и политической школами.
В декабре 1948 года на переговорах представителей СССР, Китая и Северной Кореи стал детально обсуждаться вопрос о наращивании военной мощи Северной Кореи. В результате этих переговоров в конце декабря в Пхеньян была направлена военная миссия во главе с вновь назначенным чрезвычайным и полномочным послом в КНДР генералом Штыковым.
В нее входили 5 генералов, 12 полковников и около 20 подполковников, майоров и капитанов – более 40 человек высшего и среднего командного состава. Миссия по пути в Пхеньян имела в Харбине встречу с китайско-северокорейскими представителями. В Пхеньян она прибыла в январе 1949 года [1062].
В конце февраля 1949 года Ким Ир Сен уже как лидер Кореи побывал с официальным визитом в Москве. 4 марта он встретился с советским министром иностранных дел В. Молотовым (присутствовали А. Микоян, А. Вышинский, М. Меньшиков и советский посол в КНДР генерал-полковник Т. Ф. Штыков). 5 марта Ким Ир Сен встретился с И.В. Сталиным (вторая их встреча состоялась 17 марта на даче в Филях). Именно тогда и были принципиально решены все вопросы массированной советской военной помощи СССР. По достигнутому на этой встрече соглашению Советский Союз в целях оказания экономической и военной помощи Северной Корее и дальнейшего развития культурных связей обязался предоставить ей около 0,2 млрд. рублей (в переводе на американскую валюту – 4 млн. долларов) в течение 3 лет, с июня 1949 до июня 1952 года [1063].
12 марта состоялась встреча Ким Ир Сена с министром Вооруженных сил СССР Маршалом Советского Союза Н.Булганиным (присутствовали: с советской стороны – генерал армии Штеменко, генерал-полковник Штыков, вице-адмирал Харламов, генерал-лейтенант Славин, генерал-майор Михайлов; с корейской – Пак Хен Ен и Мун Ир). Северокорейская сторона получила заверение, что в кратчайшие сроки в КНДР будут поставлены все необходимое вооружение и боевая техника для сухопутных войск, военно-воздушных сил и военно-морского флота, а также для министерства внутренних дел и полицейских частей. Советское руководство удовлетворило просьбу Ким Ир Сена о сохранении советской военно-морской базы в Сейсине (Чхонджине). Обсуждались вопросы деятельности советских военных советников. Кроме этого была согласована программа обучения северокорейских офицеров и генералов в военно-учебных заведениях СССР [1064]. По некоторым данным, с 1951 по 1959 год общее число корейских офицеров и технических специалистов, прошедших обучение в советских военно-учебных заведениях, превысило 1,5 тыс. человек.
А всего за период военного сотрудничества в вузах МО СССР было подготовлено более 2,6 тыс. военных специалистов КНДР [1065].
После подписания советско-корейского соглашения о военной помощи 4 июня 1949 года был утвержден график по увеличению военных сил на первый год. В связи с этим руководство Северной Кореи запросило у Советского Союза более 110 видов боевой техники. Его просьба была незамедлительно удовлетворена. До конца 1949 года из Советского Союза было поставлено Северной Корее 15 тыс. винтовок, 139 различных орудий, 94 самолета, большое количество запасных частей к ним и 37 танков Т-34 [1066]. Однако это были не первые танки, поставленные в Северную Корею.
Напомним, что бронетанковые части Народной армии Северной Кореи начали формироваться еще в 1945 году. Первым подразделением стал 15-й танковый учебный полк, на вооружении которого состояли наряду с американскими легкими танками МЗ "Стюарт" и средним М4 "Шерман" (получены от китайцев) два танка Т-34-85, доставленные из СССР. Вместе с танками в Корею прибыли 30 советских офицеров-танкистов, имеющих боевой опыт Великой Отечественной войны. Командовал полком полковник Куонг Су, начавший свою военную карьеру лейтенантом РККА. В мае 1949 г. полк был расформирован, а его личный состав стал костяком новой, 105-й танковой бригады. До октября все три полка (107, 109, 203-й) бригады были полностью укомплектованы советскими тридцатьчетверками (по 40 Т-34-85). К июню 1950 г. в составе Народной армии имелось уже 258 танков Т-34; 105-я бригада была оснащена ими полностью, около 20 машин числилось в 208-м учебном полку, остальные в новых 41, 42, 43, 45 и 46-м танковых полках (в действительности это были отдельные танковые батальоны примерно по 15 танков в каждом) и в 16-й и 17-й танковых бригадах (реально – полки, по 40-45 машин). На фоне советских танковых армий 1945 г. 258 тридцатьчетверок не производят особого впечатления, тем не менее в 1950 г. это были самые многочисленные и, что важно, самые лучшие по боевой подготовке и характеристикам материальной части танковые силы в Азии. Для сравнения отметим, что американцы к этому времени имели лишь несколько рот легких танков М24 "Чаффи", и то в составе оккупационных войск на Японских островах, а в южнокорейской армии до 1950 года танков вообще не было.
В марте 1950 года в Кремле было принято решение о поставках в КНДР военного имущества по следующей номенклатуре (приводятся данные по поставкам, проводившимся в наибольших размерах):
7,62-мм винтовки обр. 1891/30 годов – 22 000 шт.;
7,62-мм карабины обр. 1938 года и обр. 1944 года – 19 638 шт.;
7,62-мм снайперские винтовки – 3000 шт.
7,62-мм ручные пулеметы "ДП" – 2325 шт.;
7,62-мм станковые пулеметы "Максим" – 793 шт.;
14,5-мм противотанковые ружья ПТРС – 381 шт.;
45-мм противотанковые пушки обр. 1942 года – 196 шт.;
76-мм дивизионные пушки обр. 1936, 1939 и 1942 годов – 94 шт.;
122-мм гаубицы обр. 1910/30 годов и обр. 1938 года -42 шт.;
самолеты Ил-10 – 40 ед.;
самолеты УИл-10 (учебные) – 8 ед.;
самолеты Як-9п – 10 ед.;
большой охотник за подлодками – 1 ед.;
тральщик типа "Трал" – 1 ед.
С помощью советских военных советников на 1 марта 1950 года в КНДР было подготовлено для сухопутных войск – 6349 (6346)офицеров и обучалось 3237 (3239) курсантов, для ВВС – 116 летчиков и 228 авиатехников и специалистов (по другим данным, к маю 1950 г. имелось подготовленных летчиков на боевых самолетах – 32, на учебных самолетах – 151, авиатехников – 17. Обучение проходили 120 летчиков, 60 авиатехников и 67 авиаспециалистов и механиков по вооружению [1067]), для ВМФ – готовилось 612 морских офицеров и 640 матросов. Однако кадры командного состава ВМФ КНДР военно-морской подготовки не имели [1068].
Главный военный советник СССР в КНДР генерал-лейтенант Васильев в своем "Докладе о состоянии Корейской Народной армии на 1 марта 1950 года" сделал следующие общие выводы:
"1. Вооруженные силы Корейской Народной Республики (сухопутные войска, авиация, военно-морской флот. С учетом четырех пограничных бригад МВД) по состоянию на 1 марта 1950 года являются серьезной военной силой, с высоким политико-моральным состоянием и способны под руководством своего народного правительства вооруженным путем решать исторические задачи по защите интересов корейского народа.
2. Для оценки вооруженных сил Корейской Народной Республики период март – апрель месяцы 1950 года не являются характерными, так как в этот период армия проводит большие организационные мероприятия и в этот период ожидается прибытие из Советского Союза большого количества вооружения, боеприпасов и автотранспорта. С прибытием этой техники КНА изменит свое лицо и резко повысит свою боевую готовность…" [1069].
На основе встреч на высшем уровне и полученных договоренностей в 1949-1956 годах была разработана и осуществлена большая программа перевооружения КНА. В КНДР из СССР были направлены в указанный период следующие виды вооружения:
– самолеты – более 800 единиц, включая истребители МиГ-15, МиГ-15бис, МиГ-17ф, МиГ-17пф, Як-9п, Ла-9; штурмовики Ил-10; бомбардировщики Ил-28, Ту-2; вертолеты Ми-4;
– полевая артиллерия и минометы – около 10 тыс. стволов, включая: 45, 57, 76, 85, 100, 107, 122, 152-мм пушки и гаубицы; 82, 120, 160-мм минометы;
– зенитная артиллерия – более 600 стволов, включая: 57, 76, 85, 100-мм пушки;
– реактивные боевые установки БМ-13 – всего 48 машин;
– танки и самоходно-артиллерийские установки – более 2000 машин, включая Т-34 – 76, Т-34 – 85, Т-54, ИС-2, ИСУ-122, СУ-100;
– бронетранспортеры – более 80 машин, включая: БТР-152-5, БТР-40-22;
– мотоциклы – более 1100 единиц;
– стрелковое вооружение – винтовок более 300 тыс., карабинов – более 100 тыс., пистолетов-пулеметов – более 110 тыс., пулеметов (ручных, станковых и зенитных) – более 36 тыс. единиц.
Здесь будет уместно сказать несколько слов и об отстройке вооруженных сил Южной Кореи, начатой с октября 1948 года, при непосредственном участии Соединенных Штатов Америки. Напомним, что к концу 1948 года в них насчитывалось 6 сухопутных бригад с 20 полками.
По американо-корейскому Временному административному соглашению южнокорейской стороне были переданы оставленные покинувшими страну в июне 1949 года американскими оккупационными войсками 50 тыс. карабинов с боеприпасами, 2 тыс. реактивных орудий, 40 тыс. автомашин различных марок, легких орудий и минометов, 70 тыс. снарядов и т. д. на общую сумму 5 млн. 600 тыс. долларов США [1070]. 4 сентября 1949 года Южная Корея получила от американцев 10 самолетов связи типа L-4 и другую технику и вооружение. Всего же, покидая страну, армия США оставила РК оружия на 38 тыс. солдат, снаряжения и боеприпасов, оценивавшихся в целом в 110 млн. долларов, что почти равнялось годовому бюджету республики того времени. Таким образом, по утверждению посла США в Сеуле Дж. Муччо (в мае 1949 г.), США делали в военной сфере для РК больше, чем СССР для КНДР [1071]. Вследствие этого в марте 1949 года южнокорейские войска, включая полицию, насчитывали уже 104 тыс. человек, в том числе – 65 тыс. в сухопутной армии, 4 тыс. во флоте, 35 тысяч человек – в полиции. По другим данным, состав Вооруженных сил РК к этому времени достигал 114 тыс. человек [1072].
26 января 1950 года между США и Южной Кореей был подписан договор о взаимной военной помощи, определивший ее 15 марта 1950 года в размере более чем в 1 млн. К этому времени в вооруженных силах РК находилось около тысячи американских военных советников и инструкторов, а также 1500 солдат и офицеров армии США. По некоторым сведениям, Сеул получил от Вашингтона более 500 млн. долларов военно-технической помощи [1073].
Но вернемся к ситуации в Северной Корее.
В апреле 1950 года Ким Ир Сен вновь посетил Москву, на этот раз с секретным визитом. Корейский лидер пытался убедить И. В. Сталина в необходимости войны с Южной Кореей. Последний ушел от прямого ответа, но дал ясно понять, что в случае войны СССР не будет принимать участие в боевых действиях. В этот период КНДР являлась своего рода поясом безопасности – буфером между СССР и капиталистическим миром. Более того, советское руководство ясно осознавало, что война на Корейском полуострове повлечет за собой обострение военно-политической обстановки в Европе, где в апреле 1949 года был создан военный блок НАТО. Важным сдерживающим фактором являлись и опасения, что участие в войне СССР вызовет негативную реакцию США и в мире и тем самым обвинение Советского Союза во вмешательстве во внутренние дела суверенной Кореи.
К этому времени в Северной Корее находилось значительное количество советских военных советников и специалистов.
Институт советских военных советников был учрежден вместе с созданием Корейской народной армии. Де-юре он был оформлен в начале 1948 года с образованием при Народном комитете Северной Кореи Департамента национальной обороны. В советнический аппарат вошли генералы и офицеры 25-й армии, освобождавшей Корею от японцев, в количестве 470 человек. К концу 1948 года, после создания Корейской Народно-Демократической Республики, директивами начальника Генерального штаба ВС СССР численность советских военных советников была сокращена до 209 человек (1 генерал, 173 офицера и 35 сержантов). Главными военными советниками Корейской народной армии были генерал Смирнов, а затем – генерал-лейтенант Н.А. Васильев [1074]. Работа главных военных советников координировалась с послом СССР в КНДР генерал-полковником Т.Ф. Штыковым. В конце ноября 1950 года пост ГВС занял генерал-лейтенант В.Н. Разуваев [1075], совместивший его с должностью посла СССР в Корее.
До начала корейской войны, а затем и в ходе боевых действий постановлениями Совета Министров СССР от 16 мая и 29 ноября 1950 года штатная численность советских военных советников, инструкторов и обслуживающего персонала при Корейской народной армии была определена в 246 человек. Тем не менее из-за нехватки офицеров, имевших опыт работы в армейском звене и знающих местные условия, эти должности до конца так и не были укомплектованы. Так, на 1 марта 1950 года, почти за четыре месяца до начала войны, в КНА находилось 148 советских советников. До июня 1950 года, согласно существовавшим штатам, они входили в состав северокорейского военного министерства: в аппарат главного военного советника (ГВС) при министерстве обороны и главнокомандующем КНА, отдел инспекции ГВС, отдел спецсвязи при ГВС, главный штаб и политическое управление КНА. Советники находились при командующих родами войск и начальниках служб Корейской народной армии, в пехотных дивизиях и отдельных пехотных бригадах, пехотных и артиллерийских полках, отдельных боевых и учебных частях, в офицерской и политической школах [1076]. В числе советских военных советников были майор Чумак – советник при командире учебного авиационного полка, полковник Бодягин – советник при министре внутренних дел и другие.
В ходе войны советские военные советники находились при штабе фронта и главнокомандующем КНА, тыловых соединениях и частях, в частях, выведенных на китайскую территорию для обучения и доукомплектования, военно-учебных заведениях, армиях, а также в структурах ВМФ.
Помимо советников в стране находились и военные специалисты. После вывода советских войск из Кореи в 1948-1949 годах их общее количество составляло 4293 человека, в том числе 4020-военнослужащих и 273 – вольнонаемных. Большинство из них находилось в стране вплоть до начала корейской войны. В конце мая 1950 года в Корею прибыла группасоветских военных врачей, в числе которых И.В. Селиванов, исполнявший до этого должность заместителя начальника военно-медицинского отдела Воронежского военного округа (позже – генерал-майор), подполковники А. Подольняк, А. Герасимов, А. Левченко и другие. Вся группа подчинялась старшему военному советнику при начальнике тыла КНА полковнику Ф.И. Крылову.
В число военных объектов на территории Северной Кореи, которые обслуживали специалисты из СССР, входили: три авиационные комендатуры, расположенные в Пхеньяне, Сесине и Канко, для технического обслуживания трассы Владивосток – Порт-Артур; Хэйдзинский разведывательный пункт, станция "ВЧ" министерства госбезопасности в Пхеньяне, трансляционный пункт в Ранане и рота связи, обслуживавшие линии связи с посольством СССР; советские лечебные учреждения, редакция газеты на корейском языке, школа подготовки национальных военных кадров и Сенсинская военно-морская база, насчитывавшая 54 боевых корабля и вспомогательных судна. Все советские военные специалисты выполняли преимущественно обеспечивающие функции, а также выступали в качестве инструкторов, передавая свой опыт корейским военнослужащим [1077].
Одновременно значительное количество корейцев проходило обучение в советских военных училищах. В целом в СССР (до 1992 г.) прошло обучение 2614 военнослужащих КНДР, в том числе для СВ – 429 чел., ПВО – 817 чел., ВВС – 985., ВМС – 175 чел., тыла – 33 чел. и др. – 175 человек [1078].
В июне 1950 года КНДР, опираясь на "дружбу" с СССР, все же начала боевые действия против Южной Кореи, развязав, таким образом, военный конфликт, ставший частью обширной "холодной войны". Вторжение было осуждено Организацией Объединенных Наций и многими государствами. Тем не менее оно было поддержано Советским Союзом, Китаем и странами социалистического лагеря, оказавшими Северной Корее помощь как вооружением, так и военными советниками и добровольцами. Согласно архивным материалам, рассекреченным в последние годы, этот конфликт, вылившийся в трехлетнее вооруженное противостояние фактически между США и социалистическими странами (в первую очередь СССР и КНР), чуть было не разросся в войну с применением ядерного оружия. Всего же общая сумма безвозмездной экономической помощи КНДР, оказанной странами социализма в 1953-1960 годах, составила свыше 750 млн. руб. в новом масштабе цен. Только Советский Союз в дар корейскому народу выделил 292 млн. руб. [1079]
Кроме того, социалистические страны предоставили КНДР ряд льготных кредитов и займов на покупку промышленного оборудования, сырья иматериалов, необходимых для восстановления народного хозяйства.
Благодаря экономической и материально-технической помощи социалистических стран в КНДР в течение 1953-1960 годов было восстановлено, реконструировано и построено около 50 крупных промышленных предприятий, составивших костяк современного индустриального комплекса республики. В частности, промышленные предприятия, восстановленные и построенные только при содействии Советского Союза, в1960 году дали стране 40% общего производства электроэнергии, 51% – чугуна, 53% – кокса, 22% – стали, 32% – проката, 90% – аммиачной селитры, 67% хлопчатобумажных тканей и т. д. [1080]
Значительный вклад в укрепление и развитие материально-технической базы КНДР внесли и другие социалистические страны – Китай, Восточная Германия, Польша, Венгрия, Чехословакия, Болгария, Румыния.
6 июля 1961 года Ким Ир Сен вновь посетил Москву. Во время визита был подписан Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи. Договор предусматривал взаимные обязательства об оказании военной и иной помощи всеми имеющимися средствами в случае нападения какого-либо государства или коалиции государств. В договоре были также изложены принципы сотрудничества в области экономики и культуры [1081]. Н.С. Хрущев принял приглашение посетить КНДР. Корейские власти провели значительную работу по подготовке к его встрече, но в последний момент визит был отложен.
Однако несмотря на видимое благополучие, советско-северокорейские отношения начали постепенно охлаждаться. Неоднократно откладывавшаяся поездка в КНДР Н.С. Хрущева вызвала обиду, а затем негодование Ким Ир Сена. Но особенно острую реакцию северокорейского лидера вызвал отказ Н.С. Хрущева поставить в КНДР на безвозмездной основе советское вооружение и боевую технику. Переговоры по этому вопросу вел в декабре 1962 года в Москве министр обороны КНДР Ким Чан Бон. Однако когда северокорейской стороне были представлены предложения о покупке советского оружия, корейская военная делегация прервала переговоры и вылетела в Пхеньян. После этого Ким Ир Сен срочно созвал Пленум ЦК ТПК, на котором был подвергнут жестокой критике лично Н.С. Хрущев, внутренняя и внешняя политика СССР. Северокорейская печать стала открыто критиковать политический курс советского руководства и поддерживать Китай в его борьбе против "советского ревизионизма".
На этом же Пленуме был одобрен курс на параллельное хозяйственное и оборонное строительство "в связи с усилением агрессивных происков империализма и коренными требованиями революции" [1082].
В стране развернулось ускоренное сооружение разного рода оборонительных объектов, стали создаваться стратегические запасы сырья, материалов, продовольствия. Многие предприятия были переведены в подземные помещения. Практически все население, включая студентов и старших школьников, было охвачено военной подготовкой. В стране стало создаваться многоотраслевое хозяйство с акцентом на тяжелую индустрию. Была поставлена задача производить все – от гвоздей до машин и оборудования [1083]. Следует заметить, что в 1963 году, по указанию "вождя", были репрессированы все советские корейцы, прибывшие в 1940-х годах из СССР для "укрепления национальных кадров КНДР".
После ухода Н.С. Хрущева с политической арены советско- северокорейские отношения нормализовались. В 1965 году Пхеньян посетила советская делегация во главе с А.Н. Косыгиным. Между СССР и КНДР был подписан ряд соглашений экономического и военного характера. Москва предоставила Пхеньяну помощь в укреплении обороноспособности КНДР. В 1966 году состоялись две секретные встречи Л.И. Брежнева с Ким Ир Сеном. Была создана межправительственная комиссия по экономическому и научно-техническому сотрудничеству. СССР взял на себя обязательство по сооружению в КНДР крупных хозяйственных объектов и предоставил на эти цели значительные кредиты [1084].
Здесь уместно отметить, что дружба КНДР и СССР в этот период позволила предотвратить чуть было не вспыхнувшую войну между Северной Кореей и США. Причиной конфликта стало задержание в январе 1968 года военными кораблями КНДР в территориальных водах страны американского разведывательного судна "Пуэбло". Действия северокорейцев (к слову сказать, вполне законные) вызвали резкую реакцию со стороны американцев. Президент Л. Джонсон объявил частичную мобилизацию резерва военно-воздушных и военно-морских сил (около 15 тысяч человек). К берегам Кореи были направлены авианосец и корабли сопровождения. С Окинавы в Южную Корею были переброшены десятки американских истребителей. Вооруженные силы США, расквартированные в Республике Корея, и южнокорейские войска были приведены в состояние повышенной боевой готовности. Тем не менее назревавший военный конфликт удалось разрешить мирным путем. Решающую роль в этом сыграл Советский Союз. Переписка между руководителями СССР и США, настойчивая работа с Ким Ир Сеном позволили завершить кризис путем переговоров между военными представителями КНДР и США. В декабре 1968 года американские моряки с "Пуэбло" были освобождены, а корабль отведен на реку Тэдонган, где стал важным пропагандистским "экспонатом" в "воспитании ненависти к американскому империализму" [1085].
После нескольких лет "дружбы" Северная Корея вновь повернулась "лицом" к Китаю. В 1973 году Советский Союз прекратил поставки вооружений Северной Корее, и КНР впервые стала главным поставщиком оружия этому государству. По сообщениям ГРУ, советская маркировка на вооружениях заменялась северокорейской [1086].
Следует отметить, что в этот период, несмотря на ограниченные возможности, КНДР тем не менее оказывала небольшую по объему военную и экономическую помощь странам Африки. Так, на конец 1970-х годов материально-техническое содействие оказывалось 21 государству. По некоторым оценкам, общий объем помощи составлял около 300 млн. долларов. Важное место занимало военное сотрудничество. В 1970-е годы Северная Корея оказывала военную помощь Алжиру, Ливии, Мозамбику, Мадагаскару, Сирии, Заиру, а также Организации освобождения Палестины, СВАПО, УНИТА в Анголе, Эритрейскому национальному фронту. Военное сотрудничество осуществлялось в различных формах: поставка вооружения, обучение военного персонала и т.п. С 1975 по 1980 год в африканские страны было командировано свыше 1,5 тысячи северокорейских военных инструкторов и советников. В некоторых государствах Пхеньян осуществлял строительство предприятий по производству оружия, боеприпасов, военного снаряжения. При содействии северокорейских инструкторов в Зимбабве была сформирована и оснащена бронетанковая бригада особого назначения численностью 5 тысяч человек. Ее главной задачей была охрана главы правительства Р.Мугабе [1087]. Тесные контакты в военной области были у КНДР также с Египтом и Ираном. С последним они проводились особенно активно в период ирано-иракского конфликта, когда оружие поставлялось в обмен на нефть.
"Братская дружба" связывала КНДР с пакистанским президентом Зия-уль-Хаком, с лидером "Коалиционного правительства Демократической Кампучии" принцем Н.Сиануком. Достаточно активными были связи Трудовой партии Кореи с правящими партиями развивающихся государств, таких как Конго, Бенин, Мадагаскар, Танзания и др. При этом в Пхеньяне не делали различий между партиями, осуществляя контакты как с партиями "социалистической ориентации", так и с консервативно-националистическими (АРЕ, Сомали, Нигерия, Иран, Тунис и др.).
После смерти Л.И. Брежнева и с приходом к руководству КПСС и Советским государством К.У. Черненко Ким Ир Сен начал "очередной этап дружбы" с СССР. На переориентацию, по всей видимости, повлияло китайское вторжение во Вьетнам в начале 1979 года: Пхеньян испугался, что китайские амбиции могут распространиться и на других его азиатских соседей. В средствах массовой информации вновь стали писать о достижениях "великого советского народа в строительстве социализма".