Встреча с "дьяволом"

Встреча с "дьяволом"

Вулканы всегда вызывали у людей мистический ужас. Вот лишь небольшой список из сотен вулканов Индонезии: Папандаян — 2000, Галунг-Гунч — 4000, Келуд — 5000, Марайи — 10 000, Кракатау — 36 000, Темборо — 92 000. Что означают цифры, стоящие рядом с названиями вулканов? Число погибших людей за последние 60 лет.

Кратеры вулканов казались человеку дверью в подземный мир, о котором повествовали мифы. Может быть, поэтому бельгийский исследователь огнедышащих гор Гарун Тазиев (род. 1914) назвал зрелище действующего вулкана «встречей с дьяволом»? Еще недавно многие индонезийцы верили в древнюю сказку, будто вулканы, подобно многим богам, охотно принимают человеческие жертвоприношения. А у аборигенов Новой Зеландии существовал обычай: вождей племени, которые при жизни прославились, следует хоронить в кратере вулкана Тонгариро — тогда они попадают прямо в жилищ богов.

Вулканов на Земле тысячи. Из них около 800 — действующие. Особенно их много на островах и в прибрежных районах Тихого океана — здесь они образуют «огненное кольцо». В него входят огнедышащие горы Камчатки, Курильских островов, Японии, Филиппин, Индонезии, Новой Зеландии, западного побережья Северной и Южной Америки. Замыкается «огненное кольцо» на Аляске и Алеутских островах.

Если вы хотите хотя бы мысленно побывать в «пасти дьявола», милости просим последовать за двумя журналистами — французом Жансеном и итальянцем Николосо, которые спускались в кратер вулкана Этна.

«На высоте 3300 метров, — пишет Жансен, — было очень холодно. Дрожала земля. В кратере оглушал грохот взрывов. Перед спуском по длинной лестнице мы надеваем «доспехи» — одежду из асбеста, покрытую алюминиевым слоем, отражающим тепло. Кроме того, на нас ботинки с очень толстой подошвой, позволяющей идти по почве, температура которой 250—300°С. Вместо шлема — каска из стекловолокна, которая выдерживает удары до 100 килограммов и снабжена слуховым окном.

Я снимаю Антонио, который впереди меня спускается в бездну. Под моими пальцами — тонкие перекладины лестницы, дрожащей при каждом взрыве. Газ ударяет в нос и глаза. Антонио уже шагает по «лунному пейзажу» зелено-фисташкового цвета с сильно потрескавшейся поверхностью. Я следую за ним. Мы оба теперь у самого кратера. Грохот невероятный. Я не прекращаю снимать. Внезапно силы покидают Антонио. Он с трудом выпрямляется, указывая жестом на лестницу, и делает мне знак подниматься.

Я не надел каску: она мешает снимать. На мне только маска для защиты от газа. Тут я совершаю ошибку — на короткое время снимаю маску, чтобы лучше «стрелять» своей камерой. Мгновенно начинаю задыхаться. Надеваю маску. Катастрофа! Это неисправимо. Впечатление такое, будто я глотаю серу. С огромным трудом цепляюсь за каждую перекладину, ползу вверх. Подо мной внизу обессилевший Антонио. Он на сорок метров дальше проник в ядовитую атмосферу. Антонио как будто застыл на месте. Затем он снова спускается. Я на мгновение теряю самообладание, затем понимаю, что он спустился ниже, чтобы немного подышать кислородом, который есть в этом месте.

Я вижу, как он снимает каску, как борется с охватившей его паникой. Проводники, пришедшие мне навстречу, обеспокоены. Они знают, что Антонио там, внизу — веревка для вызова, которой они связаны.

Решаю снова спуститься навстречу Антонио. Он по-прежнему на лестнице: видно, что задыхается, борется с бессилием. С трудом передвигаясь на одну-две перекладины, пытается восстановить дыхание и не может.

Но инстинкт человека, выросшего около вулкана, его хладнокровие диктуют необходимые движения: подниматься медленно, методично...

И вот он появляется, улыбаясь.

Нам кажется, что наше путешествие длилось не 60 минут, а целую вечность».