С добрым утром!

Задремали звезды золотые,

Задрожало зеркало затона,

Брезжит свет на заводи речные

И румянит сетку небосклона.

Улыбнулись сонные березки,

Растрепали шелковые косы.

Шелестят зеленые сережки

И горят серебряные росы.

У плетня заросшая крапива

Обрядилась ярким перламутром

И, качаясь, шепчет шаловливо:

«С добрым утром!»

Ранние стихи Есенина показали, что в литературу пришел поэт со своим видением природы, поэт, умеющий находить красоту там, где ее не каждому дано заметить. «В его сердце, – писал литературовед С. П. Кошечкин, – Россия входила таинственным шорохом трав, звоном колокольчика во ржи, шепотом сосняка. Входила запахом дегтя от тележных колес, посвистом кос на лугу да еще песней – то громкой и неуемной, то тихой и задумчивой, – песней, вобравшей в себя людские радости и людские печали… Есенинская любовь к родной земле естественна, как дыхание. Она – свет, который изнутри освещает почти каждое его стихотворение в отдельности и его поэзию в целом. Это не просто чувство – это его философия жизни, краеугольный камень его миропонимания. Это его опора, источник, где он черпал силу. Компас, по которому он сверял каждый свой шаг. Ключ от входной двери в мир его поэзии».

В любви к природе, ко всем «братьям нашим меньшим» – исток есенинского чувства родины. Это чувство проявилось в его ранних стихах, составивших первый сборник поэта – «Радуница», появившийся в 1916 году. Книга была замечена и получила доброжелательные рецензии. В нее вошли такие замечательные стихотворения Есенина, как «Край любимый! Сердцу снятся…», «Матушка в Купальницу по лесу ходила…», «Выткался на озере алый свет зари…», «Заиграй, сыграй, тальяночка, малиновы меха…», «Гой ты, Русь, моя родная…», «Дымом половодье…», «В хате», «Дед», «Сыплет черемуха снегом…» и др.

Любовью к животным проникнуты многие поразительно трогательные строки Есенина («Лисица», «Корова» и т. д.). «Песнь о собаке» (1915) – одно из самых трагических стихотворений поэта о том, как человеческая жестокость нарушает гармонию мира.

Русь в поэзии Есенина периода «Радуницы» – воплощение рая. Лирический герой кроток, в нем нет противоречий, душевных надрывов: «Рад и счастлив душу вынуть». Ранняя лирика поэта бесконфликтна.

В 1918 году появляется книга «Голубень». Здесь рисуется образ Руси – храма. Православное восприятие Есениным родины как духовного отечества выразилось в стихотворении «Запели тесаные дроги…» (1916). Россия стала центральным образом лирики Есенина. Тема родины раскрывалась им не в одических, гражданских или героических аспектах – он придавал ей интимную, чувственную трактовку. Рисуя Русь, поэт пользуется сочными красками, в есенинских цветах – иконописная точность: «О Русь – малиновое поле / И синь, упавшая в реку…» Такая же прозрачность, определенность – ив восприятии лирическим героем России: «Но не любить тебя, не верить – /Я научиться не могу».

«Русь уходящая»

Со временем лирический герой Есенина начинает обретать иной облик – бунтарский, нигилистический. У гармоничного лирического героя появляется мятежный двойник – «грешник», «бродяга и вор». Этот двойник в конце жизни будет назван поэтом «черным человеком». Все дальнейшее творчество Есенина, его завершающий этап, пронизано борьбой этих двух «я».

Поэт постоянно задумывается над вопросом: «Куда несет нас рок событий?» Именно «несозвучность» происходящему определила драму поэта, отразившуюся в его творчестве. Он поверил в революцию, увидел в ней путь к правде, связал себя с ней неразрывно, и в результате – разочарование. «Время подергивает туманом частности, – писал В. Ф. Ходасевич, – остается лишь сущность: драматическая коллизия и страдание, ею вызванное. Это страдание и этот мятеж сейчас особенно ясно вычитываются в Есенине; и то и другое дано на фоне такой же страдающей, такой же мятежной, так же утратившей свет России. Есенинский надрыв, с его взлетами и падениями, оказался сродни всей России». Этот надрыв пронизывает лирику поэта последних лет.

Стихотворение «Я последний поэт деревни…» (1920) – прощание с крестьянской Россией, ее христианскими основами. Тема противостояния города и деревни, старого мира и новой жизни раскрывается трагически.

Компромисс деревенского и пролетарского миров исключен. Их противопоставление раскрывает конфликт живого и неживого: «не живые, чужие ладони» «железного гостя» несут гибель привычному крестьянскому быту. «Железный гость» неумолим – от него нельзя ждать ни пощады, ни спасения.

В стихотворении «Сорокоуст» (1920) создан яркий образ Руси уходящей. Город представлен в нем как враг, который «тянет к глоткам равнин пятерню»:

Милый, милый, смешной дуралей,

Ну куда он, куда он гонится?

Неужель он не знает, что живых коней

Победила стальная конница?..

«Конь стальной, – замечал по этому поводу поэт, – победил коня живого. И этот маленький жеребенок был для меня наглядным дорогим вымирающим образом деревни…» В стихотворении звучит неподдельная тревога за судьбы «полевой России» и боль, с которой Есенин воспринимал ломку старого крестьянского уклада.

Стихотворение «Мир таинственный, мир мой древний…» (1922) представляет конфликт города и деревни как метафизическую трагедию; город не просто железный враг, он еще и дьявол: «Жилист мускул у дьявольской выи». Победа железного, т. е. неживого, как раз и ассоциировалась в сознании поэта с социализмом «без мечтаний».

Философские мотивы

Преодолеть конфликт с послереволюционной действительностью, пережить свою «ненужность», снять остроту трагизма помогло Есенину философское восприятие происходящего. Быстротечность молодости и неотвратимость смерти воспринимаются поэтом спокойно.

Тема жизненного пути, неизбежной и естественной смены его этапов, приятия жизни во всех проявлениях нашла отражение в философском стихотворении «Не жалею, не зову, не плачу…» (1921), написанном, по свидетельству С. А. Толстой, под влиянием лирического отступления из шестой главы «Мертвых душ» Н. В. Гоголя: «…что пробудило бы в прежние годы живое движенье в лице, смех и немолчные речи, то скользит теперь мимо, и безучастное молчание хранят мои недвижные уста. О моя юность! о моя свежесть!»

Образ раннего весеннего утра с чистым и прозрачным воздухом и розовой зарей символизирует лучшую пору человеческой жизни – юность, а золотое увядание осени ассоциируется со зрелостью. Грусть прощания с юностью не выливается у поэта в трагедию, но становится поводом для философского раздумья о зыбкости всего живущего на земле:

Жизнь моя? иль ты приснилась мне?

Словно я весенней гулкой ранью

Проскакал на розовом коне.

Одновременно звучит благословение жизни и всего сущего.

Будь же ты вовек благословенно,

Что пришло расцвесть и умереть.

Разнообразные художественные и интонационно-синтаксические средства, использованные поэтом в этом стихотворении, создают яркие зрительные образы: метафоры («белых яблонь дым», «березовый ситец», «льется листьев медь», «золото увяданья»), многоцветье (золото, медь, «розовый конь», «белые яблони»), обращения и лексические повторы («Дух бродяжий, ты все реже, реже», «Все мы, все мы в этом мире тленны»), вопросы и инверсии («Увяданья золотом охваченный»), символика («розовый конь»).

Песнь родине

Высшим смыслом, стержнем лирики Есенина оставалась тема России. В этом понятии слилось для него, по словам Ф. А. Абрамова, «все родное и близкое, от чего легко зарыдать»: родная земля и любимая женщина, трудная жизнь страны и одиночество матери, порыв к людям и любовь к зверю, к «братьям нашим меньшим», – «удивительная любовь и жалость, русская жалость ко всему живому». Как ни метался поэт, Россия всегда была его единственной и постоянной любовью.

Есенинская песнь родине – это прежде всего диалог лирического героя с миром русской природы. У Есенина мы встречаем совершенно иное поэтическое освоение темы природы: у него нет философии природы, отделенной от человека. Природа слита с человеком, с его настроением, с его мыслями и чувствами. В этом единении человека и природы отражено народное мировосприятие, народная философия природы, согласно которой человек – часть окружающего мира. В стихах Есенина природа живет неповторимой поэтической жизнью, она одушевлена, многоцветна и многокрасочна: его метели плачут, как цыганские скрипки, трава собирает «медь с обветренных ракит», ивы «трясут подолом» и т. д.

Цветовая гамма способствует передаче тончайших настроений, придает романтическую одухотворенность, свежесть образам Есенина. Любимые цвета поэта – синий и голубой – усиливают ощущение необъятности просторов России («только синь сосет глаза», «солнца струганные дранки загораживают синь» и т. п.), создают атмосферу светлой радости бытия («вечером лунным, вечером синим», «предрассветное, синее, раннее», «в летний вечер голубой»), выражают чувство нежности, любви («голубая кофта, синие глаза», «парень синеглазый», «заметался пожар голубой» и т. п.).

Эпитеты, сравнения, метафоры помогают полнее и глубже раскрыть поэтические образы лирики Есенина. «Искусство для меня, – отмечал поэт, – не затейливость узоров, а самое необходимое слово того языка, которым я хочу себя выразить». Реальность, конкретность, осязаемость характерны для образного строя его стихотворений.

Обращение поэта к образу родины, любимой, матери помогало обрести точку опоры в этой жизни. Проникновенно и исповедально звучит голос поэта в «Письме матери» (1924). Своей матери поэт посвящает строки поразительной эмоциональной взволнованности, в которых звучат мотивы покаяния, виновности за неправедную жизнь, причиненные обиды, надежда на возрождение души с помощью материнской любви. Щемящей нежностью наполнена каждая строка стихотворения:

Ты жива еще, моя старушка?

Жив и я. Привет тебе, привет!

Пусть струится над твоей избушкой

Тот вечерний несказанный свет.

Стихотворение построено на противопоставлении спокойного и тихого мира материнского родного дома и греховной городской жизни героя. Перед нами есенинский вариант библейской истории о блудном сыне. Здесь развивается и вечная тема «отцов и детей», возникает образ матери-утешительницы и образ кающегося сына. Лирический герой мучается собственными противоречиями, он пережил ранние утраты, но надеется на свое духовное обновление, на излечение от душевных ран материнской любовью: «Ты одна мне помощь и отрада…»

Все чаще в творчестве Есенина звучат мотивы осознания виновности за кому-то нанесенные обиды («Мне осталась одна забава…», «Заметался пожар голубой…», «Ты такая ж простая, как все…», «Я усталым таким еще не был…», «Годы молодые с забубённой славой…» и др.).

Любовная лирика

Любовь захватывает лирического героя Есенина: «Листья падают, листья падают…», «Собаке Качалова», «Я помню, любимая, помню…», «Голубая кофта. Синие глаза…», но в отношениях лирического героя и любимой нет безмятежности. Его любовь или прошедшая, или несостоявшаяся, или безответная, или конфликтная. Драматичности любви сопутствует развитие сюжетной ситуации (хотя и ослабленной), что придает любовной лирике Есенина некоторую эпичность.

В стихотворении «Письмо к женщине» (1924), написанном в жанре послания, звучит тема ушедшей любви, которую уже невозможно вернуть. Герой вспоминает о прошлом, стремясь объяснить любимой свою «шальную» жизнь, приведшую к разрыву. Не найдя понимания и духовной поддержки, он осознает, что оказался ей «ни капельки не нужен»:

Любимая!

Меня вы не любили.

Не знали вы, что в сонмище людском

Я был, как лошадь, загнанная в мыле,

Пришпоренная смелым ездоком.

Личная драма сопряжена с внутренним одиночеством лирического героя, подавленного «роком событий» и пытающегося обрести почву под ногами на корабле новой жизни. В какой-то момент он приходит к мысли, что ему это удалось: «Я избежал паденья с кручи. / Теперь в советской стороне / Я самый яростный попутчик», и надеется обрести покой после пережитых бурь. Любовная линия сюжета выявляет глубинные изменения в личности героя.

Мотивы любовной печали и желания встретиться с возлюбленной звучат в стихотворении «Собаке Качалова» (1925). Интересно композиционное решение стихотворения. Через обращение к зверю как родному существу передано душевное состояние лирического героя. Практически все строфы – лишь прелюдия к появлению в финале упоминания о той, «что всех безмолвней и грустней». Избранница поэта, оказываясь виновницей его переживаний, остается «за сценой», что обостряет любовную ситуацию и усиливает драматическое решение темы. Самое сокровенное – рассказ о своих чувствах – герой доверяет Джиму, лишь с ним (среди «всяких и невсяких») он ощущает родство душ, что подчеркивает его одиночество:

Пожалуйста, голубчик, не лижись.

Пойми со мной хоть самое простое.

Ведь ты не знаешь, что такое жизнь,

Не знаешь ты, что жить на свете стоит.

Лирика последних лет

Стихи Есенина последних лет насыщены трагическим пафосом; все сильнее становится ощущение поэтом своей ненужности: «В своей стране я словно иностранец», «Тошно мне, законному сыну российскому, в своем государстве пасынком быть». В статье «Судьба Есенина», написанной в эмиграции после смерти поэта, 3. Н. Гиппиус заметила: «В стихах о родине, где от его дома не осталось и следа, где и родных частушек даже не осталось… он вдруг говорит об ощущении своей «ненужности». Вероятно, это было ощущение более страшное: своего… уже «несуществования». Об этом поэт пишет в стихотворениях «Русь уходящая», «Русь советская» и др.

Тот ураган прошел. Нас мало уцелело.

На перекличке дружбы многих нет.

Я вновь вернулся в край осиротелый,

В котором не был восемь лет.

«Русь советская»

На смену есенинскому поколению пришли люди с иным мышлением: «Уж не село, а вся земля им мать». Лирический герой ощущает себя чужаком в родном селе, юноши которого «поют другие песни»: «Ни в чьих глазах не нахожу приют». В стихотворении передана внутренняя борьба героя, который, с одной стороны, пытается понять и принять происходящее, но в то же время отгораживается от новой реальности, не желая отдавать ей «лиры милой». Он остается верен своей, к несчастью, уже ушедшей, Руси:

Но и тогда,

Когда на всей планете

Пройдет вражда племен,

Исчезнет ложь и грусть, —

Я буду воспевать

Всем существом в поэте

Шестую часть земли

С названьем кратким «Русь».

В 1925 году написано стихотворение «Неуютная жидкая лунность…», в котором нашло отражение стремление поэта обрести себя в новой деревне. Образу патриархальной деревни («тоска бесконечных равнин», «усохшие вербы») противостоит вера в то, что идущие из города культура и технический прогресс принесут ей возрождение. Поэт, превозмогая себя, пытается полюбить новую, «стальную» Россию:

Мне теперь по душе иное…

И в чахоточном свете луны

Через каменное и стальное

Вижу мощь я родной стороны.

Но, идя навстречу новому, поэт понимает, что этот мир для него чужой. Через художественные детали передается его состояние: тележной песне колес противостоит моторный лай. За искренним желанием увидеть в новой России цивилизованное начало нельзя не заметить трагедию героя-изгоя: новый мир он может принять лишь разумом, но не душой. Звучит мотив неуверенности в будущем:

Я не знаю, что будет со мною…

Может, в новую жизнь не гожусь…

Этот же мотив звучит в элегии «Спит ковыль. Равнина дорогая…» (1925): «Все равно остался я поэтом / Золотой бревенчатой избы». В то же время в стихотворении передано философское осмысление родины, которая отождествляется со вселенной, выражена философская концепция покоя, принятия мира как данности. Есенин возвращался к идее гармонии, целесообразности. Рассудком приняв новое поколение, «чужую юность», сердцем поэт остается со страной ковыля, журавлиного крика, бревенчатой избы. Звучит мотив примирения с действительностью, возникающий и в других стихотворениях: «Дайте мне на родине любимой, / Все любя, спокойно умереть!»

В элегии «Отговорила роща золотая…» (1924) возникают печальные раздумья поэта о смысле всего сущего и своей судьбе, о подчиненности человеческого существования законам природы. Философское содержание стихотворения выражено в конкретных образах. Осень – пора тишины и ярких красок ассоциируется с закатной порой человеческой жизни. Автор не сожалеет об ушедших годах: лирические строки передают трепетное отношение к неустанному бегу времени. Мотив увядания, ощущение приближения последних дней, спокойное принятие этой участи соотносятся с картиной улетающих и прощающихся с родной стороной журавлей.

В стихотворении господствует символическая цветовая гамма («роща золотая» – символ человеческой жизни, бытия; «сиреневая цветь» – весна человека, костер «рябины красной» – догорающий костер жизни). Вспоминая о «веселой юности» и прощаясь с «сиреневой цветью» души, лирический герой ощущает одиночество и бесприютность. Параллелизмы, сравнения, использованные поэтом в стихотворении, помогают почувствовать вселенский закон: «каждый в мире странник», но мир при этом не умирает, не прекращается течение жизни.

Этой же теме посвящена поэма «Цветы» (1924). Это лироэпическое произведение автор создавал с мыслью «о том, что ты такое в пространстве». В ней двенадцать глав; эта цифра была знаковой для поэта, являлась символом итога земной жизни, пограничного между жизнью и смертью состояния. В главе «Цветы мне говорят прощай…» жизнь и смерть представлены как естественный процесс, проявление вечных, общих законов бытия: «Любимая, ну что ж! Ну что ж! / Я видел их и видел землю, / И эту гробовую дрожь / Как ласку новую приемлю».

В январе 1914 года впервые увидели свет стихи С. А. Есенина. До декабря 1925 года, когда поэта не стало, прошло всего двенадцать лет. В эти недолгие годы уместился весь творческий путь великого мастера стиха.