Пример: подарок Burger King от урагана Эндрю

Пример: подарок Burger King от урагана Эндрю

Великолепным примером корпоративной культуры завтрашнего дня является атмосфера, которая сложилась в компании вслед за тем, как ураган Эндрю уничтожил в 1992 году штаб-квартиру Burger King в Майами. Из возникшего хаоса родилась корпоративная культура, основанная на социальном взаимодействии, воображении и развлечении. Но развлечении напряженном, как сказал директор-распорядитель Джим Адамсон занимавшему в то время пост главного исполнительно го директора Барри Гиббонсу: «Заметили ли вы, что у вас в компании за последние две недели было сделано больше, чем за предыдущие два месяца?»

Стержнем новой культуры Burger King было творческое мышление, активный подход к принятию решений и свежие идеи. Теперь все дни стали днями ношения свободной одежды, а иерархические структуры прошлого исчезли вместе с бывшей штаб-квартирой. Существовавшие ранее иерархические структуры были причиной нескольких неудачных совместных проектов с рекламными агентствами, а это в свою очередь портило впечатление, которое производила корпорация. Компания общества мечты не может себе позволить иметь смазанный имидж. Рынок историй требует полноценной концепции.

В новых кабинетах штаб-квартиры Burger King нет дверей. Все директора компании выселены с привилегированных верхних этажей. Люди, занимающие эти должности, большую часть времени проводят в командировках, так почему бы не предоставить возможность видеть свет дня и вдохновляющий пейзаж тем, кто сидит за столом? Идея новой планировки офиса оформилась, когда директора корпорации заметили, как резко увеличилось общение после того, как старый офис был в буквальном смысле сметен. Сотрудники разговаривали друг с другом, возникли группы и, поскольку компания хотела, чтобы это продолжалось, новый офис был спроектирован так, чтобы способствовать поддержанию непринужденной, комфортной атмосферы, при которой действительно росло производство.

Выживание корпорации будет больше зависеть от способности создавать эффективный имидж, от великих, новых идей, чем от заботы о том, идеально ли работает бухгалтерская система. Об этом позаботится технология будущего.

Сегодня над приемной зоной штаб-квартиры Burger King царит увязший в стене гигантский бургер; стены декорированы огромными фресками веселых цветов, наполненными счастливыми людьми. А фоновая музыка в приемной зоне — это не Моцарт или что-нибудь в этом роде, это звуковые эффекты, соответствующие фрескам. Это могут быть звуки джунглей, пение китов или звук ветра, завывающего в оснастке парусника.

Придется поставлять на рынок нечто большее, чем просто товары, удовлетворяющие материальные потребности. Успешными компаниями ХХI века станут те, которые будут удовлетворять эмоциональные потребности. Рынок профессий будет предъявлять сходные требования, поэтому вполне очевидно, что рынок товаров будет вести себя так же, как и рынок рабочей силы. Привлекательной оплаты и цветов в горшках в коридорах будет уже недостаточно. Это было представление общества информации о хорошей корпорации. Корпорации общества мечты придется соответствовать социальным и эмоциональным потребностям своих работников.

Помимо удовлетворения социальных и эмоциональных нужд персонала такая корпорация захочет обслуживать и эмоциональные и социальные потребности потребителей, к чему Burger King лучше подготовлена сейчас, когда офис отражает ясную индивидуальность корпорации. Одной из фирм, доводящей выполнение этой миссии до совершенства, является Nike, выразившая свои основополагающие цен- ности в одном красивом и энергичном предложении: «Испытать эмоции конкурентной борьбы, победы и сокрушения конкурентов».

Работники больше не являются частью компании подобно станкам или акционерам. Работники и есть компания. Как заметил Чарльз Хэн-

24% людей заявили, что работа — это основной способ самовыражения.

ди, политические взгляды Карла Маркса, почти столетней давности, наконец, стали реальностью. Рабочие завладели средствами производства, поскольку этими средствами производства уже не являются машины, действительный фактор производства — знания. Работники всегда носят этот фактор производства с собой; он размещается в голове каждого из них. Так капитал компании становится суммой квалификации всех работников. И все же в социальной среде современной компании критически важным фактором являются не только знания в конкретной области; это еще и творческие способности, мотивация и, превыше всего, навыки совместной работм. Производство в офисе — не механический процесс, а скорее интеллектуальный и даже социальный. Чтобы он был эффективен, нужен метод напряженного развлечения.

Напряженное развлечение как черта новой рабочей этики — не самая смелая идея этой главы. Она способствует тому, чтобы привести представления — не всех, но многих людей — в соответствие с новыми реалиями. Исследование, проведенное журналом GQ, показало, что представление о работе как о способе финансового обеспечения семьи сильно устарело. Так считали лишь четверть респондентов, причем они зарабатывают меньше $30000 в год. Впечатляющие 55% придерживались того мнения, что самое важное это удовлетворение от работы и профессиональный рост. Удивительное число людей, целые 24%, заявили, что работа — основной способ самовыражения. Около 20% оценили свою недельную рабочую нагрузку в 56 часов; 37% опрошенных даже признали: «Я думаю, вы можете назвать меня трудоголиком».

Я тоже отношусь к этой категории, то есть выражаю себя в работе и считаю ее более важной, чем личная жизнь, работа увлекательнее и разнообразнее. Мы с коллегами задаемся вопросами (назову лишь несколько актуальных примеров): Как будет выглядеть здравоохранение будущего? Исчезнут ли с городских улиц розничные торговцы, вытесненные возможностью совершать покупки из дома? Каковы будущие роли отца и матери? Все эти вопросы могут смутить ум и вызвать головокружение; каждый представляет собой небольшую интеллектуальную драму (см. Главу 4). С другой стороны, нет ничего пугающе непонятного в уборке пылесосом. Не может эта ежедневная деятельность сравниться и с волнением по поводу того, успешно ли пройдет лекция, или, если так и есть, с радостью от последующего отдыха. Работа идеально способна конкурировать с семейной жизнью. Не в течение всей карьеры, не пока дети еще маленькие, но после.

Многие признаки указывают на это. Более важна, однако, естественная динамика. Мы торопимся преодолеть старые представления о работе, сложившиеся в индустриальном обществе у английских прядильньих машин, в уэльских угольных шахтах и на автомобильных заводах Детройта. Европа отреагировала на это профсоюзньим движением и марксизмом. Вполне понятно, что в труде видели необходимое зло, которое должно было быть как можно менее продолжительным и как можно выше оплачиваемым. Пенсии были наградой за долгую жизнь, полную тяжелого труда; и чем скорее вы добирались до этой награды, тем лучше. Эта модель была истиной для наших родителей и дедушек и бабушек, но применима ли она к нам? Нет, или, по крайней мере, это истина, которая скоро станет достоянием учебников истории.

Отражение представлений ХХI века о работе уже можно заметить на наших спортивных аренах. Конечно, современные профессионалы зарабатывают деньги, добиваясь превосходства в своих видах спорта. Одновременно напряженно развлекаясь. Интервью показывают, что спортсменов мотивирует получаемое ими лично удовольствие, что спорт в своей основе — это испытание сил, приносящее доход. Менеджер Manchester United Алекс Фергюссон заметил в журнале World Soccer по поводу своего бывшего звездного игрока француза Эрика Кантона: «Он обычно оставался после тренировки и практиковался часами. Практиковался, практиковался, практиковался».

Напряженное развлечение

в мире профессионального спорта

Неудивительно, что напряженное развлечение должно доминировать в мире профессионального спорта. В качестве работы спорт появился относительно недавно, и главным стало то, чем люди занимаются в свободное время просто для удовольствия. Но вапряженное развлечение прокладывает себе дорогу и в более традиционные корпорации, а критерии успеха в спорте и бизнесе сливаются. Чем больше вам нравится работа, тем больше вы от нее получаете. Чем лучше вы сможете убедить коллег любить свою работу, тем больше компания от этого выиграет — также и в денежном плане. Поэтому успешные спортивные тренеры должны подрабатывать бизнес-консультантами. Они могут рассказать о том, что пригодится бизнесу.

Однако индустриальные способы мышления еще живы, и, возможно, доживут до смены тысячелетий. Самый могущественный немецкий профсоюз IG Metall предлагает сократить рабочую неделю с 35 часов до 32. Даже Фонд Ханса Бёклера, мозговой центр немецких профсоюзов, соглашается с этим, поскольку, когда в последний раз сокращали рабочую неделю (в 1985), были создапы миллионы новых рабочих мест. Исходят из одной посылки: общий объем работы сокращается, проблему надо решать, распределив оставшееся между большим числом людей. В краткосрочной перспективе это могло бы быть неплохим решением, но как долго протянет эта политика? До тех пор, когда многие миллионы работников будут работать один час в неделю? Но тогда не будет денег на зарплату. Единственное решение — постепенные преобразования.

Правда, выпал один элемент — семейные отношения. Когда рабочее время — не определенное количество часов, а то, что требуется на выполнение заданий, возникает конфликт между работой и свободным временем. Fortune резюмирует: сегодня в коридорах бизнеса, как и везде, семьи сталкиваются с большим лицемерием, чем когда-либо. Правильно подходить к вопросам семьи и работы очень хорошо, но корпоративная Америка скрывает темную тайну. Люди в подразделениях, отвечающих за работу с человеческими ресурсами, знают ее. Многие главные исполнительные директора тоже, хотя не осмеливаются ее обсуждать. Семья в глазах корпораций больше не является большим преимуществом; скорее, это проблема.

В интервью Financial Times автор книги «Связь времен»* Арли Рассел Хочсчайлд поясняет, что соперничество между работой и свободным временем изменилось за последние 10—20 лет. Для многих дом стал прежде всего местом, где надо выполнять много рутинной работы — обязанностей, которые не могут ждать: стирка, приготовление ужина и забота о детях. Дом превратился в каторгу. На работе выше уровень сервиса; есть время на разговоры и развлечения. На рабочем месте заметно развитие общественного продукта, а работа по дому стала настоящим бременем. Как пишет Хочсчайлд: «В культурном соперничестве между работой и домом... побеждает работа».

_____________

* Arlie Russell Hochschild, The Time Bind.

Это не единственная тенденция. Другие исследования показали растущее желание сократить продолжи-

В культурном соперничестве между работой и домом побеждает работа.

тельность рабочего дня для того, чтобы больше времени проводить с семьей. Однако эти результаты дает скорее изучение социальных установок, чем реального поведения, а желание так и остается нереализованным. «Сейчас много работы в офисе, но в следующем месяце все успокоится, и я смогу уходить пораньше», — стандартная отговорка для покинутых жен или мужей, и все знают, что следующий месяц будет таким же напряженным.

Похоже, американские семейные ценности испытывают реальную угрозу со стороны корпораций. Но можно ли представить себе на улицах Нью-йорка демонстрации протеста против того, как крупные корпорации разрушают семейное благополучие? Консервативно настроенные граждане, обычно поддерживающие частное предпринимательство, вдруг выдвигают требование, чтобы семейную жизнь оставили в покое и не тревожили? Пикетчики держат плакаты с яркими надписями: «К черту! Не будем работать после пяти», «Мы хотим больше видеть своих детей» и «Руки прочь от нашей семьи!». На руководителей внезапно возлагается ответственность за разработку мер, направленных на защиту семейных ценностей, и включение их в концепцию развития корпорации. Требования активистов борьбы за права животных расширены и распространяются на права сотрудников корпораций. Нет, пикеты возникнут вряд ли; в конце концов, работники задерживаются на работе по своей собственной свободной воле (почти).

НЕ БУДЕМ РАБОТАТЬ ПОСЛЕ 17.ОО!

Конфликт охватывает США, но он происходит на микроуровне, и может быть разрешен только на микроуровне в отдельной компании, в семьях служащих. Этот существенный ценностный конфликт будет беспокоить работающих в процветающих странах еще долгие годы и конфликт будет нарастать, пока в данной сфере не появятся всеми признанные нормы.

Это битва за мировоззрение и ценности отдельного человека; она идет прямо сейчас, и профсоюзы должны бы играть более заметную роль, выйти на передний план и предложить свои решения. Проблема ценностей куда важнее, чем вопрос оплаты труда; денежные вопросы, в любом случае, часто решаются в индивидуальном порядке без посредничества профсоюзов.

Три сценария для работы и семьи в будущем:

Сценарий 1. Работа выигрывает соревнование и семейное подразделение становится местом, где отдыхают и подзаряжаются для того, что имеет первоочередное значение, а именно, для ра боты, где происходит основное ежедневное общение с людьми. Именно здесь находят друзей — людей, с которыми встречаются и в свободное время. Дети и традиционные семейные ценности проигрывают. Но американские компании добиваются успеха на мировом рынке, особенно в постоянной конкуренции с европейскими компаниями, которым приходится иметь дело с влиятельными профсоюзами.

Сценарий 2. Побеждает семья. Образуется больше времени для жены или мужа и детей. Рабочий день сокращен, и почти в каждой компании установлено правило: сотрудники должны иметь возможность ужинать с семьей. Уважающие семейные ценноств могут привлекать самых востребованных работников и тем самым одерживать верх над менее заботливыми компаниями.

Сценарий 3. Равновесие между работой и семьей устанавливается путем периодических переговоров между руководством и служащими. На этих переговорах достигается согласие относительно того, какое количество времени должно отводиться для полного погружения в дела компании, а какое посвящаться семье. Корпорации проиграют, если их требования будут слишком велики; то же самое относится и к семье, которая проигрывает, если корпорация не добивается успеха на рынке.

Компромиссвый сценарий соблазвителен и может даже материализоваться для нескольких счастливчиков, но факт остается фактом — немногие компании способны спрогнозировать, какие периоды будут напряженными, Да и не все работники согласятся на установленное равновесие между работой и семьей. Упоминавшееся исследование GQ продемонстрировало, что 37% участников-мужчин считали себя трудоголиками — а не должны ли вознаграждаться предпочитающие работу семье?

Остается выбирать между 1 и 2 сценариями. Если наметившиеся тенденции сохранятся и в следующем тысячелетии, компания выиграет за счет семьи. В процветающих странах рабочий день увеличивается. С другой стороны, тенденция — это всего лишь тенденция, пока не доказано обратное, и остается возможность противодействия. Я лично склоняюсь в пользу сценария 1 (ценности компании) как наиболее вероятного в краткосрочной перспективе. Компания вытеснит семью еще раз, на некоторое время. Мы увидим, как компания завоевывает семейное пространство, лредлагая оплачивать расходы на ведение домашнего хозяйства, обеспечивая, таким образом, работникам больше свободного времени в их свободное время. Другие будут гораздо более вовлечены в жизнь компании — за счет командировок и корпоративных мероприятий — чтобы сделать их более понимающими, когда из-за задержек в офисе сократится время, которое они могут полноценно посвятить семье.

Затем можно ожидать реакцию, когда семья отвоюет свои позиции за счет компании. Важно, что эта ситуация признается одним из величайших общественных конфликтов, когда-либо имевших место, поскольку он оказывает воздействие практически на каждого в процветающих странах. Или существует четвертый сценарий? На фермах Европы и Северной Америки разграничения между работой и семейной жизнью не существовало еще 50 лет назад. Семья вместе работала и вместе отдыхала. То же самое применимо и к традиционным семейным магазинчикам. Это верно и для большинства населения стран третьего мира — работа и семья составляют цельное и гармоничное единство. Острая, как бритва, грань — только в богатых обществах.

Рабочее место сможет быть в любой точке,

где окажетесь вы в любой момент времени.

Учитывая современное и, особенно, будущее состояние коммуникационных технологий, можно прогнозировать, что рабочее место сможет быть в любой точке, где окажетесь вы, в любой конкретный момент времени. Мы будем в состоянии передать любую информацию в любое время в любое место - и в полном цвете. Вот технологическая основа исчезновения рабочего места в нынешнем виде. Можно будет работать дома, в самолете, на борту яхты и во время отпуска на Борнео. Географическое измерение для работы отменено.

Итак, здравый смысл подсказывает, что все больше людей будут работать дома, или в любом другом месте на планете. Николас Козер, исполнительный вице-президент AT&T Wireless Servicer Inc., утверждает, очевидно, с борта своей яхты: что делает беспроводной офис такой выгодной идеей, так это его способность работать везде. От головного офиса до отсеков для экипажа. Тэмми Алтман, когда ей предложили работу в 350 милях от дома, ответила: «Я просто устрою электронный офис дома». Уже сейчас 7,5 млн. работников (6% трудовых ресурсов США) частично или полностью работают дома. Но компания общества мечты основывается на обмене идеями, общей мотивации и опыте, и на социальном взаимодействии с коллегами. Это не может быть достигнуто при помощи телекоммуникаций.

В виртуальной компании сотрудники знают друг друга только по именам, или, может, встречаются раз в год на корпоративной рождественской вечеринке. Виртуальная корпорация не оплачивает дорогостоящую аренду и уборку. Отдельным сотрудникам не нужны фотографии детей в рамочке на столе; их потомство играет у их ног. Им, скорее, потребуется фотография начальника, чтобы напоминать об обязанностях. Все это складывается в чертовски привлекательную картину, как будто сидишь на островке в Тихом океане с коктейлем под рукой, по крайней мере, когда в Нью-Йорке зима. Идея виртуальной корпорации, похоже, возникла не ранее 1990-х годов, но остается, скорее, миражом, чем фактом. Может быть, эта теория разделит участь великой теории 1970-х о безбумажном офисе — картине, которая к этому времени должна была бы вогблотиться в реальность. К сожалению, реальность бурлит от еще большего, чем когда-либо, количества бумаг.

Им, скорее, потребуется фото начальника, чтобы

напоминать об обязанностях

Почему же эти увлекательные картины редко доживают до того момента, когда будущее их догонит? Компания это общественная структура, которой необходимы личное взаимодействие и контакты. Именно этому важному аспекту современного рабочего места и посвящена эта глава. Не стоит и говорить, что современные технологии временами будут помогать заниматься работой вне офиса; уже сейчас домашние компьютерные рабочие места организуются в США, а также в Скандинавии, но это, скорее, исключение из правил.

В одном интервью Роберт Райх высказал следующие наблюдения о пути к влиянию в Белом доме: «Петля принятия решения зависит от физической приближенности [к Клинтону]: кто регулярнее всех нашептывает ему на ухо, чей кабинет ближе всего к Овальному, кто находится ближе к нему, когда поднимаются ключевые вопросы».

Добро пожаловать в беспрерывную работу — без начала и конца.

Это правило об обретении власти и влияния относится и к компаниям. Поэтому оставаться дома всегда будет бесполезным карьерным ходом. Чарльз Хэнди, мой любимый философ, пишущий о компаниях будущего, говорил о клубе как о центре, где сотрудники корпорации могут встречаться, общаться и культивировать основные ценности за бокалом вина. Такие клубы станут необходимостью, когда значительная часть работы будет выполняться вне офиса.

Конечно, технологии действительно позволяют работать где угодно и когда угодно. Но это не означает, что мы будем проводить больше времени дома или в других излюбленных местах; в результате рабочее время все больше и больше будет вторгаться в то, что до сих пор считалось досугом. То, что было работой, станет повседневной деятельностью, которая больше не будет подразделяться на работу и свободное время, а станет пакетным соглашением, цельно воспринимаемой работо жизнью.

Подходящий пример — ежедневная деятельность Марты Стюарт, главного исполнительного директора Martha Stewart Living Omnimedia. Она пользуется электронной почтой, чтобы поддерживать связь со всеми и каждым. В первый раз она проверяет ее в 5 часов утра, до того, как начать свой день. Более того, компьютеры есть во всех ее домах, а в подвале установлен сервер, чтобы обслуживать компьютеры, телефоны и системы видеосвязи. Означает ли все это, что Стюарт проводит меньше времени в офисе? Означает ли это, что ей приходится меньше работать? Нет. Это лишь обеспечивает ее средствами, гарантирующими, что когда она работает, она действительно тратит свое время на то, что должно быть сделано на работе. Добро пожаловать в беспрерывную работу — без начала и конца — где вы никогда не можете закончить, никогда не сменяетесь с дежурства, но где вы еще и наслаждаетесь настоящей свободой и гибкостью, самостоятельно строя свой день. Марта Стюарт — лишь один прототип напряженного развлечения; ее концепция сильно напоминает другую — концепцию свободного агента.

Является ли корпорация динозавром? По словам Дэниэла Пинка, 25 млн. американцев думают, что да. Они отрицают жизнь служащего корпорации и обращаются к жизни свободного агента. Корпорациям, готовым измениться, чтобы приспособиться к потребностям работников нового типа, может удаться удержать свои кадры, но все растущее число свободных агентов обнаружили, что их бывшие работодатели цеплялись за свои стеклянные ячейки и безоконные офисы. Как выразилась одна вольнонаемная сотрудница о проекте, из-за которого она на срок его выполнения оказалась снова в стеклянной ячейке: «Я вспоминаю все то, что уже забыла — идиотские колготки, идиотскую езду на работу и с работы, невозможность видеть дневной свет. Я настолько сильно не хочу так работать, что даже ощущаю вкус этого нежелания».

Работники нового типа, которые работают, чтобы удовлетворить свою потребность создавать, получать от работы нечто большее, чем деньги в обмен на восемь часов каторжного труда, не будут удовлетворены стеклянной ячейкой. Поэтому, если их компания не изменится, они готовы уйти и стать свободными агентами. Свободные агенты несут ответственность только перед собой, и им это очень нравится. Им нужно заканчивать рабочий день с сознанием, что они чего-то достигли, что-то создали; именно это заставляет людей выбирать свободу, которую им дает положение свободного агента. «Я слил свою работу с жизнью. Я не вижу себя отдельно от моей работы.» Это убеждение свойственно не только свободным агентам; в будущем его будут разделять большинство работников.

Сам недавно вступивший в когорту свободных агентов, Дэниэл Пинк описывает в общих чертах появляющуюся область применения свободных агентов. После того, как он в течение многих лет был частью истеблишмента, Пинк вышел из игры. Он переместил офис на чердак своего дома в Вашингтоне, округ Колумбия, и сбежал от всего того, что ненавидел в рабочей атмосфере; теперь он сам себе начальник, но, что еще важнее, он свободен от раздражения, сопутствующего офисной культуре. Это не должно означать, что он или любой другой свободный агент, с которым он говорил, работает сколько-нибудь меньше, чем это было под властью корпоративной культуры или в Белом доме, как в случае с Пинком. Эти люди всего лишь сохраняют право устанавливать свои собственные стандарты и цели. По выражению Лизы Йоронен из SOL Cleaning Service, «Люди, которые устанавливают собственные стандарты, стремятся к звездам». Итак, понятно, что свободный агент работает даже напряженнее, чем корпоративный служащий, но для него работа — и удовольствие, и вызов.

Интересно, что свободный агент, даже после того, как он вырвется из корпоративной системы, не обязательно становится одиноким агентом. Повсюду возникают агентства и обслуживающие структуры для свободных агентов. Working Solo существует уже давно, но сейчас расширяется, чтобы поспеть за ростом когорты свободных агентов, которые используют точки Kinko не только для копировальных работ, но и для встреч — место, где можно переговорить с другими свободными агентами сети. Working Solo — это агентство, помогающее свободным агентам понять этот новый мировой порядок. Еще существует организация Working Today (нечто вроде антипрофсоюза), которая предлагает свободным агентам страхование и медицинское обслуживание по групповым тарифам.

Люди, которые устанавливают собственные стандарты,

стремятся к звездам