ГНОМЫ И ДУХИ РУДНИКОВ

ГНОМЫ И ДУХИ РУДНИКОВ

Гномы (Gnomes). Этих существ нельзя отнести ни к феям, ни к гоблинам, ни к буги, ни даже к импам. Своим возникновением они обязаны науке давно минувших веков, а не фольклорной традиции. Они принадлежат к ограниченному классу существ, который включает лишь четырех представителей: четыре разновидности стихийных духов — гномы, сильфы, саламандры и нереиды, соответствующие четырем стихиям — Земле, Воздуху, Огню и Воде. Считалось, что люди и прочие живые существа были созданы из четырех стихий, соединенных в разных пропорциях, и только стихийные духи «чистокровны», каждый из них состоит из той среды, которую представляет, и в ней же обитает. Такова была герметическая и неоплатоническая доктрина, на которой держалась вся средневековая наука и медицина. Наступила эпоха Ренессанса, экспериментальная наукд получала все большее распространение, и вера в четыре стихии постепенно сошла на нет. Первое описание гномов как духов Земли встречается у Парацельса (1493–1531). Сомнительно, однако, что он придумал и само слово; Оксфордский словарь английского языка предполагает, что «гном» — сокращение от genomus, то есть «живущий в земле». Как бы там ни было, верили, что гномы живут в земле, которая не больше препятствует их передвижению, чем воздух — людям. В народе их именовали карликами или гоблинами. К духам шахт и подземелий относятся также стукачи из Корнуолла, но их никогда не считали порождением земли.

Григ (Grig). Довольно сомнительно, что это волшебное существо. Оксфордский словарь английского языка толкует слово «григ» как гном или вообще что-нибудь маленькое, к примеру молодой угорь, кузнечик. Вопреки этому широко распространено мнение, что выражение «весел, как григ» имеет отношение именно к феям, а в Сомерсете яблоки, оставленные на ветвях на зиму, называют «яблоками григов» и предназначаются они волшебным существам. Григов описывают как маленьких веселых фей в зеленых платьях и красных висячих колпаках — костюм, который подойдет феям из любых мест, к примеру ирландскому малому народцу. С другой стороны, не исключено, что значение чего-то маленького в сочетании с известным выражением породило никогда не существовавшую фею по имени григ¹.

Карлики (Dwarfs). Их настоящая родина — Германия, где на острове Рюген обитают как черные, так и белые карлики. Другое излюбленное место обитания карликового народа — горы Швейцарии, а вот в Англии, несмотря на изобилие в местном фольклоре малорослых персонажей разной степени уродливости, название «карлики» вряд ли когда было в ходу. Пожалуй, больше всего это определение подходит королю-пигмею и его свите, которые приветствовали короля Херлу в истории, рассказанной Уолтером Мапом в «Придворной маяте»; правда, они больше похожи на сатиров; корнуэльские спригганы тоже уродливы и малорослы, путешествуют большими группами, как немецкие карлики, но никогда так не называются. К черным карликам ближе всего подходит дуэргар, о котором ходят легенды в северных графствах, а коричневый человек с пустошей, в свою очередь, похож на него. В легендах артуровского цикла часто упоминаются карлики, состоявшие в услужении у прекрасных дам, но поскольку эти дамы сами постоянно балансируют на зыбкой грани между волшебным и человеческим, то природа их карликов не менее туманна.

Деррики (Derricks). Девонширские деррики «похожи на карликов, довольно злобных по своей природе»², но в Гэмпшире репутация у них не такая плохая. Маленькие добродушные феи в зеленых одежках, которые помогли заблудившемуся в Беркширских холмах путнику выбраться на дорогу, вполне возможно, и были деррики. Девонширские деррики скорее сбили бы прохожего с пути.

Синяя Шапка (Blue-Cap). Дух, обитающий в шахтах, не менее трудолюбивый, чем брауни, но, в отличие от него, работающий за плату. Вот что писала о нем газета «Коллери Гардиан» в мае 1863 года:

Сверхъестественный персонаж, о котором идет речь, оказался не кем иным, как призрачным откатчиком по имени Синяя Шапка. Иногда шахтеры видят голубой огонек, который опускается прямо на полную породы вагонетку, и тогда она своим ходом начинает двигаться к подъемнику, да так быстро, словно ее толкает крепкий жилистый работяга. Трудолюбивый Синяя Шапка требует, и совершенно справедливо, платы за свои услуги, которые он ценит не дороже, чем труд обычного откатчика, и потому раз в две недели заработанные им деньги оставляют где-нибудь в темном уголке шахты. Положат хотя бы на фартинг меньше причитающегося, и возмущенный Синяя Шапка не возьмет ни гроша; на фартинг больше — и излишек обязательно останется лежать там, где его положили.

В то время, когда была опубликована эта статья, вера в Синюю Шапку — или в Синий Колпак, как его называли в иных шахтах, — сходила на нет.

Стукачи (Knockers). Корнуэльские шахтовые духи, не злые и мстительные, как немецкие кобольды, но дружески настроенные по отношению к шахтерам, стуком показывают, где проходит богатая жила. Когда-то считалось, что стукачи — это духи работавших в шахтах евреев, а примитивные плавильни, на которые иногда натыкались шахтеры под землей, назывались еврейскими домиками. Присутствие евреев в шахтах Корнуолла объясняли просто: их якобы сослали на тяжелые работы в наказание за участие в распятии Христа. Евреи и в самом деле работали в шахтах в XI–XII веках, но предание относит их присутствие к более ранней эпохе. Шахтеры часто рассказывали о крошечных демонах, или импах, которых они видят под землей: те сидят на бревнах или лежат в причудливых позах прямо на полу. Рабочие радуются их присутствию, ибо оно всегда предвещает хорошую жилу. Предположительно, это и есть стукачи, хотя, согласно легенде, их можно только услышать, когда они подражают звукам, которые производят шахтеры, причем в отличие от людей демоны продолжают трудиться далеко за полночь. С другой стороны, возможно, что маленькие, похожие на бе-сенят существа — это спригганы, которые тоже наведываются иногда в шахты. Шахтерам английского севера знакомы два духа — Катти соам и Синяя Шапка.

Иногда стукачей зовут букками — корнуэльское имя гоблина.

Букки, гаторны, никеры, стукачи, нагги и спригганы — это различные духи, которые как в одиночку, так и целыми группами появляются в оловянных шахтах Корнуолла. Чаще всего они, не причиняя никому вреда, добывают руду для собственных надобностей подальше от человеческих глаз. Люди, в свою очередь, тоже стараются не раздражать призрачных рудокопов; так, считается, что гоблинам неприятны свист и брань, и потому шахтеры избегают и того, и другого³.

Однако существовал еще один, более зловещий, запрет. Похоже, шахтовые духи боялись креста, а потому под землей шахтеры остерегались отмечать что-либо этим знаком из боязни вызвать их гнев. Тем не менее обычно стукачи относились к шахтерам доброжелательно, что подтверждает следующая история:

В шахте Рэнсом стукачи всегда водились в большом количестве. Их было слышно повсюду, но особенно часто в одном конце. Все думали, что там наверняка проходит особенно богатая жила. Но, какие бы награды ни сулили шахтерам, двух смельчаков, которые рискнули бы забраться на землю боглов, было не найти. Один старик и его сын по имени Тренвит, жившие у Боспрениса, пришли как-то в полночь в середине лета к шахте и ждали до тех пор, пока не увидели, как маленький народец выносит из-под земли сияющую руду. Говорят, те двое знали какой-то секрет, благодаря которому могли разговаривать с волшебными существами. Как бы там ни было, отец и сын договорились с крохотными рудокопами, что если те уступят им свой конец шахты, то они будут сами дробить руду и оставлять им десятую часть всего, что им удастся поднять на поверхность, так что тем останется только прийти и забрать свое добро. Волшебные рудокопы согласились. Старик с сыном стали разрабатывать это место и вскоре разбогатели. Старик никогда не забывал об уговоре и неизменно оставлял десятую часть добычи феям. Но вот он умер. Его сын оказался человеком жадным и себялюбивым. Он попытался надуть стукачей, но только себе навредил. Жила, которую он разрабатывал, оборвалась; ничего у него не клеилось; разочарованный, он пристрастился к выпивке, промотал все отцовские денежки и умер в нищете⁴.

Из этого рассказа видно, что стукачи, как и прочие феи, не одобряют мошенничества и с уважением относятся к тем, кто держит слово. А другая история, под названием «Колено Баркера», отражает их неприязненное отношение ко всякого рода шпионам, которые нарушают покой фей. Согласно этой сказке, стукачи обитали не только в шахтах, но также среди скал Корнуолла, в пещерах и источниках и повсюду занимались своим ремеслом.

Жил в приходе Тоуднек один здоровый бездельник, который вечно отлынивал от работы в шахте. Он очень интересовался стукачами и, узнав, что они часто появляются у одного источника в их приходе, повадился прятаться там в папоротнике и подсматривать за ними. День за днем и ночь за ночью проводил он у источника, подсматривая и подслушивая. Он узнал, в какие часы они появляются и исчезают, как работают, какие песни поют и в какие игры играют, какие праздники отмечают — еврейскую Субботу, Рождество, Пасху и День всех святых, — и под конец даже стал понимать их язык. И все это время он считал, будто они не знают, что он за ними шпионит, пока однажды глубокой ночью они, закончив работу, не принялись обсуждать, где спрячут свои инструменты. «Я положу свой мешок вот в эту расселину», — сказал один. «А я спрячу свой под папоротником», — добавил другой. «Ну а я положу свой Баркеру на колени!» — воскликнул третий, и в ту же секунду тяжеленный, хотя и невидимый мешок с треском опустился Баркеру прямо на колени. Тот охромел на всю жизнь, и с тех пор, если кто из шахтеров страдал от ревматизма, о нем говорили: «Окостенел, как баркерово колено»⁵.

Старик по имени Капитан Мэти был одним из немногих, кому довелось видеть стукачей своими глазами, когда, идя на стук, он оказался внутри кристального грота (пещеры, которая открывается иногда в жиле, стены ее часто бывают покрыты кристаллами).

Когда я протер глаза и вгляделся в дальний конец пещеры, то увидел там троих стукачей. Ростиком они были не больше шестипенсовых куколок, но лица, платье и все движения у них были как у старых шахтеров. Мое внимание привлек один, в середине. Он сидел на камне, куртка лежала у его ног, рукава рубахи закатаны. Между колен у него была маленькая наковаленка, не больше квадратного дюйма размером, но на вид самая настоящая, как в кузне. В левой руке он держал сверло, крохотное, что твоя штопальная игла, другой стукач ждал, пока он его заточит, а третий стоял рядом с затупленной киркой в руке — видно, хотел, чтобы он к ней новый наконечник приделал⁶.

Эти стукачи не стали наказывать его, как Баркера, но, улучив момент, когда Мэти полез за свечой, исчезли, так что он слышал их хихиканье и писк, но самих человечков больше не видел.

Катти соам (Cutty Soams). Один из духов корнуэльских рудников. Упоминание о нем — в «Ежемесячной хронике» за 1887 год, цитируется в «Дэнхамских трактатах»:

Катти соам был боглом угольной шахты, подземным брауни, обычно страшно вредным, хотя иногда мог сделать и что-нибудь хорошее. Например, поколотить придирчивого десятника, но его любимым занятием было разрубать постромки деревянных вагонеток, в которые под землей впрягались бедные маленькие помощники откатчиков (иногда это были девочки). Рабочие, спускаясь по утрам в копь, частенько видели, что Катти соам трудился всю ночь и разрезал на куски все постромки. Многие считали его призраком одного из горняков, погибших в шахте, который является, чтобы предупредить своих старых товарищей о каком-либо грядущем несчастье. В Каллингтонской шахте, излюбленном привидениями месте, подозрение пало на одного из десятников по креплению, которого звали Нельсон, по его вине два человека, десятник и его помощник, упали на дно шахты: Нельсон перерезал канат, на котором они спускались, оставив лишь одну прядь. Через несколько дней после этого ужасного случая шахта загорелась. Говорили, что Нельсон задохнулся от рудничного газа. Копь Катти соама, как ее после этого прозвали, не работала больше ни дня7.

Коблернай (Coblynau). Гоблины из шахт Уэльса, похожие на корнуэльских стукачей. Они около восемнадцати дюймов роста, одеты как обычные горняки и очень уродливы. Это добродушные существа, увидеть или услышать их считается удачей. Своим стуком они указывают на место, где проходит богатая жила. Если над ними насмехаются, они бросаются камнями. Однако это не причиняет ни малейшего вреда. У них очень занятой вид, но на самом деле они вовсе не работают.

1 В 1936 году Руфь Танг услышала от Гарри Уайта, конюха из Стэнмо-ра, сказку «Красный колпак грига», с более ранней версией которой ей довелось познакомиться еще в 1912 году в валлийском Марше.

2 Wright Е. Rustic Speech and Folklore. Oxford, 1913. P. 207.

3 Ibid. P. 207.

4 Hunt R. Popular Romances of the West of England. London, 1923. P. 90–91.

⁵ Ibid. P. 88.

6 Bottrell W. Traditions and Hearthside Stories of West Cornwall. 3 vols. Penzance, 1870–1890. Vol. I. P. 77.

7 The Denham Tracts. 2 vols. London, 1891. Vol. II. P. 362.