2. От “бреттон-вудской” модели к неолиберальной

2. От “бреттон-вудской” модели к неолиберальной

Формирование модели, обладающей перечисленными чертами (смешанная регулируемая рыночная экономика с регулируемой же валютной сферой), началось с середины 30-х годов в США в рамках политики “нового курса” президента Ф.Д. Рузвельта. Однако эта модель может быть с некоторой натяжкой определена как “бреттон-вудская” модель рыночного хозяйства (или как “бреттон-вудская экономика”), поскольку основа для ее всемирного распространения (тиражирования во всех европейских и во многих азиатских странах) была заложена определившими основные параметры мировой денежной системы соглашениями, заключенными в Бреттон-Вудсе в 1944 году.

“Свободный мир” выиграл экономическое соревнование с СССР именно благодаря “бреттон-вудской” модели рыночного хозяйства, делающей возможным ускорение темпов развития экономики. После развала СССР в этих странах проявилась тенденция отказа от “бреттон-вудской модели” в пользу неолиберальной.

“Свободный мир”, как не без оснований было принято именовать в 50–70-е годы сообщество стран с рыночными экономиками, выиграл экономическое соревнование с СССР именно по той причине, что он в послевоенный период вооружился “бреттон-вудской” моделью рыночного хозяйства, делающей возможным развитие экономики высокими темпами.

После того как стало ясно, что сообществу развитых стран не надо больше соревноваться с СССР, в них проявилась тенденция отказа от “бреттон-вудской” модели рыночного хозяйства и перехода к модели рыночного хозяйства, известной ныне как неолиберальная, характеризующейся следующими основными особенностями:

1) дерегулирование экономики (“либерализация”);

2) приватизация;

3) увеличение экономического значения финансовых рынков;

4) полная отвязка денег от золота и благородных металлов вообще.

Практически такая отвязка была осуществлена еще в 70-е годы в связи с отказом США от принципа обмена доллара на золото в том виде, в каком это предусматривалось бреттон-вудскими соглашениями. Но окончательно принцип деметаллизации национальных денег был принят только в 1978 г. на конференции в Ямайке.

Переход к системе формирования курса национальных денежных единиц на основе их рыночной стоимости и регулировочных воздействий центробанков имел следствием разделение валют на две основные группы:

а) валюты развитых стран и вообще стран с сильными экономиками, для которых характерна небольшая величина разрыва (“ножниц”) между паритетом покупательной способности (ППС), или покупательной силой национальной денежной единицы, и номинальным курсом;

б) валюты стран со слабыми экономиками (в том числе все развивающиеся страны и почти все новые рыночные страны), для которых характерны большие “ножницы” между ППС и курсом, при заниженности курса.

Основные источники этих “ножниц” – дефицит конкурентоспособности и повышенная инфляционность слабых рыночных экономик. В среднем эти “ножницы” трехкратные. Это имеет два важных следствия. Первое: в ситуации заниженности курса валют стран со слабыми экономиками автоматически мультиплицируется финансовая сила любых инвесторов из развитых стран в указанные страны. Если, например, собственник из страны с сильной валютой скупает землю или жилые дома или даже заводы в стране со слабой валютой, то эти покупки в основном финансируются, как ни парадоксально, экономикой той страны, в которой производятся эти закупки. Страна со слабой валютой (например, Россия) таким путем финансирует свою собственную скупку. Второе следствие: при заниженности курса любой экспорт из страны с заниженным курсом валюты в известной степени дотируется этой самой экономикой. Соответственно совокупность стран с заниженными валютными курсами предоставляет своего рода дотацию странам с сильными валютами, покупающим их валюту. Вот такая хитрая механика. Приняв правила игры в соответствии с неолиберальной экономической моделью, страна со слабой экономикой автоматически начинает переливать свои ресурсы в страны с сильной экономикой.

Приняв правила игры в соответствии с неолиберальной экономической моделью, мы автоматически начинаем переливать свои ресурсы в страны с сильной экономикой. Раньше это называлось колониальной системой, теперь – глобализацией.

Работает принцип: ваш организм малокровный, значит, вы должны отдать часть вашей крови тому, у кого ее много. Раньше это называлось эксплуатацией (= колониальной системой), теперь – глобализацией.

Процесс трансформации рыночного хозяйства, выстроенного по “бреттон-вудской” экономической модели, в рыночное хозяйство, выстроенное в соответствии с принципами неолиберальной экономической политики, начался в развитых странах в 70-е годы и завершился в 80-е годы. В 80-е же годы в этот процесс была втянута большая часть латиноамериканских стран. Однако развивающиеся страны Азии в большинстве сохранили и в конце 80-х годов, и в 90-е годы формат модели “экономики развития” (регулируемое смешанное рыночное хозяйство), принятой еще в 50–60-е годы.

В большинстве случаев переход развивающихся стран от бреттон-вудской экономической модели к экономической модели неолиберального типа осуществлялся под прямым давлением развитых стран.

Результатом трансформации бывших социалистических экономик в экономики рыночного типа, казалось бы, должны были стать экономики “бреттон-вудского типа”, то есть регулируемые смешанные рыночные экономики, явно более приспособленные к функционированию в условиях стран, утративших предпринимательские сообщества и сталкивающихся с разнообразными рисками и сложными структурными проблемами. Однако под давлением Запада во всех этих странах, включая Россию, рыночное хозяйство было воссоздано в формате неолиберальной экономики.

Появление рыночных экономик бреттон-вудского типа было реакцией на возникновение повелительной потребности в динамизации рыночной экономики в целом и динамизации также большинства экономик развитых стран. Появление экономик неолиберального типа, наоборот, явилось результатом возникновения ситуации (в связи с застоем в соцстранах и перспективой внутриполитического кризиса в СССР), которая позволяла развитым странам снизить темпы роста. То есть неолиберальная экономическая модель изначально, по условиям своего возникновения, не была ориентирована на решение задачи поддержания высоких темпов роста. Она решала другие задачи – максимального ускорения процессов перераспределения и концентрации активов экономики. Государство убиралось из экономики, поскольку наличие государственных производственных комплексов и активной государственной политики препятствовало процессам перераспределения активов с их последующей концентрацией в руках ТНК. По этой же причине ломаются таможенные барьеры. Степень либерализации скачком повышалась до максимума, поскольку тем самым увеличивались темпы процесса концентрации капитала. Максимальное развитие финансовых рынков способствовало этой же цели.

Неолиберальная экономическая модель изначально, по условиям своего возникновения не была ориентирована на решение задачи поддержания высоких темпов роста. Она решала другие задачи – максимального ускорения процессов перераспределения и концентрации активов экономики.